Глава 15 (1/1)

Однообразные мелькаютВсё с той же болью дни мои.Как будто розы опадают,И умирают соловьи.Но и она печальна тоже,Мне приказавшая любовь.И под её атласной кожей,И под её атласной кожейБежит отравленная кровь.И, если я живу на свете,То только лишь из-за мечты.И оба, как слепые дети,Пойдём на горные хребты.Туда, где есть лишь только грёзы,В край самых белых облаков,Искать увянувшие розы,Искать увянувшие розыИ слушать мёртвых соловьёв.Однообразные мелькаютВсё с той же болью дни мои.Как будто розы опадают,И умирают соловьи.Но и она печальна тоже,Мне приказавшая любовь.И под её атласной кожей,И под её атласной кожейБежит отравленная кровь.Николай ГумилевТихо щелкнула кнопка ?мыши?. Затем палец ткнул в ?энтер?, и бумаги, которые еще утром прислали из Германии для проверки и подписи, Виктор отправил обратно. Настроение улучшилось, поскольку дела шли ровно. Мужчина, не успев принять душ до того, как занялся бумагами, потянулся в кресле, громко зевая, размял шею и встал. Именно в ванную он и направился. Там, стоя перед зеркалом, внимательно оглядел себя, отметил, что синяки сошли, а рана на плече, теперь уже не нуждавшаяся в перевязке, выглядела куда лучше, чем всего какую-то неделю назад. Виктор осторожно отлепил от места ранения пластырь, отодвинул его и удовлетворенно кивнул, оторвал окончательно и выбросил в мусорное ведро. Затем поработал кулаком, сжимая и разжимая пальцы, не почувствовал слишком острой боли в том месте, где красовался красноватый шов, и отвернулся, намереваясь принять душ. Тихо насвистывая себе под нос, Никифоров открыл в ванной окно, широко его распахнул и оперся на подоконник. Вид был красивым, таким одухотворяющим, с яркими, сочными красками. Это как-то даже воодушевляло. Лазурные глаза сделались такими чистыми и бездонными, что сейчас в них можно было разглядеть крапинки бирюзового?— у самого зрачка. Виктор был спокоен и красив в этот момент. Когда обнаженное тело мужчины покрылось мурашками от налетевшего осеннего ветра, он выпрямился, захлопнул окно и подошел к душевой кабинке. Контрастный душ, и Виктор готов к подвигам.Он оделся в строгий костюм графитового оттенка с черной рубашкой, прихватил пальто, телефон, бумажник и ключи от машины. А когда спустился, обнаружил горничную, которая молча накрыла на стол и покинула столовую. Именно в тот момент, завтракая, а по сути, уже скорее обедая, Виктор и принял звонок. Роковой звонок. Ничего смертельного, если не считать того, как трудно было Виктору оставаться адекватным в той ситуации.—?Господин Никифоров, доброго дня вам,?— поздоровался мужчина, который был одним из лучших среди тех ребят, что обеспечивали Виктору и его близким безопасность.—?Здравствуй, Миша. Как дела? Давненько ты не отзывался. Полагаю, случилось нечто из ряда вон.—?Да вот, вы же знаете, если ничего сверх, то я вполне способен сам разрулить. Но здесь дело касается вашего молодого человека. Могу я озвучить это по телефону, господин Никифоров?Виктор положил айфон на стол, включил громкую связь и, продолжив обедать, вымолвил:—?Говори.—?Мы слишком не наседали, как вы и просили. Я всего-то подослал своих ребяток в ?Бангкок?. Те немного переговорили, бумажек кое-каких нарыли. Ничего путного. Господин из Таиланда, вероятнее всего, хранит важные документы в своей квартире. Да, кстати, сразу об этом. Он на днях совершил покупку. Приобрел квартиру на Заневском проспекте. Более того, квартира эта в доме напротив того, где проживал Юри Кацуки.—?Дальше,?— произнес Виктор, прожевывая пищу и глядя в окно.—?Дальше. А дальше следующее: вы знали о фейковой странице Юри Кацуки в Инстаграме?—?Нет.—?Тогда возможно вам будет интересно,?— проговорил Миша, кашлянул и продолжил, оправдывая свой немалый заработок:?— Там видеозаписи с его выступлениями, несколько снимков в костюмах и вместе с Пхичитом Чуланонтом. Но, думаю, в первую очередь вы должны увидеть это. Сейчас прикрепляю ссылку на само фото. —?Повозившись и что-то там пощелкав, Миша сказал:?— Готово. Взгляните. И на этом у меня все.Никифоров отложил приборы, взял в руку айфон и открыл то, что ему скинул мужчина. На снимке были все коллеги Юри. Вся его подтанцовка?— и девочки, и парнишки?— были официанты, бармены, а главное?— Чуланонт и Юри. Первый сидел в самом центре на стуле с высокой спинкой, а у его ног, между разведенных колен, расположился Кацуки в черном обтягивающем костюме из тонкой кожи.—?Пантера хуева,?— хохотнул Никифоров и расстегнул две верхние пуговки рубашки. Бросил айфон на стол, поднялся, снял пиджак и повесил его на спинку. —?Так,?— сказал он громко и уперся руками в эту самую спинку,?— Миш, ты свою работу сделал. Спасибо. Если новое что появится, сообщи.—?Конечно, господин Никифоров. Всего доброго.—?И тебе, Мишенька, и тебе того же,?— совершенно не о том думая, пробормотал Виктор и вновь взял телефон.Мужчина уже сбросил вызов, и теперь Никифоров мог ознакомиться с содержимым анонимной странички Кацуки. Быть может, Виктор и понял бы все это, даже попытался бы принять, если бы не даты публикаций, которые видел он сейчас. Последнее видео?— то самое, на пилоне?— было загружено с неделю назад. То есть аккаунт активен. Конечно Никифоров не был идиотом, и он допускал, что это дело рук Чуланонта. Однако… Первые фотографии однозначно выкладывал Кацуки. Тут к гадалке не ходи. Сама их скромность, какой-то особый подход полностью выдавали Юри. Какого же хрена он потом отдал этот профиль для своих странных снимков? Сам назвал Чуланонту пароль? Что происходит вообще?Никифоров выдохнул, прочистил горло, нажал на экране айфона на имя ?Отабек? и, стоя на том же месте, дождался ответа.—?Виктор? —?прозвучал заведомо напряженный голос казаха, словно тот знал, с каким настроением звонит ему босс.—?Бек, слушай сюда. Сейчас не говори Юри ни слова. Я хочу, чтобы ты провел с ним время, как и планировал. Потом отвези домой Плисецкого и приезжай с японцем в Репино. Теперь ответь мне, как обычно, и клади трубку.—?Угу, понял, босс, будет сделано. Увидимся.Алтын четко выполнил все, что сказал Виктор, а тому теперь оставалось хорошенько поразмыслить, готов ли он простить Юри очередной сюрприз, которыми тот не уставал осыпать. Думать-то на самом деле было не над чем?— Никифоров озверел.***Юрка не пожелал поехать домой. Да и, как оказалось, он в Репино должен был забрать свой планшет, который как-то с месяцок назад оставил в рюкзаке Кацуки, а тот все не мог вернуть?— с памятью у всех туго.Юри чувствовал некоторую напряженность, которой веяло от Алтына, хотя он и выглядел обычным. Но японцу хватило того короткого взгляда, который на него бросил Отабек, когда они сидели в пабе. Возможно Юри даже прицепился бы к нему с расспросами, но охмелел от пива, да и расслабился, так что молча глядел в окно, пока не отозвался телефон. Сообщение.?Юри, тебе лучше не показываться Виктору на глаза. Кое-кто из его ребят расспросил официантов, и эти олухи поведали о нашем аккаунте в Инстаграме. Думаю, Виктор зол на тебя?,?— написал парню таец, и у того аж кишки в узел завязало.Он и не понял бы, о чем речь, не припомни, что перед прошлым выступлением Пхичит обмолвился: ?Опубликую на нашей страничке?.