E PLURIBUS UNUM — Chapter eleven. The guilt complex (1/1)

Вдох-выдох. Вдох-выдох. Дыши, Паркер, дыши.Эви сидела на коленях внутри вентиляционного воздуховода прямо под секретной базой русских и пыталась вынырнуть из паники. Получалось плохо, отвратительно. Дастин повторял, что им нужно вернуться и спасти его друзей, Эрика, несмотря на весь пережитый ужас, сохраняла спокойствие и отметала все версии Хендерсона.Эви стискивала себя руками, сжимала между пальцами складки полицейской куртки — как же душно в ней было! — и хотела, чтобы все это оказалось дурацким затянутым сном.Но, к сожалению, какой бы дикой и ужасающей ни казалась ситуация, она была правдой. Стива и Робина утащили русские и сейчас, вероятно… Пытали? Били? Убивали? Любой из этих раскладов приводил Эвелин в ужас, но она упорно гнала от себя всяческие видения. Нет-нет-нет, надо что-то делать, сейчас же! Не сидеть на месте и не жалеть себя и не бояться, трусиха Паркер, главное — не бояться!— Дастин, — позвала Эви, пока мальчишка разливался перед скептически настроенной Эрикой. — Эй, Дастин. Хендерсон!Тот вздрогнул и повернулся лицом к Эви.— Д-да?— Ключ-карта у тебя?Мальчишка кивнул и потянулся к карману рюкзака.— Не сейчас, оставь ее при себе и не потеряй.Дастин снова кивнул. Не будь Эви так погружена в себя, она бы удивилась, откуда это в перевозбужденном пацане столько смирения — прямо сейчас он отвечал коротко и по делу и не пытался перебивать. Но Эвелин заталкивала страх поглубже в себя и цедила слова сквозь стиснутые зубы так, словно платила за каждое из них по тысяче долларов, а потому звучала зловеще. Звучала так, будто готова была убить любого, кто ее перебьет.Эрика, тем не менее, впечатлилась не сильно.— Ну и что ты задумала?Эвелин вздохнула, на секунду прикрывая глаза и теряя из виду подсвеченные голубым стенки воздуховода. Нет, к сожалению, это не сон и проснуться не получится.— У нас есть два варианта, — сказала Эвс спустя мгновение. — И поскольку сейчас я отвечаю за вас — ни слова, Эрика, это так, — поскольку я сейчас отвечаю за вас, то от моего выбора будет зависеть ваша безопасность.Она взглянула на девочку, посмотрела на Дастина. Тот кивнул быстрее Эрики.— Что ж. Мы можем покинуть базу по вентиляционным шахтам, я полагаю, если воспользуемся схемой Робина. Она при тебе? — девочка кивнула. — Отлично. Так вот, мы можем воспользоваться этой схемой и вернуться в молл, позвать на помощь, сделать так, как просил Ст-тив.На имени парня голос у Эви дрогнул, но она постаралась не придавать этому значения — если она не будет акцентировать внимание на своем страхе, то и дети не станут.— На это уйдет много времени, кошмарно много времени. Я не знаю, насколько терпеливы русские военные и смогут ли Стив и Робин продержаться так долго, и… Нет, может быть, с ними все в порядке, я не знаю. Но тем не менее. На этот вариант мы потратим много времени. Зато вы двое будете в безопасности, вдалеке от этой чертовой базы и портала на Изнанку. Вы понимаете меня?— Да, не тупые, — простонала Эрика. — В чем дело-то?Эви даже не обратила внимание на то, что девочка снова пыталась скандалить на пустом месте.— Есть второй вариант, — продолжила она, не сходя с рельс своего монолога. — Мы можем пробраться по этой же вентиляции в комнату радиосвязи, отыскать по камерам место, где держат Стива и Робина, и прийти к ним на помощь. Втроем. Это будет сложно и опасно, и тогда мы подвергнем себя риску. Но справимся мы быстрее, и выберемся все вместе. Поскольку сейчас я могу думать только о том, что творится с ребятами, я не могу принимать взвешенное решение. Так что прошу сделать это вас.Дастин и Эрика переглянулись, явно полагая, что от пережитого стресса их подруга сошла с ума. Но Эви мыслила ясно: страх очищал разум от всех прочих ненужных сейчас эмоций, и два решения девушка видела кристально понятными.