Глава 5. Узы (1/1)

После этого ужасного утра день Барри длился очень долго, секунда тянулась за секундой, пока он пялился на часы. Он не мог сосредоточиться на работе, а и Джо, и Эдди разбирались с беспорядком в музее, поэтому даже они не могли заглянуть в лабораторию и отвлечь его.Единственным, что отвлекало его, были слабые призрачные эмоции — не его, — время от времени неожиданно появлявшиеся и вводившие в заблуждение. Это были лёгкие волны злости, страха, отвращения, а потом и более сложные вещи: что-то, что Барри мог назвать горем, что-то, кажущееся гордостью, вспышка ненависти. Сложно было сказать наверняка: НАС не была конкретной наукой, а связь была ещё совсем новой. Он также почувствовал призрачное жжение в рёбрах, которое подсказывало ему, что Снарту было больно, и решил, что мог бы жить и без этой части уз. На самом деле он мог бы жить без всего этого, а сейчас он проводил большую часть дня, разрываясь между попытками сосредоточиться на этом и безуспешно отогнать это от себя. Время от времени он даже желал, впервые в жизни, быть неотмеченным, быть в числе шестидесяти процентов людей, у которых не было соулмейта. Что угодно было бы лучше, чем это.Он только собрался, уже приготовился отправиться домой, свернуться в кровати и притвориться, что всего этого никогда не случалось, когда получил сообщение от Кейтлин. S.O.S. — Снарт в лаборатории.Нет-нет-нет-нет, мудила.Барри разозлился, написал ?Уже бегу? и ушёл.Он выскочил через заднюю дверь участка и побежал на спидфорсе к лаборатории, мимо машины Снарта у входа, вниз по коридору, и… тут. Он остановился в двух шагах от Снарта в длинном изогнутом коридоре, который вёл к кортексу, приготовившись к драке, широко разведя руки в стороны, и прорычал:— Какого чёрта ты здесь делаешь?— Нам нужно поговорить, парень, — сузил глаза Лен.— Если нам что-то и нужно, так это точно не разговаривать прямо сейчас. — И здесь. Снарт был не в своём уме? Своим приходом сюда он пытался шантажировать его?— Нам нужно поговорить именно сейчас…— Послушай, просто дай мне немного времени, чтобы…Барри осёкся, услышав звук шагов. Кто-то спускался по коридору прямо к ним. Не сейчас, Циско, не сейчас, не…— Какого чёрта ты здесь забыл, Снарт? — вышел из-за угла Джо, вытаскивая пистолет. Снарт мгновенно достал криопушку и зарядил её. Спустя мгновение Барри оказался между ними, протягивая руки к обоим мужчинам, поворачивая голову, чтобы посмотреть на каждого.— Воу, воу, воу! Хорошо, никакого оружия! — Какого чёрта Джо тут делал? Наверное, ждал его, понял Барри, придя сюда вместо участка, как только закончилась его смена в музее. Это было не хорошо. Он посмотрел на Снарта с напряжённым лицом, стараясь передать ему: ?Не смей этого делать?. Барри не сможет справиться, если его… если Снарт и Джо начнут стрелять друг в друга прямо сейчас.Слава богу, Снарт, кажется, понял это. Он направил пушку на потолок и выключил её, наклоняя голову, чтобы посмотреть на Джо. Барри смотрел на приёмного отца широко раскрытыми глазами, в которых плескалось ожидание, пока тот не опустил руку с оружием, причём он сделал это медленно, не сводя глаз со Снарта.Барри тоже опустил руки, почувствовав облегчение на половину секунды. Сразу же за этим облегчением шло… он хмуро посмотрел на Снарта. Почему тот был огорчён этим? Потом он поморщился, потому что… ладно, было очень странно чувствовать то, что чувствовал Снарт, так сильно, потому что они были рядом, мгновенно. Он повернулся к Джо спиной, пока тот не начал что-то подозревать о беззвучной связи.— Снарт здесь, потому что я не ответил на его вопросы о Гродде, — ответил он, упирая руки в бёдра. Он сделал шаг назад к стене коридора, чтобы видеть их обоих, но всё ещё был готов встать между ними, если кто-нибудь снова достанет оружие.Джо повернулся к мужчине.— Мы ничего тебе не должны, Снарт. Как я понимаю, то, что эта чёртова горилла сбежала в метро, — твоя вина, и я раздумываю над тем, чтобы посадить тебя за этот маленький трюк в музее этим утром. Ты знаешь, как много людей чуть не умерло?— Хотел бы я посмотреть, как у вас это получится.Барри напрягся.— Слушайте, давайте все просто расслабимся. Я сам поговорю со Снартом и разберусь с этим, хорошо, Джо?Говорить им расслабиться было немного слишком, учитывая, что Барри дрожал и нервничал. Джо покачал головой.— Не хорошо. Ничего хорошего не случается, когда ты проводишь время с этим чуваком.Барри почувствовал раздражение, проходящее через узы. Он пытался разобраться в ощущениях, желая отключить эту чёртову штуку, когда Снарт ответил:— Учитывая, что вы все укрываете помешанную гориллу с суперспособностями, которая копалась в моих мозгах, думаю, что я заслужил несколько ответов, детектив.По крайней мере, Снарт поддерживал его ложь (или, может, он правда пришёл сюда из-за Гродда? Барри надеялся на это). Джо с подозрением посмотрел на Снарта, а потом наконец повернулся к Барри.— Ладно, веди его в кортекс, но…— Я поговорю с ним снаружи, — сразу же ответил Барри и почувствовал тёплую волну удовлетворения. Это было легко определить. Самодовольный ублюдок.— Барри, он…— Я знаю, всё в порядке. Я справлюсь с этим, и Кейтлин с Циско не должны терпеть его присутствие после всего, что он сделал. Я скоро вернусь. — Он решительно посмотрел на Джо, умоляя его оставаться на месте. Джо испытал целый спектр эмоций, от напряжения и подозрения до смирения, но потом кивнул, и хоть когда-то всем известное упрямство Барри пошло ему на пользу. Он повернулся и пошёл к выходу.— Пошли, Снарт. Он почувствовал, как тот зашагал вслед за ним, оставляя Джо в коридоре.— Ну, это было весело.— Не надо.Он оставил Снарта всего несколько часов назад, и сейчас мужчина был тут, вторгаясь в его личное пространство, в его жизнь. Барри был так зол, что почти дрожал, еле сдерживая это, и сжимал руки в кулаки, торжественно выходя из здания.Воздух снаружи всё ещё был тёплым и удушливым от дневной жары, несмотря на то что солнце теперь клонилось к горизонту. Как, чёрт возьми, Снарт мог быть в куртке? Ну хотя бы не в своих защитных очках.— Я не в восторге от того, что ты сбежал сегодня утром, Барри, — сказал Снарт, как только они вышли на улицу. — Я не хочу, чтобы мой с…Барри подскочил и поднял мужчину над землёй, на суперскорости подбегая к другой стороне здания и взлетая на лестничный пролёт за секунду, пряча их обоих от настоящих — хоть и не всегда полезных — камер наблюдения лаборатории. Потом он прижал Снарта к стене, из-за чего рёбра вспыхнули болью — дерьмо, — но не отпустил его парку и не позволил ему сориентироваться перед тем, как начать говорить:— Не смей использовать это слово сейчас, Снарт. Мои друзья — моя семья — наблюдают за нами через камеры наблюдения, и они не…— А почему ты не сказал своим друзьям о… — