III (1/1)

Тренировки проходили в подвале, что представлял собой одно масштабное помещение без деления на комнаты. В трёх метрах над полом выстроились в ряд узкие окна, сквозь которые лился солнечный свет. От стен отбивался каждый звук, каждый шорох; каждый крик мог продлить себе жизнь и стать гулким, длинным эхо.Рой стоял напротив Хоукая-старшего и тяжело дышал. Его кулаки были сжаты близ рта в закрытой стойке?— Бертольд учил парня рукопашному бою.—?Соберись! —?почти рычал мужчина, атакуя. —?Ты должен держаться!Череда ударов. Рой старается от них уйти. Под предлогом того, что парню нужно уметь за себя постоять, Бертольд несколько раз в неделю устраивает подобные занятия.Рою пятнадцать. Он выглядит чертовски уставшим, и не от сегодняшней тренировки, нет?— что-то внутри не выдержало напряжения и ритма такой жизни. В когда-то искрящихся тёмных глазах можно было прочесть эмоции, энергию, жажду жизни?или хотя бы смерти, но не теперь.—?Ты неправильно отражаешь удар!Хоукай бьёт больно, под дых, и парня словно бросает в глубокую воду. Он падает на маты, предусмотрительно стоящие в пространстве подвала то тут, то там. Видит серый потолок и захлёбывается.—?Думаю, на сегодня всё. В следующий раз постарайся меня так не разочаровывать, как сегодня.Рой почти знал о том, что это провокация. Но она заставляет найти в себе силы стереть кровь с уголка губ, встать и с яростью накинуться на мужчину.—?Твой огненный темперамент меня поражает,?— говорит Бертольд, усмехаясь,?— но ты должен поумерить пыл, так бои не ведутся. Не позволяй эмоциям брать над собой верх.Жизнь ставила свои условия. Она, кажется, хотела, чтобы Рой поскорее стал взрослым. Он снова лежал и смотрел в потолок. Его внутренний огонь тушили, заливали водой, а воздух для горения отбирали.—?Я вижу теперь, на сегодня точно всё.Под толщей воды всё мутно, искаженно?— Рой должен был это запомнить. Его заставляют выбирать: ?Либо смерть, либо становись водой?. Мустанг тяжело дышит, вновь встаёт и осматривает реальность?— мутную, искаженную. Единственное, что всё ещё тлело внутри него?— это месть. Он знал, что должен отомстить, именно ради этого он жил. Но месть одурманивала, водила за нос. Помутнённый рассудок не задавал вопросов, очень необходимых вопросов. Рою даже в голову не приходило, что со смерти родителей всё пошло по чьему-то сценарию, по чьей-то, явно не божьей, задумке. Он покорно следовал намеченному для него пути, сам того не осознавая.Засмотревшись на розоватые лучи заходящего солнца, что искаженными прямоугольниками легли на пол, Рой подумал, что ему нужно купить билеты на поезд. Ведь пропажа на день не считается пропажей, верно?***В далекой северной части Аместриса, в городе Этора, большая часть звёзд на небе исчезла. Чернота неба стекала тёмными сгустками облаков к горизонту, утопала и пламенела в лучах восходящего солнца. Рой вышел с вокзала и растворился в лабиринте узких переулков. Несмотря на стопроцентное зрение, здания и улицы сливались в мешанину пятен. Спустя какое-то время перед ним раскинулась широкая дорога, по обе стороны которой высочили элитные дома влиятельных людей города.Парень остановился у забора с крупным рустом. Высокие кованые ворота с литерой ?М? были заперты, но знания алхимии легко решали эту проблему. Короткая вспышка?— и механизм тихо клацает; ворота скрипят и пропускают хозяина внутрь.Дверь в дом поддается и открывается так же легко. Шаг вперёд. Ещё один. Повернув голову налево, он сталкивается с собственным отражением в овальном зеркале трюмо. Губы шепчут: ?Я дома??— тихо, неуловимо. Рой всматривается вглубь коридора, и очертания предметов плывут от внезапно проступивших слёз.