Строфа 7. Пассаж "Грех" (Грех наш нас повенчает, ты и я падаем в бездну, грех наш нас повенчает, Бог нас простит…) (1/2)

Трион был полон решимости – и через три дня, когда Дариэля, как почетного гостя Сартара, пригласили на королевскую охоту, а Сирин отправился с Норреном в качестве охранника, пошел к брату.— Смелости-то хватит признаться? – подколол его Оллеро, тайком радуясь за друга – Трион словно ожил после того, как узнал правду.— Хватит, — усмехнулся кронпринц. – Теперь – хватит.

Покои Торрена были не заперты. Трион постучал и тут же приоткрыл дверь, заглядывая внутрь.— Тор, можно к тебе?— Трион? – полирующий клинки Торрен отложил оружие. Выглядел он удивленным и растерянным, если не сказать – испуганным. Кронпринц запоздало вспомнил, что они даже не разговаривали после той ссоры в коридоре, и мысленно дал себе подзатыльник.

— Извини, что поздно, — Трион прикрыл дверь, незаметно навесив на нее защитное заклинание. – Я хотел извиниться.— Извиниться? – переспросил Тор.

— За то, что ударил тебя, — Трион подошел к кровати брата и присел рядом на корточки. – Прости, я не хотел. Не знаю, что на меня нашло.С каждым словом глаза Торрена округлялись все больше. Трион, его старший брат, гордый, заносчивый и самоуверенный, холодный и неприступный, извиняется? И перед кем – перед ним?!

Но взгляд Триона – виноватый, раскаивающийся, просящий, — говорил сам за себя. Тор почувствовал, как кровь приливает к щекам.

— Н-ну что ты… я понимаю… ты был зол, а я… я сунулся под горячую руку, — он отвернулся. – Н-не нужно так…— Нужно. Я был неправ, — Трион сжал его ладонь, и Тору показалось, что по его телу пустили электрический ток. – Прости меня.

Торрен закусил губу – он боялся, что если посмотрит на брата, то не выдержит и бросится его целовать.— Ты простишь меня?Младший тряхнул головой, кивая.

Трион вздохнул.— И еще одно, Торрен, — он взял лицо брата в свои руки, заставив его поднять голову. – Я знаю.Тор непонимающе моргнул.— Что знаешь?— Все.Слова эти можно было растолковать как угодно, но Торрен посмотрел в глаза брата – и сразу понял, что Трион имел в виду.

У младшего принца перехватило дыхание. Он побледнел как полотно и покачнулся, торопливо упершись ладонями в кровать, чтобы не упасть. Сердце его колотилось так, что груди было больно.

— Ты… знаешь? – сдавленно произнес он.

Трион кивнул.

— Знаю. И про то, что ты спишь с Дариэлем…Тор отвел глаза.— И что ты спишь с Сирином…Младший опустил голову, закрывая лицо волосами.— И что они всего лишь заменяют тебе меня.

Торрен резко вздрогнул – видимо, он не подумал, что брату в числе прочего известна его самая страшная тайна, — а потом сжался весь, закусывая губу и сдерживая всхлип, задрожал, вцепился пальцами в покрывало.

— Знаешь…— Да. Я видел вас. Видел, как ты отдавался Сирину и Дариэлю. И слышал, как ты произносил мое имя.

Торрен коротко застонал и закрыл лицо руками.

— П-прости… — вдруг выдавил он.

— Тор…— Прости меня! – Торрен рванулся к брату, обнял его за шею и быстро-быстро заговорил, не давая ему вставить и слова: — Я… я знаю, что это неправильно, что это странно, противоестественно, запретно, непростительно… Но я ничего не могу с собой поделать! Я влюбился в тебя, в своего старшего брата… О боги, если бы ты знал, как я тебя люблю! Прости, прости меня, брат… Я не знаю, что делать… Прости меня… — он всхлипнул и замолчал, уткнувшись в плечо старшего.