Юри даже пароля не помнил. Он отдал профиль Чуланонту еще в самом начале, когда тот решал его вопросы с наркотиками. Таец тогда уверял, что это для того, дабы сам Кацуки нигде не светился, а Пхичит, мол, на себя возьмет все внимание, если кто-то пронюхает о той грязной истории. На самом деле Юри было в тот момент плевать на все Инстаграмы, ВКонтакте и Фейсбуки. Ему бы справиться с проблемами. Таким образом, аккаунт перешел в руки Чуланонта. Только сейчас понимая, что рассеянность и безразличие привело его к очередным неудачам, Юри устало выдохнул, закрыл глаза, подумал и коротко ответил: ?Я понял вас?.Но тут же Чуланонт написал снова:?Где ты сейчас, Юри??.?Еду в Репино?.?Да ты спятил, наверное! Виктор убьет тебя! Приезжай в клуб. Поговорим. Подумаем, как быть дальше. Хочешь, я удалю профиль??.Кацуки вспыхнул и быстро настрочил:?Пхичит, мне нечего бояться. Я ни в чем не виноват. Потому и бегать от Виктора не буду?.Чуланонт больше не ответил.В Репино приехали быстро. Выскочившие из машины Плисецкий и Отабек как-то притормозили, будто хотели поговорить, а Юри не стал терять времени. Он вошел в дом и отряхнулся. Ветер усилился и в темных волосах японца застряли мелкие листочки, сорванные с деревьев. Он как раз сметал их с головы, когда из столовой вышел Никифоров. Мужчина ничего не сказал, просто подошел к Юри. Тот как-то сразу вытянулся по струнке. В дом влетел Юрка, за ним спокойно вошел казах. Плисецкий взглянул на Виктора, понял, что тут решаются вопросы, и, покосившись на Отабека, тихо проговорил:—?Я заберу планшет и поеду. Вызови такси, а.Алтын кивнул, доставая из кармана куртки телефон, и когда Юрка взбежал вверх по лестнице, казах вышел на крыльцо. Однако он знал, что сейчас оставлять Юри с Виктором наедине весьма опасно. Возможно впервые в жизни опасно настолько, что он даже подпер входную дверь ногой, дабы в случае чего прийти на помощь.Атмосферка была так себе. Кацуки сглотнул, когда Виктор поднял свой айфон и принялся, повернув к Юри экраном, медленно листать ленту Инстаграма.—?Нравится? —?спросил мужчина, а потом добавил, открывая что-то другое:?— Взгляни, Юри, что тут у нас.Японец уставился на снимок, который был сделан в самом начале его ?карьеры?. Тогда даже Виктор еще ничего не знал.—?Это… —?шепнул Юри, потому что голос сел, пришлось еще раз сглотнуть и сказать нормально,?— это постер. Постер для выступлений. Реклама клуба. Только и всего.—?Ну да, действительно,?— кивнул Никифоров и тоже посмотрел на фотографию. —?Вроде бы простое фото. Ты сидишь между ног Чуланонта. Кстати, неплохо смотритесь, знаешь ли. —?Виктор убрал телефон в карман, встал к Юри боком, вздохнул. —?Разочаровал ты меня. Да, Юричка. Противно. Мне вот только интересно, а что еще всплывет из твоего прошлого? Ну я-то ладно, понятно?— бандито-гангстерито, да, Юри? А с тобой как? Святой мальчик, просто ангелочек. Мордашку состроишь и готово дело. —?Никифоров сжал на мгновение переносицу, а потом спросил:?— Что у тебя с ним? Чем вы там занимаетесь? Ты хоть знаешь, что это именно Пхичит тебе ту наркоту подкинул?—?Знаю,?— тихо признался Кацуки.—?Ого, надо же,?— зло рассмеялся Виктор и повернулся к японцу. —?А ты знаешь, как я задолбался узнавать о тебе всякое говно, Юри? Знаешь, как мне хочется пристрелить Чуланонта? Убил бы да дело с концом. Ну попсихуешь ты и ладненько. Со Смирнитским ведь прокатило.У Юри занемели конечности, настолько он был напряжен. Казалось, мышцы вот-вот судорогой сведет.—?Виктор, позволь поговорить с тобой. Ты сейчас накручиваешь себя и я…—?Я готов накрутить тебя, Юри. А чтобы этого не случилось, возьми-ка ты сейчас и уйди с глаз долой. Мне надо подумать.Виктор развернулся и пошел в столовую, но Юри окликнул его, чтобы узнать:—?Ты каждый раз будешь верить ему? Он ведь нарочно.—?Ну вы посмотрите, он понимает это и один черт ездит туда! —?вдруг обернувшись, Виктор стремительно приблизился. —?