2. Границы (1/1)

Брюс все еще привыкал проезжать через скрипучие железные ворота Аркхема и терпеливо ждать своего вызова, чтобы пройти к недавно модернизированному интеркому, но признаться, ему до сих пор казалось странным видеть все это вблизи. Аркхем был высоким и мрачным, на его покатых крышах красовались шпили, и все это придавало ему вид скорее готического дворца, нежели психиатрической больницы. Много старых зданий в Готэме выглядели так же, с горгульями и видавшей лучшие времена каменной кладкой, и это всегда придавало остальной части города устрашающую атмосферу, несмотря на все различные небоскребы, жилые дома и витрины магазинов. Брюс знал, что должен был уже привыкнуть видеть это, учитывая, что он каждую неделю на протяжении почти семи месяцев неоднократно посещал больницу, однако почему-то всегда казалось, будто он попадал в иное измерение. В конце концов, внутри и правда был совершенно другой мир… Подобно архитектуре Готэма, автомобили, стоявшие за зданием, различались по степени изношенности, стилю и возрасту, однако почему-то это казалось правильным, даже вместе с черной Maserati Gran Turismo Брюса, припаркованной в углу. Он прошел мимо побитой Saab, у которой на пассажиркой двери было несколько дыр от пуль, а окно закрывал полиэтиленовый пакет, и его начала мучать совесть. С тех пор, как он отказался от Бэтмена, уровень преступности лишь увеличился. Он знал, что один человек не мог спасти город. Знал, что у GCPD было лучшее оборудование, и понимал, что недавнее восстановление Гордона в должности комиссара, хоть и медленно, но шло городу на пользу.Но мужчина не переставал сомневаться в себе. Чтобы добраться до входа, Брюс должен был обойти здание; то, что раньше было унылым и – откровенно говоря – жутким, теперь сияло и светилось. Электронную систему было сложно обновить, но это того стоило. Аркхем с каждой неделей все больше походил на нормальную больницу.Секретарша говорила с молодой рыжей девушкой в белом лабораторном халате. Через секунду Брюс ее узнал – это была молодая доктор-практикантка, которую он встретил во время своей последней попытки навестить Джона. Между тем она, видимо, решила подстричься и потому теперь ходила с каре. — Добрый вечер, мистер Уэйн, карточку и подпись, пожалуйста, — придвинув планшет к Брюсу, произнесла секретарша, прервавшись на середине разговора с практиканткой, — Так вот, я сказала: ?Милый, ты же знаешь, на своей работе я видела вещи и постранней!? Практикантка коротко засмеялась: это был вежливый смех, который, казалось, всегда означал окончание отдельного разговора на вечеринках. — Ох, готова поспорить, после этого он заткнулся…— Да, да, — подтвердила Дебора Флинт и, взглянув на карточку Брюса, одарила его улыбкой. — Вы сегодня хотите увидеть лишь доктора Томпсона, мистер Уэйн? — Думаю, я смогу завершить нашу с ним встречу до того, как закончатся часы посещения, и поэтому, если можно, я бы хотел потом увидеться с Джоном, — Брюс не упустил быстрый, но признательный взгляд, что дала ему практикантка, но решил проигнорировать его. — Я должна проверить карточки пациентов, что недавно получила, чтобы посмотреть, все ли в порядке, — миссис Флинт взглянула на монитор, прищурившись. — Странно, по графику у доктора Томпсона сейчас наверху должен заканчиваться сеанс терапии… Мисс Лант, можешь провести мистера Уэйна туда? Практикантка сдержанно ему улыбнулась. — Конечно. Прошу, проследуйте за мной, мистер Уэйн. — Спасибо, мисс Лант.— Если хотите, можете звать меня Джеки, — весело ответила она. — Так все делают. Только, эм, не перед другими врачами. Он улыбнулся в ответ, и они прошли досмотр. Охранник (Том Уэкер, который часто работал в вечернюю смену) тщательно осмотрел ремень и ботинки Брюса через экран, но бегло провел металлодетектором по нему и Джеки. Брюс подумывал о том, чтобы дать ему совет тщательнее его проверять, но Брюс так много раз без каких-либо проблем проходил досмотр, что не был удивлен, что охранник не беспокоился насчет него. И если бы он действительно лучше его проверял, то мог бы конфисковать кое-какую безвредную контрабанду, которую Брюс иногда приносил Джону. Проносить внутрь молочный коктель и так было довольно проблематично…— Чисто, как всегда, мистер Уэйн. Эй, Джеки, ты кое-что забыла. Джеки сразу же проверила свой значок, затем стала проверять карманы. — Что я могла…— Мой номер, — ухмыльнулся Том, протягивая ей клочок бумаги. — Если захочешь перекусить, то в пятницу я свободен. Джеки взяла ее, но одарила Тома скептическим взглядом, положив бумажку в карман халата.