Глава 5 (1/1)

Мужчина нервно стучит пальцами по столу, периодически кидая беглые взгляды в сторону входа кабинет. Обеденный перерыв закончился вот уж как полтора часа назад, а Бэкхёна все еще нет. Минсок смотрит на экран телефона и понятия не имеет, что ему стоит делать в подобной ситуации: он самолично помог другу исполнить дурацкий план, основной целью которого было взбесить Сехуна, однако на душе все равно было неспокойно.— Ты вернулся! — восклицает омега, стоит завидеть О в дверном проеме.— Да, прости, что задержался, — приподнимает уголки губ Бэкхён, прекрасно понимая, что Киму наверняка пришлось прикрывать его перед начальником.Вот только несколько слов вышестоящему лицу ничуть не усложнили жизнь Минсока — состояние друга сейчас куда важнее. Ким внимательно осматривает Бэкхёна с ног до головы и подозрительно щурится, находясь в недоумении: с первого взгляда кажется, будто все в порядке, лишь чуть опухшие глаза вызывают подозрение. О проходит мимо мужчины и присаживается на свое место, делая вид, что не замечает рентгеновского зрения старшего омеги. — И как всё прошло? — уточняет Минсок, возвращаясь в кресло и расслабленно откидываясь на его спинку.— Нормально, — пожимает плечами омега и непринужденно открывает документ на рабочем столе, начиная пробегаться глазами по многочисленным строкам.— Нормально? И всё? — поражается немногословности друга Ким.— И всё.Тон Бэкхёна явно говорит о том, что ему нечего больше добавить, и мужчина с головой погружается в работу. А что ему, собственно говоря, можно еще сказать? Они подали заявление, через месяц все будет окончено. И от этого, наверное, должно быть легче, вот только омеге кажется, что груз на его сердце увеличился в тысячу раз и стал неподъемной ношей, от которой, вопреки всему желанию, и избавляться сил уже нет. Он бы повернулся к Минсоку и высказал все, что думает: насколько нелепо происходящее, как сильно хочется ему прямо сейчас сорваться с этого места в направлении офиса мужа и прекратить всю эту чепуху, ведь их чувства все еще живы и трепещут в груди, моля о здравомыслии и возвращении к любимому. Однако это самое здравомыслие как раз-таки твердит прекратить строить воздушные замки, у которых нет никакого фундамента, и смириться с происходящим, продолжая двигаться дальше.Дальше, к цели, к счастью. Вот только это самое счастье заключается для Бэкхёна именно в одном человеке, без которого у него нет ни цели, ни смысла, ни желания существования — даже не жизни, потому что дни свои без Сехуна омега назвать жизнью не осмелится при всей храбрости характера. Мужчина на мгновение отрывается от текста документа, смотря в пустоту. А есть ли у него эта самая смелость вообще? Он не смог элементарно сберечь того, кто был самым дорогим для него в этой жизни, а сейчас еще и сокрушается из-за этого. Будь у него действительно эта пресловутая храбрость, разве не стал бы он бороться до конца, стараясь изменить сложившееся положение дел, вместо того, чтобы избегать общения и просто сбегать от ранящих чувств? Омега фыркает, возвращаясь к бумагам. Даже если и так — плевать, ведь сейчас уже поезд, который был бы в силах изменить что-либо в их с альфой отношениях, ушел, и ни один из них не приложил усилия для того, чтобы его остановить.???Миска наполнена дорогим кормом, привлекающим своим видом и запахом, однако Виви до этого нет никакого дела: все внимание пса обращено к хозяину, сидящему на полу возле стены и выкуривающему уже далеко не первую по счету сигарету. В обычных условиях уже давно стоял бы лай на всю квартиру, потому что Виви, как и истинный альфы, запах табака на дух не переносит, однако на лице Сехуна читается такая горечь, что питомец решает не усугублять ситуацию, сидя рядом с ним и тихо поскуливая в попытке успокоить изнывающее сердце мужчины.— Что, жалко тебе меня? — обращает внимание на собаку О, поглаживая его свободной рукой по макушке. Виви громко лает, подтверждая догадку хозяина, и вновь ластится к его руке. — Мог бы уже давно уйти в зал, там сигами не воняет, — подмечает альфа, после чего тяжело вздыхает, — надо будет проветрить здесь, прости, что надымил.