Глава 11 ?Жди меня, и я вернусь. Только очень жди? (2/2)

Громила выругивается в слух, после чего тянет малышку за волосы и заставляет визжать.-Отпусти ее, - говорит еще кто-то. – Серьезно, чувак. Трахни ее подружку. Громила опускает взгляд на меня и я вижу, как загораются его глазки.

- Тоже вариант, - он закусывает губу и отпускает Сэм.

-Нет! – визжит Сэм, пытаясь его остановить. Но она так же успешно падает на пол после удара, как и я. Холл заливает наш плач.

Громила хватает меня за волосы, поднимая с пола. Его руки шлепают меня по лицу, в то время как вновь кидающуюся к нам Саманту хватает кто-то из мужчин и блокирует ее действия.-Вы похожи, - подмечает громила, разглядывая меня. – Даже очень. Храбрые сестренки, верно? Я отдеру тебя на глазах у твоей малолетки! Хотя, Сэм мне вовсе не сестра. Если им так угодно думать, что Сэм моя сестра, что,ж, пусть так. Я пытаюсь вырваться, но ничего не получается. Он слишком сильный.

Остальные тоже начинают выбирать жертв, хватая самых симпатичных медсестер за волосы, бросая их на пол.

Меня тянут куда-то к выходу, другой мужчина ведет следом брыкающеюся и визжащую Сэм.

Мое тело безвольно кидают на кушетку, я пытаюсь вырываться, но громила хватает мои руки. Сэм кричит, вырывается, но все тоже тщетно. Ее заставляют смотреть на все это. Громила пытается меня усмирить и раздеть, но ему не удается это самостоятельно.

Я кричу, кусаюсь, брыкаюсь и делаю все, чтобы вырваться, хотя знаю, что не смогу. Но и покориться не в моих силах. Сукин сын бьет меня по лицу, заставляет заткнуться, но ничего не помогает, даже его грубая сила.

Вдруг, раздается несколько выстрелов, после чего громила падает, наваливаясь на меня. Я кричу, захватчикибьют тревогу.

Удерживающий Сэм мужик кидает ее на пол, затем прячется и начинает стрелять в ответ. Начинается перестрелка, пока я пытаюсь скинуть с себя тушу этого жирдяя. По мне струиться его кровь, и я кричу то ли от отвращения, то ли от страха и ужаса. Сэм кидается ко мне, и помогает ?выбраться?, после чего мы забираемся под кровать.

Огонь не прекращаются, и уже не понятно, кто в кого стреляет. Я замечаю, как в здание, один за одним, перекачиваясь и прячась за стенами,вбегают парни в знакомой форме.Но их гораздо меньше, и пусть они убили нескольких ?новофашистов? - этих гнид все равно больше. Один из наших падает, затем второй. Я понимаю, что пятеро против 12 – лишком мало. Теперь их трое. Затем…. Падает еще один. Двое. Огонь прекращается, начинаются переговоры.-Сдавайтесь, сосунки, -кричит в рупор мужик. – Вас все равно меньше, вы и так не жильцы!-Сосни мой член! – кричит кто-то в ответ и его голос кажется мне знакомым. Перестрелка возобновляется, и захватчики один за другим падают, что причиняет какую-то радость.

Затем, кричавший парень делает неудачный маневр и его подстреливают. Второй видит это и кидается к товарищу, тоже нарываясь на пулю.

Первый парень падает прямо возлекойки,под которой мы с Сэм прятались.

Нет, только не это.Я задыхаюсь со страху, понимая, что победа не за нами. Вдруг, парень оборачивает голову к нам, и я забываю, как дышать. Его глаза тоже увеличиваются, когда он видит меня.

-Мэтт, - чуть слышно шепчу я, пытаясь не закричать.

Мэтт Даллас. Парень, разбивший мне однажды сердце. Моя первая любовь и первый во всех смыслах парень.

Ончуть заметно качает головой, говоря этим ?молчи?.

Главный из захватчиков двигается к парню, упавшему после Мэтта.-Твой член сосать ты предлагал? – начинает разборку темноволосый, но я ничего не слышу. Мир сконцентрировался на Мэтте.-Никки, - чуть слышно произносит Мэтт, медленно пододвигая правую ногу ко мне. – Кобура на ноге.