Тогда что ж ты не откажешься? Я запрещаю, а ты в истерике бьешься. Что тогда нам делать? Сейчас ограничу тебя?— снова будешь выносить мне мозг! Что предлагаешь мне с тобой делать, а?—?Для начала не кричи, пож…—?Что вякнул? —?с обезумевшим взглядом Никифоров ухватил Юри за подбородок, только, видимо, хотел за подбородок, а вышло больше за горло. —?Не кричать? Ты сейчас с кем говоришь? Это ты можешь своему долбоебу тайскому говорить, не мне. Понял?На лестнице раздались шаги Плисецкого, а Юри, страшно испугавшись, что друг кинется на Виктора, и тот его просто убьет, резко оттолкнул мужчину от себя. А когда понял по ошарашенному бледному лицу Вити, что сделал, тот, не контролируя себя, с глазами настолько пустыми, будто отключил все эмоции, замахнулся, в последнюю секунду разжал кулак и наотмашь влепил Юри пощечину. У того аж в глазах потемнело. Дверь с грохотом открылась, потому что в холл влетел Отабек, но как только он встал перед Юри, закрывая того собой, Витя, абсолютно не думая, одним мощным ударом ноги в живот снес парня с пути. Теперь уже вряд ли кто-то мог остановить Никифорова. Он сорвался. Понимая каким-то краешком сознания, что сейчас изобьет человека, которого любит, Витя зло расстегнул пряжку, выдернул ремень, случайно надорвав ткань брюк, и локтем оттолкнул прыгнувшего на него сзади Плисецкого. Юрка закричал, в ужасе цепляясь за рукав рубашки Виктора, и тот, обернувшись пнул парня, как и Отабека. Казах корчился на полу, а Никифорову будто кто-то подал сигнал к действию. Он замахнулся и хлестко ударил Кацуки ремнем по рукам, которыми тот инстинктивно прикрылся. Парень вскрикнул и с третьего шлепка упал на пол, там сжался, а Никифоров, переступив через него, развернул за шиворот на живот и принялся хлестать по спине и ягодицам. Было уже такое, вот только та забава и рядом с этим кошмаром не стояла. Юри не мог даже рыдать?— задохнулся от боли и теперь хватал ртом воздух, а руками неосознанно держался за ногу Виктора, стискивая пальцами ткань его брюк. Тот ударил еще пару раз и отбросил ремень. Выпрямившись и глядя на колотившегося Кацуки, Никифоров подумал, что терпение его лопнуло, как мыльный пузырь, наверное, даже слишком внезапно. Хотя нет, неправильно было сравнивать с пузырем. Чересчур долго это все тянулось, вот и дошли до того предела, когда Виктор понял?— он давно хотел наказать Юри. Вот только за что именно? За скрытность, привлекательность, за то, что нужен всем и вся, или, быть может, он отхлестал парня за его прямодушие, честность и неизмеримую любовь к нему?— такому зверю? Тут было над чем поразмышлять. Виктор не удержался, не остановился, поддался на провокацию тайского ублюдка. Что теперь с этим делать? Сожалел ли он, глядя на Кацуки сверху-вниз. Честно, нет, не сожалел. Но очень хотел забрать причиненную ему боль себе, а вот жестокость натуры и шанса на извинения не давала. Никифоров ревновал?— люто, беспощадно, до покрасневших белков глаз. Признавал это, а смириться не мог. Слишком уж огромной слабостью стал для него Кацуки.Вслух не было произнесено ни слова. Виктор просто отошел назад и направился к лестнице, чуточку пошатываясь. Десять ударов. Виктор считал. Он знал, что это просто невыносимая боль. Удивительно, как Юри не потерял сознание.Придя в кабинет, Никифоров первым делом заперся. Утер проступивший на лбу пот рукавом рубашки, расстегнул ее полностью, поставил на стол графин с бренди, бокал и открыл сейф. Этот револьвер был особенным. Его подарили Вите в самом начале, когда он только-только встал на ноги. Тот человек погиб, но он многому научил Никифорова. Проведя кончиками пальцев по холодной сверкающей стали, Виктор открыл барабан, высыпал патроны, но оставил всего один. Защелкнул, прокрутил и положил револьвер на стол. Медленно опустившись в кресло, Виктор уставился в стену и задумался. Затем плеснул в бокал бренди, залпом выпил и вновь замер.