— Я подумаю над этим.— Я знаю место, где отлично готовят тайскую кухню! — крикнул он ей вслед. — Когда я тут был в последний раз, то встретил тебя, не так ли? Ты изменилась, — сказал Брюс, когда они вошли в лифт. — Подстриглась?— А, эм, да, мы встречались, — Джеки чуть смутилась. — И да, я подстриглась – вчера мне срочно нужно было сходить в парикмахерскую. Я слишком близко подошла к одной из дверей пациентов, — произнесла она, нахмурившись из-за разочарования. — Даже не знаю, откуда у него взялся нож, но он отрезал мне весь хвост…Брюс вскинул брови.— Мне жаль это слышать… По крайней мере, ты сделала так, чтобы она хорошо смотрелась. Она слегка ему улыбнулась, и ее щеки чуть покраснели.— Спасибо. Лифт остановился, и в него вошли два санитара, которые лишь кивнули в ответ на вежливую улыбку Брюса. Один из них взглянул на нажатую кнопку ?5? и повернулся к Джеки.— Джеки, на пятом этаже чинят двери лифта. Вы должны будете подняться по лестнице.— Что?! Агх… — Джеки вздохнула, нажав на четвертый. — Простите за это, мистер Уэйн.— Все нормально, — пожав плечами, произнес он. — По крайней мере, это всего лишь проблема с дверями. Четвертый этаж выглядел лучше по сравнению с тем, каким его видел Брюс в первый раз. Кафель еще не был отреставрирован, но с освещением дела обстояли гораздо лучше, и все казалось чище и светлее. Линза камеры безопасности, висевшей на стене, сверкала, была совершенно новой и еще не работала. Старая камера в коридоре едва могла видеть их, когда они направились к лестнице. Лестничная решетка всегда была залита желтоватым светом по сравнению с коридорами, наполненными чистым белым светом от люминесцентных ламп. Аварийное освещение, висевшее высоко на стенах, заставило Брюса почувствовать, словно он был в тюрьме, нежели где-либо еще. — Так, комната пациента 904 должна быть там, поэтому доктор Томпсон должен быть примерно тут… — Джеки заглянула в свои заметки в планшете, взглядом блуждая по карте этажа, когда они поднялись по лестнице. — Клянусь, это самый нелепый план здания…Брюс ничего не ответил. Он действительно надеялся, что они пройдут мимо комнаты Джона. Ему было почти все равно, был ли он там или нет… Почему-то, одна мысль о том, что он может увидеть его комнату, успокаивала. Тяжелая металлическая дверь открылась, пропуская на чуть более серый пятый этаж. Над открытыми дверями, ведущими в комнату отдыха, загорелась красная лампа. Как странно…Впрочем, как и факт того, что по расписанию у доктора Томпсона сейчас был сеанс с пациентом, в то время как Брюс должен был с ним встретиться. Однако из-за этого у мужчины была возможность проверить помещение. Личная встреча с Крейном и выяснение все по поводу Джона первыми пришли на ум. — Брюс? — одно слово, произнесенное тем, чей голос Брюс не забыл бы даже спустя сотню лет, внезапно осветило мрачный мир Аркхема. Брюс резко повернул голову по направлению к звуку и увидел Джона, прислонившегося к решетке в комнате отдыха и смотревшего на него сияющими глазами, словно он видел не простого человека. Словно их ссора две недели назад давно ушла в прошлое. Брюс направился к нему, и практикантка напрасно попыталась как-то возразить:— Эм, мистер Уэйн, вы…— Прости, Джеки, ты можешь… не знаю, дать мне минуту? Мне не удалось встретиться с ним в прошлый раз.Практикантка, кажется, секунду изучала его, на мгновение ее темно-карие глаза остановились на лице. Она вздохнула, и в уголках ее рта заиграла одобрительная улыбка. — Две минуты, — произнесла она свое решение.— Спасибо, — сказал Брюс, когда она направилась в угол и прислонилась к нему, повернувшись к ним спиной и просматривая свои заметки в планшете. — Все еще используешь старое доброе обаяние Уэйна, да? — Джон улыбнулся, секунду его глаза светились, прежде чем стать мягче, он понизил голос. — Рад снова тебя видеть, Брюс. Санитар, сидевший за постом медсестры, совершенно не обращал на них внимания. — Джон, — начал Брюс, следя, чтобы он говорил шепотом, и размышляя, что именно ему следует сказать. — Как ты?..