Я оглядываюсь и, понимая, что на нас никто не смотрит, дрожащей рукой тянусь к ноге парня и достаю небольшой, но такой тяжелый пистолет. Парень головой показывает, чтобы я подала его ему. Я чуть сдвигаюсь вниз и передаю пистолет Далласу, тут же прижимаясь к земле. Пользуясь моментом, Мэтт резко садиться и начинает стрелять. Никто не успел среагировать, никто не успел даже обернуться – 5 тел пали на землю, продырявленные насквозь. Пистолет вывалился из рук Мэтта, после чего он сам завалился на пол, начиная кашлять кровью.-Мэтт!

Я не знаю, откуда у него взялись силы на ?последний рывок?, но истекающий кровью парень спас наши жизни.

-Мэтт, все будет хорошо! - я дрожащими руками попыталась остановить кровь. Пуля прошла сквозь печень и вышла. Даже я осознавала, что ему не жить.

-Как всегда оптимистка, - он улыбается краешками губ, расслабляясь.

-Не смей думать иначе, - я срываю простынь, после чего пытаюсь зажать ею кровотечение с обеих сторон. Ничего не получается, Мэтт бледнеет на глазах. Я более чем уверена, что его печень разрушена.

Саманта тоже пытается помочь, но затем садится рядом и смотрит на меня полными слез глазами. Она понимает, что это все. Мы не можем ему помочь.-Потерпи, Мэтти, - плачу я.

-Андерсон, остановись, - приказывает тот. – Мне больше не больно, уже нет. Я всхлипываю, а тот тянет руку к моему лицу.-Ты спас мне жизнь, - шепчу я, шмыгая носом. Обхватываю его руку и притягиваю ее к своему лицу.-Если бы не увидел тебя, - прохрипел парень. – У меня не хватило бы сил наеще один рывок…-Не надо, не говори, - стала умолять я, ведь парень задыхался на каждом слове собственной кровью.

-Прости меня, - вдруг прохрипел парнишка. – Прости.… Я изменил тебе…-Мэтт, забудь, это в прошлом! – начала я, но он не дал завершить:-Изменить тебе – моя самая большая ошибка. Прости…-Я простила, - мой голос дрожит, как и его слабеет. – Я больше не злюсь, Мэтт.-Береги се…

Парень замер, а его глаза медленно застыли. Мой вой разнесся по всему холлу.-Мэтт, - прорыдала я, хватая его за лицо. – Мэтт, не покидай меня! Мэтт, прошу! Мэтт!Даллас не открывал глаза. Жизнь покинула его, Мэтт больше не с нами.

-Ладно, спи, - я коснулась лица парня, рыдая. – Спи, Мэтти, спи…

Склонившись, я положила голову на грудь мертвому спасителю, начиная рыдать с новой силой….

Вечер подкрался незаметно, эти адские несколько часов оказались позади. Они были слишком тяжелыми морально, и я до сих пор не могу отойти от состояния страха. Мои колени трясутся, руки дрожат.

В госпиталь вернулась суета, медсестры стали оказывать первую помощь вновь раненным, так же, как и вытирать кровь, подсчитывать утраты. Было слишком много работы, чтобы думать о чем-то еще, слишком много хаоса и слез. Мистер Винчестер, храбро защитивший нас с Сэмми, слава богу, остался жив. Но еще несколько минут, и он потерял бы слишком много крови. Пуля зацепила артерию,но я не хочу думать о плохом. На сегодня хватит, ведь он жив, а это – главное. Никогда не думала, что будет так тяжело вновь отпускать Мэтта. Мэтта, который перечеркнул все плохое о себе в моей памяти. Мэтти, который остался у меня в памяти героем.

Его хотели скинуть в яму ко всем остальным, но я не дала этого сделать. Я плакала, молила и кричала до тех пор, пока надо мной не сжалились и не выкопали яму для Далласа у сосенки на поляне возле реки. Это самое малое, что я могла ему дать. Самое малое, что я вообще могу сделать для человека, благодаря которому была спасена не только моя жизнь, но и честь.

