1.Ворон: несет ли он смерть, или хорошую весть спрятал за крылом? (1/1)

За последние годы земли Праи изменились до неузнаваемости. Если раньше Праймзона, забитая чудью, как леса грибами после дождя, занимала лишь небольшой участок между Империей Доктов и Королевством Адорнии, то теперь она покрыла чуть было не всю область лесов Праи. Вночи частенько можно заметить красные глаза-огоньки, что сверкают совсем рядом и потом исчезают где-то вдали, прячась за темными деревьями. Теперь чудь была почти всюду. От неё нельзя было ни убежать, ни спрятаться. Она, как та назойливая мысль, была везде и всегда. Мало кто осмеливался выйти ночью даже из собственной опочивальни, не то чтобы за стены крепости, а тем более пойти в лес в одиночку. Однако находились и смелые люди что приняли Праймзону как родной дом и осели в самом её сердце, их часто прозывали героями за подобные ?развлечения?. Много кто из них?— охотники. В Империи Доктов их прозвали куда более привычными словами ?контрабандисты? и ?мошенники?. Так называемое ?сердце Праймзоны??— это область, где прайм оказал наибольшее влияние во время Катаклизма как на флору, так и на фауну, иногда под его воздействие попадали и люди, и даже герои… Раньше, как ведомо с рассказов смельчаков и дерзких охотников, это была местность чащоб и пущ, а то есть северо-западные земли, ближе к Ландайским горам и Загорному морю. С обеих сторон находились пару фортов. Самыми известными стали защитный форт Гридвальт, со стороны Империи Доктов и аванпост Эгизар, со стороны Адорнийского королевства. Праймзона охватила обширную территорию наполненную дорогими лесами и плодородными грунтами, включая окрестности Туманной рощи и уходя далеко на запад к морю. Праймзона взяла под свое правление и горные хребты Ландайских вершин, уходящих ввысь на сотни метров, из-за чего нельзя было точно сказать высоту гор Ландая, также под руку власти прайма попал и архипелаг островков, водящий хороводы в Загорном море, что показывалось из-за крутого горного обрыва. Там, ближе к морю, горный массив рывками перескакивал в высоте, однако при этом можно заявить, что ступив один неверный шаг, охотник рискует еще пару минут лететь вниз, чтобы потом замертво брякнутся и познать всю твердость земли… Даже если повезет и нерадивому искателю приключений самой судьбой будет суждено шлепнутся на водную гладь, то шансов выжить будет немного. С такой высоты вода будет куда тверже асфальта и явное дело падать будет больновато… Вторая проблема?— выбраться с воды целехоньким, а не уйти на корм рыбам. Пока известий о выживших после таких полетов в море не поступало. Хотя даже если бы кто-то и смог выбраться с воды или даже слететь вниз, к островам, балансируя с помощью глайдера в воздухе, то скорее всего он бы сразу попал в суп для чуди… если конечно чудь варит суп. Выбраться с архипелага можно только со стороны Адорнии, поскольку горы темным кольцом уходят в глубины Империи Доктов, фактически образуя своеобразный непреодолимый, как для чуди, так и для охотникчков, каменный щит. Перебраться можно только там, где эта ?ограда? состоящая в основном с залежей руд и тяжелых валунов, что ежедневно рокочут и скачут в морские глубины, обрывается. Есть такое место?— северные земли, что около Чугунного моря, постепенно уходящего в Сердитый океан. Но климат тех зон строг к каждому, кто нарушает его покой. Вечный холод, стужа, убивающий мороз и ледники, что не уступают дорогу ни кораблям, ни лодкам. Ледяные глыбы, что в любою секунду готовы обрушится на мореплавателя всем своим весом и в конце концов, потопить, заставляя еще пару минут барахтаться в холодной воде, а потом с немым криком о помощи, уйти на дно… К архипелагу, что именован Осколками и находятся со стороны Адорнии, охотника попросту не пропустит чудь?— ни морская, ни земная, ни летающая тварь не захочет так свободно отпускать свой обед. Ну или в крайнем случае, который увы встречался довольно часто, можно грохнутся на острые верхушки, что как те каменные копья понатыканы по всему горизонту гор и укрыты за слоем тумана, что прячет за собой и море, и архипелаг с его обитателями. На удивление, всех ?пронзенных? ждет не моментальная смерть, а долгое мучение, налитое болью и желанием поскорее отпустить душу в иной мир… Праймзона охватила и часть Иамарской пущи?— мест, где так или иначе размещались подразделения, высланные сторожить границы от всяких не желательных посетителей, в том числе и охотников. Форт Гридвальд построен возле притоки реки Смайлы и в дополнение охраняет торговые пути, которые как паутина опутывают всю Иамарскую пущу. Докты не желают посещать места, где чудь чувствует себя как дома, да и другим не советуют. Вот и не подпускают ни торговцев, ни любителей наживы и обжигающих ощущений. Обжигающих в прямом смысле… аномалии в считанные секунды могут превратить охотников за артефактами в пепел и развеять его по всем уголкам Праймзоны. Собственно из-за таких познаний форт обустроен за десятки километров от места скопления чуди, остальное?— секретные аванпосты, лесные заставы, защитные форты, о которых только то и есть, что информация в архиве императора, куда уж точно не пустят абы кого. Стоит раз попасться на так называемых ?авантюристских переправах? и тебя тут же отбиркуют да в темницу закинут, пытаясь выгадать хоть какие-то данные. В каждом мини-форте было человек со тридцать, а то и больше. Были еще и разведотряды в их числе, но в общий счет постояльцев таковых бойцов никогда не вписывали. Да и за безопасность никто особо не ручался: мало ли всяк чуди бегает по Иамарской пуще. Адорнийцы?— более уверены в себе и своих силах да и вообще в магии, именно поэтому аванпост Эгизар находился вплотную к Праймзоне. Они активно занимались изучением артефактов и частенько высылали свои отряды. Ох сколько колдунов, сколько стрелков, сколько защитников полегло, даже перечесть сложно и всё за зря… Однако даже сейчас Адорния проявляет интерес к магии, таящейся в артефактах. Оказывается местные чародеи, что смогли таки выжить, но возвращаться в Праймзону за новыми изысканиями не планируют, давно научились считывать данные хранящиеся в артефактах и сейчас неоднократно пытаются преобразить древнейшую магию в форму заклинаний, что более привычно и удобно. Пока видимого результата такие эксперименты не дали, но пару легких артефактов поддалось и теперь их сила запечатана в словах: не нужно таскать с собой дорогой камень или изящное изделие, когда можно повторить всё, на что способен артефакт, с помощью слов. Исходя с этого Адорния пытается сделать сдвиг в истории, впустив магию в жизнь каждого, будь то докты, будь демоны, что сидят и рыбку ловят у берега… Ох подобрели они чет изрядно. Говорили же прайм?— штука вредная… В самой Праймзоне образовался Лафорт?