Сехун просит прощения и удивляется тому, насколько это легко дается. Было бы все так же просто с Бэкхёном, ему не пришлось бы сейчас настолько сильно мучиться. На дворе двенадцатый час, а он все никак не может выкинуть их последний диалог из головы: тот упорно отдается эхом в сознании, не позволяя ни на минуту пробраться в разум каким-либо иным мыслям. Альфа делает долгую затяжку, доходит до фильтра и кидает бычок с остатками пепла в небольшую темную чашку, заменяющую в последние дни пепельницу. Страшно. Крайне боязно, что все в самом деле так и закончится. Он никогда не мог себе представить, что они с Бэкхёном дойдут до подобного. Да, у них были ссоры. Да, в последнее время недопонимания и взаимные претензии появлялись все чаще, однако это все по существу так абсурдно и мелочно, что не стоит и сотой доли случившегося. Сехун закрывает опухшие глаза, позволяя им немного отдохнуть, однако, увидев изображение любимого со следами чужих поцелуев на теле, столь коварно подброшенное разумом, тут же начинает часто моргать, стараясь прогнать картину, заставляющую сердце разрываться на клочки.Если бы мужчине дали шанс прожить свое время заново, позволив полюбить кого-либо иного, то альфа бы без сомнения отказался от этой возможности: он не желал даже мысли допускать о ком-либо, кроме Бэкхёна. Истинный не просто поселился в его душе — омега стал ее частью, и сейчас, когда любимого не стало рядом, внутри появилось ощущение невероятной пустоты, растущей с каждой секундой без дорогого человека все сильнее и норовящей вот-вот выйти за рамки бренного тела, истерзанного за последние дни до ужаса.Сехун смотрит в окно и тут же корит себя за это, поскольку, стоит зацепиться взглядом за подоконник, как перед ним рисуется одно из миллиарда совместных с омегой воспоминаний. В нём Бэкхён указывает тонким пальцем на яркие звезды, которые не характерны для буднично пустующего неба, и рисует пальцем на окне еще одну, подписывая рядом с ней ?Сехун? и касаясь стекла губами. Альфа на это тихо смеется и подходит ближе к любимому, обнимая сзади. Ладони проходятся вдоль груди омеги, опускаясь на пояс и крепко удерживая, а губы шепчат ласково: ?Без разницы, что там сейчас на небе, если моя личная путеводная звезда сейчас в моих руках?. Дыхание Бэкхёна сбивается, он разворачивается лицом к мужу, все ещё оставаясь в его руках, и смотрит в глаза напротив так выразительно, что альфа не удерживается — притягивает любимого к себе, соединяя их губы в нежном поцелуе, постепенно перерастающем в страстный. Ладони Сехуна опускаются на ягодицы любимого, и никто из истинных не замечает, как омега оказывается на подоконнике, обвивая свои руки вокруг шеи мужа, пока губы сплетаются в чувственном поцелуе. Зато оба из них вполне осознанно произносят искреннее ?я тебя люблю?, когда сбитое дыхание вынуждает ненадолго отстраниться.Шершавый язык пса ощущается на щеках, вырывая из прошлого, и альфа истерично смеется, понимая, что из глаз сейчас градом льются слезы. Еще раз. Хотелось бы, чтобы он в будущем смог вновь сказать это признание в любви еще хоть раз и получить точно такое же в ответ. Сехун поднимается с места, распахивая окно, а затем направляясь в спальню. Двуспальная кровать слишком одинока без Бэкхёна и его теплых объятий. О выключает свет и кутается в плед в попытке прогнать мороз по коже, возникающий при мысли, что так теперь может быть всегда. ???Шум с кухни слышится слишком отчетливо на фоне тишины субботнего утра. Чанёль ворочается и утыкается носом в плечо Чонина, желая, чтобы посторонние звуки скорее прекратились. Ким обнимает альфу, пытаясь вновь вернуться в сладкие грезы: все же возможность вдоволь поспать выпадает ему лишь два раза в неделю. Но, вопреки огромному желанию подремать подольше, сон как рукой снимает.— Что там вообще происходит? — возмущенно бубнит Чанёль.— Скорее всего, Бэкхён кашеварит, — безучастно предполагает омега, позволяя себе прикрыть глаза и просто понежиться в руках любимого.— В субботу? — акцентирует внимание на дне недели Пак, ясно давая понять свою точку зрения: у Бэкхёна с головой совсем плохо стало на фоне стресса из-за ссоры с Сехуном. Чонин даже не находит, что возразить, поэтому предпочитает помолчать, принимая позицию альфы.