Глава 53 (1/1)

—?Герцогиня, дорогая, мы так рады вам! —?ослепительно улыбнулась Марианна, встречая гостей на пороге своей элегантной гостиной.Красавицу окутывало облако цветочных духов, а золотистое платье невероятно шло к оттенку её кожи и тёмным, высоко поднятым волосам.—?Баронесса, барон, разрешите вам представить?— герцог Эпинэ.—?Добро пожаловать, герцог. Друзья Риченды?— наши друзья,?— проворковала Марианна, и Робер галантно поцеловал протянутую ему изящную ручку.—?Герцог, мы счастливы принимать вас в своём скромном жилище,?— зарделся от удовольствия Коко, вероятно, возлагая большие надежды на нового потенциального поклонника своей красавицы жены. К тому же, ни много ни мало?— герцога.Риченда давно поняла, что Капуль-Гизайль?— вовсе не обманутый муж, он прекрасно знает, откуда в его доме берётся золото, а у его жены новые драгоценности, и благополучно закрывает на это глаза. Если не больше… Дане запали в память его слова о том, что ?все не те, кем могут показаться на первый взгляд?, но она не смела расспрашивать о подобном Марианну.—?Благодарю вас, барон. Я много слышал о вашем гостеприимном доме,?— тем временем ответил на любезность Капуль-Гизайля Робер.—?Сударыня,?— обратился к Риченде Коко,?— а господин Первый маршал?..—?Сожалею, барон, но господина Первого маршала задержали неотложные дела,?— стараясь удержать клокочущую бурю внутри, солгала Дана. Рокэ в особняке так и не появился, она не знала, где он, и вынуждена была отправиться к Капуль-Гизайлям лишь с Робером.—?Как жаль,?— искренне огорчился барон, но тут же вновь завладел вниманием нового знакомого, а спустя пару минут уже утащил Робера осматривать знаменитую коллекцию антиков.Марианна, извинившись, отошла поприветствовать новых гостей. Риченда кивнула полковнику Мевену и ещё паре знакомых и заметила, как из дальней стороны гостиной к ней направляется Лионель Савиньяк. Губы девушки дрогнули в преддверии пустой дежурной улыбки. После смерти Дорака они виделись лишь пару раз и никогда не поднимали опасную тему. Савиньяк по-прежнему держался с ней очень сдержанно, словно их и не связывала страшная тайна.—?Добрый вечер, сударыня,?— приблизившись, поклонился новый кансилльер.—?Здравствуйте, граф.?Если он здесь, то тогда где и с кем сейчас Рокэ???— огорчилась Дана.—?Герцог к нам не присоединится? —?словно читая её мысли, поинтересовался Лионель.—?Герцог, очевидно, нашёл для себя более интересное времяпрепровождение,?— не без сарказма вымолвила Дана, стараясь скрыть тем самым вспыхнувшую злость, но обмануть проницательного Савиньяка не удалось.Граф приподнял бровь, и Дана поняла, что сказала лишнего. Девушка поспешно отвернулась к окну, пряча увлажнившиеся глаза. Как стыдно. Она не только была незаслуженно резка с Лионелем, но ещё и выставила напоказ свои чувства. Теперь он решит, что она истеричная ревнивица.—?Уверен, вам не о чем беспокоиться, Риченда,?— негромко сказал Савиньяк, вдруг отбросил свою обычную манеру речи, будто маску снял.Слова Лионеля прозвучали так неожиданно, что Дана с удивлением вскинула на мужчину взор, хотя для этого ей пришлось запрокинуть голову, и встретилась с внимательным и всё понимающим взглядом тёмных глаз, в которых разглядела если не сочувствие, то и не осуждение.—?Если вы позволите так себя называть,?— добавил Савиньяк, и Риченда растерянно кивнула, пытаясь отыскать правильные слова.—?Я… да, разумеется.Лионель коротко ей улыбнулся и обернулся к подошедшему к ним Марселю Валме.—?Добрый вечер, герцогиня. Граф.—?Рада видеть вас, виконт,?— как можно искренне улыбнулась ему Риченда.