Сдавленно хихикнув от возбуждения, Джон широко улыбнулся.— Не волнуйся, Брюс, я не сделал ничего серьезного, — он подчеркнул это взглядом. — Стащил пару ключей, запер за собой дверь, набрал номер, который запомнил много лет назад… И это сработало! Ты здесь, во плоти! — его руки, державшиеся за прутья решетки так, словно он каким-то образом мог их раздвинуть, отпустили их и указали на Брюса, будто он был наградой. Брюс не смог не взглянуть на них, когда они снова вернулись на свое место. — Не скажу, что не хотел бы иметь один или два Джокеранга при себе в этот день, но… — Джон…— Я знаю, знаю, — раздраженно прервал его Джон, нахмурившись. Его тонкие руки съехали вниз по решетке, и он облокотился одной рукой на замок, а другую положил на самый край решетки. Они были близко – для Джона было бы действительно просто схватить Брюса за воротник и притянуть к себе. Для чего именно, Брюс не был уверен. — И все равно, — вздохнув и пожав плечами, произнес он, живые зеленые глаза очень нежно и с пониманием посмотрели на Брюса, заставив того полностью успокоиться. — Джон, я пытался тебя навещать, — начал было Брюс, чувствуя, что все, чего он хотел, это высказать все сразу. Что ему было жаль, что эти две недели он постоянно приходил не в то время, что, конечно, он был бы здесь, он бы всегда защитил Джона… Джон поспешно и мягко поддался вперед и пальцем прикрыл Брюсу рот. Его кожа была сухой, но теплой, и Брюс почувствовал ужасную тягу придвинуться к нему. — Шшш. Сейчас ты здесь, а это самое главное, — здесь не было места обману; Джон действительно имел это в виду. Рука медленно опустилась, кончиком пальца скользнув по подбородку Брюса, оставшееся от него тепло обжигало кожу в душном воздухе. — Просто сделай мне одолжение, ладно? Было что-то в том, как Джон держался за вещь, которая разделяла их миры, как протянул руки через решетку, стирая между ними границу, когда Джон взглянул на него таким молящим и ранимым взглядом, прямо как в ту ночь, когда сон закончился, глубоко потреся Брюса. Казалось, они вновь могли вернуться в диспетчерскую. — Не игнорируй это. Не прячь глубоко в себе это чувство и не притворяйся, что его там нет, Брюс. Оно было написано у тебя на лице, когда ты вышел из-за угла, — Брюс услышал, как у него забилось сердце, руки напряглись, а глаза расширились сильнее, чем он хотел. Мужчина не был уверен, какое скрытое чувство тот подразумевал – имел ли он в виду необычайно сильную привязанность к нему, что трепетала и волновала его так, что заставила Брюса почувствовать себя неудобно, когда он попытался как-то обозначить это чувство? Или же он имел в виду, что Бэтмен все еще таился внутри него, желая сбежать, желая выпустить все на волю, борясь за то, чтобы собрать все кусочки воедино, пока еще не стало слишком поздно? По обеим причинам он стоял сейчас здесь. И он не боялся, что в ближайшее время одна из этих причин могла исчезнуть. — Хорошо, что я решил походить по комнате, — добавил Джон (Джокер), вымучено улыбнувшись, — иначе я упустил бы тебя. Он не знал, что сказать. Он почти хотел сообщить ему, как часто он упускал его. Почти мог сделать из этого шутку. — Мистер Уэйн? — его имя обрушилось на него, словно гром, и, повернувшись, Брюс увидел практикантку, стоявшую в нескольких шагах от него, приподняв бровь. — Привет, Джеки, — поприветствовал ее Джон, слегка махнув рукой, и на его лице появилась более привычная улыбка. — Показываешь нашему любимому миллиардеру местечки, куда тебе самой разрешено ходить? — Джон, — осторожно ответила Джеки, — ты знаешь, что мне даже не положено говорить с тобой без наблюдателя. — Думаю, Брюс может быть за него, — с лукавой улыбкой произнес Джон. Брюс почувствовал, как уголок его рта дрогнул, и поспешно его спрятал. — Мистер Уэйн, — уже решительней сказала Джеки, — прошу, пройдемте за мной. — Спасибо, что заглянул, дружище, — сказал Джон и таинственно улыбнулся. — Сделай одолжение, присмотри какой-нибудь арт для меня, ладно, приятель? Здесь довольно голые стены. В мозгу Брюса сразу же закипела работа, в то время как лицо оставалось непроницаемым. Арт – не картина, а имя, сокращенно от Артура. В перечне врачей не было ни одного Артура, поэтому это должен был быть пациент или охранник. На этот раз улыбку Брюсу не нужно было прятать. — Я выберу для тебя что-нибудь красивое. — Я в этом не сомневаюсь, — сказал Джон, понимающе ухмыльнувшись, отдернул руки и отошел от решетки. — Возвращайся поскорее, — нежным тоном и с гораздо более мягкой улыбкой добавил он.