Часть 8 (1/2)

Я всегда точно знаю, когда Александр уходит. Цвет его глаз - он меняется. Глаза Александра светлеют. Словно из тёмной, одуряюще давящей толщи воды, почти задохнувшись и распрощавшись со всем, что дорого и любимо, наконец выныриваешь на поверхность, где тебя ослепляет солнце и оглушает шум ветра, а потом накатывает волна. Александр меняется кардинально. Нет, не внешностью. Выражение лица вдруг становится мягче, нежнее. Уходит и сонный вид, и хитрый и хищный отблеск, проскальзывающий частенько в глубоких тёмных глазах Алекса Дэвида Тёрнера. Парень теряет всю угловатость и, как ни странно, женственность. Он становится если не проще, то как-то ближе, понятнее, что ли. Я чувствую, что рядом со мной человек. Он и улыбается совсем по-другому, смущённо и ласково, но очень умнО, словно всё понимает и видит насквозь, но не осуждает, не одобряет и не пытается оценить или найти нужную полку, чтобы поставить тебя по алфавиту, словно прочитанную книгу в логически нужное место. Он принимает то, что происходит, и этому не мешает. Его, по-видимому, устраивает состояние дел.Ал вздыхает так томно и так развратно, что мне вечно становится страшно, что Тёрнер ко мне не вернётся. Ко мне не вернётся то существо, в которое я всем сердцем влюблён. Я боюсь, что Ал не впустит его обратно. Каждый раз. Каждый раз у меня леденеет сердце, и я дурею от страха, но я не могу глаз отвести. Не могу не смотреть. Они так красивы… Ал и Маа. Два брата. Двое мужчин.Кейн не вмешивается, когда Алекс со мной. Как дикая кровожадная птица, он следит, но и пальцем не шевельнёт. Сосредоточенно, напряжённо-внимательно и почти не моргая, он смотрит, еле дыша, как мы занимаемся ЭТИМ. Ждёт, когда мы закончим и будет его черёд. Ждёт, когда Алекс уступит место эмпату. И вот тогда… Это страшно. Это мучительно. Маа, как изголодавшееся, забытое, брошенное животное, терзает брата. Он его раздирает на части. Он его жрёт. Он его поглощает. Такое делает с ним, что мне тошно. Это не может быть чувством. Ну, просто не может. А он… Он делает это. Ал не возражает, и покорность его меня убивает. И убивает то, что я ничего не могу с этим сделать. Я не имею права, чтобы вмешаться и защитить - человека? ИскИна?.. Не знаю. Всё перепуталось у меня в голове и в душе. Я не имею права помочь. Кто я такой, чтобы вклиниться между ними? Кто я такой?..Они пришли оба, но только Алекс в тот раз прикрывал грудью Кейна. Он стоял впереди, а Майлз у него за спиной. Я поначалу не понял, зачем они, собственно, и хлопнул ладонью по сенсору, открывая дверь в каюту. Алекс и слова мне не сказал. Видимо, всё было сказано и решено между ними. Он меня целовал, а я, одурев от неожиданной ласки, стоял как последний дебил и позволял ему это, не отлипая от стоящего сзади Майлза Питера Кейна взглядом. Тот тяжело и как-то весомо смотрел на меня. Оценивающе. Изучающе. Он словно меня препарировал, и это было... ну, жутковато. А потом я почти забыл о нём.*****Это случилось. Произошло. И я солгу, если скажу, что я был готов или рад.- Капитан.

Карра меня разбудила, что было совсем необычно.- Слушаю, Карра. – Я подскочил и тру быстро глаза. Её обращение - это неординарная ситуация.- Информация essential важная. Доложить?- Слушаю. Не томи.- На борту гуманоид. Александр Питер Кейн... – Карра вдруг запинается, как человек. – Покойный, – продолжает она словно бы неуверенно. – Умер 20 мая...

– Стой. Замолчи. – Я обхватываю свою голову и прижимаю к голым коленям. Био-код.Брат Майлза вернулся. Мне нужно время, чтобы всё осознать.- Специализация гуманоида?- Нет информации…Как такое возможно? Я поражён.- Ты издеваешься, Карра? Я тобой недоволен. Ты плохо справляешься. – Я разозлился и испугался. – Повтор!!- Нет информации, капитан. Био-код гуманоида (536-14-18 Specialization according to the decision of the Supreme.) И это всё, – голос Карры безжизненен и металличен. Похоже, эмоции она отключила.