Валме выглядел изрядно похудевшим и похорошевшим. Вояж в Фельп с Рокэ явно пошёл ему на пользу.—?Сударыня, я не забыл о вашем обещании. Дать мне шанс отыграться,?— серые глаза блеснули азартным вызовом, который Риченда не смогла не принять.—?С удовольствием, виконт,?— согласилась Дана и повернулась к Савиньяку:?— Присоединитесь к нам, Лионель?—?Почту за честь,?— опережая Марселя, он предложил ей руку, чтобы проводить к карточному столу.Риченде даже показалось, что Лионель будто бы считает себя обязанным в отсутствие друга присматривать за ней. Савиньяк сел справа он Даны, Валме?— слева, и им осталось найти лишь четвёртого участника.—?Господа,?— громко объявил Валме. —?Кто-нибудь желает составить нам партию?Гости переглянулись, но желающих не нашлось.—?Сударыня, похоже, садиться с вами за карты все опасаются,?— рассмеялся Марсель.—?Позвольте мне,?— знакомый скучающий голос неожиданно раздался за её спиной, и Риченда поспешила изобразить радость. Не стоит демонстрировать на публике их отношения.Рокэ поздоровался с гостеприимными хозяевами и занял оставшееся за столом место. Одного взгляда на мужа Дане было достаточно, чтобы понять, что он так и не забыл об утреннем инциденте. А она-то наивно полагала, что скоро всё уладится.Безнадёжно испорченный вечер Риченда решила скрасить игрой. Партия для герцогини началась успешно, первый кон остался за ней, а вот виконт вскоре вновь проиграл.—?Господа, прошу вашего внимания! —?громко объявил Валме, поднимаясь из-за стола. —?Если я ещё когда-нибудь решу сесть за карты с герцогиней Алва?— остановите меня. Сударыня, желаю вам удачи,?— Марсель поцеловал ей руку и покинул гостиную. Проиграть ей второй раз кряду в его планы явно не входило.Сама же Дана желала иного реванша. Но для того, чтобы остаться за столом один на один с Рокэ, сначала следовало выбить из игры Лионеля. Только вот во вьехарроне граф оказался весьма неплох. Пока тот сдавал карты, Риченда украдкой взглянула на мужа в надежде на то, что он подыграет ей. Рокэ и бровью не повёл, но спустя четверть часа Лионель бросил карты на зелёное сукно.—?Сдаюсь. Шанс обыграть вас есть, но не пока вы вместе… —?сказал Савиньяк, особо выделив последнее слово. То ли разгадал их план, то ли призывал помириться. —?Прости, Рокэ, но удачи я желаю герцогине.—?Предатель,?— шутливо упрекнул друга Алва и повернулся к Риченде.Несколько долгих секунд они молча смотрели друг на друга, разделённые столом, новой колодой карт и висевшей между ними неловкостью. Затем Рокэ медленно опустил бокал, который успел поднести к губам, и учтиво, совсем как в прошлую их игру, произнёс:?— Сударыня, продолжим?Дана одарила его красноречивым взглядом и тем же ответом:—?С удовольствием, герцог.***Робер в одиночестве стоял у камина, наблюдая, как Риченда и Рокэ не на шутку схлестнулись за карточным столом.В Риченде он нашёл всё ту же доброту и прелесть, которые очаровали его с первой встречи. Но сейчас к ним прибавились цветущий румянец щёк и счастливый блеск глаз. Она будто светилась изнутри, и оттого её лицо стало ещё красивее, чем когда-либо.С тех пор, как Робер узнал, что Риченда была вынуждена выйти за Алву, чувства жалости, негодования и самобичевания сменялись в его душе всякий раз, когда он думал о том, как она страдает от злодейства Ворона. Но стоило ему понять, что Риченда не нуждается в его защите, более того, счастлива с Алвой, у него будто с души упал тяжёлый груз. Робер и в мыслях не предполагал такого развития событий, но, к его удивлению, глядя на чужое счастье, он, кажется, даже не испытывал ревности. Скорее, сожаление, что в его жизни ничего подобного никогда не было и, вероятно, уже не будет.