Брюс пошел за Джеки вниз по коридору, лишь раз взглянув назад, чтобы увидеть, что яркие зеленые глаза все еще смотрели на него, а улыбка заменилась каким-то тревожным и задумчивым выражением. Из-за этого мужчине захотелось обернуться и спросить, из-за чего Джон так отчаялся, что решился рискнуть и позвонить ему, хотел сказать ему, что не допустит, чтобы с ним что-либо случилось. Но вместо этого он отвел взгляд и вновь сконцентрировался на поставленной задаче: выяснить, на что конкретно Аркхем тратил его деньги, которые он великодушно отдал, и посмотреть, сможет ли он получше узнать этого доктора Крейна. Джеки постучала в воздухе по пластиковой ручке, когда они прошли мимо практически пустых комнат больных; они остановились возле открытой двери, на которой висела табличка с номером 904. — Погодите… — практикантка еще раз взглянула на свои бумаги, а потом снова в комнату. — Черт. Простите, мистер Уэйн, — она повернулась, глядя на него взглядом, напоминающим потерянного щенка. — Вероятно, он у себя в кабинете. Думаю, у нас старое расписание… Мне следовало знать, что его не будет здесь, раз вы назначили встречу, что практически совпадала с сеансом терапии… Это было так, но Брюс не собирался жаловаться. По крайней мере, он увидел Джона впервые за эти пару недель, и так как тот был в полном порядке, Брюс мог навестить его позже. — Пока ты знаешь, где находится его кабинет, я уверен, он не будет возражать, если я немного опоздаю. — … Спасибо, — Джеки посмотрела себе под ноги. — Возможно, будет быстрее, если мы воспользуемся лишь лестницей. — Хорошо. Брюс последовал за ней по старым бетонным ступенькам, заметив, что теперь она стала гораздо более задумчивой. — Мне правда жаль, что вам приходится вот так вот бродить здесь. Брюс внимательно присмотрелся к ней. Сама она не казалась расстроенной.— Мне кажется, в подобных местах всегда случаются какие-то загвоздки. У больниц всегда есть непредвиденные случаи. Не сомневаюсь, что и здесь их тоже предостаточно. — Я лишь хотела бы, чтобы они обновили расписание, чтобы я была в курсе всех дел. Хотя, думаю, со всем этим бюджетом в приоритете идет нечто другое, да?.. — Джеки едва слышно вздохнула, и они прошли мимо охранника, который коротко кивнул в ответ на вежливую улыбку Брюса. — По крайней мере его новый кабинет легко найти. Он сразу за научным отсеком - вы когда-нибудь видели его? На тяжелой металлической двери было написано 2 – ЗАПАД, и она заскрипела, когда практикантка отрыла ее, придержав, чтобы Брюс смог пройти. — Мне… не представилось такого удовольствия. — О, ну, тогда я покажу вам! Там мы проводим медицинские тесты – это совершенно безопасно, — добавила она, когда Брюс поморщился, и позволила двери закрыться самой. — Пациенты проходят предварительный отбор, прежде чем принимать новые препараты, и отсек вмешивается только в крайних случаях, когда что-то идет не так. Модернизация очень помогает, — Джеки тепло ему улыбнулась. — Рад это слышать. Они прошли мимо санитара, сопровождавшего пациента вместе с доктором, но в остальном коридор казался пустым и тихим, пока они не свернули за угол. У пяти комнат, расположенных бок о бок друг к другу, были огромные окна. Три из них были не освещены, но сквозь них были видны кровати и оборудование для наблюдения, как временная палата в больнице. В одной были шторы. Из последнего окна исходил свет, и худой высокий мужчина в лабораторном халате смотрел внутрь, постукивая ручкой по губам. — О, доктор Крейн! Я не ожидала увидеть вас здесь сегодня. Тощий как палка, мужчина повернулся к Джеки, свет отразился от линз его очков, когда он взглянул на них своими карими глазами. Это был бессмысленный взгляд, не выражавший абсолютно ничего – он был удивительно бесчувственный и безжизненный для сорокадвухлетнего мужчины, лицо которого могло красоваться на обложке GQ*. Одно ужасное мгновение Брюс сомневался, был ли этот человек вообще живым. — Просто