— крепость, о которой мало что известно. По давнейшим повествованиям, еще с времен Лафитской империи, там было сильное скопление аномальных явлений и магических субстанций. Приборы, считывающие энергетический заряд, просто выходили из-под контроля. Стрелки скакали, показывая нереальные числа или вся техника в один момент прекращала свою работу. Однажды туда выслали экспедицию знающуюсь в прайм-материи. Никто из праймологов тогда не вернулся. Просто как в никуда пропал целый отряд. Следующая экспедиция была более удачной. Группа смогла обнаружить место, где собственно и пропали праймологи. После этого энергетические всплески прекратились, однако по всем местности была рассыпана непонятная пыль в основном красного и синего окраса, встречалась и фиолетовая, но то что их объединяло, так это мерцание и прозрачная стенка, взвывающаясь ввысь на десятки метров. Своеобразный барьер не пропускал никого за свои границы, оставляя в душе страх и недопонимание происходящего?— это было то, что лафитам явно не следовало видеть… Некоторые попытались пару раз перейти за ту сторону магического щита, но их попытки увенчались лишь ожогами, что как-то клеймо остались на их теле. Так же были обнаружены и начерченные знаки на языке, еще более древнем чем тот, который использовали в Лафитской империи. Возникала мысль о пространственных порталах… теория не подтвердилась. Второе посещение Праймзоны… вторая пропажа. Нынче ?сердце? Праймзоны кишит чудью… и артефактами! Новая волна прайма, что нахлынул на земли где чудь еще недавно была лишь словом, принесла с собой много опасных и ценных предметов, подобных тем что когда-то использовала старая Лафитская Империя. Магия и технологии, прайм?— всё теперь было четко разграничено, не так, как в Лафитской Империи, где гармония была во всем. Какова же теперь Праймзона? Готова ли она пригреть очередного искателя артефактов… и приключений или всё же разрешит чуди выпотрошить его наизнанку?.. Сложно ответить на этот вопрос, ведь тут нужно учитывать и удачу охотника, а то мало ли чего, можно ведь и под копытами собственного коня помереть, не то чтобы от чуди. Героев можно смело перечесть на пальцах, оно то и не дивно: природа то там, в Праймзоне, хищная, но при этом чертовски прекрасна. Тишина очаровывала каждого путника, который решался наведать эти земли. Природа вокруг выглядела картинно, как будто бы талантливый художник случайно разлил краски и, заприметив чудный пейзаж, взялся за работу: деревья переливались в гармонию тонов, то где-то сияли золотисто-красным, то тускнели и медленно переходили в коричневые и темно-зеленые тона. Цветы, как будто очарованные пением музы, сопровождаемым аккордами скрипки, перекланивались с бока на бок в меланхолическом вальсе. Гармонично вписывались и строения, возведенные здешними охотниками на чудь. Остро заточенные пики, выложенные в ряд у основания каменной башни, вели беседу с лучами солнца, переливались блеском стрелы, выглядывающие с колчана, небрежно оставленного молодым охотником.?— Они идут!?— Сколько? —?спросил мужской голос.?— Я тебе что пересчитывать всех буду? Их целая куча сунется! Я даже деревьев не вижу из-за этих ворон проклятых, я уже молчу о тех чертятах, которые сейчас разрушат мою огненную башню. Эх плакала работа механика…?— Успокойся, Одри, и оставайся здесь. Пусть отведает же чудь металла каленного!?— Аптечку не забудь, герой! —?крикнула вдогонку Одри, но ведьмака уже и след простыл.Темное облако чуди надвигалось на избушку, спрятанную в чаще леса. Они явно были не в восторге, от того, что их землями распоряжаются какие-то жалкие людишки, и кормили себя мыслями как можно скорее избавится от незваных чужаков. Он был один. Порванный от времени и долгих битв, плащ, развевался на ветру, в руках сверкал острый меч, который напоминал врагам с кем они имеют дело и почему не стоит связываться с хозяином этого оружия. Зверобой… на половину он был колдуном, но больше предпочитал схватки в ближнем бою, махать мечом во имя защиты союзников и сносить головы всякой чуди?— его главное призвание. Он также был известен и как сильный тактик, умеющий сдерживать целые армии и раздирать врагов в мгновение секунды. Его называли героем… героем Праймзоны. Бой был сложным, но Зверобой одержал победу и от орды извечных врагов не осталось никого… кроме одной гарпии, которая успела ускользнуть из поля боя, не попав под обстрел башен, и понесла весточку в далекий лес на западе Праймзоны.?— Одри?…?— Одри, отзовись! В ответ последовала лишь тишина. Ведьмак метался с места на место, пытаясь найти хоть какую-то зацепку, но что-то глубоко в душе предвещало беду… Он решил наглянутся к краю восточного фронта, ведь именно там Одри возвела огненную башню. Ворон, сидящий на ветке, встрепенулся и сильно взмахивая крыльями дернул в воздух. Через пару часов блужданий по Праймзоне Зверобой выбился из сил, чувство неизвестности пугало его и навеивало дурные мысли. Что если Одри находится вовсе в ином месте? Жива ли она вообще? Может это очередной план чуди, и он, сам ведьмак идет прямиком в ловушку?.. Зверобой не был уверен в том, что поступает правильно, и с каждой секундой всё больше и больше сомнений охватывали его сердце, но герой двигался дальше, стараясь не обращать внимания на столь неприятное скопление мыслей. Вечерело. Ведьмак продолжал путь. Он не на шутку начал волноваться за жизнь Одри: не дело всяким доктам-механикам разгуливать по лесу полному чуди, спешащей разорвать даже физически сильного мужчину, что уж сказать о безобидной девушке. Что-то сверкнуло вдали. Фонарь? Неужели Одри взяла с собой фонарь? Зверобой поспешил к источнику света, но тот исчез, как будто бы его и не было вовсе. Снова чудь балуется… Вот уже за поворотом и восточная зона. Где-то тут должна быть огненная башня. Ведьмак быстро нашел сооружение, точнее то, что от него осталось… и Одри явно тут была. Вблизи основания башни валялось пару деталей и небрежно разбросанных инструментов?— тот, кто их оставил, явно торопился покинуть это место в кратчайшие сроки.?— Ну и куда дальше?— равнодушным тоном сказал Зверобой, как будто бы ожидал услышать ответ, которого так и не последовало.Не прошло и минуты, как он вспомнил один важный момент. Одри ведь всегда говорила: ?Ищи правду по схеме, она фигни не посоветует.?Точно, схема! —?как яркое солнце Адорнии дарует свет в каждый уголок северных лесов, обходя полукруг над Праймзоной, так и эта мысль осенила ведьмака. А ведь докты не так уж и глупы… Одри, будучи талантливым механиком да хитрым инженером, любила прятать всякие артефакты в своих изобретениях. Именно с древнейшей магии машины зачастую черпали силу, ведь иного источника энергии в Праймзоне не найти, даже если сильно хотеть, да и ?