— Я должна обеспечить вашу безопасность, — сказала она. — Но я не могу отвечать за вас. Так что решение остается за вами. Первый вариант — отправиться наверх. Второй — пойти спасать Стива и Робина.Дастин вскинулся всем телом и уже открыл беззубый рот, чтобы сказать — конечно же, чтобы сказать, что они сейчас же идут спасать своих друзей, но… Эви подняла руку и остановила его от преждевременного ответа.— Для первого варианта хватит голоса одного из вас. Для второго вы должны проголосовать вместе.— Что? — нахмурился Хендерсон. — Это как-то нечестно, не находишь?— Правильно ли я понимаю, — встряла Эрика, — что если я сейчас скажу тебе, что мы возвращаемся, ты повернешь к моллу?Эви кивнула — сказать это вслух она была уже не способна.— Эвелин! — воскликнул пораженный Дастин.— Хорошо, — Эрика поджала губы и произнесла: — Мы возвращаемся.Черт возьми. Эвс была готова к такому ответу, думала, что готова, и все равно ее сердце предательски ухнуло в желудок и осталось там перевариваться. Слезы подступили к горлу, и, хотя она знала, что это правильное решение, что она найдет в себе силы тащить за собой упирающегося Дастина, чего бы ей это ни стоило, оно давалось с трудом.Правильные решения, говорила мама, вообще всегда даются непросто.— Хорошо, — повторила за девочкой Эви. — Мы возвращаемся. Дастин, идем.Но он замотал головой и взглянул на Эвелин, как на врага.— Я не верю, что ты так поступишь со Стивом и Робином. Только не ты, Эвс.— Дастин… — захрипела девушка.— Стив бы пошел за тобой! — завелся Хендерсон. — Стив бы тут же пошел тебя спасать!— Да, и я это понимаю прекрасно! — Эви тоже повысила голос, хоть и не хотела этого. Она почти плакала, умудряясь все-таки оставаться в своем уме. — Стив бы пошел за мной, а вас отправил бы к моллу, да, это так! Он бы сделал все, чтобы вытащить меня оттуда, и справился бы в одиночку, не подвергая вас лишней опасности!Она перевела взгляд с ошарашенного Дастина на молчаливую Эрику и всхлипнула.— Но я не Стив, — добавила Эвелин. — Мне не справиться одной, мне нужны вы оба. Пойти спасать Стива означает подвергать себя риску быть пойманными и убитыми. А раз так, то мне нужны оба ваших голоса. Вы готовы рискнуть ради них? Если нет, то мы возвращаемся.— Иными словами… — выдохнула Эрика.— Иными словами, я ставлю в приоритет вашу безопасность, — подчеркнула Эви под звук разбивающегося вдребезги собственного сердца.Она думала, что задохнется вместе с Дастином — только тот хватал ртом воздух от возмущения, а Эви от боли в груди, только вот едва девушка повернулась в вентиляционной шахте на запад, в сторону молла, как Эрика хмыкнула.— Окей, я согласна, — сказала она, заставив Эвелин собирать себя заново.— Что? — просипела она.— Что? — подхватил Дастин.— Я отдаю свой голос за второй вариант. Идем спасать твоего парня и твоего второго парня.Эви опустила язву от девочки, рукавом полицейской куртки стерла с глаз ненужные слезы и посмотрела на Эрику шокированно и недоуменно одновременно.— Но почему?.. Ты уверена? Это будет не приключение в Диснейлэнде.Эрика замахала рукой.— Да-да, уверена. Я хотела понять, насколько ты готова пожертвовать своими парнями ради меня и этого идиота. Ты молодец и правильно поступила. Поэтому я помогу тебе. Что нужно делать?— Твою же мать, — выдохнул Дастин. — Я думал, что сознание потеряю от страха. Эрика, ты долбанутая совсем.— Ой, а задротов я не спрашивала! — завелась девочка. Они продолжили пререкаться с того, на чем остановились до беготни по базе, и Эвелин, глядя на них, оставалось только удивляться: эмоциональные аттракционы, в которых она только что побывала, наградили ее тошнотой, а вот мелким соплякам, похоже, было плевать, что они только что решили ее судьбу.Чертовы дети. Они обскакивали ее снова и снова и доказывали, что куда взрослее нее, из раза в раз.— А что за Изнанка? — спросила вдруг Эрика.