?Специализация по решению высших? ???- Карра!Не может такого быть. Он же где-то учился и должен был её получить. Кто он такой? Биолог? Хирург? Визажист? Может, поэт, мать Райана, а лучше совсем не её...

Карра молчит. Нет информации. Нет и ответа.- Где он?- В каюте 12. – Это каюта Гелла, и я успокаиваюсь самую малость.

– Чем он занят сейчас?- Сэр, он спит.- Он один?- Нет, сэр, – слышен кибернетический голос, опять лишённый эмоций, к которым я вроде уже и привык.- Кто с ним?- Майлз Питер Кейн. Техник класса…- Заткнись! – Я психую. – Что техник делает?- Спит, сэр.Майлз пока ничего не чувствует. Он не знает. И что мне делать? Как быть? Я не смыкаю глаз до утра. Я в одиночестве. Я покинут. Я потерян и растерян.*****У нас всё задалось. Мы сработались и почти подружились. По прилёту на Гомейс Алекс опять приютился за шкафом Сарфатти, пока мы миновали таможню, а после мирно и увлечённо читал старую книгу в моей каюте, валяясь на койке на пузе. Я позволил, а он не моргнул даже глазом. Будто бы был уверен в моём решении. Знал, что я не откажу. В космопорт он не вышел.Не смог бы. Я точно знал, что он растягивает это чувство. Наслаждение книжной историей. Или лежанием на моей койке. Он мог бы мгновенно получить всю информацию, но он тянул. Он кайфовал. Читал медленно и не спеша. Человечно. Даже палец облизывал, перелистывая страницы, чем меня оглушил моментально. Я вдруг подумал о его языке…*****"Падре" – так называл высокого, закутанного с ног до головы в балахон с замысловатым узором нервного парня Гелл, подкалывая того."Батюшка" – непонятно для всех зовёт его Джерард, явно вкладывая в смысл больше того, что мы все понимаем. "Отче" – так называл его Райан и называет и впредь. Моя команда стебётся и подшучивает над лопоухим и длинным, дохлого вида молодым гуманоидом, но очень по-доброму. Мы его уважаем. Он платит. Он наш постоянный клиент, мы должны оберегать его, как себя. Брэд Фэлчак Аппендайл никогда не обижается и вечно смущён. Его не растолкать и не исправить. Мы с этим смирились. Привыкли. Пять лет подряд раз в полгода мы забираем его с Оберона и доставляем на Бету Малого Пса, откуда через две общегалактических недели переправляем его обратно домой. Здесь, на Гомейсе, он получает контейнер. Контейнер с искусственно зачатыми и оплодотворёнными эмбрионами. Четыреста штук.

Брэд перенёс наше опоздание стоически и отказался от неустойки. Он знает прекрасно, что команду опытнее, а вымпел-корвет быстрее ему не найти. Да и привык он к нам. Двадцатый раз уж летит. Но всё же выглядит он взволнованным как никогда.