Алва задумчиво покрутил бокал в длинных, унизанных кольцами пальцах, посмотрел сквозь него на свет, словно пытаясь что-то отыскать в переливавшейся тёмным рубиновым цветом жидкости. Пускаться в объяснения герцог не спешил. Чтобы сгладить напряжение следующей минуты, Робер вновь пригубил хвалёной ?Чёрной крови?. Вино и правда оказалось отменным. Вкус был бархатный, будто по языку прокатывались терпко-горькие ягоды винограда.Робер решил первым нарушить повисшую в комнате тишину. Прежде чем Алва скажет то, что считает нужным, ему необходимо было услышать то единственно важное, что не давало Роберу покоя вот уже полтора года. Даже если после этого поединка будет не избежать.—?Герцог, позвольте один вопрос? —?спросил Робер и, не дожидаясь ответа, продолжил:?— Я знаю, что это не моё дело…—?Не ваше,?— предвосхищая его вопрос, отрезал Алва, останавливая на нём тяжёлый взгляд, который Робер, вероятно, впервые выдержал.—?Она дорога мне.—?Год назад вы употребляли другое слово,?— не без издёвки напомнил герцог.—?Могу повторить и другое,?— решительно согласился Робер, и Алва заинтересовано приподнял бровь. —?И даже если в моих чувствах нет страсти к женщине, любить её, пусть и по-своему, я не перестану. Она самая добрая и искренняя девушка из всех, кого я встречал, и мне невыносимо думать, что…—?Это действительно не ваше дело, Эпинэ,?— остановил его Алва,?— но, чтобы наконец закрыть эту тему, скажу. Я люблю её. Удовлетворены?Робер поспешно кивнул. Он услышал, что хотел, хотя и не рассчитывал на подобное откровение от Алвы. Сомневаться в Вороне он не собирался, тот слов на ветер никогда не бросал. Да и то недолгое время, что он видел Риченду, убедило Робера в том, что она довольна своей жизнью. А Алва при всей своей кажущейся бессердечности и бесчувственности, стоило ему заговорить о жене, заметно менялся, хотя и старательно это скрывал. Ещё в Бакрии Роберу показалось, что за показной холодностью кроется что-то совсем иное.—?И вы позволите мне называть её по имени? —?спросил Робер.—?Не наглейте, Эпинэ,?— усмехнулся Алва, и Робер с трудом подавил улыбку. —?Я могу и передумать. —?Удивительная женщина?— герцогиня,?— неожиданно выдернул его из мыслей мягкий бархатистый голос, прозвучавший совсем рядом.Робер едва заметно вздрогнул и поспешно обернулся. Баронесса Капуль-Гизайль встретила его взгляд золотистым переливом карих глаз и широкой алой улыбкой.—?Удивительная,?— согласился Эпинэ.Марианна стояла совсем близко, так, что подол её платья касался его ног, и Робера окутал цветочно-фруктовый аромат её кожи и волос. Нежность чайной розы и сладость персика.—?Давно вы знакомы?—?Мы познакомились в Агарисе,?— Робер не понимал к чему эти расспросы. Риченда была дружна с баронессой и наверняка уже поведала подруге их историю.—?Сколько ей было тогда?—?Лет пятнадцать, кажется,?— припомнил Эпинэ.—?Она очень преданный друг,?— заметила Марианна, и Робер кивнул, вновь взглянув туда, где Риченда и Рокэ разыгрывали очередную сдачу.—?Красивая пара, вы не находите? —?выдержав паузу, спросила баронесса.—?Безусловно.—?Говорят, в Варасте вы дрались на дуэли с Алвой? —?поинтересовалась Марианна.—?Я бы не назвал это дуэлью, сударыня.—?Возможность избавиться от соперника и…—?Алва мне не соперник,?— прервал её Робер, вскинул голову и заставил себя посмотреть в лицо Марианны. —?Он её муж.—?Вы сожалеете об этом? —?баронесса посмотрела на него очень внимательно, как-то прицельно и будто желая заглянуть в самую душу.—?Это её выбор, и я желаю ей счастья,?— не изворачиваясь, ответил Робер, отмечая, как легко далось ему это признание.—?