2. Если ты забыл то, что раньше ценил в жизни, то ну и жуй с ним! (1/1)
Вчера, дорогой читатель (а ты как-раз где-то один (кстати, пасиба за лойс ≧???≦)), мы остановились на том, что у Сраша больше не было другого выбора. Раньше, заходя в продуктовый магазин, Срашу приходилось ломаться между двумя брендами детского фруктового пюре, от поедания которого у Сраша даже в его теперешные старые годы наворачиваются слезы ностальгии на очах - Бледина и Гербер. Бледина или Гербер? В нервном поту откусывая ногти с каждого пальца, в мозгу Сраша проходил сложный компаративный процесс, выявляющий, что же из этого достойно тех несчастных грошей, которые он зарабатывал, будучи охранником на кладбище.
Но молния справедливости сверкнула и Бледину прикрыли. Теперь у него был только один выбор. Фруктовая кашка Гербер. Снимая слезы с воспаленных глаз, Сраш сделал безразличный шаг вперёд. Ларисочка развратно облизала свои губы. Сраш медленно, но уверенно подошел к ней. Тихонько приоткрыв ложечкой одну розоватую губу Ларисочки вверх, он обнажил кусок плоти Тавны, застрявший меж зубами. Всё тело Ларисочки задрожало, её треугольные сисечки разорвали немного одежды Сраша, потому что оказались в достаточной близи.
- Я хочу это... Сраш... - зашептала Лариса с поднятой губой, что представляло собой достаточно забавный дефект в ее речи, что должно было вызвать у читателя неописуемый ржач до колик в животе, так что приступайте. -Положи его в меня.Сраш раскрыл ширинку своих штанов, за которыми уже давно виднелось что-то увесистое, набухающее и готовое броситься в бой. Ложка в руках Сраша принялась в хаотичное путешествие по полному слюны ротику Ларисочки. На самом деле Сраш был просто не готов к столь резкому повороту в их отношениях. Он понимал, что перед ним была убийца его вечной возлюбленной. И сейчас он убивал в себе тот остаток морали, что оставался в нём, поскольку он был еще остатком. Его жизнь уже давно представляла собой не тот чистый лист бумаги, вытерев о который жопу, на тебя потом все будут тыкать пальцем на улице, все эти люди, ходящие со своими символическими листами бумаги, отдраенными до звездного блеска для показушного пафоса. Лист Сраша же сейчас напоминал концентрацию фекалии. Но если найдется храбрец, способный взять это дерьмо в свои руки и поднять его вверх, на свет, то в одном месте можно было бы заметить, как просачивается тоненький кристальный лучик света. Но стоило ли это того, чтобы держаться за подобную надежду, что была ничтожной, как ты? Сраш, кончик пальца которого не был еще погружен во все поглощающие потоки говна, согнулся вниз, в траурном погружении оказываясь на одном уровне с остальным частям тела своего хозяина. Лучик был наконец закрыт фекалией не больше, чем те, что у белочек.Сраш потянул свой предмет из штанов (18 песня из вашего плейлиста заиграла внезапно тут, как маленькая девочка, страдающая синдромом электры, с яичками своего спящего отца). Рыжая баночка оказалась снаружи. Сраш вынул изо рта Ларочки ложечку. Сраш раскрыл свою баночку и, взяв в ложечку немного фруктовой кашки, он запихал всё это в рот Ларочки, прямо по самые гланды. Её глаза широко распахнулись, как в оняме, так распахнулись, что зрачки стали размером не больше, чем какашки у белочки. Глаза Ларочки стали распахиваться еще шире, отчего яблоки её глаз стали разламывать глазные ямки. Её череп неумолимо трескался. Тогда Сраш взял всю баночку полностью и запихал и её вслед за ложечкой в рот Ларочки. Треск черепа заполонил склеп. Она, сама того не замечая, начала безудержно тискать свои треугольные соски, осознавая то, что это последние секунды её жизни. На самом деле все зависит от того, как быстро вы читаете. В моей голове это происходило около часа, потому что Сраш был довольно медлительным по характеру, как я, а еще я это как-то долго писал.
Блин.
Перед лопающимися глазами Ларочки под напором пюре из баночки промелькнули все важные моменты ее жизни.
Она всегда была довольно легкой по характеру. В её прежние годы ни один склеп не оставался не пройденным Ларочкой. Она успешно удовлетворяла фантазии тысячи задротов по всему миру. Но теперь её треугольные соски забыты. Однажды перед ней появилась другая Ларочка, её сводная сестричка. С современными мягкими округлыми сисечками. Лучше чем у настоящей. Она трясла ими перед треугольной Ларочкой, громко хохотала и виляла не менее округлой попой. Потом сводная Ларочка обзывала свою сестру геометрической шлюхой и говорила, что ей спать только с Архимедом или старой жирной учительницей геометрии из пятого класса, жир которой от старости уже давно был дряхлым. Тогда треугольная Ларочка впала в глубокую депрессию, но Ларочка была куда сильней, чтобы слушать всяких упругих шлюх. Она же является символом сильного женского персонажа! Ларочка актвино старалась жить все той же прекрасной жизнью и думать о не менее прекрасном. Однажды она даже вышла за пределы экранов одного олдфага и решила подарить этой прыщавой хикке то удовольствие, о котором он мечтал еще со времен, как обнаружил своими чахлыми глазами пипку между ног. Но когда Ларочка проткнула его тело насквозь своими сисечками, всего лишь оказавшись в доминирующей позе сверху, а он выблевал свои кишки на её лицо, Ларочка безумно заорала. Слезы смешались с кишками на ее лице в безобразно красные струны. Ларочка бросилась обратно в свой склеп. И тогда автор, заебавшись это печатать, пошел поссать. А ты сочувствуй трагической судьбе Ларочки, сволочь!