- Что случилось? – интересуюсь я после крепкого рукопожатия. Вижу, что парню не терпится мне кое-что рассказать.- Алан! Дружище, – парень всё так же смущен, но я чувствую, как его распирает от радости. – Совет дал добро. – И он нежно поглаживает бок контейнера, висящего рядом с ним на гравитационной платформе. – В этой партии наш с Леманном будущий сын.- Оу. Я тебя искренне поздравляю. – И я обнимаю нескладного тощего парня. Я действительно рад за него.*****Оберон. О боги Вальхаллы. Я терпеть не могу этот самый удалённый естественный спутник Урана. Названная в честь короля фей из шекспировского ?Сна в летнюю ночь?, это самая внешняя из пяти больших лун и самая изрытая кратерами. Состав Оберона – комбинация льда, горных пород и метановых соединений. Мрачное место, но, как ни странно, здесь процветает жизнь. На южном солнечном полушарии в каньоне Моммур, словно раковая опухоль с замысловато извитыми метастазами, в тело луны впилась громадная по любым меркам космическая станция, укрытая защитным куполом. Моммур — волшебный лес, где правит король фей. Такое несопоставимое с окружающим унылым ландшафтом название носит и сама станция. Гелл дуреет от этого места. Райан, похоже, тоже. Я их всегда отпускаю на пару дней, делая вид…. Да что там. Махнув рукой. Пусть Гелл и Рай пошалят. Кто-то кому-то вставит. Или вставят кое-кому из них. Джерард Уэй, Эмма и Лиа Сарфатти на станцию ни ногой. Дело в том, что на ней нет ни единой особи женского пола, и появление их моммурцами не приветствуется ни в каком качестве.- Секстанты, – так пренебрежительно называет, коверкая слово, Джей местных жителей. Но они платят хорошие деньги за груз, и пренебрегать их верой и их религией мы позволить себе не можем. Так что, доставив на орбиту луны Брэда и обожаемые им эмбрионы, над которыми он трясся и квохтал весь полёт, я отпускаю Райана поразвлечься, и он, проконтролировав перемещение груза в челнок, отстыковывается и покидает корабль на три дня и две ночи, в первую из которых меня и будит моя королева.Измученный мыслями и бессонницей, я отправился в камбуз попить или, может быть, выпить. Скорее, второе. Коллекция алкоголя в баре у нас весьма и весьма впечатляющая. Это всё Джерард. Его игрушки. Он взял за правило, когда был в увольнительной, разыскивать редкие спиртные напитки. Элитные и дорогие. Но только в бутылках. Другую тару он не признавал.Джей выставлял их в бар, и вскоре мы все втянулись. Это стало традицией - находить необычный напиток и вручать его Джерарду. Он оживлялся в такие моменты, и от него исходило волнами тепло. Густо подведённые черным зеленоватые, вечно затуманенные глаза прояснялись, и в них вспыхивали яркие искорки цвета чистого золота. Джей становился красивым… В эти минуты я понимал, что в нём увидела Эмма.

Повинуясь голосовому приказу, Карра убрала в баре панель, открывая мне доступ к алко-туннелю, уходящему в нутро корабля. Сотни бутылок различной формы, подвешенных в гравитационных держателях, парящих в пространстве.Не заморачиваясь особо выбором, я приказал Карре найти мне скотч любой марки и выдержки и, протянув руку к выдвинувшейся бутылке, вынул её из плена держателя и рассмотрел с любопытством. Всё же какое-никакое, а занятие для закипающих от неизвестности и скачущих мыслей мозгов. Single Malt Glenfiddich – односолодовый алкоголь. Виски, произведённый в объединённой Ирланошотландии. Это я покупал, очень давно, и забыл про неё. Помню, я целую лекцию выслушал на аукционе об истории этой марки.Сто двадцать пятое поколение семьи Грантов владеет предприятиями, производящими этот скотч, который получил название в честь Оленьей долины, где находится производство. Так как стоимость виски в Ирланошотландии зависит в первую очередь от срока выдержки, то цены на Glenfiddich доходят до десяти тысяч и выше. Классические сорта выдерживаются до восемнадцати лет, премиум - до тридцати, старые лимитированные - больше пятидесяти. ?Гленфиддик? пятидесятипятилетней выдержки обдал меня грушево-яблочным ароматом с нотками хереса и верескового меда. Если бы я не сомневался в том, что моя королева - однозначно кибернетический разум, я бы решил, что она подлизалась.Часов в пять утра в камбуз выполз, пошаркивая тапками, Джерард Артур Уэй. Он удивлённо застыл на пороге, а потом всё же прошел, почёсывая плоский живот и зевая. Джей был в домашнем. Не в лётном комбинезоне, как предписывал всем устав. Видно, не думал застать тут кого-то в такой час. На нём болталась растянутая, выцветшая от времени майка и такие же мягкие штаны на резинке. Он покосился на ополовиненную бутылку виски и недопитый стакан на столе.- Что так рано-то? – хрипло осведомился ?каптёр? и, буркнув: – Карра. Воды стакан, – плюхнулся напротив меня в кресло, отделанное экокожей и натуральным деревом. Да, да, да. Я, может, излишне ценю свой корабль.- Бессонница, – я краток, и Джей посматривает на меня мутноватыми со сна, да и как всегда, собственно, глазами, словно затянутыми масляной плёнкой. Он без привычного макияжа. Короткие чёрные волосы торчат в разные стороны иглами. Он выглядит как проснувшийся раньше времени ёж. Забавно и мило, пока не дотронешься.Джерард пьёт воду и просто молчит. Он по жизни вообще не разговорчивый, если это не касается дела. Тут уж он ужом влезет в игольное ушко. Расстарается. Очарует и заболтает. Присосётся, как вредное насекомое. Обовьёт разговором, надавит, где нужно, а где надо, уступит. Врождённый торгаш от всех богов. Ас в своём деле.- Джей, можно спросить? – я кашлянул для серьёзности.- Ну конечно.- Что бы ты сделал, если бы Эмма влюбилась в кого-то ещё, кроме тебя? Нет, нет, – я тороплюсь объясниться. – Если тебя она бы не разлюбила, но захотела не только тебя?

