30. - Белла (1/2)
В школу я забегала как всегда впопыхах. Джессика, устав меня ждать, махнула рукой и под ручку с Майклом пошла в класс. Я даже умилилась этой картине, пока рысцой, придерживая рукой тяжёлую сумку, бежала к зданию, а они неторопливо скрылись за поворотом кампуса. Жаль, что прозрачные стекла окон заглушают звук и они не пропустили то, как я с перекошенным лицом на бегу материлась, поминая одноклассников парой ёмких слов.
Вот чего им стоило подождать меня ещё чуть-чуть и прийти вместе со мной на урок? Да, мы бы опоздали, но ведь вместе!
Усилием воли заставила себя подавить негативные мысли по отношению к друзьям. В конце концов, логично что, если тонешь сам, не топи другого. Поэтому лучше думать, что хотя бы ОНИ не опоздали.
Таким нехитрым способом успокоившись, я ввалилась в кабинет биологии, натолкнулась на кого-то твёрдого и пружинистым мячиком отскочила, запуталась в коротких ногах и, коротко и глухо вскрикнув, приготовилась к удару об холодный пол. Но упасть мне не дали.
— Изабелла, — несколько устало, словно констатировал некий общеизвестный и оттого надоевший факт, сказал Эдвард Каллен. — И тебе доброе утро.
Вампир стоял рядом с дверью, поэтому, когда я на него натолкнулась, успел обернуться и схватить меня за локоть, удерживая от падения и прижимая к себе.
— Уф, спасибо, — я тяжело дышала после бега. От столкновения с Эдвардом, что почти тоже самое что столкнуться с бетонным столбом, взгляд у меня был расфокусированный. — Ах, да, и тебе доброе утро, рада видеть вновь.
Отлепившись от парня, я сделала несколько шагов к своему столу и несколько затравленно оглянулась. Учитель, мистер Баннер, даже не поднял взгляд от своего стола с бумагами и тетрадками.
Я незаметно выдохнула и, расправив плечи, уверенной и гордой походкой направилась на своё место. На взгляды одноклассников я не обращала внимания, только кивнула Джессике да Майклу.
Я уже села, когда Эдвард, поравнявшись с моим местом, легонько кончиками пальцев коснулся моего плеча. Никто ничего не заметил, а вот я замерла от неожиданности и неприятных ощущений, волной сороконожек, разбежавшихся под кожей от места прикосновения.
— Это ещё к чему фамильярность?! — тихо, но зло прошипела я, когда вампир уселся.
Его светлые, сытые глаза удивлённо расширились.
— Прости, если моё прикосновение было тебе неприятным, — медленно, взвешивая каждое слово, ответил парень. — Я понимаю, что… А впрочем, почему я должен чувствовать вину за то, что случайно к тебе прикоснулся? Тебе не кажется, что ты слишком драматизируешь на пустом месте?
Обычно без эмоциональное лицо Эдварда едва заметно исказилось гримасой неудовольствия.
Меня словно обухом по голове стукнули. До зуда захотелось почесать плечо.
— Так вот как я выгляжу в твоих глазах. — Мои кулаки непроизвольно сжались, и я откинулась на спинку стула, выпрямляясь.
— Я не пытаюсь тебя оскорбить, — почуяв неладное, тут же пошёл на попятную Эдвард. — Я лишь хочу сказать, что ты ведёшь себя странно и…
— Мистер Каллен, прошу вас немедленно замолчать и выйти к доске! — громкий голос мистера Баннера отвлёк нас.
Эдвард послушно встал, и я без интереса уставилась в учебник. Смотреть на него не хотелось. Почему-то в груди начали подниматься давно сдерживаемые горечь и боль. Хотелось плакать и выпить.
Огромная усталость навалилась на мои плечи. Все эти оборотни, вампиры, бандиты, поступление — всё смешалось в одну кучу.
К тому же вчера вечером пришло письмо от мамы Рене.
Она связалась с родителями Джун и те согласились передать некоторые личные вещи. Мама Рене очень старалась быть тактичной и осторожно подбирать слова, но её беспокойство прорывалось в письме чрезмерным количеством вопросов про моё самочувствие и предложениями приехать и вместе сходить к новому, супер-пупер психологу, который точно мне поможет, ведь он работает по новой собственноручно разработанной методике. Она всё ещё боится, что я наложу на себя руки или подерусь с кем-то или начну употреблять наркотики. Неспроста ведь я попёрлась на Свалку и поссорилась с наркоторговцем.
Два месяца назад для неё было шоком увидеть свою дочь поздно ночью на пороге дома. Дрожащую, в порванной одежде, с фингалом, разбитой губой и со сбитыми в кровь костяшками пальцев. И с двумя полицейскими за моей спиной.