— О, это долгая история, — оскалился Дастин в предвкушении, выгребая из рюкзака фонарик и отвертку. — Я расскажу по дороге.***Оказывается, русские кулаки были сильнее американских. По крайней мере, кулак этого солдата, бьющего Стива по лицу раз, наверное, в десятый, был мощнее кулака Байерса и кулака Харгроува. И получать от него Стиву не нравилось, хотя после прошлогодней драки он думал, что хуже его дела на этом поприще уже не будут.— Повторяю, — действительно повторил мужик в форме офицера с абсолютно режущим слух акцентом, — на кого ты работаешь?Стив сделал слабое предположение, что Робина сейчас избивают точно так же, в мясо, и это ненамного подняло ему настроение. Не тот факт, что Робина избивали, он все-таки не был полным мудаком, каким его считал Бакли. А то, что в этой ужасающей ситуации Харрингтон был не один.— И я повторяю, — просипел Стив, — на кафе в Старкорте, ?Эскимо на палубе?, продаю детишкам мороженое.Говорить нормально он перестал после третьего или четвертого удара по лицу и первого в живот — внутренности скрутило, а нос, кажется, был уже сломан, так что Харрингтон просто сипел сквозь кровавые сопли во рту. Он надеялся, что зубы ему не выбили. Почему-то вероятно сломанная челюсть беспокоила его куда больше уже сломанного носа. Нос-то заживет, наверное, а вот с зубами будут проблемы.Если конечно, он выберется отсюда живым.Информация о кафе русских злила. Они отчего-то решили, что Стив шпион — что, в целом, соответствовало действительности куда больше, чем его мнимая работа на кафетерий, но не говорить же этим военным мордам, что они правы. Стив сразу же рассудил, что фраза ?я помощник шерифа? сделает его пребывание на секретной базе не случайным стечением обстоятельств, а очень даже подозрительными и вполне объяснимыми действиями, так что этот козырь Харрингтон решил приберечь.Он надеялся, что Робин будет повторять ту же чушь, пока его избивают. Хотя Бакли-то, в отличие от Стива, точно выглядел, как работник кафе-мороженого. Не мог же шпион вырядиться в костюм морячка-пятилетки.Его снова ударили, снова в живот — боль прострелила печень и застряла где-то в спине, Стив задним умом подумал, что теперь будет хромать пару месяцев, не меньше.Если, конечно, выберется отсюда живым.— Как вы сюда попали? — спросил офицер, равнодушный мужик с каменной мордой. Точно такой же сейчас допрашивал Робина в соседней комнатке, и назвать этот номер люксом у Стива язык бы не повернулся.— Говорю же, — выдохнул он сквозь невольный стон, — нам с коллегой пришла доставка, мы подумали, что ее забыли на погрузочном доке и пошли отдать, кому следует, а оказались на складе, а тот оказался лифтом… Я оглянуться не успел, как очутился здесь в… в этом замечательном заведении.Мозг работал с запозданием, язык у Стива двигался быстрее и выдавал слова, которые вообще никак в сознании не проскакивали. Он не мог сказать наверняка, говорит ли что-то связное или несет чушь.Мужик-офицер усмехнулся, и Стива снова ударили. Теперь по лицу. Твою же мать, как же больно-то!Голова у него откинулась назад, он ударился лбом в стену, и перед глазами в который раз заплясали звездочки. И, отчего-то, где-то в дальнем углу его сознания, прозвучал эхом смех Эвс. Черт возьми, он ведь в самом деле любил эту тупицу: вспоминает о ней сейчас, когда его тело натурально превращают в отбивную.— Слушайте, я говорю вам правду, — заворочался отъехавший было разум; мысль об Эви заставила его припомнить дурацкое мороженое, о котором она рассказывала в первые дни своей новой работы. — Сходите, проверьте, в молле Старкорт есть кафе-мороженое, там можно угоститься фисташковым или ореховым, или и тем и другим с арахисовой пастой. Попробуйте кораблик из бананов и карамели, такое объедение, детям нравится!