История пишется победителями. (1/1)

Брифинг проходит относительно быстро; Юрген Вульф даже не подаёт виду, когда рассказывает о важности данной миссии и о том, что сердце – самый мощный артефакт из всех представленных в древней коллекции частей тела высшего демона; Рейн озирается по сторонам, сидит рядом с Минс, хотя ей хочется отодвинуться от неё на максимальное расстояние; ей кажется, воздух рядом с ней неприятно накаляется, становится удушающим, и дампир растирает горло. Геггинггруппенфюрер замолкает, а у самого глаза мечутся к предоставленным документам, особенно к одному имени; Зигмунд, видя панику офицера, лишь усмехается. - …На этом всё, - кивает Вульф, и все встают из-за своих мест, отдают честь, разбредаются по своим делам. Остаётся лишь Минс. Она всегда остаётся, потому что всем известно, какая она подстилка Юргена.Им нужно обсудить дальнейшую операцию в тишине.Рейн выходит почти самой последней из зала, направляется в свои покои, останавливается лишь на секунду, чтобы обернуться и заметить в толпе слепого на один глаз фрица – Зигмунд быстрым шагом отдаляется от неё; полукровка уверена, что он снова хочет побыть наедине с самим собой и пострелять по мишеням на тренировочном полигоне – в последнее время Кригер сам не свой: чем-то взволнован, обеспокоен; ей хочется думать, что это не из-за неё. Она выдыхает, заворачивает за угол, смотрит себе под ноги и идёт вперёд, но неожиданно её толкают, прижимают к стене; Рейн поднимает голову и хмурится, спиной целует шершавую холодную поверхность металлической обивки: Симон наваливается на неё, плутовски улыбается.Он не даёт ей выбраться.Его маленькая добыча попалась. - Знаешь, я долго не мог понять, почему с тобой так якшается мой братец, - он наклоняется к ней, почти водит носом по её волосам; дампир сожалеет, что не может пройти сквозь стену. Терпит, сжимая кулаки, мотает головой и надеется, что ублюдок от неё быстро устанет. Симон вдыхает её запах: от полукровки пахнет сладко-сладко. - Но, кажется, только тогда, когда ты притащила глаз, начал понимать. Выбирай, Рейн, на чьей ты стороне. - А тебя это так волнует? – она отворачивается; ей противно видеть своё отражение в его голубых глазах. – С чего бы? - Каждому победителю нужна своя королева, - немец горячо дышит ей в шею; металлические пальцы почти дотрагиваются до плеча. Рейн сползает вниз, выворачивается из объятий, оказывается теперь позади него; Симон разочарованно вздыхает. – Какая жалость. - У меня на этот счёт свои приоритеты. - У меня тоже, - он резко хватает её за руку, сжимает кисть так, что девушка морщится от боли; Кригер – другой – хочет показать, что он не отступит. – Так что соглашайся. - Пошёл ты! - Зигмунд не говорил, какая ты дрянная девчонка, - офицер резко притягивает её к себе и шепчет в ухо, обдаёт горячим дыханием шею, понижает голос до интимного шёпота, - надо бы тебя наказать. Рейн сопротивляется, хочет исцарапать его лицо, ударить, но он скручивает руки ей так, что перед глазами от боли становится темно; но резко отпускает, стоит в коридоре кое-кому вырасти за спиной у Симона – он по привычке повинуется голосу брата. - Отпусти девушку. - Как скажешь, братец, - дампир отходит в сторону, потирает запястья, и Зигмунд огораживает её. – Просто хотел немного поразвлечься и пожелать удачи прекрасной Fr?ulein. Помни, дорогая, что история всегда пишется победителями… Он уходит, Рейн смотрит в его спину, а затем, когда немец скрывается за поворотом, то уже наблюдает за Зигмундом; фриц сжимает кулак, размеренно дышит, будто хочет напасть на родного человека и порвать его в клочья, но почему-то просто стоит… - Зиг, я… Офицер ничего не говорит; молча разворачивается и направляется в другую сторону; дампир не понимает его, но всё же отпускает и, выдохнув, идёт к своей спальне, надеясь, что когда-нибудь вся эта вакханалия закончится. И мысленно извиняется перед немцем за случившееся.