Трион даже не знал, чего ему хочется больше – рассмеяться от радости или заплакать от счастья. Он погладил младшего по голове.— Тор, успокойся. Все хорошо. Я…— Хорошо? – Торрен резко отстранился. – Что здесь может быть хорошего? Я влюбился в родного брата! Как… как такое вообще возможно?! Я ведь…— Тор, — Трион коснулся пальцами губ младшего, заставляя его оборвать речь. Торрен мгновенно замер. Щеки его вспыхнули – не иначе как от нежного прикосновения. – Я же сказал, все хорошо. Я…В глазах Торрена промелькнул страх, смешанный с недоумением и ожиданием.

— Я тоже люблю тебя.

Локоть Триона касался груди Тора, и кронпринц почувствовал, как бешено заколотилось сердце его младшего.— Любишь… как… брата?Трион качнул головой.

— Не знаю, уместно ли приписывать это чувство к тому, что я испытываю. Тор, я люблю тебя… как возлюбленного. Но при этом я не перестаю видеть в тебе брата. Очевидно, — он улыбнулся, — я тоже влюбился в своего родного брата.

Глаза Тора широко распахнулись.— Нет… — он вдруг рванулся назад. – Нет… нет, нет, нет, нет, нет! Ты врешь! Ты врешь!— Тор… — удивленный Трион, сев на кровать, обнял сопротивляющегося братишку, прижал к себе. – Что с тобой?

— Нет! Ты не можешь меня любить! Я… я же знаю, ты меня ненавидишь! – Торрен яростно трепыхался в его руках.— Тор, что за глупости ты говоришь…— Я же не нужен тебе! Что это – жалость? Желание поразвлечься? Жестокая шутка? Пусти! Пусти же! Я тебе не верю! – со слезами кричал Тор, не оставляя попыток освободиться.

— Тор. – Трион стиснул младшего так, чтобы тот не смог даже дернуться, и прижался губами к его виску. – Я люблю тебя. Да'аррт.Торрен задохнулся.

Да'аррт. Да видят Хранители Истины.

Трион… Брат поклялся ему в любви.

— Трион… — Тор вцепился в рукава его куртки. – Трион… брат…

Не верить было нельзя.Сколько они сидели вот так, обнявшись, молча, неподвижно, никто из них не смог бы сказать. Трион шевельнулся первым. Слегка отстранившись, он положил ладони на щеки брата и наклонился…— Нет! – Торрен шарахнулся от него. – Нет!Трион изумленно посмотрел на брата.— Торрен, ты что? Я же не укусить тебя хотел…«Хотя было бы неплохо», — тут же мелькнула в голове ехидная мысль.— Нет, Трион, — младший обхватил себя за плечи, опустил голову. – Ты же знаешь… Нельзя. Нам нельзя этого делать.— Почему? – кронпринц пододвинулся к нему.— Ты сам прекрасно знаешь! – почти отчаянно ответил Тор. – Мы братья!Трион вздохнул, схватил младшего за плечи, разворачивая к себе, взял его лицо в ладони.

— Торрен, я думал о том же самом каждый божий день все те два года, что сходил по тебе с ума. Но знаешь, что меня останавливало?Тор удивленно воззрился на него.— То, что ты скажешь, что любишь меня как брата, и потому не ответишь на мои чувства. Но я узнал – узнал, что ты любишь меня, желаешь меня, ищешь моей любви, — и теперь меня ничто не останавливает.

Он приблизил свое лицо к лицу брата. Тор, как зачарованный, почти что с ужасом следил за ним. Он знал, разумом понимал, что это неправильно, что они должны остановиться… но был не в силах даже шевельнуться.Трион коснулся его губ. Медленно, нежно-нежно, трепетно, благоговейно, словно какой-нибудь святыни. Поймал вырывающееся изо рта горячее дыхание, скользнул по губам кончиком языка, словно пробуя их на вкус.— Три… он…Губы его были как лепестки лилий – такие же нежные, мягкие, душистые, к которым даже прикасаться страшно – ведь сомнешь, испортишь, опорочишь эту дивную, хрупкую, чарующую красоту. И Трион целовал их, жадно, чувственно, припадая к ним, как умирающий от жажды человек припадает к кувшину с водой, мягко покусывая их и прихватывая своими губами, проникая в рот братишки языком, водя им по внутренним сторонам щек, по зубам и деснам, дразня и щекоча язык Тора и сплетаясь с ним. Младший чуть слышно стонал, наслаждаясь поцелуем, и отталкивать брата даже не думал.