— Кораблик из бананов? — переспросил офицер, словно не расслышал. А, может, и не расслышал — Стив не очень понимал и сам, как хорошо он сейчас что-то говорит — из-за крови во рту все звуки проглатывались и жевались, как в барабане стиральной машины, которую его мать купила себе в прошлом году, чтобы не стирать вещи руками.Как будто она когда-либо что-либо стирала руками.— Да-да, называется… — как же там Эвс говорила? — Карамельный авианосец, да.— Карамельный авианосец? — сморщился офицерский мужик-камень. И внезапно заржал Стиву в лицо. Харрингтон соображал совсем туго, поэтому подхватил его смех и хохотал до тех пор, пока мощный кулак солдата не прилетел ему по лицу в очередной раз. За ударом наступила темнота, и Стив отключился.Очнулся он уже в кресле на колесиках, к которому оказался примотан ремнем. За его спиной болтался Робин и, судя по звукам, исторгаемым его ртом, тоже слабо походил на себя прежнего. Русские поработали и над ним, как Стив и полагал.Только вот, в отличие от Харрингтона, Бакли мог орать. И орал.Его голос сперва звучал прямо в голове Стива и был похож на визг чужого в вакууме — Харрингтон смотрел эту дичь с Эви полгода назад и тогда перепугался до седины, пока его новоиспеченная девушка уплетала попкорн, ни о чем не беспокоясь. Казалось бы, после пережитых приключений с демопсами Харрингтона не должен был пугать откровенный ужастик, но он был слишком хорош и реалистичен для фильма, так что нервов Стива не особо хватало на весь фильм. Эвс смеялась над ним, а потом пыталась делать серьезное лицо.Ну вот, опять он о ней думает вместо того, чтобы собирать свое сознание, размазанное по черепной коробке, точно слюна демогоргона.— …те-е-е! …ги-те-е-е-е!Вау, оказывается, Бакли не просто кричал, а звал на помощь. Интересное решение, учитывая тот факт, что их все равно услышат максимум русские, которые их же и избили.— Давай потише, чувак, — промямлил Стив, засохший от крови рот не хотел двигаться — или дело было в том, что пол-лица у него распухло до состояния надувного шарика.— Ты жив, Харрингтон? — проблеял Робин точно таким же голосом. Кажется, у блондина дела были ничуть не лучше, разве что в себя он пришел раньше Стива.— Ну… — прикинул Стив. — У меня все тело в кашу, в голове звенит, а глаза сейчас вывалятся их черепа, а в остальном… все круто, мда. А ты?Робин издал странный звук, как будто пытался посмеяться сквозь слюни.— Да примерно так же. Но есть хорошие новости: они обещали привести нам первоклассного доктора. Рад?— Кайф, — выплюнул Стив. — Он тут работает? Надеюсь, нос мне вправит, а то сломанная переносица, знаешь, ужасно жмет.Стив с трудом разлепил спекшиеся от крови веки и огляделся. В размытых очертаниях комната представляла собой почти полную копию того номера, где его избивали, за тем лишь исключением, что здесь вместо удобнейшей железной скамьи был железный же столик, а лампы светили ярче и били прямо в лицо. Фу, как же теперь на свет-то смотреть, если он так режет. Чтобы отвлечься, Стив фыркнул.— Как тебе обстановка? Ничего так?— Обслуживание так себе, на троечку, — подхватил Бакли. — Мне не понравился хук справа от какого-то фигляра в форме.— Да, — кивнул Стив, экспериментально пошевелив челюстью. Вроде, цела. — Мне тоже. Но нас хотя бы на стул посадили.— Да, и как раз об этом.Голос Робина изменился; Стив не сразу сообразил, что тот больше не издавал странных гортанных звуков, будто задыхался. Ему что, по адамову яблоку врезали? Вот сволочи, парню же теперь дышать в сто раз сложнее!— Смотри справа от тебя, — сказал Робин, не подозревая о сочувствии Харрингтона. Стив повернул голову. — Да не слева, справа! Да, вот там. Видишь стол?— Ну.— А на нем ножницы, видишь? Если мы допрыгаем до стола, я смогу его толкнуть, ножницы упадут тебе на колени и…— Я перережу ремни, и мы выберемся отсюда. Отличный план, Бакли!Робин издал странный звук, но в текущих условиях Стив решил, что это звук одобрения. Да и какие теперь у них могли быть препирательства, если они находились, скорее всего, на волосок от смерти.