заканчиваю некоторые наблюдения, — сказал доктор Крейн высоким, ровным и спокойным голосом. Его взгляд скользнул по бумажному значку посетителя, прикрепленному у Брюса на нагрудный карман. — Я смотрю, ты проводишь экскурсию мистеру Уэйну? — О, я лишь сопровождала его к кабинету босса – подумала, что по пути ему можно тут что-нибудь показать. Знаете, частичку того, что появилось благодаря его пожертвованиям, — в каком-то нервном возбуждении произнесла она. — Он никогда еще не был здесь. Доктор Крейн вновь посмотрел на него, на его безжизненном лице промелькнуло любопытство. — У меня сложилось впечатление, что мистер Уэйн был постоянным посетителем нашей скромной больницы. — Мне было разрешено посещать лишь несколько мест, — начал Брюс, улыбнувшись своей обаятельной улыбкой. — И меня всегда сопровождали; это место похоже на лабиринт. — Даже когда вы были здесь как пациент? — спросил доктор, любопытство в нем все возрастало и на короткий миг отразилось на лице, прежде чем он снова взглянул сквозь стекло отсека наблюдения, вновь приняв безразличный вид. — Но полагаю, вы не спускались сюда, вы же были здесь лишь тридцать шесть часов, не правда ли…Мысль о том, что доктор Крейн абсолютно точно изучил его старую медицинскую карту, Брюс оставил на потом. — Могу я спросить, за чем именно вы наблюдаете, доктор?— Тестирование лекарств.— Эм… — Джеки чуть помолчала, с любопытством смотря на доктора. — Каких, про-, — она поправилась, — доктор Крейн? — От беспокойства, — ответил доктор, не сводя взгляда с больного, лежавшего на кровати. Брюс заглянул Джеки через плечо и увидел пациента, закрепленного к постели и заметно дрожавшего. Из-за света слезы на ее щеках блестели, и Брюс почувствовал резкий прилив сочувствия. Его руки захотели сжаться в кулак. — Это не Клэр? Почему она связана? — спросила Джеки, тревожно глядя на нее. — Я думала, у нее меринтрофобия**.— Мы не обсуждаем истории пациентов с гостями, дитя, — терпеливо сказал доктор Крейн, словно он был учителем начальной школы. — Полагаю, это уже не исправить, — с отвращением в голосе продолжил он, прежде чем вновь обратиться к Джеки профессиональным тоном: — В противном случае я не смогу тщательно изучить его воздействие; это даст мне возможность увидеть, заглушает ли лекарство страх перед связыванием. — Это… логично, — нерешительно согласилась Джеки, кивнув. — Ну, я больше не буду отнимать у вас время, доктор Крейн. — Да, лучше не заставлять доктора Томпсона ждать, мисс Лант. Он сторонник пунктуальности. Рад был познакомиться с вами, мистер Уэйн, — произнес он, протянув свою костлявую руку. Брюс пожал ее, почувствовав жалкую попытку рукопожатия. Мужчине ничего не стоило сломать ему руку, и у него промелькнула ужасная мысль сделать это. Для безопасности Джона или из-за собственной неприязни, Брюс не знал. — Мне тоже приятно было познакомиться, доктор. — Если вы надумаете вернуться к терапии, мистер Уэйн, я с радостью предоставлю вам место на моей кушетке, — предложил доктор повышенным тоном, улыбка мелькнула на его лице. Во всем этом было нечто, что заставило почувствовать Брюса неуютно. — Я… возьму это на заметку, — неловко ответил мужчина, когда практикантка начала идти вниз по коридору. Когда они отошли достаточно далеко, он спросил: — Он всегда такой? — Доктор Крейн? Да, но вы привыкните. Он вел у меня на последнем курсе в университете Готэма, прежде чем ушел – он гениален, но не особо разговорчив с остальными людьми. Я полагаю, это из-за воспитания, — она невинно улыбнулась ему. — Юные годы обычно играют огромную роль в формировании вашей души. Брюс решил больше ничего не говорить по поводу этого. Не хотелось думать, как именно юность повлияла на его психическое состояние. Они остановились возле двери с бумажной табличкой, на которой крупным шрифтом было написано ?ДИРЕКТОР ДОКТОР ТОМПСОН?. — Ну, вот вы и пришли, мистер Уэйн. Уверена, доктор Томпсон отведет вас обратно. — Спасибо, Джеки, — Брюс улыбнулся, когда молодая девушка взмахнула ресницами и проскользнула мимо него, красновато-рыжие короткие вьющиеся волосы были единственной яркой вещью во всем коридоре. Доктор Томпсон мог быть психиатром, но в нем без сомнения скрывался бизнесмен, который промелькнул в его глазах, когда те оторвались от экрана. Нельзя руководить больницей, не обладая обоими качествами.