Трион, дождавшись, когда братишка совершенно разомлеет, медленно провел рукой по его шее, скользнул по груди, по животу, ниже, ниже, и накрыл ладонью бугор на его штанах. Тор вздрогнул всем телом и дико покраснел.— Трион, нет… — невнятно шептал Торрен в коротких перерывах между поцелуями. – Нет… ты что… нельзя…Старший дроу, не слушая брата, продолжал целовать его, лаская сквозь брюки, а потом начал не спеша расстегивать ремень.

— Трион, нет…

Тор попытался оттолкнуть его, но не смог – разморенный нежными прикосновениями, сжимаемый крепкой рукой брата… и на самом деле вовсе не желающий останавливаться.

Кронпринц уложил младшего на кровать, опустился ниже и, стянув с него штаны, осторожно обхватил губами напряженную плоть брата. Торрен громко охнул, закусывая руку.

— Трион, ты ч-что… рехнулся?..Старший дроу лизнул несколько раз головку, прошелся языком по всей длине члена, а потом взял его в рот полностью. Тор задохнулся.— Н-нет, Трион… — короткий всхлип. – Нельзя… т-ты же знаешь, что нель… зя… Трион…Кронпринц, не слушая брата, начал ласкать его ртом, медленно, чувственно, оттягивая удовольствие. Он хотел, чтобы Тор – хотя бы на время – забыл обо всех этих «нельзя», обо всех запрещениях, правилах и предубеждениях. Они уже перешли грань запрета – так стоит ли останавливаться теперь?— Трион, прекра… ти… нет… ты же… сам знаешь… нельзя… мы не должны… Три… он…Старший его даже не слушал.— Трион…Кронпринц быстро довел брата до оргазма, и Торрен протяжно застонал, изливаясь в рот брата тягучей горячей спермой, которую тот с готовностью проглотил всю до капли. Тор охнул, жадно втягивая в себя воздух и восстанавливая дыхание. Глаза его были широко раскрыты – кажется, он все еще не мог поверить, что старший брат только что сделал ему минет.

— Трион… что же… ты делаешь?..Кронпринц облизнул губы, собирая с них остатки семени, и низко склонился над братом, приблизив свое лицо к его лицу.

— Нет… — короткое слово обожгло губы Триона как раскаленный камень. – Нет…«Да».Трион снова поцеловал его. Сначала – едва коснувшись верхней губой рта Тора, потом – еще раз, чуть сильнее, и еще раз, еще, еще и, наконец, впился в его губы, жадно, торопливо, но нежно, заставляя брата шире открывать рот и лаская его языком.

— Н-не… т… Три… он…Торрен все еще сопротивлялся – слабо, одними словами да почти неощутимыми от-талкиваниями. Он уже сдался – но сам в это не верил и не хотел верить.

Трион наконец отстранился – губы принцев соединила тонкая ниточка слюны. Старший дроу снова наклонился, провел языком по рту брата, собирая влагу, и потянулся за очередным поцелуем.— Трион, так нельзя! – Тор, собрав все свое самообладание, сумел отпихнуть брата. Трион остановился и серьезно, пристально, тяжело посмотрел на своего младшего.— Нельзя?— Нельзя! Ты сам это знаешь! – Торрен тряхнул головой. Длинные пряди челки упали на лицо, скрыв глаза. – Нам… мы не должны так делать…— Почему?— Ты… ты еще спрашиваешь?! Я же уже говорил! Мы братья! – Тор всхлипнул. – И если… если кто-нибудь узнает…