Защитникам? такие игрушки частенько помогали: то прайм-систему зарядят за пару минут, что и гарпии подлететь не успеют, то плазма-пушку в готовность приведут. Самые сильные артефакты не один раз спасали ситуацию, сжигая дотла крепких и настырных представителей чуди. Интересен тот момент, что эти артефакты никаким способом не влияли на тех, кто их применял… разве что можно учесть небольшую дозу облучения, но в любом случае это лучше, чем умереть от острых когтей или того хуже, от разряда молнии пропущенного, как через проводник. Печален тот момент, что такие осколки закодированной магии были весьма хрупкими и, как результат, оказывались не лучшим подспорьем в бою, да и работали они всего-то один раз, и то если удача была на стороне путника, и удавалось в невредимом виде перенести этот артефакт с его природного хранилища на летающий корабль или другое средство передвижения, поэтому и распоряжаться ими стоило с умом, дорогой ценой всё-таки доставались. Мало кто мог огласить весь список того, на что способна магия, заключенная в том или ином артефакте, именно поэтому они обрели особую ценность для техно-магов, да и братьев их названных?— инженеров, изобретателей. Найти схему строения башни?— задача не из простых, особенно, когда ты привык к резне и дуэлям, а не шурупы собирать в целую конструкцию… Ведьмак провозился около получаса, дальше просто не хватало сил и нервов, со злости он пнул камень, который валялся в двух метрах от основания огненной башни, и служил больше, как стена от вражеских стрел, нежели объект декора. Рядом, как два стража, оберегающие какое-то ценное сокровище, стояли ели. Камень, будто живой, подскочил и рыча убежал в глубь леса. Ох и хорошо же время научило эту чудь прятаться, попробуй нынче отличить очередного зубастика от обычного камня, до того как он, открыв пасть, налетит на тебя, как на кусок мяса… или убежит, недовольно бурча, потому, что получил ботинком от очередного недалекого героя, не видящего за тучей злости и живой чуди. На месте, где недавно сидел этот живой камушек, земля была взрытой, как будто бы оборотень искал золотой амулет или гарпия запрятывала очередную блестяшку, снятую с тела невнимательного охотничка. Зверобой долго не церемонился и просто подкопал землю вручную?— разве будет тут, в Праймзоне, кто-то лопату выискивать?.. Там, в ямочке диаметром в две третьи шага простого человека, был припрятан небольшой ларчик, открыть который не удалось из-за замка, подобного назойливой горгулье, сторожащей тайны и сокровища, сокрытые на протяжении многих десятков лет. Старый на вид сундучок, покрытый адорнийской росписью, подобной временам, когда три земли Праймзоны были единым целым, новая серебряная цепка и крепкий замок… что же может скрывать в себе это произведение искусства? Ведьмак решил поступить по старинке и отправился искать молоток в куче разбросанных инструментов. С ним всё получилось куда проще, чем с поиском схемы… Пару хорошеньких ударов и метал сдался. Дело осталось за малым. Зверобой стянул изящную цепочку ручной работы и отложил в сторону. В ларчике его ожидала приятная и одновременно противная находка, да, это были те самые схемы и чертежи. И откуда только у доктов таков талант прятать что-либо?.. Неужели Одри всё это время знала о том, что в нескольких метрах от её механического детища сидела ненавидимая чудь в подобие зубастика, который еще недавно играл роль камня.?— И так посмотрим, что тут у нас… На схеме было изображено точное строение ?Ядра??— важнейшей, по мнению Одри, детали, отвечающей за накопление зарядов и точность выстрела. Обычно именно в моделях, подобных Ядру, и сохранялись артефакты, дающие энергию всему механизму. Осталось только найти то самое Ядро, и похоже, что задачка не из легких, поскольку после последних гуляний чуди от пушки мало что уцелело…?— Ядро, ядро, ядро?— бормотал себе под нос ведьмак, перекидывая обломки башни, которая еще недавно величественно увенчивала местные окрестности.?— Хм, а вот этот огрызок, как по мне, более всех подобен рисунку на схеме, и чертеж вроде как верный, осталось только разобрать это всё. Чудо техники не сразу подчинилось неуклюжему ?инженеру?, что было неудивительно, поскольку Зверобой куда больше любил воевать, и к технике относился так же, как химик к смешиванию веществ лишь по цветовой квалификации. Строительство, проектирование, чертежи?— всё это было ему безразличным и далеким, да и в бою ведьмак полагался больше на магию и крепкий меч, служащий и оружием и щитом одновременно, нежели на башни, которые приходилось оборонять от атак чуди, пока те вели меткий обстрел. Зверобой понял, что эта машина устроена уж очень хитро лишь через пару часов мук, клепаний и не самых приятных речей… Но сдаваться он явно не намерен, ведь разгадка может быть намного ближе, чем кажется. Ведьмак перевернул всё вверх дном, но найти хоть что-то не удалось. Эти поиски были не самой наилучшей вещью в его жизни, да и мало того, пришлось пару раз поваляться на земле… Всё из-за небольшой выемки, предназначенной скорее всего для установки оборудования, хотя черт знает этих инженеров, но по их воле пришлось пару раз споткнутся и ощутить на себе всю твердость земной поверхности Праймзоны. Возле того самого злорадного выреза были выложены какие-то руны. Но в истории не было моментов, когда докты брались подчинять себе магию рунических камней, и всё происходящее подпадало под сомнения. Или были…, но скрыты от всех. В любом случае этакие ведомости никаким боком не помогли. Однако тот самый паз отлично подходил под форму меча. Ключ на случай непредвиденных ситуаций?.. Только меч оказался у подножья разрушенной башни, как возник экран и побежала полоска информации на непонятном языке. Долгие попытки разобраться хоть с чем-то в этой хитромудрой системе записи данных ни к чему не привели. Тупик. Однако теперь открылись новые возможности в применение меча… Один из артефактов, да еще и чертовски крепок? Никогда раньше оружие, созданное людьми, даже под воздействием магии, не обретало способностей артефакта. Осколок магии, закаленный битвой, закованный в металл не каким-нибудь оружейником или кузнецом, а ведьмаком. Еще будучи юношей, он сам изготовил свое первое оружие лично для себя. С ним же и пережил первые битвы, пролил первую кровь и защищался от ударов свирепых противников. История живет в этом оружие, которое можно смело назвать реликвией и поместить на один ряд способностей сильнейших магических артефактов и рун, да и сам колдовской металл стал частью характера своего хозяина: Зверобой особо ни с кем тягаться не будет и всегда готов к бою. Во всем Северном лесу можно перечислить множество мест, где возвышались башни, рассекающие небесную длань яркими выстрелами. Но после исчезновения Одри они все замолкли, как будто бы их никогда и не было. Возможно всё случилось из-за поломки в общей системе и, как любой другой инженер, Одри ушла проверять каждую вышку в одиночку. Раздумье ведьмака прервал выстрел за спиной, и если примерно прикинуть расстояние, то к объекту километр от силы. Он решил забежать на ?