Он поднимается по лестнице, идёт по коридору и останавливается у двери, что ведёт в отцовский кабинет. Ногти неосознанно и в нерешительности скребут по деревянному полотну, оставляя следы. Внутренний порыв оборачивается вспышкой алхимического преобразования?— и кабинет встречает Роя равнодушной пустотой. Ни пятен крови, ни следов давних событий… Лишь в розовом свете бесконечно блестит пыль.В голове у парня кружат месть, злость и боль. Они ослепляли и, точно кукловоды, вели по хрупкому пути из прогнивших досок.На ватных ногах Рой добирается до своей комнаты. В тайнике он находит ветхие записи, что одним своим существованием говорили: ?Нет, Рой, нет. Твоя жизнь не всегда состояла из боли?. Быть может, его детство?— счастливый сон, в одну случайную ночь его посетивший? Выдумка мальчика, потерявшего когда-то всё. На кремовой от времени бумаге витиеватым почерком вывели: ?Огненная алхимия?, а внизу подписали: ?Разработал Н. Мустанг?. В центре красовалось изображение креста с прибитой на него змеёй. Парень бездумно проводит по её рисованному контуру пальцем. Рой уже давно не верил в происходящее. Почву под ногами он не чувствует и сомневается: а чувствовал ли когда-то?Он слышит звон колокола, когда стоит на Часовой площади, что на холме. Ветер трепал подол белого плаща, словно вымещал на нём злость. Рой перевёл взгляд с алого горизонта и блестящих крыш родной Эторы на часовню позади него. Колокол бил громко-громко, и как Рой не силился, не мог вспомнить, что сегодня за праздник и какое сегодня число. Как он не опоздал на поезд с такой затерянностью во времени?Колокол звонил, оглушал. Будто пытался кого-то разбудить.?Либо смерть, либо становись водой?. Как сказал убийца Хоэнхайм в одну из их постоянных встреч: ?Иди против своей природы, трансформируй себя в противоположное себе, если хочешь выжить?. Последние пять лет Рой словно живет под толщей воды. Он не удивится, если в скором времени обнаружит, что сошёл с ума.Если ещё не сошёл.***Ему будет тогда семнадцать. Он успокоится и придёт в себя ровно настолько, насколько нужно, чтобы суметь говорить.—?Я думаю, если бы не я, мои родители остались бы живы. Я украл эти записи в день, когда мой отец был занят сборами в командировку. И в ту же ночь пришёл он за этими самими записями… Нет, пожалуйста,?— Рой вскинул руки, едва завидев, что Риза собирается его перебить,?— дай я договорю. Я долго не мог понять, что сделал Хоэнхайм тогда, когда убил моих родителей. Он что-то нарисовал на лезвии ножа моего отца, бросил на пол и сказал, что если я смогу его поднять, то смогу отомстить за родителей. И нож, когда я его коснулся, засветился. Риза, ты понимаешь? —?Голос дрогнул. —?Это была алхимия, уже тогда… Я был виновен в их смерти, иначе бы она не сработала.—?Почему нужно быть виновным в чьей-то смерти? —?тихо спросила девушка.—?Когда ты убиваешь кого-то, то жизненная энергия этого человека переходит к тебе. Дольше ты не проживёшь, но вот алхимические преобразования… Они становятся тебе доступны.—?Но ты же не убивал родителей, почему тогда их энергия перешла к тебе?—?Я был косвенно виновен. Если бы я не украл эти записи… А отец бросился меня защищать, умолять этого… чтобы мне сохранили жизнь.Они сидели на берегу лазурного озера, где скалы на горизонте принадлежали Аэруго. Было очень ветрено, и Риза обняла себя в надежде хоть немного согреться. Они замолчали, но ненадолго.—?Думаешь, он тебя на поезде к нам привёз?—?Наверное, а как ещё. Договорился обо всём с Бертольдом… —?Он быстро оборвал себя, испуганно глянув на Ризу.—?Я же сказала, что всё понимаю.—?Но не прощаю?—?Я пока не знаю. —?Девушка заправила прядь волос за уши и проследила взглядом за чайкой, пролетевшей над их головой. —?