Пролог (1/1)

Гьяси, Кемет*Около 2700 лет до н. э.В родильном храме города Гьяси было душно и суетно. Две первородящих, отделенные друг от друга тонкой занавесью из льна, пытались произвести на свет сыновей. Салама успела увидеть четырнадцать разливов Нила за свою жизнь, и пятнадцатый грозился стать для нее последним. Ее роды были тяжелыми, голова ребенка слишком крупной, с трудом проходящей через узкий таз.Слушая стихающие крики, Мазика тряслась от страха, стискивая влажными от пота пальцами защитный амулет на шее и молясь Месхенет, Богине деторождения, чтобы ее сын смог увидеть солнце. От запаха ароматических масел ее тошнило и голову обволакивал странный туман.?Не оставь, Богиня. Не оставь! Жертвенник полон даров для тебя. Не оставь нас…?Ее первенец был долгожданным. Они просили небо послать им детей уже пять разливов Нила, но Боги отказывали в благодати. И тогда Мазика отправилась в храм не Хатор, которой приносила дары после замужества, а Хапи. Бог Нила был милостив к их семье, засаживающей поля: еще ни разу за жизнь Мазики он не уничтожил их посевов, земля была плодородна и давала столько зерна, что они никогда не голодали.—?Ты дочь дождя, Мазика**,?— старый жрец в храме принял ее полуночное приношение к жертвеннику и подвел к восточному окну. —?Родилась в ночь, когда небо и земля были неспокойны из-за грозы. Многие из тех детей, что появились на свет с отблеском молнии в глазах, получили дары небес, но тебя Боги ничем не наделили. Дар?— это река, а ты?— лишь ее русло. Ты родилась, чтобы дать жизнь другому,?— старик посмотрел на нее тусклым взглядом из-под тяжелых бровей, пока его иссушенная рука вытягивалась в сторону звездного неба. —?Ждать осталось недолго.Впервые в жизни Мазика видела такую звезду: яркую, как Сириус, но с белым длинным хвостом. Ту ночь с Уми они провели без сна, и теперь на свет должен был появиться мальчик, если Боги не решат отобрать то, что даровали.Ее боли еще не были столь сильны, но страх душил ее?— неразумный, животный. Как антилопа боялась попасть в лапы ко льву, как лягушка боялась высохнуть на солнце, как змея опасалась мангуста, так же женщина, вынашивающая ребенка, боялась не увидеть его рождения. Загробный мир не страшил Мазику, но покидать земной раньше времени было… обидно.Крики за занавесью перешли в невнятные натужные стоны, а младенец все не кричал, и тени повитух мельтешили по стенам в свете от костра с благовониями, разведенного среди зала. Она положила ладонь на свой живот, где ребенок замер в ожидании.—?Я не сдамся на милость Богам, Азизи***. Ты будешь рожден, как и сказал старый Зубери из храма.—?Никогда не отрекайся от божьей милости, сестра,?— зрелая женщина в длинной тунике подошла к ней с чашей, полной травяного настоя.Она протянула Мазике питье и опустила ладонь на низ ее живота:—?Уже скоро.Когда вторая часть зала опустела, и вокруг Мазики собрались четыре повитухи, помогая ей сесть и подсказывая, что делать, она услышала то, что не могла различить за шумом молитв и криками умирающей Саламы. На улице шел дождь. И чем громче кричала сама Мазика, тем сильнее крупные капли стучали по пальмовой крыше, по порогу, по краю подоконника… На ее горячую, потную спину летели холодные брызги. Она бы смеялась от облегчения, если бы не было так больно, если бы не нужно было стискивать зубы. Жрица в углу больше не молилась, ее голос все равно был не слышен за шумом ливня.Ветер колыхал амулеты под потолком, надувал парусом льняной занавес… и исчез так же резко как начался, когда младенец издал свой первый крик.Дождь стих, а Мазика смеялась от облегчения, глядя на то, как повитуха держит ее плачущего сына на руках.—?Одаренный. Без сомнения,?— она поднесла новорожденного к Мазике, чтобы та могла увидеть ярко-голубые глаза ребенка, захлебывающегося резким скрипучим плачем.—?Азизи, Боги благословили тебя!Закутанный в льняную простынь, он оказался прижат к теплой груди матери, скрытый от проницательного взгляда старой жрицы. Мазика подняла голову, с мольбой и надеждой глядя на старуху, на чьем лице не промелькнула даже тень улыбки. Она должна была предсказать будущее ребенка, сказать о том, какой будет его судьба, но самое главное: не умрет ли он в скором времени, не успев стать мужчиной.Старуха кивнула матери и просипела:—?Этот ребенок будет жить долго.—?Спасибо, Хапи! —?Мазика прижала младенца к себе еще сильнее, желая защитить его от всех опасностей их мира, и не обратила внимания на другие слова жрицы.—?Дольше, чем может позволить себе человек…