базу? и взять карту. Нет, Зверобой разумеется хорошо знал эти места, поскольку фактически вырос тут, но карта действительно не помешает, мало ли чего нового попадется на пути… Темная ночь полностью окутала лес, диск луны был единственным светилом, дарующим бледный поток медленно гаснущих искр, разгуливающих по зеленым коридорам деревьев, что добавляло своеобразный корректив в обычное понятие жизни, шумящей в Северном лесу, как листья деревьев, клокотание рек, бурлящая мелодия, согласованная с пением птиц и мягким гласом сиринов, от которого немело сердце и душа рвалась на волю. В ночную пору мир вокруг обретал какую-то таинственность, вместо страха приходило спокойствие и каждый чувствовал себя как дома, не боясь рассказов о местной чуди да о зверье всяком. В лесу действительно хватало секретов, надежно спрятанных за деревьями, которые частенько заступали путь, затертых тропинок, ведущих в никуда, существующих отдельно от окружающего мира долин, сокрытых со всех сторон горными массивами, или наоборот, обустроенных в сердце впадины, обнесенной земляными био-стенами, как крепость каменными мурами. Природа бережно хранила и десятки раз неосторожно переписывала историю этой местности, добавляя новые виды в списки флоры и фауны, выжигая небольшие рощи в, существующем как отдельная вселенная, лесу, задолго до того, как какой-нибудь ученый спешил узнать о всех тайнах, открывая новые элементы химической таблицы. Необыкновенная чарующая гармония оставляла приятный осадок в памяти каждого, кто осмеливался ступить шаг навстречу ночным путешествиям… Ведьмак подходил к хижине. С дымаря валило седое облако, медленно оседающее где-то вдали, утопая в глубинах ночной пропасти. Свет пробивался сквозь оконную раму и бросал отблески на всё вокруг. Дверь была открыта и тихо поскрипывала под колебаниями ветра. Отчетливая речь, подхваченная дуновением зефира, вырывалась из дому на волю, как птица, выпущенная с клетки после долгого заточения. Этот тяжелый и крайне неприятный тембр голоса явно принадлежал не милой девушке… Но врываться сейчас и навешать люлей?— не лучшая идея. Подслушивать разговоры тоже не особо хотелось, но варианта получше просто не было. Они бормотали о чем-то непонятном. Потом в разговор вмешалась сирин. Её нежный голос медленно убаюкивал Зверобоя, который в это время выжидал удачного момента… Дождь тихо тарабанил простенький ритм по крыше избушки, как пианистка, сопровождающая нотами сольное пение. Изредка на сцене, находящейся на пушистых ветвях елей, выступали интересные артисты: чижи, соловьи, дрозды и воробьи. Не уступали места им и совы, хоть не любили песни голосить, а филины так уж и быть, решили судьями побыть. Грачи присоединились к общему концерту, как зрители, сидящие по центру. А дятел барабанщиком там был, выстукивал столь виртуозно ноты, что все вокруг, реальность позабыв, ушли за звуком в танец одинокий?— души и сердца лет далекий. Совки срывались с веток, делая тяжелый взмах крыльями, разминались в полете за едой и возвращались назад. Глухари недовольно хрипели, седые луни наблюдали за происходящим. Концертмейстер в роли кукушки скомандовал что-то и оркестр заиграл по новому. Утро в Праймзоне зачастую было именно таким. Приятным и простым, но одновременно чудесным. Увидеть в городах что-то подобное?— огромная редкость, которую даже за огромные деньги не приобрести. Бегущие капли воды скользили по крыше, соскакивали вниз, достигая края, и с хлюпом разбивались о землю, освобождая сотни маленьких брызг. Листья кустов, спрятанных под мантией деревьев, были полностью промокшими, несмотря на то, что дождь значительно ослаб. Легенький ветерок разгуливал по северному лесу Праймзоны. Ведьмак всё так же смирно спал, наблюдая последние сны. Морось участилась и перешла в ливень. Ледяные капли беспрерывно сыпались на лицо… Он проснулся, резко вздернулся и закашлялся, хрипя. Для Зверобоя это утро выдалось не самым приятным. Хотя испуг на лице говорил о том, что и сны были далеко не сущим светом. Нужно взять карту и проверить пару вышек. Прошло много времени и сложно сказать, где на данный момент могла бы находится Одри, однако лучше убедится или наоборот опровергнуть все догадки, отбросив сомнения, чем винить себя потом за бездеятельность и немое ожидание, не имеющее смысла. Ведьмак забежал в хижину, где уже не первый час разгуливал ветер. Еще вчера чудь вела переговоры, а сегодня всё вокруг было перевернуто, как будто бы кто-то пытался найти важную вещь. Но вот что могло так интересовать чудь и подбодрить к проискам?— не ясно. Однако точно можно заявить, что погром на ?базе? явно был не лучшим признаком. Светоч канделябра тускнел и разливался потоком бледных искр, блуждающих во тьме комнаты. Потрепанная фиранка, сделанная с прозрачной ткани, колыхалась под легеньким дуновением ветра. На полу валялось пару интересных камней, напоминающих бирюзу. Рядом?— небольшая коробка с кучей бумаги. С окна поглядывал помятый лист, очевидно послание. Возле стенки находился огромный сундук. Раньше в нем хранились артефакты. В маленьких коробочках?— минералы и ресурсы для строительства. Замки были содраны с особой жестокостью. О ней говорили и пару царапин на стене, очевидно оставленных острыми когтями. Нельзя было сказать, что это был простой зверь, к примеру медведь или волк, поскольку след, высеченный по деревянному покрытию, как на камне, напоминал больше какие-то слова. Буквы были подобны тем, что когда-то использовались на землях Праймзоны, которые нынче исчезли под покровом прайма. Вопрос напрашивался сам собой: неужели кто-то тогда выжил и смог выбраться с, залитой праймом, местности. Но ведь от тех злополучных времен Катаклизма прошло столько веков… да и подчинить чудь не каждый может. От одной мысли о причастности этого существа ко всем, происходящим нынче в Северном лесу, событиям становилось дурно. Зверобой решил не терять время на уборку и бесполезное раздумье, которое сейчас явно никак не поможет сложившейся ситуации. В последний раз карта, должно быть, оставалась на столе… Кажется та кучка обрывков и была ею до прихода чуди. Чтобы собрать эти огрызки воедино понадобится немало времени, выдержки… и клея, вместо разлитой колбы которого, можно взять смолу. Если память не предает, то была запасная версия, созданная Одри с помощью угольков, которые еще когда-то она стянула после дождя с погасшего костра. Она постоянно твердила:?Не выбрасывай?— пригодится.? Одри, вероятнее всего, надежно запрятала вторую карту. Стоит обыскать тайник, наверняка чудь, озабоченная поисками, не заметила его. Осталось вспомнить каков же там ключ был и где сам тайник… Пол часа размышлений не принесли никаких плодов, ведь никаких паролей или шифров не было. Ключ к разгадке таился в ином. Ведьмак вспомнил одну небольшую, но весомую, в данной ситуации, деталь. Он подошел к стене и начал медленно прощупывать материал, результат не заставил себя долго ждать: грубая поверхность стены и была той мелочью, что сразу себя выдала, она легко поддалась и отодрать кусок дерева оказалось проще простого. ?Пропускной код? никто не прятал и он был всегда на виду. Никаких загадок и уловок?