Я видела, как тогда, когда ты только начал у нас жить, ты ушел с ним однажды. А после я видела, как он говорил с папой в его кабинете.—?Он приходил каждые полгода. —?Рой словно не слышал, что говорила Риза. —?Проверял, что я выучил. Поправлял, что не так…—?Почему ты не отказался? —?сухим, упавшим голосом спросила она.—?Он сказал, что убьёт тебя и Бертольда, если я откажусь.—?Не понимаю,?— покачала головой девушка,?— зачем ему всё это было нужно?Рой посмотрел вниз, на свои кровоточащие раны, а после вверх?— в синие небеса. И оставил вопрос без ответа.—?Я не знаю, что мне делать дальше. Как жить?.. —?Тело начала бить дрожь.—?Я думаю, сперва нужно обработать твои раны.—?Нет… —?шепотом.—?Не заставляй меня тебя уговаривать.—?Нет…Пощечина. Звонкая, сильная. Рой пошатнулся и завалился в пришедшую на берег волну.—?Соберись! —?Она прикрыла глаза и чуть тише добавила:?— Я же собралась… Мы выкарабкаемся, слышишь? Всё позади. И всё впереди. Только не утони, пожалуйста.Рой лежал на воде, раскинув руки. Волны прибивали его к берегу и снова подхватывали, возвращая к себе. Он смотрел в бесконечно-синее небо и думал о том, что сказала ему Риза в ответ на просьбу его убить. ?У меня остался только ты?. А у него, получается, осталась только она? Нет?— все, кто с ним связываются, рано или поздно оказываются не в лучшем положении. Ему нельзя подпускать к себе людей. Ведь как ещё объяснить всё, что с ним происходит? Он посмотрел на девушку, сидящую возле него. Посмотрел на свои руки, что высекали смертельные искры. Он стал убийцей. Как и почему на его руках не осталось крови, чтобы другие обходили его стороной?—?Я думаю, когда погасят огонь, нас захотят видеть,?— донеслось до Роя с берега. —?Нужно идти!Стал ли он водой? Парень поднял руку вверх, будто пытался дотянуться до небес. Его ладонь, чистая ладонь, на фоне белых облаков и цельной синевы. Стал ли он водой, или огнем остался? Он лежал на спине, озеро утаскивало его всё ближе к центру.—?Рой! —?Риза побежала по воде и задержала плывущее тело на месте. —?Давай выходи!Его белая рубашка, кое-где порванная, намокла, стала прозрачной и просвечивала раны. Парень посмотрел на Хоукай. Та на фоне песчаного берега и рослой зелени, редких камней и синих небес, протягивала ему руку.Они вышли из воды и выглядели потрепанно, уязвимо. Как вещи, что имели в себе изъян, досадное неразумение. Сломанные?— будь они не живыми, их выбросили бы в мусорный бак. Однако они были людьми. Сколько таких сломанных продолжают так жить?Мысли в голове не клочки бумаги, не гудящий хаотичный рой?— только пустошь. Он добился того, чего так сильно желал, но почему внутри столько горечи??Стал ли я водой? Или огнем остался? А может, я теперь ни то, ни другое? Никто и ничто. Вакуум, воздух…?,?— будет думать он позже. Когда позже? Неизвестно. Скорее всего, когда немного придет в себя.***Несколько ранее.В их предпоследнюю встречу Рою было пятнадцать. Хоэнхайм предупредил, что пропадёт надолго?— дольше, чем на полгода. ?Ты много учился и должен освоить теперь один из самых сложных разделов алхимии?,?— сказал он тогда. Мужчина не соврал?— в следующий раз они встретились, когда Рою стукнуло семнадцать, но встретились они не в привычных им двоим условиях.Вход в подвал находился на улице, что не нравилось парню, когда на улице хозяйничала зима?— приходилось выходить на холод. Но тренировках мёрзнуть не приходилось?— Бертольд гонял его с одного далекого угла в другой. Разгорячённый, потный, Рой выходил из подвала и попадал в объятия морозной ночи, когда хотелось тёплого душа и пропасть куда-то навсегда.