Пара позволяет себе поваляться в постели еще несколько минут, после чего Чонин все же поднимается и, накинув халат, выходит на кухню, чтобы застыть в изумлении: стол почти полностью заставлен различными блюдами, а сам О вертится около плиты, что-то мешая и напевая себе под нос незатейливую мелодию. Ким опирается на дверной косяк и с интересом наблюдает за другом, размышляя над тем, стоит ли старшего омегу с подобной эмоциональной нестабильностью отправить к врачу. Еще вчера мужчина более походил на призрака, блуждающего по миру из-за незавершенного сердечного дела, а сегодня выглядит вполне адекватно и даже внушает некоторое доверие.— Это что за пир на весь мир? — задает общий вопрос Чанёль, вышедший из комнаты вслед за Кимом.— Оп, вы проснулись! — мгновенно реагирует Бэкхён, поворачиваясь лицом к друзьям и приветливо улыбаясь. — Мне все равно на работу идти, так что решил встать пораньше и выразить вам свою благодарность хотя бы так.— И заодно разбудить нас, да? — шутливо уточняет альфа, на что О неловко чешет затылок, пожимая плечами.Мужчина прекрасно осознает, что подобным он не в силах отплатить за все те неудобства, которые приносит своим друзьям, но другого способа он не знает. Ночью Бэкхён много рассуждал о том, что ему теперь делать, как вести себя, после чего пришел к выводу, что нужно просто переждать. Не зря ведь каждый второй говорит о том, что время лечит. Вот только омега боится, что окажется как раз-таки в другой половине людей, которым с годами становится лишь хуже. Однако иного сделать он не может: элементарно не представляет, что еще можно сотворить в подобной ситуации.— Простите меня, — искренне извиняется старший омега перед дорогими людьми за то, что за своими страданиями не заметил и чужие неприятности. — Я съеду на днях, поэтому скоро вы снова заживете спокойно.— Куда ты собрался? — напрягается Чонин, ведь у Бэкхёна мест для жизни, кроме их с Сехуном квартиры, нет, а к супругу мужчина наверняка в данный момент не вернется.— Сниму номер в гостинице, — пожимает плечами О.— И что? Будешь его месяц снимать? Год? — фыркает Пак, скрещивая руки на груди в знак протеста. — Ты миллиардер, что ли, чтобы так деньгами разбрасываться? Не дури.— Оставайся у нас, — поддерживает альфу Ким.— Не могу, — качает головой Бэкхён, — не хочу, — уточняет мужчина, и в этот момент в его глазах читается такое дикое уныние, что у Чонина сердце пропускает болезненный удар, — здесь все напоминает о нем.Ни капельки вранья: омега действительно уже не может находиться в этой квартире, потому что каждый ее сантиметр пропитан их общими посиделками, весельем и романтикой прошлого, которое, к сожалению, сейчас лишь угнетает и доводит до отчаяния, потому что в настоящем все совершенно не так, а в будущем подобного счастья может больше и не быть. Данное изматывает. Навязчивая мысль, что у них с Сехуном может ничего больше не быть, доводит Бэкхёна до морального изнеможения, и другого способа, кроме как вновь сбежать, он не находит.На работу омега приходит вместе с Минсоком, который без устали возмущается по поводу того, что они трудятся дополнительно, но не находит, что ответить, когда О замечает, что эти часы им будут оплачивать в двойном размере. Почти весь офис находится на своих местах, и Бён уже собирается заняться очередными бумагами, когда его вызывает к себе начальник.— Бэкхён, — начинает мужчина, присев на край рабочего стола, — у твоего мужа ведь компания, связанная с производством роботов, так?— Мы разводимся, — уточняет омега и отрицательно качает головой на неискреннее ?я сожалею?, произнесенное начальником. — Но да, компания есть.— Значит, ты в них разбираешься?— Разве что самую малость, — неопределенно тянет О. — Но в чем дело?Бэкхён внимательно выслушивает рассказ мужчины и понимает, что судьба определенно издевается над ним, продолжая давать возможности столкновения с — пока еще нынешним — мужем. Начальник говорит о мероприятии, где будет представлено множество фирм, так или иначе связанных с компьютеризацией, и страховых агентств-конкурентов. Омега сразу понимает, что к чему. Чем больше ты ознакомлен с деятельностью человека, тем проще тебе разговаривать с ним. Вот только проблема в том, что идти туда Бэкхён совсем не желает, ведь даже если не Сехуна, то Чондэ или Лухана встретит на этом приеме наверняка.