Строфа 11. Пассаж "Свобода" (И без усилий обменять слёзы - на страсть, вздохи – на крылья, равным ветру стать…) (2/2)
Трион усмехнулся и, закончив с камином, вернулся в постель, привлек братишку к себе, поцеловал.
— Я с тобой, малыш.Больше Торрену кошмары не снились.
Однажды Тор, дабы сделать брату приятное, попытался приготовить ему омлет. Ключевое слово здесь – попытался. Трион, чинно сидящий за столом в ожидании завтрака, с огромным интересом наблюдал за процессом.
— Котенок, если ты порежешься, подойди – я залижу ранку, — мурлыкнул он, следя, как братишка нарезает хлеб.— Пошел ты… — Тор мгновенно покраснел как рак. – Мы тогда точно останемся без завтрака, ибо одним зализыванием ты наверняка не ограничишься.
— Ммм, пожалуй, — согласился Трион. – Но я готов ради такого пожертвовать завтраком.
— Озабоченный!— Просто ты у меня неимоверно красивый и соблазнительный, ну как я могу удержаться?— Тебе сегодня ночью мало было? – прошипел Тор, проклиная пылающие щеки и кончики ушей.
— Очень мало, — сокрушенно покачал головой Трион. – Всего два раза…
— А обо мне ты подумал???— Тор, сладкий мой, да я только о тебе думаю! И по-моему, кто-то вовсе не сопротивлялся, когда я намекнул о втором разе…— Попробуй тебе сопротивляться, ага, — пробурчал Тор, передвигая грязные тарелки.
— Ну так чем ты недоволен, малыш? – усмехнулся Трион. – Гм, Тор, солнце мое, если ты возжелал меня отравить – так и скажи, я лучше сам…Торрен, по-кошачьи зашипев, запулил в него полотенцем и тут же ойкнул – развер-нувшись, он обжег руку о горячую сковородку.
— Ну вот, я же сказал! – всплеснул руками Трион, вставая и подходя к брату. – Больно, малыш?— Не больно! И не называй меня так! – огрызнулся Тор, дуя на палец. Кронпринц взял его ладонь в свою и прижался губами к обожженному месту.
— Ничего страшного, быстро заживет, — заявил он, вылизывая ожог.— А если быстро, какого демона ты…— А так заживет еще быстрее! Ну и потом, мне просто понравится, — намекающе протянул Трион, скользнув языком по пальцу Тора.
— Трио-о-он… — Торрен мрачно посмотрел на брата. – Завтрак…— Подождет, — заявил старший, бухаясь на стул и притягивая младшего к себе на колени.
— Трион, ты что… нет… ах… Три… он…
— Мм? Мне остановиться? – поинтересовался Трион, на секунду отвлекаясь.
— Н-нет… продолжай…
Трион прежде не замечал у своего младшего такой любви к природе. Бегающий по лесам и лезущий во все норы Торрен мог долго любоваться какой-нибудь бабочкой, опустившейся на куст малины, или мохнатой толстой пчелой, перелетающей с цветка на цветок, или слушать раздражающий, по мнению Триона, стрекот кузнечика, или наблюдать за тащащим хвоинку муравьем, или за тем, как стекает из сложенных ковшиком ладоней чистая родниковая вода, или как пробиваются из земли свежие ростки новых трав…
Тор любил цветы – этого Трион тоже не знал и потому удивлялся, замечая, с каким восторгом его младший рассматривает блеклые веточки тысячелистника и голубенькие лепестки васильков, как он утыкается носом в нежные розовые венчики мальвы, осторожно теребит пальцами стебли фиолетовых колокольчиков и щекочет губы крохотными головками ландышей, трогает пальцем бутончики лесных фиалок и, смеясь, посасывает оторванные трубочки клевера и предлагает ему, хитро сверкая глазами и говоря, что «Они сладкие».Однажды Торрен прибежал к брату, дремлющему под деревом на краю опушки, с венком из полевых ромашек в руках и с гордым видом водрузил ему на голову.
— Нравится?Лицо его так сияло поистине детской радостью, он так ждал похвалы, так надеялся, что брат оценит подарок, что Трион рассмеялся и привлек его к себе, жадно целуя в нос, в щеки, в губы, в глаза – куда придется.— Очень, малыш!
Торрен замурчал и послушно дал уложить себя на траву.
— Не хочу уезжать, — уныло сказал Тор брату за два дня до возвращения. – Я бы хотел навсегда остаться здесь.
Трион вздохнул, перебирая пальцами волосы младшего.
— Знаю, малыш. Но нас ждут.— Вот почему мы не родились простыми смертными? – проворчал Торрен, пристраивая голову на плече брата. – Ну или хотя бы не принцами дроу…— Прихоть судьбы, — улыбнулся Трион, ненавязчиво скользя ладонью по его талии.
— Прихоть судьбы – это то, что я влюбился в своего родного брата, — пробурчал младший, нагло закидывая колено на его бедро.
— Судьба – своенравная дама, — согласился Трион.Тор еще что-то недовольно пробормотал себе под нос и вздохнул, обвивая руками шею брата.— Не хочу уезжать, — тихо повторил он.
— Мы еще вернемся, — пообещал Трион.— Правда? – оживился Тор.— Непременно, — кивнул кронпринц и с усмешкой добавил: — Если будешь себя хорошо вести.
Тор недовольно заурчал, дергая брата за волосы. Трион, смеясь, привычно подмял его под себя, присосался поцелуем к губам.
— Вернемся, — выдохнул он. – Обязательно…Торрен угрюмо посопел, поворчал, подулся, но потом смягчился – и застонал под братом, тоже – привычно – выгибаясь в его руках и двигаясь ему навстречу.
Через два дня они уехали.