Такие слова делают вам честь, герцог,?— Марианна склонила голову набок, тонко улыбнувшись. Глаза её блеснули уже знакомым золотистым переливом, и Роберу показалось, что это была искренняя улыбка.Её лицо было так близко, что он мог заметить, как от густых чёрных ресниц на бледные щёки падают полумесяцы теней, видел медовые прожилки в её карих глазах и размытую линию внутри её губ, там, где заканчивался алый кармин и начиналась розовая влажность незакрашенной плоти. Робер вдруг понял, что бесстыдно рассматривает едва знакомую женщину, и, смутившись, торопливо опустил взгляд в свой бокал.—?Герцог, вы всегда столь серьёзны? —?усмехнулась баронесса, легонько хлопнув по его плечу пышным веером.Он заставил себя поднять взгляд, и, натолкнувшись на обращенную к нему улыбку Марианны, сам подарил ту в ответ:—?Прошу прощения, сударыня. Я не самый приятный собеседник.—?В моём доме не принято скучать, иначе я сочту себя плохой хозяйкой,?— сказала Марианна, а потом залилась своим обворожительным смехом и ушла, оставив после себя тонкий аромат чайных роз и огромное желание последовать за ней.Робер ещё немного постоял на месте, не в его правилах было навязывать дамам своё общество, тем более малознакомым, но подумать о ней он мог себе позволить. Всё сказанное баронессой и сама её физическая близость неожиданно быстро и как-то незаметно вытеснили из него поначалу вспыхнувшую неприязнь, вызванную настойчивыми расспросами, заместили раздражение неподдельным восторгом, настолько искренним и сильным, что мысли спутались и растерялись, а на поверхности сознания осталась только приятно щекочущая, уютная пустота.—?Эпинэ, с возвращением! —?Валме появился, как всегда, шумно, привлекая внимание.С Марселем Робер был знаком с юности. Тот учился вместе с его братом Мишелем в Лаик и часто бывал у них в доме. До восстания, разумеется.—?Рад встрече,?— сказал Робер, отвечая на ставшее значительно крепче рукопожатие. Да и сам Марсель из круглолицего со всегда завитыми локонами и щегольски одетого прожигателя жизни, каким Робер помнил его, превратился в по-военному подтянутого, стройного молодого мужчину привлекательной наружности с правильными и благородными чертами лица.—?Выпьем за встречу? —?виконт щёлкнул пальцами, рядом тут же возник слуга с серебряным подносом, на котором позвякивал алатский хрусталь. —?Скажу тебе по секрету, вино, которое подают в этом доме, всегда отменное. Лучше разве что только у Алвы.—?Да, герцог разбирается в винах,?— согласился Робер, вспоминая две прошлые ночи. Кажется, так много он ещё никогда не пил, но отказаться от ?Чёрной крови? в хорошей компании было невозможно. —?А ещё в войне, политике, лошадях, оружие…—?Музыке, литературе, живописи… —?подхватил Марсель и скривился. —?Прекрати. Порой пребывание рядом с Рокэ вызывает во мне ощущение ничтожности собственной натуры.—?Не помню, чтобы раньше оно было тебе свойственно,?— улыбнулся Робер.—?Это всё Алва! —??пожаловался? Марсель. Чувство юмора ему не изменяло. —?Вот пообщаешься с ним… Эх, жаль, что ты не вернулся раньше и не поехал с нами в Фельп.—?Наслышан. И я бы не отказался.—?Скажу, что ты многое пропустил,?— посочувствовал ему Марсель. —?То, что в очередной раз сотворил наш Первый маршал… —?многозначительно покачав головой, сказал Валме и начал в красках расписывать все перипетии своего первого военного похода.