Джей криво усмехается:- Нууу. Вторую такую, как Робертс, я не потяну. Я, конечно же, всё ещё тот жеребец, но здоровья не хватит на двух. Но поначалу было бы очень забавно... -И он откровенно опять усмехается слегка издевательски и самоуверенно.- А если не даму, а мужика?

Джей замирает, задумавшись.- Что? Наконец-то случилось?! Произошло? – хриплый голос полон цинизма. – Капитан Неприступная крепость дал брешь? Ты сдаешься? Флаги приспущены и ворота распахнуты? Шпаги сломаны и ключи на подушке, протянутой победителю? Дай угадаю. Это малОй? – МалЫм Уэй называет всегда лишь одного персонажа. Словно не помнит имени или не хочет принимать его личность. - Алан, – Джей очень серьёзен. – Послушай. Он неживой. Не морочь себя. Не дури. Это того не стоит! – Джерард взволнован и вроде напуган. - Ал. Опомнись. Вернись. Это неверно. Если уж невмоготу – зажми его. Он не откажет. Я в этом точно уверен. Сарфатти пыталась склеить его поначалу - ну, знаешь, эти бабские штучки, ужимки... А он как скала и от тебя глаз не отводит, когда мы в кают-компании или на камбузе вместе. Ты получишь, что хочешь, и успокоишься. Всё закончится.Джерард верит в то, что говорит, а мне нестерпима его забота.- Ты не понимаешь! – почти кричу ему я. – Всё гораздо сложнее.- Конечно, сложнее. Кто бы тут сомневался. – Уэй произносит это спокойно, но словно с нажимом. – Если это было бы просто – ты не стал бы со мной говорить. Не стал спрашивать моего мнения и совета. Ты же просил у меня совет? Сколько мы вместе? За эти годы ты никогда ко мне не обращался. Видимо, тебя зацепило конкретно. И я честен с тобой. Оставь это. Брось и избавься. Перетерпи."Перетерпи"?? Как это можно, когда сердце сбивается, если он рядом. Как это можно, когда выбивает воздух из лёгких, стоит зацепить его взгляд? Мозг каменеет, и чувствуешь себя полным кретином, если он за спиной. Пальца дрожат от желания прикоснуться. Губы немеют от жажды поцеловать. Грудь болит, желая прижать его и прижаться к нему. Перетерпи?.. Нет. Невозможно. Не для меня. Да и поздно уже. Я откидываюсь на спинку кресла и рассказываю неспешно Джерарду всё. Не вижу смысла держать при себе эту тайну. Если брат Майлза вернулся, то так или иначе всё равно все догадаются и все всё поймут. Дураков в моей команде отродясь не водилось. Джерард слушает с совершенно убийственным отрешённым выражением лица, словно маску надел из фарфора. Смотрит в сторону и меня не останавливает и не перебивает. Не переспрашивает и не уточняет. Даёт мне возможность сказать всё, что я хочу. Но это совсем не значит, что он не слышит или не слушает. Это же Джерард. Он всегда такой. Китайская головоломка. Коробочка внутри коробочки, что в коробочке. Партия за сарацин.

- Тебе всё ещё нужен совет?