Что теперь? А теперь Никифоров хотел сыграть с Пхичитом в игру, которую тот затеял. Глядя на револьвер, мужчина дрогнул уголком губ, давая себе одно важное обещание, и он непременно его выполнит.***Занавески в комнате были задернуты. Просто свет резал покрасневшие от бессонницы глаза. Да и пошевелиться было сложно. Спина болела, а взбугрившиеся на спине те несколько ран, где кожа все-таки лопнула, пусть и заклеенные пластырем, щипало.Юри написал Пхичиту еще утром, сообщив, что приехать не сможет, да и выступать пока точно не получится, мол, заболел. Неизвестно, поверил ли таец в эту историю, но то, что он ответил потом, вызвало у Кацуки очередной приступ истерики: ?Юри, тебе причинили вред??. Эти слова как-то болезненно врезались в сознание парня, он сам себе пробубнил в ответ, отключил телефон и, вжавшись лицом в подушку, громко прокричал. Плевать на физическую боль, просто сам факт несдержанности и вспыльчивости Никифорова поставил Юри, который верил ему безоговорочно, в тупик. Как же так? Они ведь научились говорить о проблемах, а здесь такое. Понимал ли Виктор, что в случившемся, в первую очередь, виноват Чуланонт, неизвестно. Показываться Вите на глаза Кацуки не смел. Да и не мог. Он вообще не хотел видеть его. Спасибо конечно, что ремнем отхлестал, а не надавал по лицу кулаками. Могло бы и такое случиться. Эта невыносимая ревность, страсть к контролю, власти привели к тому, что сейчас Кацуки всерьез думал о будущем. Как бы там ни было, пришла пора расставить точки окончательно.Именно ввиду этих выводов, к которым Юри, наконец, добрался, немного отойдя от событий того дня, парень спустя примерно неделю, безвылазно прожив в спальне первого этажа, вечером, часов около десяти, вышел в холл. Все это время за ним присматривал только Отабек. Плисецкий мог лишь писать Юри, а иногда звонить. Приехать?— приезжал, но по приказу Никифорова охрана никого не пропускала, никого, кто наведывался к Кацуки. Среди желающих был бармен и официантка из клуба ?Бангкок?. Эта отзывчивость удивила Юри, и он им отзвонился, поблагодарил, пообещал, что скоро будет снова выступать. Покидая тихий, подозрительно тихий в этот вечер коттедж, Кацуки был настроен на то, что охрана не позволит ему выйти, потому настроение стало заведомо агрессивным.—?Юри, ты куда собрался? —?в спину прилетел вопрос Отабека. Кацуки, с трудом натянув кроссовки, поднял с пола сумку, наспех набитую вещами, и оглянулся на парня. Тот стоял на пороге гостиной. Юри не осмелился подойти к нему, ведь из комнаты донесся голос Никифорова, который говорил по телефону. —?Ночь на дворе. Что тебе ударило в голову?—?Ничего, Бек, прости, я должен уехать.—?Тогда давай подвезу.—?Нет, не беспокойся.Юри тут же опустил глаза, потому что в холл вышел Виктор. Сердце пустилось галопом от страха перед ним. Теперь трудно будет смотреть на него спокойно, это Юри знал наверняка. Парень ожидал, что тот скажет привычным едким тоном какую-нибудь гадость, однако голос мужчины прозвучал безжизненно, равнодушно и сухо:—?Пусть едет. Сообщи охране.Когда Юри собрался украдкой взглянуть на Никифорова, того уже не было в холле. Пришло полное понимание: расстаются, всерьез и окончательно. Виктор не намеревался извиняться. Кацуки кивнул Отабеку, мол, я пошел, открыл входную дверь, но замер, потому что неожиданно его окликнул Никифоров.—?Юри,?— парень не обернулся полностью, не решился,?— мне нужен покой, а не постоянный стресс. Его в моей жизни предостаточно. Если у нас так складывается, я не вижу причин продолжать. Ты меня понимаешь?