— При всем уважении, но я даже собраться не успею, — пытается отказаться омега, заранее понимая, что дело это гиблое, — времени осталось всего ничего.— Рядом с местом, где это проводится, есть хороший салон. Я уже туда позвонил, они ждут. Если поедем сейчас, то все успеешь, я инструкции тебе по дороге дам, — настаивает бета, не собираясь столь легко терять возможность получения крупных клиентов для их страховой компании.— Но почему я? Вы же можете спокойно взять того же Минсока.— Потому что ты разбираешься в этом вопросе, умеешь очаровывать речью и прекрасно аргументируешь свою позицию, — объясняет начальник. — Ну же, Бэкхён, если все пройдет удачно, то тебя еще и премия ждет. Да и потом, разве ты не хочешь покрасоваться перед бывшим?Бэкхён думает, что не хочет. Не имеет абсолютно никакого желания сейчас встречаться с Сехуном даже при том условии, что будет выглядеть на все сто и притягивать взгляды. Однако согласный кивок омеги опережает поток бесконечных мыслей, и уже через несколько минут он едет вместе с бетой в необходимом направлении, внимательно слушая и запоминая всю важную информацию по поводу происходящего.???— Хотя бы сделай дружелюбный вид, — просит Чондэ, поправляя галстук Сехуна и невольно удивляясь тому, насколько тот умудряется быть безэмоциональным в некоторые моменты.— Зачем? — фыркает альфа, отмахиваясь от руки заместителя и вновь устремляя взгляд в свой бокал шампанского.Мерзость. От и до мерзкий на вкус напиток с огромным количеством раздражающих пузырьков, активно шипящих между собой о чем-то неизвестном. О делает глоток лишь из-за уважения к организатору этого приема. Ему даже нет необходимости находиться здесь, потому что все договоренности уже давно подписаны, однако огромное количество конкурентов заставляет пристально наблюдать за ними, стоя в неприметном уголке обширного помещения. Альфа переводит взгляд на многочисленных предпринимателей и вновь щурится: они тоже все мерзкие со своим желанием отхватить лакомый кусочек за бесценок, пора бы запомнить, что ничего в этом мире не дается просто так.— В смысле? — теряется от вопроса друга Ким. — Ну, надо так. А вообще я хочу тебя похвалить: ты молодец, даже почти не видно, что вчера разбили сердце, — хлопает по плечу мужчину гамма.— Спасибо, что напомнил, — хмыкает Сехун.Неимоверных усилий стоило мужчине взять себя в руки сегодняшним утром. Не было никакого желания делать что-либо, и лишь напористый лай Виви, требовавшего пойти с ним на прогулку, заставил подняться с места и прийти в относительно адекватное чувство. Но в чем толк, если даже сейчас, стоя на важном мероприятии, Сехун продолжает держать в мыслях лишь одно — одного, если быть точнее. О думает, что, наверное, неплохо было бы создать технологию, способную стереть яркие картины прошлого, на фоне которого настоящее видится таким невзрачным и ненужным, бессмысленным, как и собственная жизнь, монотонно вязнущая в пучине разочарования.— Прости, я не хотел, — неловко улыбается Чондэ, продолжая блуждать глазами по залу и поражаясь тому, насколько верно подобрано и оформлено светлое помещение, состоящее из нескольких комнат, соединенных арками и разделенных по тематическим блокам. — Я вообще все еще в шоке, что вы подали заявление на развод с Бэк... Бэкхён?— Чего? — переспрашивает Сехун, не понимая вторую часть предложения друга: у того есть привычка дурацкая заглушать голос ближе к концу фразы. — С чего ты в шоке?— Там Бэкхён, — часто моргая, произносит гамма.— Ты сколько бокалов-то уже выпил? — уточняет О, думая, что разум друга как-то необъяснимо быстро унесло с простого шампанского.— Я серьезно, посмотри, — настаивает на своем Чондэ, дергая мужчину за край рубашки и указывая в сторону одной из арок.