— Мистер Уэйн! Очень рад снова видеть вас, — было сложно сказать, сколько ему лет, но он, как минимум, был в два раза старше Брюса. — Доктор Томпсон, — произнес Брюс после вежливого рукопожатия. — Вы хорошо выглядите. — Я не чувствую себя также, мистер Уэйн, но спасибо. Не могу сказать, что я удивлен видеть вас, однако я удивлен, что прошло много времени с тех пор, как вы в последний раз приходили, лишь чтобы разузнать о вашем вкладе. Брюс боролся с румянцем, желавшим проступить на его лице. Он приходил сюда каждую неделю, но каждый раз тратил свое время на встречу с Джоном и обычный осмотр новых различных улучшений, а также встречался с несколькими членами Совета. Его щедрые взносы от имени Уэйн Интерпрайзерс всех удивили и дали ему небольшие права и там, и здесь, но отвратительное прошлое его отца заставило их приглядывать за ним. — Ну, Уэйн Интерпрайзерс довольно суровая хозяйка – в наши дни я должен осторожно распределяться своим временем, не беря в расчет свои желания. Краткий миг доктор Томпсон изучал его, но затем на его лице заиграла понимающая улыбка. — Да, это как совмещать два дела, не правда ли? Работа и дружба – их сложно поддерживать, особенно одновременно.Брюс был благодарен, что он больше не должен поддерживать еще и Бэтмена. Из-за этого ему было гораздо легче согласиться с доктором Томпсоном. — Так, вы видели новые пополнения в медицинском отсеке и ремонт цокольного этажа – как насчет того, чтобы я показал вам оборудование для наблюдения, что мы устанавливаем? — С удовольствием. — Отлично, мы поговорим по пути, — доктор Томпсон вежливо указал на дверь.Брюс пробежался в мыслях по вопросам, которые он хотел бы ему задать. Доктор Крейн, медицинские тесты, Джеки Лант…— Так вы всегда так близко находитесь к медицинским обследованиям? — доктор Томсон вскинул бровь. — Мисс Лант показала мне их по пути. Я мог поклясться, в последний раз ваш кабинет не был в этой части здания.— Это лишь временно; на прошлой неделе в мой офис кто-то проник, — доктор Томсон перестал улыбаться и сделался серьезным. — К счастью, ничего не пропало, но, видимо, кабинет покинули в спешке. — Есть какие-нибудь предположения, что там искали? — Бумаги, но на открытом шкафу не нашли отпечатков пальцев, и камера в коридоре была очень удобно повернута в сторону от двери, а на посту в ту ночь был новый охранник. Значит, это был кто-то, что знает работу Аркхема изнутри. Охрана и персонал были первыми в списке подозреваемых. И Джон, сказал надоедливый голос у Брюса в голове. Но Джону осуществить такое было бы очень затруднительно, учитывая то, что он был под пристальным наблюдением с момента своего возвращения. — Что это было, медицинские карты пациентов или что-то другое? Я думал, их хранят в отдельном помещении, учитывая, сколько лет этому заведению, — произнес Брюс с озабоченным видом, который уже давно научился изображать.— Так оно и есть, — ответил доктор, глядя на него. — Это были старые записи. Финансы и все такое. Они были перемешаны вместе с картами пациентов, а мой компьютер спокойно перенесли сюда, пока мы перенастраиваем меры безопасности наверху. Новые камеры заработают завтра вечером. — Рад слышать, что это скоро будет готово, — сказал Брюс, доброжелательно улыбнувшись, и они продолжили идти к станции мониторинга, находившейся на два этажа ниже. Нужно ли это было ему или нет, Брюс запомнил это. *~*~*~*~*Брюс вцепился в руль, взглянув на пробку перед собой. Ему в очередной раз отказали увидеться с Джоном. По словам секретарши, он принимал какие-то новые лекарства, которые в течение часа делали его слишком сонливым, так как он еще к ним не привык, и потому не мог поддерживать разговор. Санитар не знал названия нового препарата, он лишь получил записку, в которой было столько же информации, что и утром.Что-то определенно было не так. Ему было все равно, если это было лишь поводом, чтобы наказать Джона за телефонный звонок или за что-либо еще, что он мог натворить; не видеть его почти три недели, не считая неожиданной удачи в коридоре, было неправильным.