Тихоня Белла никогда не попадала в драки, она никогда ни с кем не ссорилась, уверяла сквозь рыдания мама Рене сердобольную женщину-полицейскую. На что чуть позже женщина детектив в полицейском участке достала толстую папочку и выудила одним точным движением мою медицинскую карту.
«Что вы скажите насчёт всех этих многочисленных переломов?» — спросила она, подтолкнув к маме Рене лист с длинным списком.
«Падения, — недоуменно заморгала мама, пытаясь насквозь мокрым платком вытереть слёзы. — Белла с детства часто возвращалась домой с разбитым носом или коленями. А всё из-за врождённой неуклюжести. Она же на ровном месте падает!»
Так говорила мама Рене и я с со слабым интересом слушала подробности жизни Беллы, о которой не могла знать. Почему-то эти ворошения прошлого странно успокаивали, позволяли отвлечься и не думать о смерти Джун. Помогало не плакать.
Детектив кивала, сочувственно цокала языком и, выслушав, попросила маму выйти. Я осталась наедине с женщиной-детективом и социальной работницей, которая выполняла функцию моего представителя в отсутствии матери. И являлась штатным психологом.
«Всё ли было действительно так как говорит твоя мать?» — спросила детектив. На моё недоумение она показала следующий лист. Сравнение моих травм по месяцам. По нему видно, что большая часть моих обращений в травмапункт происходила в период учебного года, меньшая — в каникулы.
Я лишь пожала плечами, безэмоционально повторив про удар мячом и амнезию. Я никак не могла взять толк почему они меня сейчас мучают? Я была опустошена и мысли вяло шевелились в моей голове, усилием воли избегая воспоминаний о Джун. Моя любимая Джун. Мертвая Джун. Изнасилованная Джун.
Слезы выступили у меня на глазах, а горло сдавило судорогой. С трудом заставила себя ответить, что на каникулы я обычно уезжала к отцу в Форкс, а там видно было меньше возможности пораниться. Социальная работница наклонилась ко мне, чтобы погладить по плечу. В её взгляде выражалось сочувствие куда больше чем в этом невинном жесте. Я не отодвинулась, хотя на задворке разума мелькнула мысль об опасности. Женская рука была мягкой и тёплой, и успокаивающей. Она не причинит мне вреда.
Чуть помедлив женщина-детектив протянула мне карандаш и попросила обвести кружочком то время, когда я обычно проводила в Форксе.
Я так и сделала, и уже успокоившись, добавила, что данных о болезнях может не хватать, потому что папа Чарли не всегда сообщал маме Рене о каждой моей царапине.
Мне ответили, что в больницу Форкса был дан запрос и они прислали факс с выпиской из моей медкарты. Всего лишь несколько простуд и одно отравление ядовитой краской.
«Это, наверное, розовые овцы,» — я улыбнулась. Женщина детектив недоуменно посмотрела на социальную работницу, а та задумчиво склонила голову, прежде чем сделать пометку в своём блокноте.
И снова на меня выжидающе уставились, указывая на лист травм, и снова я могла лишь молчать, спешно соображая какую реакцию от меня ждут. Это было много лет назад так почему же их интересует такая банальность как старые травмы? Причём здесь вообще Белла?
И тут до меня дошло то, что увидели эти люди, далеко неглупые люди, когда копались в моем прошлом.
В школе со мной никто не разговаривает, это я поняла в первые же дни. Никто не трогает и не спрашивает даже домашнее задание не просят дать списать. В комнате и в личных вещах Беллы я не нашла ни дневника, ни каких-то фотографий Беллы с подругами. Никаких историй от мамы Рене про то как раньше Белла ходила гулять с кем-то или, может, встречалась. Она не знала, потому что их и не было.
Я тогда решила, что дело в самой тихушке Белле, молчаливой и замкнутой по характеру девочке, которой не повезло с одноклассниками. Тем более что про Форкс мне рассказывали достаточно забавных историй, про тех же близняшек и Джейкоба. В Форксе я не чувствовала себя чужой, а в школе пробыла совсем мало времени.
Лишь спустя месяц я задумалась о странном отношении ко мне, когда одноклассницы отступили от меня, стоило мне спросить про урок литературы, нужно ли брать в библиотеке книгу заранее или нам её раздадут? Тогда весело болтающие девочки просто замолчали, а одна встала и вышла из класса. На уроке физкультуры меня избегали абсолютно все. И на том же уроке физкультуры я случайно услышала сплетни курящих за трибунами старшеклассников. Про меня. Что лучше бы я все же сдохла, а не всего лишь впала в кому. Тогда я впервые задумалась, что Беллу хотели убить. Но узнать что-либо у одноклассников было сложно, а спустя месяц я познакомилась с Джун.