—?Да. Понимаю.—?И еще. —?Никифоров немного помолчал. —?Я не хочу покалечить тебя или вообще в один прекрасный день убить. Так что…—?Я понял, Виктор. Всего доброго. Мне надо идти,?— торопливо протараторил Кацуки, чтобы не расплакаться от обиды, и выскочил за дверь, краешком зрения отмечая, что Отабек после той драки выглядит вполне здоровым. Хотя бы это радовало.Судя по словам Плисецкого, у того тоже было все в порядке?— ребра Виктор ему не сломал. Невольно вспоминая о том, каким было выражение лица у Вити в тот вечер, Юри покрылся мурашками. Просто жуть.Парень быстро пересек двор, подошел к воротам, и охранник тут же отпер калитку. Юри молча вышел, за спиной затворился механический замок, и Кацуки остался один на пустынной улице, под бледным фонарем. Туманный вечер был довольно теплым, но сырым. Юри поправил сумку, что висела на плече, достал телефон и набрал Плисецкого.—?Привет, Кацудон, какое счастье, ты живой,?— с улыбкой произнес Юрка.—?Привет... Юр, я ушел. Не хочу в квартиру ехать. Можно сегодня у тебя остаться?—?Кацуки, уже лечу за тобой! —?радостно прокричал Плисецкий и было слышно, как он носится по комнате, наверняка на ходу переодеваясь. —?Ты только не двигайся с места, ладно? Стой там! Понял меня?—?Да понял-понял, жду. Спасибо, Юр.—?Да брось ты. Не нужно мне твое ?спасибо?. Я и без него хорошо себя чувствую. Все, скоро буду.Кацуки решил, что стоять у ворот, где все фиксируется видеокамерой, слегка унизительно, поэтому он медленно поплелся по дороге. Как раз позади загудел механизм, и вскоре черный внедорожник выкатил с участка Никифорова. Юри стало совсем паршиво. Он почувствовал себя потерявшимся щенком, которого и не теряли вовсе, а просто выбросили. Но он заставлял себя думать, что это обоюдное решение, потому и шел себе преспокойно, будто прогуливаясь. Только сумка была тяжелой, а спина и ноги ныли при любом движении. Синяков было предостаточно, так что от них Юри придется еще пару недель страдать, не говоря уже об открытых ранах от кожаного ремня.Признаться, Юри удивился, когда Рейндж Ровер притормозил рядом с ним, и Алтын, опустив стекло, проговорил:—?Юри, садись, подвезем.?Подвезем?, значит, Виктор сидел сзади?— его сейчас не было видно. Да Юри и не смотрел туда, совсем не хотелось.—?Спасибо, но я сейчас поеду по своим делам, Бек. Не стоит утруждаться.—?Сядь, Юри,?— приоткрылась задняя дверца, и Виктор уставился на парня в свете вспыхнувшей в салоне лампочки.—?Благодарю, Витя, но за мной сейчас приедут.Никифоров пару секунд сверлил Кацуки тяжелым взглядом, после чего резко отвернулся и захлопнул дверцу. Отабек вздохнул, нажал на кнопку, и стекло с тихим жужжанием поднялось. Машина тронулась с места, а Юри остался стоять посреди улицы. Было неприятно, очень неприятно. Ну почему он чувствует себя настолько униженным? До такой степени, что тошно.По делам Юри действительно собирался отправиться. Только примчавшийся за ним Юрка уговорил начать с завтрашнего утра. Юри намеревался заняться продажей своей квартиры, которая принадлежала ему по праву. Он собирался посоветоваться с Алексеем Николаевичем, чтобы тот порекомендовал, как можно продать ее подороже, а вырученные деньги Юри хотел потратить на покупку квартирки ближе к окраине города?— чтобы подешевле?— но недалеко от какой-нибудь станции метро. На работу ведь добираться надо. К тому же если Юри начнет работать у Пхичита в полной мере, тот несомненно заплатит больше. А отказываться Кацуки не собирался?— ему теперь было абсолютно плевать на странности тайца. Лишь бы платили и не избивали. Остальное Юри переживет. О приставаниях Кацуки и не думал, Чуланонт ведь ясно выразился?