— в этом и была вся хитрость. Мы пытаемся искать сложность и видим подвох во всем, мы сами придумываем себе проблемы в тот момент, когда мир вокруг нас намного проще теоремы Виета и в разы легче кислорода или компьютерного кода простейшей программы. Зверобой безошибочно определил место нахождения тайника, полагаясь лишь на интуицию. Всё это время Одри держала его в заблуждение, говоря что тайник спрятан там, где никто искать не станет… а он нашел. В щели стояла небольшая коробочка, сделанная вручную из довольно хлипкого материала, который под воздействием времени износился еще сильнее. Рядом лежала небольшая записка, свернутая вчетверо. Вот то, о чем она гласила: Если ты читаешь это послание по причине моего отсутствия и решил отправится вслед, то знай же, что искать меня не стоит. Не впутывайся в неприятности из-за моих ошибок… Если нужна карта, то глянь в коробке.Одри Одри. Ошибки. Неприятности. Что всё это значит? С каждой секундой, проведенной в Северном лесу, эти приключения становятся всё интереснее и загадочнее. В коробке кроме карты лежал интересный амулет. Вылитый с золота, не полностью чистого, но высокой пробы, пару мелких деталей?— серебро. По средине, обхваченный миниатюрными коготками дракона?— камень, переливающийся разными тонами. Самыми выразительными были два цвета, находящиеся в разных краях минерала: холодный, но одновременно нежный лазурный и яркий, как огонь костра при ночном небе, рубиновый. Можно целую вечность упустить лишь рассматривая чудный камень, завораживающий своей неземной красотой, но время не ждет и чудь не дремлет?— пора отправляться в путь. Стоило только ступить шаг за порог, как вдали послышались голоса. Очевидно группа и направляется в сторону ?базы?. Вторая зачистка? Они подходили всё ближе и ближе. Нужно было предпринимать хоть какие-то действия, поскольку встречаться с ними лицом к лицу желания не возникало. Ведьмак решил переждать в кустах. Не самое хорошее убежище, однако на первое время сгодится, всё-таки это лучше, чем сидеть на голой местности или ждать чудь у двери. Дождь пережили и чудь переждем. Вот группа составом с десяток чуди подходит к постройке. Леший начинает принюхиваться, качает головой и все идут проводить второй обыск уже в здание. Сатиры таскают вещи, которые считают полезными. Леший недовольничает и швыряет со злости одного об стену. Сатир с глухим звуком падает на пол. Весь отряд рванул в угол к коробкам, как будто бы пытаясь запрятаться. Очевидно леший тут за главного. Он один остался по центру комнаты и грозно топал ногами по полу, будто бы это могло заставить чудь найти что-то нужное среди всех предметов в избе. Сирин мягким тоном начала объяснять сатирам и бесам, с какой целью они пришли и что же ценного ищут. Зверобой в очередной раз невольно подчинялся её голосу… зевая, он неторопливо погружался в сон. Нужно было выбираться. Но максимум из того, что мог предпринять ведьмак, так это обнять вблизь стоящую ель. Шорох, вызванный шелестом листьев при столь необычном побеге, сразу привлек внимание лешего. Он пнул сирин, чтобы та умолкла и можно было более точно определить источник шума. Вот он?— шанс. Силы возвращались, но резко дать деру?— не вариант: точно засекут и, вероятнее всего, жди отряд в погоню, а там пиши пропало. Страшно было даже дышать. Вот леший снова начал принюхиваться, что-то учуял и приказал пятерым из группы отправится в разведку, остальные осмотрели место и заметили коробку, где раньше Одри припрятала амулет. Очевидно, что это ювелирное изделие и есть тем артефактом, который чудь так упорно ищет. Всё остальное давно вынесли или безвозвратно уничтожили, примером тому была и та разрушенная восточная башня, но этот небольшой камень имел особую ценность для лесной нечисти, возглавленной, возможно, тем самым существом, что оставило свой автограф на стене еще при первом обыске. Но что же в нем ценного?— не понять. Леший подозвал к себе двух бесов и строгим тоном подчеркнул, что надо звать Болтуна. Дескать он знается на таких штуках и сможет, с точностью до ста процентов, вывести чудь по следу того, кто сейчас хранит артефакт, ибо Болтун отлично улавливает малейшие отблески энергии и нюхом чувствует дорогу, которой переносили даже, самое что ни есть крохотное, магическое хранилище. Все разбежались по разным уголкам северного леса. Теперь пора бежать?— проскочила простая, но незаменимая в данный момент, мысль. Ведьмак осторожно прокрался к углу ?базы?, скрываясь за кустами и деревьями. Там была небольшая лазейка на случай непредусмотренных ситуаций. Соскакивая по камням, он перебрался вниз, дальше?— поле. Открытое пространство, усеянное лишь высокими, но ненадежными травами и приятными цветами, лишь изредка встречалось, одиноко сидящее, дерево, которое как будто бы зазывало путника присесть в тени на короткий отдых и продолжить путь под палящим солнцем?— прятаться негде, поэтому стоит как можно скорее пересечь эти земли. Вдали виднелась лишь, измученная временем, сухая степь. Впереди?— дальний путь, за спиной?— только чудь. Отныне она была только одна?— тропа, ведущая навстречу судьбе, назад уже не вернешь. Что-то нехорошее отзывалось в сердце. Создавалось такое неприятное чувство, которое возникает, когда кто-то пристально наблюдает за человеком. Это было довольно-таки странно: ни одной живой души вокруг, а чувство слежки, как призрачная тень, преследовало Зверобоя всё время, учитывая дорогу с самого начала странствий безграничными просторами немой местности, и по сей час. Сложно было поверить в то, что в мире есть столь прекрасное место, разливающееся светлой палитрой теплых тонов. Колоски ржи и пшеницы трепетно дрожали под легкими взмахами крыльев ветра. Всё вокруг как будто расцветало, где-то из-за листьев, брошенных в соцветие трав, кустов с интересом выглядывали багровые ягоды, подобно тому, как молодые девушки наблюдают за видным холостым парнем, имеющим на счетах в банках солидную сумму. Алые, как портвейн, цветы пьянили каждого, кто осмеливался бросить взор в их сторону. Золотистые лепестки тихо шелестели, ведя интересный разговор. Даже не верилось, что время в дороге летит столь прытко. Солнце пересекало линию горизонта, отдавая земле последние лучи тепла. В этой, забытой человеком, степи было что-то родное, а закаты обретали внеземную красоту. От такого мягкого колорита душа наливалась теплом, как бокал в компание друзей, наполненный по самые края. Через пару минут совсем стемнело и от пламенных языков, что роняли теплые лучи, остались поодинокие отблески, которые блуждали во тьме, как светлячки. Нужно было искать ночлег, чтобы уже на утро в полных силах продолжить непростую ходу. Впереди показалась еловая роща, местами чередующаяся с невысокими березками. Там-то и удалось соорудить нечто подобное шалашу, до тех пор, пока холодный поток лунных искр озарил свои владения, перешедшие в правление от младшей сестры, званой небесным светилом. Хворост, травы и пару бревен не могли в полной мере защитить от дождя или обжигающих лучей, однако выбирать не дано. Нехитрая конструкция, на удивление, оказалась очень даже удобной. Ну хоть где-то пригодились ранее добытые знания… Ночь?