/Совсем другой Нью-Йорк/ Боже, храни Королеву (1/2)
Плёнка отматывается назад, когда Хоукай добегает до края крыши. Ставит ногу на парапет, вскидывает лук — новый, к нему никак не получается привыкнуть, не лежит в руке, хоть и лучше. Целит в троицу стоящих на соседней крыше людей.Они дезориентированы, как любые обычные люди после перемещения во времени и пространстве. Вот только они — не обычные.
Пока у них под ногами гаснет голубая яркая звезда, пока переход между мирами закрывается с тихим звоном, пока она думает, в кого целить, — плёнка отматывается назад.Туда, где они ещё были нужны Кейт Бишоп. Туда, где девушка по имени Кейт Бишоп ещё существовала.***
Вот они с Оливером летят в Мексику. Собираются найти Дину. Совсем не собираются разбираться в том, что между ними произошло ночью после концерта ?Fall Out Boy?. Они оба всё ещё считают, что это неправильно.Но это уже произошло, и это снова случается в ярком и солнечном Кампече.Они задерживаются там почти на неделю, и всё ещё врут себе, что лишь потому, что не могут найти яхту ?Серафим?, потому, что ждут информации от Бэтвумен и беспокоятся о судьбе Бэтмена. Оказывается слишком страшно признаться себе, что всё это неправильное почти делает их счастливыми.Даже если Оливер каждую секунду близости помнит, что она любит не его, а исчезнувшего Хэла.Там, в Кампече, она обещает Оливеру, что останется с ним. Что уйдёт, только если вернётся Хэл. Он соглашается — и с этим неправильным оказывается слишком хорошо жить. Слишком хорошо быть друг у друга.Они целуются на набережной, пьют испанские вина на балконе с видом на море и с третьей попытки всё-таки запоминают, что лучше сначала залезать в ванную, а уже потом поджигать плавучие свечи.А потом они находят в порту эту чёртову яхту.***
— Я предлагаю тебе сделку, — Кейт поднимается с колен и встаёт перед Ра'сом аль Гулом. Сжимает кулаки — ладони липкие от крови Оливера. — Я предлагаю тебе сделку. Если ты воскресишь его в этой своей воскрешальной яме, я ничего не скажу Дине. Я вообще больше с ней не встречусь и не стану её искать. Я заберу его и уйду навсегда. И никогда не встану против тебя.Она дерзит, да. И не просчитывает последствия. Но теперь, когда Оливер умер у неё на руках, когда он подвёл её и подвёл свой город, уже всё равно. Даже если хренов Дракула прикончит её на месте.У неё больше ничего нет.Честно говоря, она готова на всё. Даже продаться в обмен на его жизнь в Лигу Теней.Но Ра'с аль Гул соглашается и так. Совершенно неожиданно.Когда-то давно, целую жизнь назад, в ноябре, они с концами упустили Тёмного Лучника, потому что Хоукай чуть не сорвалась с крыши, и Зелёная Стрела спас её. Тогда он сказал: сейчас не так важно, что они упустили Тёмного Лучника.И она поцеловала его в первый раз, потому что поняла, что было важно. Она была важна.Если Оливер не вернётся — ничто уже не будет важно.***
Она бы не удивилась: к ней обычно не возвращаются.
Но они летят назад, и Оливер почти до конца рейса сидит в кресле самолёта молча. Кейт держит его за руку.Рука тёплая. Он тёплый. Он живой. Он вернулся.Он вернулся к ней.От этого всё время щиплет в носу.— Ты не жалеешь, что соврала мне? — вдруг спрашивает он, и Кейт не сразу понимает, о чём это он.— Когда?— Это было не один раз?!— Я не помню, чтобы я тебе врала. Исключительно недоговаривала.— Когда я умирал, — он переходит на шёпот и заглядывает ей в глаза. — Когда я умирал, ты сказала, что любишь меня.
— Я люблю тебя не так.— Ты этого не уточняла. И это в любом случае прогресс.Кейт ничего не отвечает. Измученно улыбается, не отводит взгляд. Внизу уже мерцает огнями ночной Нью-Йорк.Чёрт знает, врала она или нет. После того, что случилось в этих долбаных джунглях, — чёрт знает.***
Хэл не возвращается.Однажды в солнечный майский день Кейт перевозит все свои вещи, фикус и рыбку в особняк семьи Куин и удивляется тому, что этому никто не удивляется. Как говорится, пришлась ко двору.Тея радуется, как будто ей пять, и ведёт себя так, будто ей пятнадцать. Очень сложно осознавать, что они почти ровесницы. Да она будто ждала этого больше, чем Оливер!К июню она не успокаивается. Кейт шнурует кеды, второпях собираясь на работу, Оливер носится кругами по холлу и ищет, куда он только что положил вторую запонку; Тея облокачивается на перила лестницы, наблюдает за ними — и оглушительно хлопает розовый пузырь жвачки, привлекая к себе внимание.— Когда уже это недоразумение, которое я зову братом, наконец сделает тебе предложение? — интересуется она, и Оливер от неожиданности сразу находит запонку, а Кейт обрывает шнурок.***
Ещё через два дня исполняется ровно год, как Кейт оказалась в этом Нью-Йорке. Оливер задерживается вечером на работе, она начинает беспокоиться — и не зря. Он звонит ей, просит помочь, говорит, что надо встретиться на крыше одной из башен ?Куин Индастриз?.Хоукай мчится туда сломя голову, в полном новеньком обмундировании — ни Оливер, ни Лига Справедливости роллерскую защиту не одобрили. Взлетает на крышу с кошмарной скоростью.Его очень хочется избить его же старым луком, потому что он опять соврал. Нет у него никаких проблем, кроме тех, что с головой. Он один на крыше, под звёздным летним небом. Правда, тоже, как дурак, в костюме Зелёной Стрелы.Кейт даже не сразу понимает, почему Оливер встаёт перед ней на одно колено — как та шарнирная фигурка Стрелы, которую она держала на рабочем столе в Венис-бич.***
Осенью их свадьба, кажется, гремит на все Штаты. Она такая весёлая, что на ней улыбается даже Брюс Уэйн; все невесты хотят платье, как у Кэтрин Куин; новоиспечённые супруги счастливы на каждой обложке в каждом киоске, и очень немногие знают, что в этом счастье есть горечь.Они оба смиряются с тем, что Хэл не вернётся никогда — только поэтому, пожалуй, и решаются остаться друг у друга.
И это не кажется неправильным уже давно.Однажды ночью, уже после медового месяца, Кейт просыпается, смотрит на спящего Оливера — и будит его.— Что? Что случилось? — пугается он.— Мне надо тебе это сказать, — выдыхает Кейт. — Я тебя люблю.— Я что, опять умираю?— Да иди ты к чёрту, — она почти обижается, потому что ей правда нужно было сказать это очень срочно, впервые — совсем-совсем честно, но Оливер смеётся и заключает её в объятия раньше, чем она отворачивается, мстительно намотав на себя всё одеяло.Теперь всё абсолютно правильно.***