— Давай, мы сможем, — поддержал Харрингтон. — Прыгаем на раз-два…— Три! — вскрикнул громче, чем нужно, Бакли, и они прыгнули одновременно. Стул под ними дернулся и по инерции проехал на колесиках чуть вперед, ближе к столу. Святое дерьмо, это работает!— Давай еще раз! — обрадовался Робин. — Раз-два…— Три!Вторая попытка вышла неудачной — то ли оттого, что они оба слишком обрадовались и потеряли концентрацию, то ли потому, что эта идея в принципе изначально была провальной и рассчитанной лишь на слабую вспышку надежды, — они прокатились еще немного вперед, покосились набок и упали, отбивая себе ребра и плечи. Стив стукнулся лбом об пол, услышал такой же звук позади себя. Робин как-то странно всхлипнул и… заплакал?— Эй, Бакли, не реви, — выдохнул Харрингтон. Хотя, стоило признаться самому себе хотя бы сейчас, он и сам мог бы зареветь. Ситуация была отвратительной, помощи в ближайшее время не предвиделось, и, судя по всему, они умрут здесь.— Я не реву, я ржу, — отозвался Робин. Потом покашлял и процедил сквозь сиплый смех: — Кто бы мог подумать — я сдохну на секретной базе русских прямо под Старкортом в компании Стива, мать его, Харрингтона. Он закашлялся снова, и Стив услышал в нем обреченность. Да, когда не можешь ничего сделать, остается только смеяться. Над собой, над этой ситуацией и над собственной судьбой, чья нить совсем скоро обрубится рукой русского военного офицера.Но Стив не хотел умирать. Совсем.— Давай подумаем, что мы еще можем сделать, да? — спросил он, впрочем, почти не ожидая согласия с той стороны. Робин попытался выпрямить спину, уперся затылком в затылок Харрингтона, и вдруг усмехнулся.— По крайней мере, — хрипло отозвался он, — мелкота и Эвс в безопасности.Ох, Эвс. Стив пропустил мимо ушей обращение к девушке, сказанное Робином. Да и неважно это было сейчас, какой теперь смысл бодаться за даму, если в конечном итоге результат был неутешительным — никому она не достанется. Зато будет жить.— Вот осел, — сказал Стив, закрывая глаза. На обратной стороне век отпечатывались пятна от голубой лампы, бьющей прямо в лицо, и их блики складывались в лицо Эвелин. Подсознательно, конечно, глюки Стив еще не словил.— Чего? — переспросил Робин.— Осел, — повторил Стив и открыл глаза. — Я. Если бы знал, что все так закончится, не ругался бы с ней. Может быть, никогда бы не ругался больше.Робин то ли крякнул, то ли так по-собачьи кашлянул.— Да ты бы не смог. Ты ж придурок, Харрингтон. Помнишь уроки истории у миссис Щелк-Перещелк? Я сидел позади тебя весь год по два раза в неделю, а ты о моем существовании даже не знал. Верно я говорю?Верно. Стив бы побился об пол, если бы мог, но лежа на боку, перевязанный ремнями русских, он мало что мог. Только слушать о том, каким он был придурком.— Мистер Забавный, Мистер Сексуальность, — продолжал Робин. Да, Стив вообще не помнил его на своих парах, как будто и не существовало этого Бакли в его мире. — Король школы Хоукинса. Да уж. Ума не приложу, почему она так в тебя влюблена. Я бы тебя не выбрал, будь я на ее месте.Мысль об Эвелин вызывала боль и радость одновременно. о ревности Стив уже не думал, потому что — ну какая здесь может быть ревность, к кому? К человеку, которого через пару минут ждет та же незавидная участь, что и Харрингтона?.. Смысла спорить с Бакли не было, и Стив понял, что нужно это сказать. И если не сейчас, то когда вообще?..— Я бы тоже себя не выбрал, — согласился он. Робин удивленно вздохнул. — Да ты не дыши так, я серьезно. Такие, как Эвс, не западают на таких, как я. Она для этого слишком…— Умна? Хороша? — подсказал Бакли, словно специально выбирая слова пожестче. Но, может, так Стиву Харрингтону и надо.— Ага. Эвс могла бы выбрать себе любого другого парня, да даже тебя, вероятно. Кого угодно, кроме меня.