Четверть часа занял восторженный рассказ о сражении в Деормидском заливе, изобилующий такими подробностями, как Алва орудовал двумя саблями и возглавлял абордаж вражеского судна или как вдохновенно цитировал Дидриха каторжникам. Робер, не переставая вежливо слушать, вновь обратил своё внимание на карточный стол, где Риченда, кажется, обыгрывала своего непобедимого супруга. Интересно, он ей уступает, или она в самом деле по-прежнему хороша в картах? Робер помнил их игры в Агарисе, и, если бы они тогда играли на деньги, юная герцогиня Окделл всех оставила бы без единого талла.—?Удивлён? —?негромко спросил Валме, очевидно, заметив его взгляд.—?А ты?— нет? —?Робер понял, что имеет в виду Марсель. При всей своей кажущейся беспечности Валме многое видел, а главное?— делал правильные выводы.—?Когда я впервые увидел их вместе?— во дворце, за карточным столом, между ними разве что искры не летели,?— доверительно поведал он. —?Поэтому я не удивился, когда спустя три месяца она к нему сбежала. Сожалеешь?Почему сегодня все спрашивают у него об этом?! Робер покачал головой:—?Она была предназначена не мне.Эпинэ украдкой взглянул туда, где в окружении сразу двух кавалеров сидела Марианна. Баронесса благосклонно улыбалась поклонникам, с некой долей снисходительности принимая их внимание. Большие миндалевидные глаза сияли в свете свечей, бархатные губы, сложенные в лёгкую улыбку, то и дело раскрывались, обнажая белоснежные зубы. Звезда Олларии была ослепительна. Эпинэ тянуло подойти и заговорить с ней, но она выглядела полностью вовлечённой в беседу с другими, и это останавливало Робера. В нём боролись манеры и желание.—?Не теряйся,?— подмигнул ему Валме. —?Баронесса?— женщина во всех отношениях приятная. Пойдём.—?Это неудобно, она занята,?— попытался отказаться Робер, но Марсель уже тянул его в ту часть гостиной, откуда доносился звонкий смех баронессы.Эпинэ и сам не заметил, как оказался сидящим на диване рядом с очаровательной Марианной. Чуть откинувшись на низкую спинку дивана и упершись в неё локтем, Робер поднял взгляд на затылок женщины. Под тонкой кожей шеи едва различимо двигались мышцы, и пульсировала вена, Марианна низким бархатистым голосом что-то говорила, подкрепляя свои слова плавными движениями руки. Её высокую причёску венчала заколка, усыпанная топазами, которые светло и жарко переливались в пламени позолоченных канделябров. Шею красавицы украшало дорогое и изысканное ожерелье, ещё два обрамлённых в золото топаза покачивались в её очаровательных ушках всякий раз, когда она наклоняла голову. В какой-то момент Робер поймал себя на том, что замер, слушая и видя только Марианну, почти растворяясь в звучании её голоса. Обволакивающий мягкостью, он окутывал своей мелодичностью.Пытаясь отогнать наваждение, Робер заставил себя пошевелиться, Марианна обернулась и широко улыбнулась ему. Как показалось Роберу, той самой улыбкой, что и при их недавнем разговоре?— искренней и очень тёплой.—?Герцог, вы снова заскучали,?— посетовала баронесса, и он ощутил мягкость её невесомого прикосновения к своей руке.Роберу пришлось одёрнуть себя, чтобы не потянуться и не схватить её ладонь, нежно удерживая и переплетая пальцы.***Дождь барабанил по крыше кареты, катившейся по столичным улицам, он стучал в окна, словно требуя, чтобы его впустили, проливался ручьями по мутным стёклам. Тусклый свет редких фонарей проигрывал в схватке с непогодой, и темнота стремительно поглощала город.Рокэ молчал. Полумрак экипажа почти скрывал его лицо, и Дана не могла разглядеть его выражение. Она смотрела на едва различимые очертания фигуры, не рискуя нарушить тишину, но в Риченде шумела буря из мыслей и чувств: сколько можно злиться из-за случайной нелепости? Что вообще на него нашло? Она сердилась, но при этом ловила себя на мысли, что стоит ей чуть податься вперёд, протянуть руку и можно дотронуться до Рокэ: провести ладонью по щеке, прочертить линию строгого профиля ото лба вниз, развязав шелковый шейный платок, скользнуть пальцами в ворот рубашки… Ей отчаянно хотелось коснуться его. Или чтобы Рокэ сам её коснулся. Но сейчас он не позволит себе этого, Дана знала.