Вечер подкрался незаметно, и мы с Сэм удалились домой. После кружки чая, малышка быстро уснула, ведь переизбыток эмоций просто истощил ее.

Укрываю Сэмми и целую в лоб, не зная, как быть дальше. Я просто понятия не имею, что сделает с ней известие о смерти… ее отца. Я не могу так просто взять и разрушить ее и так хрупкое равновесие. Не могу, и не могу разрешить Дину сделать это. Но и правду скрывать тоже бессмысленно.

Рано или поздно Сэм поймет, что письма третью неделю не приходят не просто так. Она – не ребенок, к сожалению. Ее нельзя провести.

Заправляю прядь волос за ухо племяшки и понимаю, что сейчас начну плакать так громко, что разбужу Саманту. Прижимаю ладонь ко рту, хватаю по пути телефон, несколько листов бумаги и ручку.

Бегу на улицу, дальше сама не осознаю, как оказываюсь на любимом склоне у реки. Сажусь на траву, смотрю на луну и плачу, пока не чувствую опустошение. Смотрю на небо, пытаясь найти там хоть один ответ на тысячу вопросов в моей голове, но звезды ничего мне не отвечают. От этого становится только хуже. Только после опустошения, мои руки отыскали на траве небольшую досочку. Разместив ее на коленях, я положила поверх лист и включила фонарик на телефоне. Руки стали автоматически писать текст, пока мысли сами по себе выкладывались на бумагу. Я часто писала письма Лиаму ночью, сидя здесь. Телефон сейчас только на это и годился – был камерой или фонариком, не больше. И то, если нет перебоев с электричеством, и мне удается его зарядить.

?Дорогой Лиам, - несколько капель слез упали на лист, размывая чернила.

Ты всегда оправдываешься передо мной за то, что на твоих руках уже много крови. Если честно, то я немного осуждала тебя за все слова об убийствах и чести в письмах, но не подавала вида. Осуждала…. До сегодня. Лиам, они не люди. Ты прав, они больше не люди. Это чудовища. После сегодня я окончательно убедилась в этом. И я больше не осуждаю тебя, слышишь? И никогда не стану.

Сегодня эти суки расстреляли половину раненных ребят в нашем лазарете, причинили слишком много вреда и хотели, как ты выражался, распять каждую из медсестер на полу.

Мои запястья в синяках, тело в ссадинах, Лиам. Я вырывалась, я не собиралась сдаваться. Лучше умереть, чем отдаться кому-то из этих тварей.

Все случилось так быстро, но дрожь не проходит до сих пор. Представляешь, здоровяк хотел ?распять? мою Сэм. Я не могла просто так дать сделать это, я боролась за нее.Затем за себя.Здоровяк увидел, что Сэм еще ребенок, и взялся за меня. Представляешь, эта сука хотела, чтобы Саманта смотрела на то, как он меня насилует. Он и его дружок заставляли ее делать это, они заставляли нас кричать от безысходности и боли. Наша борьба была бы бессмысленной, если бы не парни. Пятеро парней, пятеро наших вовремя расстреляли 18 ?новофашистов?, Лиам. Мэтт Даллас спас мою шкуру, Лиам. Затем истек кровью на моих руках… Черт возьми, я не могу остановить слезы. То ли от того, что мне было так страшно, то ли от того, что Мэтт умер, то ли…. Мой зять Джо. Лиам, я не верю, что его больше нет. И я не знаю, как мне признаться Сэм об этом, тем более после сегодняшнего. Она не заслужила такой боли. Она не заслужила этого чертового океана агонии, который пожирает сейчас меня.

Лиам, это не люди на нас пошли войной. Они не люди. Это просто твари, не стоящие звания человека.

Они убили моего зятя, отобрали у меня семью, дом, сломали жизнь, психику. Чуть не отняли честь, причинили океан боли. Эти люди не достойны жизни, и у меня есть все причины безгранично ненавидеть их.

Так что Лиам, убей их. Убей каждого, кто станет у тебя на пути. Убей за свой дом, за погибших родителей, за всю ту боль, страдания. Убей за меня.