— отличное время для чуди, непреклонно следующей своей цели. Она защищает, и прячет от глаз человеческих всю темень мира. Именно под покровом ночи чудь обретает силу, стирая грань между героями, которые после очередного боя мирно отдыхают, и нечистью, разгуливающей по окрестностям всей Праймзоны. Собираясь группами, чудь частенько грабит жилища, пренебрегая всеми нормами. Сейчас герои уязвимы, как никогда и явно не смогут дать отпор, а тем более навредить этим любителям глупых выходок. Сейчас чудь решает, каков удел достанется каждому живому существу. Утро выдалось необычным. А всё началось с того приятного голоса, который обращался к ведьмаку. Не было ясно был ли это сон или всё происходило наяву. Таинственная собеседница никак не выдавала своей позиции и вела разговор с тени. Девушка с интересом наблюдала за тем, как на её обращения реагировал Ведьмак. Душа подсказывала, что он где-то встречал хозяйку этого тона, схожего со звучанием альта, а разум напрочь отказывался принимать таков факт. Вскоре раздался хохот, но какой-то приглушённый, будто издалека. Через мгновение он утих, не оставив ни единого следа от той встречи. Солнце потихоньку восходило на небесный пьедестал, заставляя пробудиться всё живое. Послышалось пение первых птиц, которые с самого рассвета не дремлют да ищут себе работы. Где-то в небе свистела на ветру пара серых крыльев. Каркали вороны, сторожа кордоны лесной заставы. Средь темной рощицы, под тенью елей пушистых, блуждало всякое мелкое зверье, по веткам туда-сюда сновали белки. Самое время подкрепится, да опосле отправится в путь. Роща?— это конечно не кухня, но ведь и Зверобой в кулинары не годится, так что пришлись в помощь дары, которыми щедро обделила землю матушка Природа. Еще с ранних лет ведьмак знал каждой траве да плоду цену, легко отличал отраву от лекарства. Надолго таковых припасов не хватит, однако не отощаешь. Кусты, как барышни-торговки, протягивали руки, держа в ладонях пару небольших бледно-розовых ягод. Где-то рядом спрятались душистые травы, что могли вполне сгодится за специи. Зверобой долго извинялся перед белками, у которых пришлось отнять небольшую долю запасов, что они готовили к зиме. Пару съестных корешков, стало быть, тоже пригодятся. Ко всему вдобавок, пока ведьмак держал путь к временному пристанищу, удалось сыскать пару покинутых колосков ржи, что прямиком с поля таскали в свои норки проказницы-мыши. Вот уже там, совсем рядом, за группой кустов, что обступили пару елей, и лагерь. Подходя ближе, Зверобой услышал тихое шипение, перебивающее время от времени весь разговор. Чудь, но не в одиночку? Видимо позвали таки Болтуна, да и вышли на след. С ними пару… человек?! Латы так и сияли, отбрасывая лучи света, что пробивались сквозь непроглядную крону елей и берез. Пару бойцов, иными словами их не назовешь, удерживали в руках остро заточенные пики, что их зубцами можно было с легкостью пробить тушку кабана. Некоторым пригляделись по нраву длинные мечи, изготовленные так мастерски, что и равных не найти даже среди клинков героев видных, что их слава веками живет в сердце каждого, кто сражался по одну сторону фронта да нес знамя победы края своего. Трое из отряда поглаживали еще не остывшие стволы мушкетов. Среди толпы был и один опытный да меткий стрелок. Об этом говорила снайперская винтовка, закинутая за плечо. На голове у каждого человека, которому предстояли возможные схватки в ближнем бою, как купол церквей освещенный ликом солнечным, переливался теньми шлем. Снайпер же обходился и без такой защиты. Платиновая броня, отполированная до такой степени, что можно увидеть свое отражение, как будто смотришь в зеркало или вглядываешься в озерную гладь, выдерживала удары на торс и была единственной защитой. Темные волосы вольно колыхались на ветру из-за отсутствия какой-либо шляпы или шлема. Лицо украшала лишь одна деталь: прозрачные гоглы?— вот наше всё! Отряд о чем-то говорил. Слов разобрать не удалось из-за расстояния и свиста ветра. Стрелок изучал карту местности и делал какие-то заметки. Потом весь сбор поделился на две группы. Сирин, одетая в необычный наряд, подобный тому, что носят друиды, а толь местные шаманы, избранные среди чуди, была в одном отряде с Болтуном, лешим и пару тройкой чуди. Возможно эта птаха чудородная и была прототипом ?келирка??— лекаря, что его так чудь прозвала еще задолго до Эры Прайма. С ними же и последовала девушка, подобна змее, с чарующим взглядом, и кожей укрытой эдакими чешуйками, которые как те бронепластины защищают тело. Все называли её Перерожденной. Стрелок и ребята, разодетые в латы?— вторая группа. Через минут пять так, от силы, чудь ушла прочесывать рощу. Снайпер всё так же вглядывался в карту. Вдруг рядом с ведьмаком что-то зашуршало в кустах. Или ветка упала, или зверью мелкому не сидится на месте?— не понять. Расстояние приличное, сложно услышать даже громкий крик не то что шорох, но стрелок всё-таки каким-то магическим образом обратил внимание и приказал группе проверить область и пару ближайших секторов. Поправив гоглы, он продолжил пересматривать всё ближайшие местности. Если не предпринимать никаких действий, то в конце концов они вычислят Зверобоя, как тот находит чудь… Шум привлек разведотряд. Ведьмака таки успел заметить один человек из группы…?— Лорд, у меня плохие новости. Объект уходит, точнее убегает. Но… Можно засесть у седьмого сектора и устроить западню. Там переправа и другого пути нету: километров через десять на запад густой лес, огражденный горами. Стрелок скривил губы, поправил платиновое перо, изредка поблескивающее золотыми вставками, на правом ухе, и скомандовал в небольшой микрофон:?— Захват, отбой!?— Лорд, но разве это рациональный выход? Вы же отпускаете объект.?— Я здесь лорд, я решаю что разумно и важно. Или ты имеешь что-то против моего осмысленного решения?..?— Нет, что вы. Отбой, так отбой. Он отметил на карте координаты и направился в сторону зазначенной местности. Через пол часа стрелок был почти у цели. Оставалось пройти буквально пару шагов, что их количество можно легко счесть. Ведьмак к этому времени успел перебраться через рощу и пробежать пару километров в сторону переправы. Решив сделать передышку, он присел в высокой траве и развернул карту. Вот переправа. Рядом поляна, со всех сторон окруженная сосновым бором, пару небольших рощ и незначительных лесков. Километра так со три от бора, доктский замок. Песчаная крепость, забавное название однако. Возле него, за времен создания карты, копали ров, да клали на дно каменные плиты, что в итоге создавали эффект порогов и удерживали землю от оседания. А вот здесь река Ива, прозванная плачущей, из-за весенних разливов. Её слезы?— небольшой водопад, в который переходит река, спадая с невысокого обрыва в рост человека. Ниже?