Молчание становилось всё более невыносимым, оно, словно ржавчина, разъедало и медленно уничтожало всё то, что было между нами прежде, и Дана больше не могла его выносить.—?Рокэ… —?тихо окликнула она мужа. —?Поговори со мной,?— осторожно попыталась сделать первый шаг она. Лионель прав: только вместе они справятся с чем угодно. —?Ничего ужасного не случилось.—?Неужели? —?его рот изогнулся кривой усмешкой, которую Риченда не видела, но слышала и по голосу узнавала.—?Это всего лишь Робер и…—?И ваша невероятно трогательная дружба,?— остановил он её поворотом головы. Недовольство просочилось в его голос, и, расслышав интонацию, Дана, наконец, поняла причину странного поведения мужа.Она с минуту молча и удивлённо его рассматривала, а затем широко улыбнулась и покачала головой. Ревность? Дана всегда считала, что в их отношениях эта участь уготована ей. Рокэ был дамским любимцем, женщины сходила по нему с ума, желал он того или нет.—?Не могу поверить,?— протянула Риченда, осторожно улыбаясь одними лишь краешками губ, хотя на самом деле хотелось смеяться. —?Ты ревнуешь меня? К Роберу?Он застыл, прищурился и, с трудом сдерживая раздражение, спросил:—?Что тебя удивляет, м? —?исполненный льда голос был неприятно тих. —?Разве ревность к Эпинэ невозможна?—?Я думала, вы друзья.—?И? —?выжидающе приподнял он бровь.—?И ты ему доверяешь,?— закончила свою мысль Дана.—?Это так,?— согласился Рокэ, и в ту же секунду ей показалось, что пол стремительно уходит из-под ног.Она побледнела, слегка качнулась назад, будто от удара.—?Хочешь сказать, что ты сомневаешься во мне? —?сухим, оскорблённым тоном спросила Риченда.—?У вас такие близкие отношения, что ты называешь его по имени, бросаешься к нему на шею при встрече, позволяешь себе появляться перед ним в неглиже.Дана попыталась возразить, но Рокэ не позволил ей:—?Я видел вас вместе в Агарисе. То, как ты смотрела на него.—?Но это совсем другое,?— запротестовала Дана, пересаживаясь к нему на сидение. Теперь она чётко видела его лицо: губы сжаты добела, глаза почти чёрные, невидящие, но она заставила себя продолжить:?— Робер всегда был очень дорог мне, я не скрываю, но в этом нет и намёка на то, что ты думаешь,?— сказала Дана, и её пальцы скользнули в его ладонь. Рука у Рокэ была горячая и сухая, пальцы неподвижны и не сжимаются в ответ на прикосновение. —?Рокэ, перестань. Ты сам на себя не похож. У тебя нет ни единого повода для беспокойства. Если я не влюбилась в него в Агарисе, то сейчас и подавно. Ты всегда был и будешь единственным мужчиной в моей жизни, и не только потому, что мы обвенчаны. Я люблю тебя,?— уверенно, без тени сомнения сказала она и с горечью добавила:?— Меня ранит твоё недоверие.После её слов Рокэ словно теряет стержень, медленно опускает плечи, его напряжение ощутимо исчезает и в позе, и в лице, которое на первый взгляд, безусловно, выражает недовольство и даже злость, но Дана понимает, что все эти эмоции тут ни при чем, также как и ревность, и возможное недоверие.Все, кто мне дорог, предают меня или погибают.Предательство или смерть для тех, кого он любит?