Убей эту гниду, чтобы и, правда, он, а не ты на земле лежал. Нетвоему дому чтобы стон, а в его по мертвым стоял. Пусть горюет его дом, а не твой, и пускай исплачется не твоя, а его ждавшая подруга. Пусть не твоя, а его семья ждет домой солдата попусту! Лиам, сколько раз увидишь его – столько раз его и убей. Обещай мне. Обещай, что убьешь ?новофашиста?, а не он тебя. Обещай мне невозможное. Лиам, это была не описка. Прости меня, что я так сообщаю тебе это.… Но… Сестра написала, что схоронила твою мать. Прости меня за эти новости, прости меня за боль. Прости, что именно я сообщаю тебе о том, что ты теперь сирота. Прости, прости, прости.… И прости, что весь лист в потеках от моих слез.… Прости. Я не могу дышать, Лиам. Грудь что-то сдавливает, и оно словно высасывает из меня жизнь. Я не знаю, каково это – искренне улыбаться. Я забыла, что такое тепло. Что такое здоровый сон, нежность. Я не помню, что это такое – позитивные эмоции. Прости, но я сломлена. Я понимаю, что мне нужно искать силы для того, чтобы просыпаться каждое утро. Не для себя, конечно, а для сестры, для Сэмми…. Для тебя.

Но я так не хочу больше чувствовать эту боль. Не хочу, мне слишком больно. Впервые мы осознаем, что такое смерть, когда теряем близких людей. Я уже теряла не раз. И я больше не вынесу.

Время заглянуть правде в лицо – этот ад никогда не закончится, пока не умру я. Боль всегда будет, мне придется с ней жить, если моя жизнь вдруг не оборвется.

Ты даже не представляешь, насколько ты мне нужен сейчас. Нужен всегда, Лиам. Мне нужен мой лучший друг. Мне нужен хоть кто-то, кто скажет мне ?держись?.

Не смотря на все мои слова выше… Я держусь, Лиам. Я держусь, ты же меня просил. И я жду тебя. Жду, даже когда не приходят письма. Жду, даже когда мне невыносимо больно. Жду, когда теряю веру во все. Жду сейчас, и всегда буду ждать. Помни это и возвращайся.Возвращайся живым, Лиам. Безгранично люблю тебя, Ник-Ней.? Прижимаю письмо к груди и ложусь на траву. По щекам безвольно скатываются слезы. Откуда в человеческом организме столько воды? Не знаю, но перестать плакать очень трудно. Но я должна это сделать. Я должна быть сильной ради тех, кого я люблю.

Успокаиваюсь ближе к полночи. В мыслях крах; глаза рассматривают созвездия. Начинаю думать о непозволенном, вспоминаю глаза Логана.

Но Хендерсон ненадолго задерживается в моих мыслях, так как я уверена, что парень в безопасности. Он жив и здоров, за него не стоит беспокоиться.

Вдруг, вспоминаю о родных серых глазах и острых скулах. Пытаюсь вспомнить улыбку Лиама, но не получается. Вместо этого я вспоминаю фразу из его письма о том, что готовится наступление. Вспоминаю, что у них туго с боеприпасами. Вспоминаю, что он писал письмо с такой искренностью, словно оно последнее. Желудок сжимается, а ком подходит к горлу.-Где ты? – чуть слышно спрашиваю я, пока моя рука непроизвольно тянется к звездам. – Скажи, что с тобой все в порядке. Пожалуйста, пусть с тобой все будет в порядке….

***-Никки, я за тобой не успеваю! – Саманта пыталась догнать меня, но я, почему-то, еле подавливала желание вообще кинуться прочь отсюда, бежать куда угодно, только не в госпиталь. Но работа никуда не денется, а путь у меня только один. Сэм догоняет меня почти у самого госпиталя, и мы вместе заходим внутрь. Увиденная картинка заставляет меня застыть: несколько мужчин с камерами расхаживают по госпиталю, словно у себя дома.-Что, черт возьми, тут происходит? – спрашиваю я у проходящей мимо Ким.