— Послушай, я понимаю, что ты хочешь мне счастья, все дела, но что бы тут забыл... — с явным недоверием поворачиваясь в указанном направлении, говорит альфа, однако сникает, замирая на месте, стоит натолкнуться взглядом на мужа, беседующего с владельцем начинающей, но имеющей большой потенциал фирмы. — Бэкхён?Омега одет в дорогой костюм, его волосы аккуратно уложены наверх, а верхняя пуговица белой рубашки небрежно расстегнута, и Сехун не находит в себе сил оторвать взгляд от любимого. Что бы между ними ни происходило, отрицать красоту старшего крайне глупо. Бэкхён привлекает своим внешним видом и располагает мягким голосом, поэтому даже сейчас сразу заметны взоры людей, направленные на него, легко приподнимающего уголки губ."Думаю, мне стоит пойти домой, основная часть ведь завершена", —бросает Чондэ перед тем, как спешно ретироваться, оставив О наедине с собственными мыслями. Мужчина остается на прежнем месте и не прекращает глядеть на супруга: тот ведет себя непринужденно, разговаривая с многочисленными альфами, и Сехун не может не отметить того, насколько стратегически выгодным шагом страхового агентства, где работает омега, было отправить именно его, умеющего все доходчиво объяснить и представить для потенциальных клиентов в лучшем свете. Жаль лишь, что О уже не входит в круг тех, с кем Бэкхён может так свободно смеяться.— Тогда я буду ждать завтра вас обоих в нашем офисе! — улыбается мужчина, чуть кланяясь бизнесменам, а затем принимая бокал шампанского из рук одного из них.Бэкхён ненавидит этот вкус: он слишком приторный и раздражающий, как и сборище людей вокруг. Успокаивает лишь повышенная в несколько раз премия, хотя в общем создается ощущение, что он полный идиот. Пошел сюда, чтобы встретиться с Сехуном, а сам стоит на одном месте, боясь пройтись по всему помещению в попытке убедиться, что истинного здесь нет. О чем он вообще думал, когда соглашался? Омеге кажется, что его мозг элементарно отказал в тот момент, продолжая быть неисправным до сих пор, раз он все еще стоит здесь, кидая беглые взгляды за спины собеседников.— Бэкхён, вы такой красивый, — замечает один из предпринимателей, и остальные кивают, соглашаясь с данным высказыванием на все сто процентов.— Что вы, ничего выдающегося, — опускает взгляд омега, поражаясь такой нелепой попытке сблизиться с ним.— Нет, правда, — настаивает на своем альфа. — Я не вижу на вас обручального кольца. Вы свободны?Слова застревают в горле, и Бэкхён некоторое время молчит, думая, что ему стоит ответить. Свободен ли он фактически? Скорее всего, да, ведь подачу заявления на развод можно считать окончанием отношений. Но свободно ли его сердце? Определенно, нет. Любовь к Сехуну все еще занимает там все место и даже больше — выходит за пределы возможного пространства, заставляя чувствовать себя настоящей марионеткой в руках коварной судьбы, то сталкивающей их, то разводящей в разные стороны.— Да, Бэкхён, вы свободны? — слышится справа родной голос, и частые мурашки пробегают по коже омеги.Мужчина переводит взгляд на Сехуна, стоящего рядом и наигранно расслабленно держащего в руках почти пустой бокал. Старший хмыкает: истинный терпеть не может этот напиток, но все равно его употребляет — то ли от скуки, то ли от надобности хоть как-то заглушить свои нервы. Бэкхён смотрит в упор на супруга, который делает то же самое, и все вокруг ощущают напряжение, повисшее в воздухе, однако мужчин это отнюдь не беспокоит. Они глядят друг на друга напряженно, понимая, что им обоим есть, что сказать, что спросить и в чем признаться, но собственные гордость и глупость мешают промолвить хоть слово.Сехун мечтает прямо сейчас схватить истинного за руку и увести куда подальше от этих сомнительных личностей, лишь на первый взгляд кажущихся простаками. Альфа как никогда желает скрыть мужа от чужих глаз в своих руках, признавшись в том, каким придурком он был все предшествующее время, раз позволил их отношениям докатиться до такого. Бэкхён же крайне сильно хочет признать свою импульсивность и попросить забыть все последние дни, словно они были страшным сном. Старший жаждет вернуться к любимому, вновь уткнуться носом в его шею и прошептать на ухо о том, как ему не хочется прекращения их брака.