— древнее проклятие не забыто, хотя она и наивно полагала, что смогла развеять его опасения. Она не умерла после покушения, не предала его, позволив выпить яд, но Рокэ всё равно настороже, он подозревает, что однажды судьба распорядится так, что он потеряет её. Он не сомневается в порядочности и честности Робера, как и в её верности венчальной клятве, но приезд Эпинэ и нелепый казус утром всколыхнул глубоко спрятанные опасения. Рокэ не забудет о проклятии, и его всегда будет мучить ожидание последствий. А она что бы ни делала или говорила, никогда не сможет это изменить. Впервые в жизни Дана почувствовала бессилие своей большой любви против безжалостного предначертания судьбой.Она видит, как Рокэ качает головой?— с усталостью и горечью в глазах, ей хочется так много ему сказать, но есть темы, которые лучше не трогать, и разговоры, которые лучше не заводить. И потому она произносит всего несколько слов:—?Ты никогда меня не потеряешь.Он сжимает её руки в своих, сосредоточенно смотрит на неё, пытаясь подобрать слова, но ей сейчас не нужны ни извинения, ни признания, всё это она видит в его глазах.—?Не говори,?— закрывает ему рот ладонью Дана. —?Всё, что мне надо, я знаю и так.Вместо ответа он целует её раскрытую ладонь. Его взгляд стремительно теплеет, но Дана хочет увидеть ещё и улыбку. Она не знает, о чём завести разговор, и потому говорит первое, что приходит в голову:—?Занимательная сегодня была игра.Уголки рта Рокэ дёргаются и ползут вверх?— совсем немного, но Риченда уже довольна.—?Не такая, как в прошлый раз, но ты снова меня обыграла,?— отзывается Рокэ уже с настоящей улыбкой, и она первая за сегодняшний вечер.—?Снова? —?Дана недоуменно смотрит на мужа. —?В прошлый раз у тебя была триада.—?В рукаве,?— его улыбка становится ещё шире, в синих глазах пляшут весёлые огоньки, и Дана ошеломлённо моргает вместо ответа. —?Я не мог застрелиться на твоих глазах,?— поясняет он, напоминая о её ставке. —?Поверь мне, зрелище не для дамских глаз.—?Ты… ты шулер! —?возмутилась Дана, вспоминая карточный вечер во дворце, своё унижение и последовавшие за этим слухи и сплетни. А он, оказывается, плутовал в игре. —?Обманщик! —?с негодованием, вовсе не шутя, добавила она и ударила его ладонями в грудь.Он засмеялся и перехватил её руки, притягивая девушку к себе и успокаивая поцелуем. Дана подалась ему навстречу и пылко ответила, теряя голову от его близости. Рокэ отпустил её запястья, его руки заскользили по её спине вверх, и Дана ощутила тепло и твердость его ладони, когда та пробралась под её волосы и легла на основание шеи. Пальцы мягко надавили, углубляя поцелуй. Прикосновение губ любимого?—?нежное и настойчивое, всколыхнуло в груди девушки ураган чувств. Страсть… Желание…Дана обняла Рокэ за шею, потянула за собой, откидываясь на спинку сидения. Несколько долгих минут они лишь с упоением целовались. Его губы, горячие, настойчивые, всецело властвовали над её устами, будто пытаясь утолить жажду. Голова Даны была словно в огне?— ничто не имело значения, кроме этой буйной, горько-сладкой страсти, овладевшей ею безоглядно.Рокэ оторвался от её губ, спустился поцелуями на подбородок, припал губами к горлу, и Дана услышала, как он глубоко вдохнул, впитывая аромат её кожи. Девушка с готовностью наклонила голову, призывно выгибаясь в крепких мужских объятиях.Рокэ прикусывает её шею там, где под кожей загнанно бьётся жилка, одной рукой обнимает за талию, другой скользит вниз по ноге, которую она закинула ему на бедро. Дана чувствует жар его ладони сначала через ткань платья, а затем ловкие пальцы пробираются под него, Рокэ подхватывают её ногу под коленкой и… изумлённо охает, когда под нижней юбкой не обнаруживает ничего, кроме подвязок и чулок, и тогда Риченда смеётся, глядя на выражение его лица.Пользуясь его замешательством, она, придерживая подол, садится к мужу на колени и обхватив его лицо руками, целует, приникая к его губам и заигрывая с его языком. Рокэ мгновенно загорается, жарко отвечая.