Он знал, что мог целый день спорить сам с собой по поводу того, как это было подозрительно, как он чуть ли не отчаянно хотел встретиться с Джоном снова, злясь, что ему отказали. Знал, что Альфред сказал бы то же самое. Но Альфреда здесь не было. Он не слышал, как Джон просит о помощи. Не встречался лично с действующим на нервы доктором Крейном. Он должен был выяснить, кем был Арт. Мужчина глубоко вздохнул. Сам он не мог вернуться и посмотреть в картотеку – это было слишком опасно, в маске или без. Он заставил себя успокоиться. Нужно было быть рациональным.Пробка еще очень долго не двинется с места… У него были вещи, о которых ему нужно было разузнать. Брюс набрал Тиффани. — Алло? — Привет, Тиффани, — произнес Брюс тише, чем планировал. — Есть минутка? — … Нужна помощь? — Ну да, в смысле, если ты не против.— Ты же не сломал одну из моих игрушек, да?Брюс слегка улыбнулся. Тиффани все еще была дочкой Люциуса.— Нет, не переживай, я не прошу о ремонте. — Я так и думала, но… просто спросила. Ну так что у тебя? — Мне нужно, чтобы ты нашла одного человека. Как думаешь, ты сможешь взломать базу данных Аркхема? — … Аркхем? — он практически услышал, как она прищурилась. — Зачем? — Я просто кое-что проверяю, — он начинал волноваться. — Для друга, — добавил он.— Друг, значит? — Брюс почувствовал сомнение в ее голосе. Он был уверен, что она точно знала, кого он имел в виду, и был уверен, что она его осуждала. — Ладно. Что за люди? — Доктор Джонатан Крейн, через ?а?, и какой-либо пациент с именем Арт или Артур. — Полагаю, доктор не пациент? — Нет, он работает в Аркхеме. — Ясно. Это займет некоторое время. Думаю, ты позвонил мне, потому что не хотел надевать свой старый костюм? Брюс проглотил ком, образовавшийся в горле. — Да.— … Я позвоню тебе, когда что-нибудь найду. Где-то через час? — Конечно, хорошо. Спасибо, Тиффани. Правда. — Еще рано благодарить меня, Брюс. Я все еще должна тебе что-то найти, — добавила она. Брюс проклинал извилистые, забитые транспортом дороги Готэма, проезжая оставшийся путь со включенной станцией классической музыки, тем самым пытаясь успокоиться под оркестр и стараясь не думать о том, как все было бы просто, если бы он надел свой бэт-костюм. Особняк казался огромным и пустым, когда Брюс наконец-то вошел внутрь. По правде говоря, он всегда таким казался. Слишком большой, слишком открытый, слишком тихий. До следующего звонка Альфреда в Скайпе еще было далеко, и еще дольше до того момента, когда Альфред решит взять перерыв от своего долгого и заслуженного отдыха. В тот момент, когда Брюс начал везти Джона к мосту, он лелеял мысль о том, чтобы привезти его сюда. В свой дом, в Бэт-пещеру, чтобы показать это единственному человеку, который бы действительно все увидел. У него не было сомнений, что Джон определенно точно бы знал, какая вещь была Брюса, а какая нет. Даже после всего случившегося Брюсу нравилась идея его появления здесь, несмотря на горьковатый привкус, который, вероятно, имел бы место быть. Разрушил бы тишину, шнырял везде, где он только мог, возможно, случайно сломал бы что-нибудь дорогое, о чем потом Альфред бы ворчал, но Брюс бы втайне из-за этого улыбался. Фамильные ценности было одно, фотографии – другое, но дорогая мебель и современное искусство, которое держал Брюс лишь напоказ – для миллиардера плейбоя, у которого слишком много денег и свободного времени – он всегда хотел выбросить на помойку, где им и было место. Он разжег в камине в бильярдной комнате огонь и сел в кресло, наблюдая, как танцует пламя, пока Брюс пытался спокойно дышать. Было очень трудно думать о чем угодно, кроме дела. В чем он вообще подозревал доктора Крейна? В лечении своих пациентов необычными и жестокими методами? В создании жуткой атмосферы? Все, что у него было, это слова Джона о том, что что-то было не так. Слова Джона и предчувствие Брюса. Просто, как много веры хотел он поставить на это? Внезапный телефонный звонок почти выбил из него его мысли. — Тиффани? — Брюс, я нашла кое-что. Ты сидишь? — не ожидая ответа, она продолжила: — Про кого ты хочешь услышать сначала: Крейна или Артура? — Про Крейна. — Хорошо, — уже более привычным тоном сказала она. — Доктор Крейн работает в Аркхеме чуть больше года, ведет относительно нормальную жизнь, годами преподавал в Gotham U, но его специализация довольно странная. — Страх? — … Ты уже что-то посмотрел про него? — Он в одиночку написал три работы по этой теме. Все в открытом доступе. — Да, они все перечислены в его ссылках. Они все такие же жуткие, какими кажутся? Заголовок ?