— Я свободен, — несмотря на крик души, дает ответ омега.— Замечательно. Спасибо, что сказали, — игнорируя резкое ощущение тысячи иголок, воткнувшихся прямо в сердце, приподнимает уголки губ альфа.Мужчина разворачивается, направляясь к выходу, и остальные бизнесмены тут же забывают о нем, заваливая Бэкхёна вопросами о личной жизни, однако омега не обращает на них никакого внимания: он смотрит вслед Сехуну и невольно жмурится от режущей боли при взгляде на то, как тот разжимает ладонь рядом с ближайшей мусорной корзиной, и осколки бывшего бокала, украшенные каплями крови, летят в нее.???Сехун наливает себе еще одну стопку и смотрит через панорамное стекло на выход из здания, где проходит прием. О думает, что владельцы этого небольшого ресторанчика очень удобно выбрали местоположение: многочисленные этажи бизнес-центра наверняка посещает каждый день множество людей. А еще мужчина очень благодарен, ведь, если бы не это место, откуда можно проследить за входящими и выходящими людьми, он бы не смог спокойно уйти, оставив омегу. Сехун смотрит на ладонь, наспех перемотанную бинтом, порядком пропитавшимся за прошедшее время кровью, и думает, что может спокойно возглавить список самых больших глупцов на этой планете. Мало того, что с Бэкхёном не смог нормально поговорить, так еще и руку повредил. Браво, бинго неудачника собрано.Алкогольный напиток проходит по горлу, обжигая его, и Сехун прикрывает глаза, пытаясь выяснить у самого себя, что он тут вообще забыл. Хочет поговорить с омегой? А кто гарантирует, что в этот раз на него не найдет приступ внезапного молчания? Старается проследить за безопасностью старшего? А почему тогда вообще ушел? О вздыхает и вновь наполняет себе рюмку здоровой рукой, осознавая, что он уже прилично пьян, но все равно продолжая вливать в себя крепкий алкоголь, ведь уже нет никакой разницы — от похмелья ему явно будет не хуже, чем от ощущения собственной ненужности и бесполезности.— Что ты тут делаешь?Сехун удивленно моргает, когда видит рядом с собой истинного. Альфа смотрит то на выход из здания напротив, то на мужа, стоящего около стола, и не может сопоставить дебит с кредитом. Бэкхён качает головой и присаживается напротив мужчины, закрывая вид на бизнес-центр: все равно он уже здесь, так что высматривать Сехуну больше нечего и некого. Однако невозможность увидеть улицу волнует сейчас альфу меньше всего — его вообще не волнует ничего, кроме омеги, столь неожиданно оказавшегося рядом, если говорить откровенно.— Почему ты здесь? — задает один из волнующих вопросов Сехун.Бэкхён хмыкает: знал бы он сам, что его побудило сразу же двинуться в направлении этого места, стоило только увидеть, с какой тоской истинный глотает рюмку за рюмкой, стараясь сфокусировать взгляд на выходе из здания через дорогу. Может, дело в том, что О обычно не напивается? Или омега обеспокоен тем, насколько убитым кажется любимый?— Сильно болит? — игнорируя вопрос альфы, Бэкхён указывает на ладонь, прекрасно понимая, что даже если и так, младший все равно равно предпочтет сделать вид, что все в порядке.— Не делай вид, что не слышишь, — просит мужчина, вновь встречаясь глазами с омегой.— Не делай вид, что не болит, — отражает просьбу старший, и счет становится один-один.Сехун искренне не понимает, что прямо сейчас происходит в его жизни, но уверен точно лишь в одном — завтра все будет лишь хуже, потому что без Бэкхёна. Потому что не хватает любимого рядом дико и до нелепой на первый взгляд истерики, но сделать он с этим уже ничего не может: сказать сил не хватает, а услышать, видимо, нечего, раз омега молчит, оставляя все как есть. Альфа изо всех сил делает вид, что все нормально, однако самого себя, в отличие от окружающих, обмануть никак не получается, и он полностью соглашается со словами мужа: болит. Действительно болит. Так, будто раскаленным металлом проводят по внутренностям, оставляя ожоги четвертой степени.— Прекрати, — требует Бэкхён, перехватывая ладонь Сехуна, когда тот вместо ответа вновь тянется к бутылке.Разряд тока пробегает между ними, прокладывая себе путь до самого сердца, и старший торопится оторвать свою руку, однако альфа не позволяет, крепко ее удерживая и переплетая пальцы. Кажется, будто мир застывает, позволяя им посидеть подобным образом чуть подольше.