Дана сползла ладонями на его шею, торопливо развязала шейный платок, затем распахнула камзол и положила руки на рубашку, различая под ней лихорадочно колотящееся в груди сердце, а оттуда уронила их к ремню и потянула за серебряную пряжку. Рокэ шумно вдохнул и слегка прикусил губы Даны в поцелуе.—?Я не планировал здесь,?— сказал он, на миг оторвавшись от неё, но его голос?— низкий и страстный, дрожал от едва сдерживаемого желания. Он подводил его, впрочем, как и тело. Рокэ прижался к ней в поцелуе ещё теснее и подвинулся на сиденье, подаваясь бёдрами ближе к Дане. В ответ она придвинулась к нему, ощутив всю силу его желания.Прелестная улыбка, полуплутовская-полусерьёзная, скользнула по губам девушки.—?Я планировала,?— волнующим шёпотом ответила Дана, бросая на мужа соблазнительный взгляд из-под длинных ресниц и не дожидаясь ответа, дёрнула завязки шнуровки на его штанах и, справившись с ней, вытянула наружу нижнюю часть рубашки, высвобождая из-под батистовой полы быстро наливающуюся кровью плоть. —?Но у нас мало времени.—?Значит, обойдёмся без прелюдии,?— усмехнулся Рокэ.Его руки вновь проникли под юбки, он подхватил её бедра снизу и, слегка приподняв, плавно опустил на себя. Ощущая его глубоко внутри, Дана с тихим стоном выдохнула и, вцепившись в крепкие мужские плечи, начала двигаться, ритмично покачиваясь в такт экипажу. Рокэ вновь приник к её губам в жарком поцелуе, и её губы послушно раскрылись, сладостно отвечая.Дана почувствовала, как с каждым её движением тяжелеет и учащается дыхание Рокэ. Она теснее прижалась к его телу, прильнула к груди. Её волосы растрепались, и светлые пряди в беспорядке падали на лицо, плечи матово мерцали в тусклом свете, грудь выскользнула из корсета и теперь мерно покачивалась в такт движениям.Они на мгновение отстраняются друг от друга?— только для того, чтобы встретиться взглядами. В её широко распахнутых глазах?— любовь, в его?— восхищение.—?Такая чистая и одновременно сводяще с ума порочная,?— прошептал Рокэ, и его голос в сочетании с прерывистым дыханием и голодными движениями рук вызвал у неё горячую волну вдоль позвоночника.Рокэ подаётся вперед, склонившись так, чтобы поймать губами её груди?— сначала одну, затем другую. Мягкие губы по очереди вбирали ставшие предельно чувствительными соски, тёмные волосы щекотали её шею, а ладони сжимали ягодицы, прижимая её к себе.Вскоре короткие поцелуи сменились страстными покусываниями, влажными, жадными прикосновениями открытого рта, жаркими касаниями языка. В груди Даны застрял воздух, он заколотился в лёгких с настойчивой необходимостью судорожно со стоном выдохнуть. Не задумываясь о том, что может быть услышана, Дана повиновалась. Со следующим выдохом она снова негромко застонала?— жар между ног, как и напряжение в теле, становился почти невыносимым. Всё вокруг померкло?— стук колёс экипажа, катившегося по булыжной мостовой, барабанящий по крыше дождь, осталось лишь невыносимое желание, требующее удовлетворения. Дана закрыла глаза, отдаваясь бешеному ритму, такому же неистовому, как непогода за окном.Они заканчивают в спешке, суматошно и ярко, почти одновременно?— под шум колёс замедляющего экипажа.—?Вы не перестаёте меня удивлять, герцогиня,?— с трудом переводя дыхание, говорит Рокэ, и карета, в которой они сейчас сидят, бесстыдно полуобнажённые, останавливается.—?Возможно, я ещё чем-нибудь смогу удивить вас, герцог,?— в тон ему ответила Дана. Она знает, что впереди у них ещё целая ночь, и разожжённый ею пожар будет бушевать до рассвета…