Пройти через печаль? звучит вполне нормально. — Страх неестественен, страх – это побочный продукт примитивного импульса, страх побеждается путем постоянного воздействия – все в этом духе. ?Пройти через печаль? я еще не читал. — Оу, рада, что мне не нужно все это смотреть. Не знаю, как бы я потом спала… — Брюс почувствовал, как улыбка чуть изменила ее тон. — По сути, он был в списке ожидания, пока Аркхем не сдался и не нанял его. Похоже, за последние пять лет туда перенаправили нескольких врачей, и его выбрали лишь год назад. Последние два, кажется, просто исчезли с лица земли. Возможно, прятались на дне Готэм ривер, если не были похоронены где-то в земле. — Пропали без вести? — Угадал. Оба специализировались, полагаю, на чем-то вроде… отдела исследований? Брюс мог видеть напуганную женщину на столе. Видеть доктора Крейна, глядящего на нее через окно безжизненным взглядом, словно это было чем-то, что случалось каждый день. — Крыло медицинских тестов. Я видел его.— Видел? Как? — Я пришел проверить, на что шли мои пожертвования, и мне провели небольшую экскурсию – что насчет Артура? — Точно: я нашла двух Артуров, первый – охранник, работающий в утреннюю смену, другой – пациент. Если точнее… был пациентом. Артур Муни умер почти три недели назад. — Как? — Написано, что суицид, но подробностей я не нашла. У парня была целая куча проблем. Думаю, можно с уверенностью сказать, он был полным психом. Брюс стиснул челюсть, подумывая сказать Тиффани, что такой небрежный отказ от психических проблем был так же опасен, как и невежественен, но у него не было сил начинать из-за этого спор. Вместо этого он лишь вздохнул через нос. — Что-нибудь по поводу охранника? — Артур Вест; ничего особенного. Сорок четыре, среднего роста, довольно много упоминаний, никаких зарегистрированных нарушений. — На каком этаже он часто бывает? — Эм, я уверена, что на первом этаже, судя по черновой карте, однако я не думаю, что такой расклад вещей нельзя изменить. А что? Первый этаж был для более спокойных и более послушных больных, как и чуть более большой пост для медсестер. Несмотря на то, что он был довольно тихим и показывал неплохое поведение, Джон был на пятом. — Я хотел увидеть, пересекались ли они друг с другом или нет. Если охрана постоянно не меняется местами, то шанс достаточно невелик. На каком этаже пребывал больной? — … На пятом. И ты никогда не догадаешься, у какого врача он был в последний раз.Суицид пациента на том же этаже, где и Джон. Пациент Крейна. Брюс представил комнату медицинских тестов с Джоном, прикованным внутри, и Крейна, наблюдающего через стекло. Он почувствовал, что одновременно хотел кинуть и ударить что-то. Мужчина глубоко вздохнул, пытаясь успокоить свое быстро бьющееся сердце и выкинуть изображение из головы. — Брюс? — Тиффани… спасибо. Отличная работа.— … Брюс, — нерешительно начала она, — что ты собираешься делать? Он еще не был уверен. Было бы так легко – так чертовски легко – надеть свой старый костюм и пробраться в Аркхем, провести обыск, а после заставить Крейна говорить. Или же он мог попытаться найти отчет коронера об Арте. Вернуться в Аркхем, словно ничего не случилось, добиться встречи с Джоном и поговорить с ним, выяснить, знал ли он что-либо еще. — Тиффани, ты можешь найти, что именно доктор Крейн использует для своих пациентов? Что он им прописывает? — Возможно, но это займет время. Слишком рискованно оставаться на связи и искать в одно и то же время, даже если линия защищена. — Отлично. Если тебе удастся найти отчет коронера об Мони…— Я тоже пришлю тебе его, Брюс. Полагаю, ты делаешь это… в стиле Уэйна, да? — Я завязал с костюмом, Тифф. Я не вернусь к нему, пока не пойму, что это необходимо.— … Как скажешь. Пришлю тебе все, как только найду. — Спасибо, Тиффани.— Я делаю это ради тебя, знаешь, — заметила она. — Не ради него. Брюс почувствовал себя подавленным. Он знал это, но не хотел этого слышать. — Ты знаешь, что я ценю это, Тифф.— Пока, Брюс. Звонок закончился звуковым сигналом, и Брюс сидел, глядя на разноцветные полоски на блокировочном экране***, думая обо всем сразу.