-Несколько иностранцев берут интервью у пострадавших, - Ким закатывает глаза и корчит рожицу. – Не спрашивай.-Зарабатывать деньги на горе? – я несколько раз моргаю, пока по моему телу растекается волна злости. – У них что, вообще нет ни стыда, ни совести? Ким пожимает плечами и уходит, пока я, ?дыша огнем?, смотрю на этих сволочей.Не знаю, почему я так зла на них. Каждый пытается нажиться на войне, если у него есть возможность. Но, черт возьми, у людей должно быть что-то святое?!-Мисс, - один из мужчин обращается ко мне и поворачивает на меня камеру. – Скажите несколько слов для новостей канала ?ENews?.-Что, простите? – я делаю несколько шагов врепед, сжимая кулаки. Сэм хватает меня за локоть, но я резко выдергиваю руку. – У вас, чертвозьми, есть какая-то мораль? Люди гибнут, а вы зарабатываете на этом деньги!?-Это моя работа, - мужчина пожимает плечами. – Мисс, улыбнитесь хотя бы, покажите несокрушимость духа вашего народа.-Иди нахрен, сука! – я показываю в камеру ?фак?. – Убери отсюда свою ебливую камеру и больше не смей показываться здесь, урод!-Мисс, вы в порядке? – намекает на мое психическое нездоровье репортер. Я не выдерживаю и кидаюсь к нему, выбиваю из его рук небольшую камеру и толкаю мужчину в грудь. Он не ожидал этого, так что попятился назад.-Вы больная! – кричит мужик, тут же кидаясь к своей камере. Она, к сожалению, уцелела.

-Убирайтесь прочь отсюда! – кричу я на весь холл. – Вы, вы, и вы! Все свалили, ублюдки! Прочь!-Мы заплатили за съемку здесь!

-Мне до задницы, убирайтесь отсюда!-Никки! – ко мне подбегает старшая медсестра миссис Оконнел. – Эй, тише! Успокойся, что на тебя нашло?-Какого хрена эта падаль тут делает? – фыркаю я. Медсестра кидает на меня злой и устрашающий взгляд.-Никки, они заплатили и не снимают никого насильно, - миссис Оконнел сложила руки на груди. – Нам нужны деньги, ты сама это знаешь. Так что заткнись и иди работать!-Но как вы не понимаете! – возражаю я, немного понизив голос. На глаза тут же наворачиваются слезы. – Это мерзко! Они зарабатывают на нашем горе!-Я передумала, - отрезает старшая медсестра. – Ты сегодня не работаешь. Иди домой, поспи и отдохни. И чтобы сегодня я тебя здесь не видела! Андерсон младшая, проследи за своей тетей!-Но…-Никаких ?но?, Николь! Сегодня нет нагрузок, ты здесь не нужна. Иди отдыхай! Миссис Оконнел еще раз опалила меня строгим взглядом и ушла, оставляя с открытым ртом. Я еще несколько секунд смотрела ей в след, пока вновь не почувствовала прилив ярости. Развернувшись, я зашагала прочь из лазарета.-Никки! – окликнула Саманта, догоняя меня. – Никки, погоди, прошу тебя!-Сэм, у тебя выходной, занимайся своими делами.-Никки, что на тебя нашло? – Сэм хватает меня за руку, заставляя остановиться.-А тебе не стало мерзко? – словно выплевываю я. Голова Сэм опускается под весом моего рычания.

-Никки, не сгоняй злость на других, пожалуйста, - чуть слышно произносит Саманта. – Я понимаю, почему ты на взводе. Я знаю, что тебе больно. Но другие не заслужили такого отношения.-Прости, - мои плечи опускаются под грузом вины, пока я сдуваюсь как пробитый шарик. – Я.… Прости, Сэмми.

-Никки, с ним все в порядке, - Сэм кидает на меня взгляд, полон надежды. – Он жив, слышишь? Не накручивай себя, пожалуйста. Я чувствую, что с ним все хорошо.

-Три недели, - я качаю головой, словно пытаюсь прогнать плохие мысли. – Сэм, три недели нет ответа.-Лиам не впервые ?теряется?, - Сэм ободряюще трет меня по предплечью. – Никки, с ним все в порядке. Вот увидишь. Скоро у тебя в руках будет очередное огромное письмо.-Надеюсь…-Эй, перестань, - Сэм обнимает меня, становясь на носочки. – Перестань, прошу тебя. Не думай о плохом.