— небольшая насыпь, возложенная галькой разной формы и цвета. Вода сбегает по камням, создавая озерцо. Жители городка, где по воле природы возвелось такое чудо, считают воду Ивы чудодейственной, ведь она берет начало с тех мест, где еще когда-то были целые моря прайма, которые принес Катаклизм. Несмотря на это, сейчас река ведет привычный образ жизни: весной, выходя с берегов, она зачастую сметает всё на своем пути, зимой полностью замерзает, и лишь местами пробиваются небольшие ручейки, налитые праймом. Вдали от всего этого красуется горный хребет названный в честь лорда, который когда-то обустроил там лагерь, и мало того, во времена Эры Прайма и бесконечных войн возвел крепость, что и равных не сыскать. Норт славился, как значимый полководец и сильный лидер. За времен его правления докты смогли захватить с пулоторы сотни земель, выгоняя чудь и сжигая до тла селения, удерживаемые под контролем других лордов, будь то адорнийские, будь то доктские верхи. Вот и поныне возвышаются вершины одноименных гор, как и власть Норта в те времена. До сих пор высятся каменные фортификационные сооружения замка, обгороженного со всех сторон лабиринтом стен. Больше ничего интересного в этом районе нет. После такой передышки и недурно бы путь продолжить. Не прошло и пятнадцати минут, как Зверобой был вблизи речной переправы. Он ожидал увидеть какой-то трухлявый, потрепанный временем и поросший мхом, деревянный мост, а толь и кладку. Но не тут то было: перед ним во всей своей красе и величие стоял строгий мраморный мост, опирающийся на две невысокие каменные колонны с каждой стороны, что их разделяла река. Видимо торговцы и сюда добрались, раз такую прелесть соорудили посреди никому не нужных лесов да полей. Очевидно возят караванами товары в ближние крепости, ну куда же без них. Дорожка уходила в глубь леса, что скрывался по тот брег Ивы. Ну что же другого пути нету, не прыгать же в воду, ожидая пока течение тебя куда-нибудь принесет. Зверобой перешел по заботливо уложенным мраморным плитам на другой берег. Впереди открылся чарующий вид. Еще недавно спутником в дороге была чистая степь, теперь?— провожал лес. Глушь так и манила, обещала рассказать всё тайны, что хранит лесная застава. Деревья в этих местах плотно пристраивались друг к другу, заслоняя вершинами лучи солнца для более молодых собратьев. Это была целая война… не на жизнь, а на смерть. Более старые жители леса утесняли, пробивающиеся через твердую землю, зеленые расточки. Те в свою очередь не могли предъявить никаких аргументов и попросту погибали, превращаясь в удобрение для почвы, что их недавно породила. Чем-то эти растения схожи с людьми… Чем дальше в лес?— тем больше дров. В этот раз слова рекли самую, что ни есть, правду: тут, за рядом величественных многолетних древ, открывалась поляна, полностью усыпанная пеньками. Возле одного из них валялась брошенная котомка. Рыться по чужим вещам это не дело конечно, но что терять, она скорее всего никому не нужна. Ведьмак решил осмотреть находку, мало ли чего интересного найдется.?— Попался, птенчик?— в полутон довольно прошептал стрелок. Он подобрался чуток ближе, засев за камнем, надежно спрятанным в кустах. Взял на поготову винтовку, прицелился и… прозвучал тихий выстрел. Промах. Не ловкое, но весьма удачное и вовсе не ожидаемое движение, на этот раз, спасло Зверобою жизнь. Это была первая пуля, выпущенная снайпером и в итоге не достигнувшая цели. И думай толи стрелок скосил, толь ?объект? особенный попался. Еще ни разу не было таких случаев, будь то ведомая особь, будь простой человек: если приходил этот лорд, то живых зачастую не считали… Писали списки и звали священников кадилом помахать да песен отпеть. Винтовка белого окраса, рожденная благородными металлами, местами перелитая золотом?— такая была только одна, она была символом смертоносности снайпера. За таков чистый и гордый цвет её и назвали просто, но точно?— белой смертью, ведь иного и ждать не стоило, что от хозяина такого оружия, что от самой снайперской винтовки. Однако, план потерпел крах и единственное что оставалось стрелку, так это отступить на пару метров назад… И вправду, в сумке, очевидно покинутой таким же охотником, зверобой нашел пару артефактов, надежно запрятанных под кучей не самых нужных вещей. Среди магических штук было и всем известное ?стеклянное перо?, и редкий артефакт под названием ?глас неба?, и весьма привычный, но невероятно полезный ?рубиновый закат?. ?Стеклянное перо??— артефакт, ведом каждому докту. Состоит он из весьма хрупкого материала, не на много отличающегося от обычного стекла?— хрусталя, и по форме напоминает перо. Но увы артефакт почти бесполезен, поскольку особыми магическими способностями не обладает, да и энергосбережением похвастаться не может. Зачастую его используют как декоративный предмет, нежели артефакт, ведь его прайма хватит только на простейшую магическую проделку. Примером тому есть телепортация на метров двадцать?— весь энерго-максимум, который можно выжать с этого артефакта, и мерцания. Работает такая чудо-вещица всего один раз, после этого ей ищут место на полке или в сундуке, некоторые сразу выкидывают, а особо хитрые торгаши и охотники пытаются втюхать ?сильнейший артефакт? таким же ?мудрым? знатокам прайма и магии. Отсюда он и получил имение ?стеклянное??— красиво, но не всегда полезно. ?Рубиновый закат?, который некоторые прозывают ?алый??— более силен в плане магии. И в бою такая вещичка куда полезнее ?стеклянного пера?: то недругов испепелит метеоритным дождем, что как уходящее в длинный сон солнце, рассеивает последние искры пересекая горизонт, то союзника от вражеских атак укроет щитом, сотканным из тысячи блестящих волокон бархатных лучей заката, обогревающего мягким теплом. В отличие от ?стеклянного пера?, этот артефакт можно применить семь раз, потом?— перезарядка чистым праймом или раствором его сильных фракций на прайм-платформе. ?Глас неба??— один из сильнейших и редчайших артефактов. Такое мышление еще задавно окутало историю этого магического осколка. Особенным аспектом этого артефакта есть его способности. Нет, это не боевой артефакт, не будет ни взрывов, ни гранат, ни прайм-пушек, не будет даже какой-то разрушительной магии. С одной стороны этот предмет, напоминающий по форме карандашный стержень, стремящийся достичь белых пушистых облаков, плавающих по лазурному небу, никакой и не артефакт вовсе. Но! Эта вещь, вместившая в себе гладь и темперамент океана, бледность темного ночного лика и холодные, но одновременно строгие шапки гор, обладает поистине необъяснимыми или вернее уникальными свойствами. Малость кто знает цену таковому, по истине раритетному, детищу Старой Империи и поэтому большинство охотников воспринимает артефакт, как какой-то дешевый кристалл, вместивший в себе лишь мизерную частичку общей доли прайма. Лишь истинные знатоки Праймзоны и Старой Империи, которые кстати-ка частенько перепродают втридорога такие штуки, в целом могут определить жалкую подделку от настоящей версии. Таинствами своих распознаний они делиться не стали, однако знаные на всю Праймзону охотники поговаривают, что кристалл настоящего ?