— парни ему не нравятся. А то, как он себя ведет в отношении японца?— всего лишь желание насолить Никифорову. Однако если Юри сообщит Пхичиту, что с Виктором его больше ничего не связывает, то и проблема отпадет сама собой. Единственное, что тревожило Юри?— а если теперь Чуланонту он и не нужен будет? Выяснить это можно было одним способом?— поговорить с ним.Алексей Николаевич как раз вернулся домой, когда в холле топтались и переговаривались горничная, Юрка и Кацуки. Младший Плисецкий давал распоряжение по поводу позднего ужина для него и Юри, и глава семьи, услышав об этом, немедленно пробасил:—?Да-да, Наденька, приготовь им что-нибудь. Я был в ресторане, на меня не нужно.Надежда работала в доме Плисецких не так давно, примерно три месяца, но уже умела быть тенью, что вполне устраивало раздражительного Юру и занятого делами Алексея.—?Юри, сынок, как ты себя чувствуешь? —?спросил Алексей Плисецкий, осторожно приобнимая парня за плечи и ведя того в гостиную.Конечно он знал о случившемся, не мог не знать. Многих невероятно удивил поступок Никифорова: раз уж он способен человека, которого так яростно оберегал, взять да выбросить на улицу, то на что еще он способен. В его кругах все были в курсе, что Машку он не избивал, пальцем не трогал, а тут раздули историю до вселенских масштабов, и о том, что мужчина отходил Юри ремнем, знали только приближенные, а другие толковали о разном: и пистолетом он там размахивал, и Отабеку нос сломал, а уж потом японца ногами отпинал. В общем, дикость.—?Все в порядке, спасибо, что приютили, Алексей Николаевич,?— поблагодарил Кацуки и присел на краешек дивана.Ему было неловко. Вовсе не из-за своего присутствия в этом доме?— привыкли уже все?— а от того, как на него смотрел Алексей. Он жалел Юри. Кацуки хотел бы видеть это в последнюю очередь, но что тут поделаешь.—?Ладно, но если понадобится помощь, говори, вызовем врача. Вы это,?— мужчина поглядел на сына, что устроился рядом с Кацуки,?— поешьте и отдыхайте, а там решим, что да как сделать в этой ситуации. Может, к деду хотите съездить? Или отправить вас куда потеплее, а?—?Нет, спасибо,?— опередил с ответом Юрку японец, настроенный весьма серьезно, хотя, например, Юрио был только ?за? укатить подальше от Никифорова, желательно на другую планету, а то отовсюду веет его присутствием. —?Я хотел обсудить с вами кое-что, если вы сможете уделить мне пару минут.—?Конечно, конечно, мальчик мой, говори,?— с готовностью сказал Алексей, кивнул, сразу же сосредоточенно уставился на Юри и увидел, как тот вынул из сумки, оставленной на полу у ног, какие-то бумаги.—?Это документы на мою квартиру на Заневском проспекте,?— сказал Кацуки и протянул прозрачный файл с договором старшему Плисецкому. —?Я хочу продать ее. Что вы посоветуете?Алексей тяжко вздохнул, чувствуя как ноет за этого ребенка сердце. Будто мужчина не понимал, как сильно тот любит Никифорова, которому в этот момент очень уж хотелось надавать по шее. Алексей многое понимал, оттого и было больно за паренька. Неужто все так серьезно? Алексей смотрел в договор, но не читал, а думал, как поступить. Сможет ли он уговорить Виктора извиниться перед Кацуки? Но ответ сам напрашивался?— не сможет. Нужно дать им двоим время.—?Юри,?— отложил бумаги Плисецкий-старший,?— продать-то можно, я завтра же все организую, позвоню юристу с самого утра, но ты что делать потом собираешься?—?Куплю квартиру в другом месте.—?Ага, ну и с этим я помогу. Тут проще простого. Есть у меня парочка вариантов на примете. А вообще планы какие? Я имею в виду, что дальше? Куда пойдешь работать? Специальность у тебя хорошая, город у нас исторический, так что можно найти неплохое место. Но ты мне скажи?