-Я постараюсь, Сэм. Спасибо. Малышка натянуто улыбается, и я понимаю, что это ее первая улыбка за две недели. Две недели, которые она пыталась смириться с моим признанием о смертисвоего отца. Эта новость разбила ее, так что я старалась по крупицам собрать мою Сэм обратно. Хотя… Скорее всего, это она собирала меня. Мы восстанавливали друг друга, если это можно так назвать.

-Я пойду, - Сэм отстранилась. – Возьму наш пай с едой на неделю. Ты справишься со злостью, или мне стоит волноваться?-Иди, - я натянуто улыбнулась. – Я в порядке, обещаю.-Ладно. Мы с Сэмми разошлись в разные стороны. Она вернулась в госпиталь, а я почапала домой. Вчера я отправила уже четвертое письмо Лиаму, а его ответа все не было. Сейчас это было единственным, о чем я могла думать. А мысли вели меня только в одно русло: он не выжил после наступления. Его больше нет. Отвечать больше попросту некому.

Иначе, стал ли бы он так долго молчать? Я знаю, что есть много причин чтобы не писать мне, такие, как отсутствие возможности, боевые действия. Или же письма могли просто не доходить, такое тоже бывает. Но я, как всегда, думала только о самом худшем – его убили. Дома меня встречает Керолайн, только что вернувшаяся с работы на плантации. Ей тоже дали отгул по состоянию здоровья. Кер выглядела ужасно, подцепив посредине лета простуду.

Сделав ей чай из сушенных листьев липы, я укрыла подругу и удалилась к себе. Недолго думая, я схватила мыло и полотенце, после чего спустилась к реке.

Летом с гигиеной было гораздо проще, черт возьми. Река теплая, чистая. Никогда не думала, что опущусь до такого, но выбора у меня особо нет.

Кое-как я вымыла голову мылом, затем намылила тело, абсолютно не стесняясь ничего. Сюда редко кто спускается, все ходят к более удобной зоне для купания, нежели я и Сэм. Мы ходим к руинам моста, потому что это место, почему-то, свято душе.

Лучи солнца грели мою кожу, пока я лежала на траве, натянув обратно майку и самодельные шорты.Я пыталась ни о чем не думать, просто наслаждаясь теплотой и тихим пением птиц. Сейчас не было слышно ни стрельб, ни взрывов, от чего на душе становилось еще теплее.

Не знаю, сколько я валялась на траве, но волосы уже высохли и их раздувал ветер. Наверное, Сэм волнуется за меня, так что я поднялась и направилась домой, в университет.Решив сократить дорогу, я пошла не по склону, а через небольшой парк, обминая корни деревьев и наслаждаясь более громким пением птиц. Вдруг, позади меня послышался хруст.Я застыла, прислушиваясь. Кто-то перезарядил автомат, заставив меня замереть на полу вздохе.

-Подними руки, - приказал хриплый голос, и я тут же послушалась, поднимая дрожащие ладони вверх. – Я не причиню тебе вреда, обернись.

Сердце, кажется, провалилось в пятки, а я приросла к земле.-Нам просто нужна помощь, - продолжил хриплый голос. – Не бойся.

-Вы направили на меня оружие, - дрожащим голосом произношу я. – И хотите, чтобы я вам помогла?-Я не выстрелю в тебя, - тут же ответил он, и я, почему-то, поверила. – Это просто мера предосторожности. Обернись, и прошу, помоги нам. Воздух покидает мои легкие, но я все же, медленно оборачиваюсь. Опять застываю, а сердце пропускает один удар.

Передо мной стоит парень в потертой, истрепанной военной форме, весь грязный, мокрый и измученный. На его правой щеке красуется небольшой шрам, а глаза смотрят на меня с шоком и волной радости одновременно.-Никки?

-Эйдан? Произносим мы почти что одновременно. Руки парня тут же опускают автомат.-Это правда ты? – он впивается в меня глазами, словно не верит, что я реальна.