гласа неба? мокрый на ощупь и отдает мягким холодком. В целом его ряд способностей таков: артефакт может помочь исцелить тяжелые раны и даже вернуть душу уходящего союзника. Правда второй вариант еще не разу не подтвердился… зато басни поют да мифы слагают, а торговцы и охотники цены так набивают, дескать вещь полезная, жизнь спасти может… и не только! Сам кристалл очень и очень хрупкий и поэтому относится к нему стоит весьма бережно. Да и работает он как ведомо, подобно артефактам высшей степени, а значит если и вернуть жизнь, то только один раз! А потом с тихим и приятным, низким звоном, подобным гомону сотни маленьких бубенчиков и колокольчиков, кристалл просто растворяется, как утренний туман, оставляя в ладонях пару холодных капель-росинок живой воды. Зверобой переложил находки, которые счел полезными, в свою походную котомку. Артефакты поместил отдельно?— в специальные футляры, надежно затворив их особыми крышками?— чтобы не повредить эфемерные вещи. Теперь можно было отправляться в путь. Вопрос только в том, куда… Впереди?— аномальная зона. Можно попробовать напролом пройтись к вышке, поход к которой был ранее запланирован. Но скорее всего такая экспедиция ничего не даст. Можно сбегать в логово к чуди?— они то явно причастны к этому всему. Хотя такое решение принятое наобум может быть последним в жизни Зверобоя… Он был готов уже идти в ту сторону, откуда пришел. Дескать ну её, эту Праймзону. К черту такие приключения. Мало того что чудь, так и сами аномалии если не убить, то потрепать уж точно успеют по дороге. Ведьмак закинул котомку на плечо, и решил было отправится туда, подальше от аномалий, назад в лагерь или лучше даже в трактир. Там безопасно, тепло, всегда есть чем перекусить и можно найти выпивку или сыграть партейку в картишки. Из нечисти там только охрана и хозяин… дерет втридорога, ну чем не чудь? Параллельно в такой расклад мыслей впутывалось и чувство долга… Все-таки он?— Зверобой, герой-защитник готовый подставить плечо, дабы прикрыть союзника, герой который готов сражаться до последней капли крови, что еще осталась в жилах… и теперь так просто отступает перед трудностями. А ведь сейчас бедняжка Одри, без которой путешествия по Праймзоне были бы невозможны и казались просто бреднями и несусветной чушью, где-то невесть где. Зверобой стыдился себя, своих мыслей… того, как он готов был так просто продать союзника, променяв на временную передышку. Нет, если и выходить из игры, то не сейчас. Сражаться, так держаться до последнего! —?промелькнула смелая мысль, в последствие преобразовавшаяся в строгую цель?— не отступать! Где-то вдали виднелся образ птицы. Темные крылья свистели песней по ветру. И вот будто бы останавливаясь перед почетным героем, птица резко сдала вниз. Вскоре ворон сидел на плече ведьмака.?— Ну и какую же весть ты мне принес в этот раз, дружок? —?поинтересовался Зверобой. Ворон в ответ взмахнул крыльями и передал небольшую колбу, с какой-то запиской внутри, ведьмаку. Затем он снова умостился на плече. Зверобой осторожно вытянул бумажку и зачел текст, который похоже был предназначен какому-то лорду…?Госпожу механика мы схватили. Завтра переправим караваном к вашей крепости. Просим выслать в охрану небольшую группу ради сопровождения по всей области, чтобы обмен прошел без происшествий. Встретимся в лесу. Подпись: Хомяк с мешком золота.? От этих слов стало противно, сердце налилось обжигающим гневом и ненавистью. Хотелось пустить чудь на шашлык и порвать в клочья автора записки… да что там, даже возникло непреодолимое желание перебить охрану и двинуть в морду с кулака тому, кому предназначено это письмо. Ведьмак выругался, да такими словечками, что даже ворону стало не по себе от такой… кхм, ?приятной? речи. Душа замирала от страха. Ворон боялся находится вблизи разъяренного, как июньская гроза, героя-защитника. Однако умная птица не подавала виду. Вскоре Зверобой взял свои эмоции в руки и усмирил тот ненавистный гнев, что как приливная волна, накрыл его с головой. Теперь, когда он был спокоен как скала, можно адекватно мыслить, а не принимать решение сгоряча, за которое пришлось бы дорого платить… Ведь Праймзона не прощает таких ошибок. Ведьмак свернул бумажку в трубочку и запнул назад в колбу. Заклепав пробку, он передал колбу ворону. Птица в тот же миг сорвалась и как будто бы по чьей-то воле, рванула ввысь, скрываясь за верхушками деревьев. Ну что же, видимо ничего, кроме как пойти на указанное место встречи в лес, и не остается. Маневр опасный, но дескать кто не рискует тот не пьет вино. А свобода и тем более жизнь союзника куда дороже, и всей ценой оправдывают возложенные надежды и серьезный риск, на кой-идет герой. Ближе всего?— через аномальную зону. Придется побегать, однако оно того стоит… Будет еще и время, дабы подготовить местность к атаке, да обдумать план прорыва. Зверобой достал из кармана заранее заготовленную необычную линзу и пару камней. Камни тоже весьма своеобразные, как по форме, так и по цвету. Гамма цветов колебалась относительно фракций прайма, энергией которого были заряжены минералы. Один сверкал бледным, зеленоватым цветом морской волны, второй?— нежно голубым, третий вместил в себе фиалковый окрас, четвертый?— оранжевый с плавными переходами к красному, как будто вместил в себе всю красоту и суть заката, пятый?— рубиновый, напоминал всеми оттенками кровь, некоторые охотники любили сравнивать этот окрас с эмоциями. В итоге камень так и прозвали ?кристалл гнева и страсти?. Самый слабый?— зеленоватый. Сильнейший?— красный. Основными цветами считались синий, фиолетовый и красный. Такую палитру чаще всего использовали и Расчетный Ящик и прайм-индуктор. Переходные цвета сортов прайма, такие как зеленый и оранжевый использовались реже. Были еще и различные примеси, выбираемые на усмотрение лордов и праймологов при различных экспериментах. В данном случае ведьмак использовал камни ради обнаружения тех или иных аномалий, чтобы в итоге составить маршрут и преодолеть топи без происшествий. Аномальная зона охватила еще и дубраву, точнее первые семь километров. Так что без камушков тут точно не пройти… живым. Зверобой взял линзу и поднес к карте и… о чудо! На карте, как с неоткуда проявились ?пятна??— зоны тех самых аномалий. Каждая из них окрашивалась разными цветами, собственно от цвета и зависел ряд возможных магических воздействий, что обрушивала на охотников аномалия. Ведьмак провел стеклышко вдоль дороги, которой собственно и собирался следовать. Обнаружил с десяток сильнейших энергетических всплесков. Пришлось немного пересмотреть свой план, относительно преодоления болота… В общей сложности, получилась какая-то переломанная линия, что извивалась змеей, которая вдруг передумав ползти, резко поворачивала назад. Идти такой дорогой дольше чем прямиком, зато безопасно. Зверобой снарядил клинок минералом, что по его мнению больше всех подходил для обнаружения ближайших аномалий. Затем он сложил вчетверо карту и закинул в котомку вместе с камнями. Ведьмак ступил на чужую, агрессивную и хищную землю, прозванную топями…