— Ты ведь свободен, так почему не даешь мне выпить? — нарушает тишину между ними Сехун.— Ты уже выпил достаточно. Не хочу, чтобы ты спился.— А тебе есть дело?— Я ухожу, — резко поднимается с места омега, вырывая свою ладонь из сехуновской, хоть ее тепло и было единственным, что грело за последние несколько дней.— Стой! — подрывается следом мужчина, касаясь плеча любимого. — Не бросай меня.Бэкхён смотрит в глаза истинного и понимает, что дело совсем плохо. До старшего вдруг доходит, что именно он всегда первым сбегал от альфы при малейшей ссоре и предпочитал умалчивать накопившееся вместо того, чтобы высказать все волнующее и прояснить неприятные ситуации, продолжив мирные отношения. И в этот раз тоже. Он сам ушел к Чонину и Чанёлю, сам не отвечал на звонки, сам сообщил о расставании, сам назначил дату подачи заявления на развод и сам же первым поставил под ним свою подпись. Вот только всю нелепость происходящего он, судя по всему, осознал далеко не первым.— Я помогу тебе расплатиться и вызвать такси, — сдается омега под натиском отчаяния Сехуна.Когда истинные оказываются на улице, там уже смеркается. Бэкхён качает головой, понимая, что сейчас как раз вечерний час пик, и дорога с этого конца города до их квартиры займет не меньше двух часов. Мужчина кидает взгляд на супруга, облокотившегося на фонарный столб и пытающегося поджечь сигарету. Да, в таком состоянии с альфой может случиться что угодно. Омега пытается припомнить, когда последний раз Сехун напивался до такого состояния, но не ничего не приходит в голову: подобного либо не было, либо было еще в университетские времена.— Отдай, — раздраженно цокает старший, забирая пачку сигарет и зажигалку у мужа. — Я поеду с тобой в машине, не хочу, чтобы там воняло, — отвечает омега на немой вопрос Сехуна, и тот понятливо кивает, не имея никаких возражений.В салоне такси играет тихая музыка, когда пара занимает места сзади. Водитель предлагает одному из них пересесть на пассажирское сиденье впереди, но Сехун отрицательно отвечает за них обоих, и машина начинает свое движение. Бэкхён двигается к окошку и любуется городом, постепенно загорающимся разноцветными огнями, когда вдруг чувствует вес чужой головы на своем плече. Мужчина открывает было рот, собираясь возмутиться, однако альфа его опережает.— Давай посидим так, пожалуйста, — просит младший, прикрывая глаза. — Я буду молчать. Просто дай мне хотя бы немного побыть рядом с тобой, — тихо произносит Сехун и тут же замолкает, наслаждаясь любимым запахом пиона, исходящим от шеи омеги.Альфа выполняет свое обещание, и вся последующая дорога проходит в тишине. Как Бэкхён и ожидал, она занимает чуть больше двух часов, потому, когда они покидают салон такси, на дворе уже во всю царит ночь. Омега цокает, думая, что проблематично будет добраться по темноте до Чанёля с Чонином, хоть живут друзья и сравнительно недалеко. Истинные доходят до подъезда, а затем останавливаются, молча глядя друг на друга. Ни один из ни не хочет расставаться подобным образом — не имеет желания прощаться вовсе, если уж говорить откровенно.— У нас лифт не работает, — с грустью замечает Сехун, намекая, что в одиночку подняться несколько лестничных пролетов он будет не в силах, и Бэкхён осознанно ведется на это, соглашаясь дойти до квартиры, хотя оба из них прекрасно понимают, что физическая форма альфы позволяет ему добраться до необходимого этажа самостоятельно.— Ну, теперь я пойду, — объявляет омега, когда они оказываются возле необходимой двери, и поворачивается в направлении лестницы, а Сехун без особого желания кивает самому себе, после чего привычно тянется в карман за ключами, однако те с грохотом валятся из руки, падая на пол лестничной площадки, стоит только за них взяться.— Чёрт, — шипит мужчина, рассматривая замотанную ладонь и ощущая, как к глазам подступают слезы. Как же его это раздражает. Он вновь должен отпускать любимого человека и оставаться в терзающем одиночестве. О прижимается спиной к двери и накрывает глаза здоровой ладонью, рвано выдыхая в попытке успокоиться.