-Эйдан, - все, что говорю я, не выдерживая и кидаясь к нему. Мои руки смыкаются вокруг шеи Эйдана, а он прижимает меня к себе за талию.Волны радости растекаются по всему телу, пока я обнимаю парня со всех сил. Он жив, черт возьми, жив. Как же я рада его видеть! Эти эмоции не описать словами!-Ты жив, - шепчу я.- Жив!-Ты тоже жива! – он смеется,но это, скорее, истерический смех. – Никки, как я рад тебя видеть! Прости за ствол, прости! Я не узнал тебя!-Все в порядке, - я отпускаю парня. – Чем помочь, Эйдан? Что случилось? Где…

И тут я осознаю главное – Лиама с ним нет.-ЭЙДАН, ГДЕ ЛИАМ? Эйдан опускает глаза, словно от чувства вины и я чувствую, как сжимается мой желудок, обливаясь "кислотой". Нет, не смей мне говорить, что он мертв, Эйдан! Нет!-Эйдан?-Идем быстрее, нам нужна помощь, - все, что отвечает парень, хватая меня за руку и заставляя спускаться обратно к реке. Я забываю, как дышать, следуя за ним.

Мы спускаемся к самому мосту и заходим на вторую сторону. Эйдан говорит по дороге о том, что на них напали, что их подраздел разбили в нескольких километрах от города, а им чудом удалось сбежать, спастись. Говорит, что слышал по рации о подкреплении, но сам его не видел. Он лепетал столько, что я мало что поняла, но рада была слышать голос Эйди.

На песку под развалинами моста я увидела четырех парней. Безусловно, они прятались, поджидая опасность с любой стороны.

Затем, я поняла, что двое из четверых наклонились над телом еще одного парня. Я застыла на месте.

-Нам нужно доставить его в госпиталь, - Эйдан тоже остановился, понимая, что я все поняла.

-Это.… Это Лиам? – дрожащим голосом спросила я, прижимая дрожащую руку к губам. Эйдан коротко кивнул, становясь еще мрачнее.-Лиам…. – еще раз шепнула я, кидаясь к парням-Лиам! – воскликнула я, падая на колени рядом. – О Боже, Лиам!

Бледное влажное лицо, закрытые глаза. Казалось, мое сердце на миг остановилось.

-Лиам! – я схватила его за лицо руками, углубляясь в истерику. – Лиам, открой глаза, слышишь? Лиам, это я! Никки здесь, родной! Прошу! Но он даже не шевельнулся. Слезы полились градом по щекам.

-Никки? – парни переглянулись, словно узнали меня после того, как я назвала имя. Наверное, Хемсворт рассказывал им обо мне. Стиснув зубы, я взяла себя в руки и приложила пальцы к его сонной артерии, пытаясь нащупать пульс.-Пульс! – воскликнула я, как ненормальная. – Я чувству пульс!Медицинский опыт взял вверх, и я стала руководить не только процессом, но и собой. Я должна спасти его, он не может меня покинуть. Не сейчас, когда я его нашла. Я не сдамся, черт возьми. Я тут же кинулась к нему, начиная вдыхать в его легкие воздух. В голове сразу же прокрутилась инструкция из книги,все признаки походили на бледное утопление. Искусственное дыхание рот в рот, нажимы на сердце, счет нажимов, нажатие на язык, чтобы он выплюнул воду. Опять искусственное дыхание.

Я, словно одержимая, все считала и вдыхала в него воздух, все нажимала на его грудь, пока Лиам не начал кашлять.

-Слава Богу! – выдохнула я, тут же переворачивая его на бок. Облегчение растеклось по венам, когда он сделал резкий вдох после кашля и распахнул глаза.-Эй, - дрожащим голосом начала я, чувствуя слезы на щеках. – Лиам, слышишь меня? Дыши, родной! Ты дома! Он взглянул на меня, и это было подобно тому, как прозревший слепой впервые смотрит на солнце. Мои губы расплылись в действительно счастливой улыбке.

-Ты дома, - еще раз повторила я, хватая Лиама за руку. Он жив, мой лучший друг жив. Я просто не могла поверить в свое счастье…