— Вау, — прокомментировал Робин. Потом помолчал немного и, когда напряжение стало почти физически ощутимым, вдруг фыркнул. — Погоди, ты серьезно? Это сейчас Стив Харрингтон говорит?— Что?— У тебя комплекс неполноценности выявился? — наконец-то прозрел Бакли. — У тебя? Нет, давай так: я, в принципе, не особо удивлен, что он у тебя имеется, потому что ты же самовлюбленный кретин, а у таких всегда в загашнике пара-тройка комплексов есть. Я в шоке, что ты это понял.— Ну, мне, вообще-то, много ума на это не потребовалось, — нехотя пояснил Стив, пока Робин свыкался со своим новым знанием о бывшем короле школы.— И ты поэтому мозги Эвс полоскал? Вау, Харрингтон. Ну ты и козлина, конечно.— Я не специально, — промычал Стив. — Когда понял, что делаю, было уже поздно. И мы, как бы, тут умираем скоро. Может, прекратим эту тему, а?Он попытался вытащить из ремней хотя бы одну руку, но получилось только, что двинул локтем Бакли в бок. Тот охнул и сложился вперед, утягивая Стива за собой.— Твою мать, Харрингтон… — откашлялся Робин. — Ты реально идиот. Я давно знал, что ты соображаешь туго, и помогать тебе не хотел, но, раз уж мы скоро умрем, как ты заботливо только что упомянул, то… Скажу кое-что.Что он мог сказать, что задело бы Стива еще больше? Что влюблен в Эвс? Что точно знает, что подходит ей больше Стива? К любой из новостей Харрингтон был готов. Все равно никто из них двоих отсюда не выберется.— Я учился с тобой в одной школе десять лет, и Эви училась столько же, — сказал Робин. — Я наблюдал за ней лет с одиннадцати, а она — знаешь, что делала она? Смотрела на тебя.Что?..— Постоянно. Ты ее не замечал никогда, потому что кто ты, король школы, и кто она, тихоня и умница, да? — Бакли неодобрительно фыркнул, и его выдох скрыл тяжелое дыхание Стива. Откуда он это знает? — Черт, да она глаз с тебя не сводила с того момента, как в школу пришла из детского сада. Наблюдала за тобой в столовой, когда ты клеил тупых девиц вроде Тэмми Томпсон. Заглядывала в класс истории, когда ты выделывался перед всеми. Провожала тебя взглядом на стоянке, когда у тебя тачка появилась. Она могла бы выбрать кого-то умнее тебя и интереснее тебя, если бы хоть раз обратила внимание на других ребят.Могла бы. Определенно, могла бы. Стив вдохнул и закашлялся, от внезапно обрушившегося на него понимания захотелось провалиться сквозь землю, хотя ниже падать он уже не мог.— Только ей с малых лет, похоже, никто был не нужен, кроме тебя, — закончил Робин. И пригвоздил Стива к полу окончательно: — Но уж лучше бы она тебя не знала.Боль стала почти физически ощутимой, и если бы слова могли убивать, Стив был бы уже мертв. Только он лежал на полу в камере русских, дышал полной грудью и понимал, как многое упустил из виду, пока делал вид, что он самостоятельный взрослый.Оказывается, приоритеты, которые считались важными, могут резко стать несущественными в преддверии чего-нибудь страшного вроде конца света или собственной скорой смерти.— Ты знаешь, а я… — шмыгнул Стив. Это же кровь у него в горле стоит комом, а не слезы, нет? — Знаешь, я ведь чертовски ее люблю. Очень сильно, серьезно. Я бы даже… Не знаю, я бы, пожалуй, женился на ней.— Пожалуй? — переспросил Робин, которому, очевидно, этот разговор разонравился окончательно.— Если бы мы не были связаны и не ожидали скорейшей кончины, я бы сказал увереннее, но теперь ничего обещать не могу.Жаль, что на осознание собственной никчемности пришлось напортачить так сильно, чтобы все про себя понять.Робин согласно выдохнул.— Ну, может быть, еще не поздно все исправить.Ох, проклятье. Зря они не остановили разговор об Эвс раньше. Сейчас Стив отдал бы что угодно, чтобы увидеть ее снова.Дверь в их камеру резко открылась — на пороге, к сожалению и счастью, появилась вовсе не Эвелин. Там стоял мордоворотый офицер, а позади него — лысый мужик в халате доктора. И выглядели оба настолько устрашающе, что лучше бы Стив и Робин были в отключке.