— Настолько больно? — обеспокоенно спрашивает омега, вновь подходя к мужу и мягким движением заставляя его оторвать ладонь от лица, обнажая мокрые следы, бегущие по щекам, и ответ становится ненужным.Бэкхён с легкостью поднимает связку, а затем открывает дверь, проходя в квартиру и вопросительно глядя на изумленного альфу, мол, чего ты ждешь, заходи. Мужчины оказываются в гостиной, и омега молча приносит из кухни аптечку, кивая младшему на диван. Сехун послушно занимает место, все еще не совсем понимая, почему омега остался. Старший устраивается рядом с мужем и берет его ладонь в свою, постепенно разматывая наспех наложенный бинт.— Сехун, ты идиот?! — восклицает мужчина, стоит увидеть мелкие осколки стекла, все еще находящиеся в коже и вызывающие поток крови.— Мне просто плевать, — безучастно отзывается альфа.— Ведешь себя, будто маленький ребенок, — качает головой Бэкхён, вынимая пинцетом последствия разбитого бокала. — Разве так можно с собственным телом? Мало того, что дымишь, как паровоз, пьешь, так еще и это, — возмущается омега, и Виви, сидящий в районе их ног, согласно лает. — Что дальше? Пойдешь с крыши прыгать?— С крыши не пойду. А вот таблеток наглотаться или под машину вполне себе можно, — меланхолично отвечает мужчина, пока его ладонь заливают антисептиком.— Правда идиот, что ли? — сжимает ладонь Сехуна старший, испуганно глядя в его глаза и, к сожалению, не находя там и доли возможной шутки.Альфа молча опускает глаза, а омега продолжает накладывать аккуратную перевязку на раненую конечность. Недосказанность в воздухе стоит густым туманом, и даже пес спешит покинуть комнату, оставив людей разбираться с этим самостоятельно. Однако тишина продолжает оседать неприятным осадком в душе даже к тому моменту, когда Бэкхён полностью завершает обработку раны. Старший продолжает держать ладонь Сехуна в своей, не желая ни отпускать, ни уходить.— Ты не мог бы остаться сегодня со мной? — без всякой надежды произносит альфа, однако лучше попытаться, чем жалеть позднее.— Мог бы, — вопреки ожиданиям, кивает омега, и тут же чувствует, как его прижимают к себе.О ложится на диван, вынуждая омегу сделать то же самое, однако у Бэкхёна не возникает никаких возражений. На софе достаточно места для двоих, они раньше довольно часто засыпали здесь в процессе просмотра какого-нибудь фильма. Сехун прикрывает глаза, чувствуя, как спокойствие наконец воцаряется внутри. Хотя бы на один вечер хочется вернуть это ощущение полной отдачи и искренней любви, не искаженной горечью или страхом потерять ее. Бэкхён смотрит на умиротворенное лицо мужа и осознает, насколько сильно ему этого не хватало. Просто находиться вместе уже кажется недопустимой роскошью, поэтому хоть один раз — хоть последний — хочется уснуть в этой защищенности и тепле, дать которые может лишь Сехун.— Почему ты снял кольцо? — почти заснув, шепчет альфа.— Потому что мы разводимся, — тихо и крайне исчерпывающе отвечает омега. — А ты почему все еще его не снял?— Потому что я люблю тебя.Сехун говорит почти неслышно, но старшему это все равно кажется крайне громким и отчаянным криком. Он несколько минут молча смотрит на то, как размеренно дышит супруг, боясь сделать хоть что-то лишнее — что-то, о чем он завтра, уходя рано утром, сможет пожалеть, но в итоге не выдерживает и касается ладонью щеки любимого, нежно поглаживая. Так хочется забрать все свои слова обратно, промотать время назад и просто вернуть спокойную семейную жизнь, которая, хоть и рутинна, все равно полна любви и заботы друг о друге.— И я люблю тебя, — произносит вполголоса Бэкхён, понимая, что муж уже крепко спит и не услышит его, — но я уже всё испортил.Омега утыкается носом в шею любимого, позволяя запаху граната проникнуть в легкие и дойти до самого сердца, окончательно там закрепившись, а слезам скатиться из непослушных глаз, впитавшись в рубашку альфы. Сехун же дает возможность своим мокрым дорожкам высохнуть самостоятельно, продолжая делать вид, что наблюдает сладкие грезы, пока в действительности пытается усмирить горькую боль, разъедающую изнутри лучше любого яда.