— а я наслышан, что Виктор давал тебе кое-какие поручения?— не хочешь, часом, начать свое дело? Я помогу. Дам старт.Юри тоже думал о таком варианте, правда без участия в нем Плисецкого-старшего. Он покосился на Юрку, и тот удивленно вскинул брови.—?Со мной? —?ткнул себя пальцем в грудь блондин. —?Со мной хочешь открыть бизнес? И чем займемся?—?Ну… —?Кацуки пожал плечами,?— я не знаю… Идей много. Я не уверен, что получится, но, зная, как ты любишь машины, мы могли бы открыть автосервис. Или даже… Не знаю. Я хочу заниматься несколькими вещами, чтобы заработок был больше. У Чуланонта я точно останусь, если он меня не выпрет оттуда. Еще я могу быть репетитором. Сейчас у многих проявился интерес к японскому языку. Могу давать уроки. На крайний случай?— английский. Могу с тобой, Юр, в машинах копаться. Вот.—?Хм, что ж, неплохо,?— удовлетворенно улыбнулся Алексей,?— ты точно не пропадешь, многое умеешь. Так что я в любом случае помогу, главное, пристрой этого шкета тоже. Надоел болтаться без дела. В компании мне ничем не помогает?— лентяй.—?Проблема в том, Кацудон,?— пробубнил Юрка,?— что ты только в самых простых тачках и разбираешься.—?Будто там разница большая,?— возмутился Алексей.—?А будто нет. Каждая машина?— это индивидуальность. К ним подход нужен, к каждой свой,?— рявкнул Юрио. —?Что ты тут бухтишь, если сам вообще ни черта в тачках не понимаешь?—?Цыц мне! —?повысил голос старший Плисецкий и опять поглядел на Кацуки. —?В общем, я понял тебя. Пойди поешь и отдыхай. Завтра я посмотрю, что могу сделать.Мужчина встал и, уже выходя, вынул из пиджака свой телефон. Сощурив глаза, он отыскал номер Виктора, и ответил тот только на четвертый звонок. Алексей понял, по какой причине пришлось ждать?— на фоне гремела музыка.—?Развлекаешься, молодчик? —?насмешливо поинтересовался Плисецкий. —?А что за повод?—?Да бог с тобой, Николаевич, когда мне нужен был повод? —?вполне бодро ответил Никифоров. —?Не желаешь присоединиться?—?Витя, послушай,?— строго произнес Алексей, игнорируя предложение,?— я не очень понимаю, в самом деле вы разошлись, или что там у вас, но Юри намерен продать квартиру. Вот уж тут я на его стороне, но ты мне скажи, дорогой мой друг, какие бесы тебя дернули, что ты так обошелся с этим бедным мальчиком? Ты сам-то осознаешь, насколько сильно его измучил?—?О-ох, Леша-Леша,?— раздраженно протянул Никифоров,?— ваша эта всеобщая забота о Юри меня немало восхищает. Но и достали вы меня тоже достаточно. Хочет продавать свою хату, пусть продает. Я-то при чем? Разошлись мы или нет?— сами разберемся, а за новости спасибо, Николаевич. И это, будь другом, а?— пришли мне бумаги на квартиру. Раз уж Юри так сильно хочется унести свои ноги подальше, то я выкуплю его ?хрущевку?.—?Ну и куда ты ее потом?—?А беспризорнику подарю какому-нибудь,?— отрезал Виктор. —?Ладно, Алексей Николаевич, мне пора. Увидимся.—?Угу, бывай.Плисецкий небрежно бросил телефон на стол и покачал головой, негодуя из-за поведения Виктора. Идиот, какой идиот. Гордыня, видимо, не позволяет извиниться перед мальчишкой за свою жестокость. Даже не гордость, а именно гордыня.—?Паршивец,?— проворчал Алексей и вышел из кабинета.Мужчину тревожило то, что он умолчал о кое-каких других планах Кацуки. О его желании продолжать работать на Пхичита. Вот только с недавних пор старший Плисецкий прознал, чем конкретно занимается Юри в том клубе. Аж самого передернуло от этого. Безумец. Оба?— безумцы. Сто?ят друг друга, ей-богу. Понадеявшись все же на то, что Чуланонт не примет Юри у себя, Плисецкий отмел мысли о реакции Никифорова, прознай тот о делах Кацуки. А, быть может, тому уже совсем плевать стало? Кто ж знает? Вот и Алексей не знал.