Сегодня тренировки не было, но вчера вечером он так устал после занятия, что забыл на мате свой белый плащ. Решив попытать судьбу?— вдруг Бертольд не закрыл подвал на ключ?— Рой вышел из дома. Увидев, что замок валяется на полу у входа, парень обрадовался неожиданной удаче.—?Рой?— способный ученик,?— услышал он голос Бертольда, когда начал спускаться по лестнице вниз,?— У него хорошее телосложение, достаточно выносливости и силы.—?В алхимии он тоже делает успехи,?— услышав этот голос, Рой замер в удивлении, испуге и неверии в происходящее.—?Ван, и всё-таки ты мне скажи. В какие дела ты собираешься его впутать?—?Привязался к нему? —?Как не силился, Мустанг не смог разобрать ответ Бертольда. —?Зря. Очень зря. А дел с ним у меня запланировано действительно много.—?Каких?—?Если я скажу, что ничего опасного, то точно солгу. А я не люблю лгать.—?Никакой конкретики, как обычно. Сплошная вода, Ван.Рой, замерший на ступенях, вдруг продолжил путь как ни в чём не бывало. Спокойно, размеренно спустился и вышел к беседующим мужчинам.—?Доброго всем дня,?— сказал он без тени злобы и агрессии, хотя внутри него бушевало огненное торнадо.—?И тебе доброго, Рой,?— кивнул Хоэнхайм.Бертольд не ответил. Его глаза заметались, а с лица сошли все краски. Парень тем временем шел к мату, на котором оставил вчера плащ.—?Вы можете продолжать, будто меня здесь нет. —?Тёмная чёлка скрыла выражение лица Роя, голос не дрожал. —?Мне всего лишь нужно забрать мой плащ и надеть перчатки.—?Для чего тебе в такую теплую погоду ещё и перчатки? —?с интересом отозвался Хоэнхайм.Парень дошел до нужного мата. Неспешно склонился над снежно-белым плащом, впопыхах скинутом вчера с тела. Рой не спешил с ответом. Он достал из кармана такие же светлые перчатки и так же медленно их надел.—?Для чего?.. Чтобы суметь тебя убить!Щёлк?— и на месте убийцы его родителей гремит взрыв. Тот имел потрясающую реакцию, раз сумел каким-то чудом не попасть в радиус поражения.Щёлк! Щёлк! Щёлк!Полыхает огонь, закладывает уши. Молниеносно Хоэнхайм сокращает дистанцию?— в его руках блестит короткий клинок. Рой уворачивается?— спасибо за этот навык Бертольду. Пытается вновь отойти как можно дальше. Мустанг делает несколько показных взрывов и отходит. Теперь Хоэнхайм не сможет приблизится, Рой будет за этим следить.Щёлк!Но мужчина не собирался повторять провальную попытку. Вместо этого Хоэнхайм подбегает к оцепеневшему Хоукаю и делает неслыханное.Рой создает несколько взрывов и всматривается вдаль?— на него смотрят две одинаковые пары голубых глаз. Успеть за несколько секунд трансфигурировать собственное тело и одежду по чужому подобию…В кольце огня полыхают два одинаковых мужчины?— два Бертольда Хоукая, идентичные, одинаковые во всём.—?Рой! Ты же не убьешь меня, верно? —?отозвался один из них.—?Верно, Рой, ты же не убьешь меня? —?отозвался другой таким же голосом.Парень теряется. Поднятая рука, готовая щёлкнуть, ощутимо и видимо дрожит.—?Если так нужно, то убивай нас двоих!—?Нет, не убивай меня!В глазах Роя стынет ужас, на него накатывает страшное осознание?— он не знает, не может по репликам определить, кто из них настоящий Бертольд.—?А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! —?ревёт не своим голосом парень, щёлкая пальцами без остановки.—?Нет!Рой оборачивается на звук и видит: на ступенях стоит Риза.Крики боли в центре огненного кольца. Мустанг падает на колени. Где-то там горит его снежно-белый плащ.Щёлк… щёлк…—?Хватит, что ты делаешь, зачем! Они наверняка уже стали пеплом…Щёлк… Снова порыв, взрыв, огонь, отчаяние. Пальцы Роя просто щёлкают, сами по себе.—?Хватит! Мы должны срочно отсюда уходить!Риза тянет Роя за собой. А тот всё щёлкает. Бездумно щёлкает. И щёлкает.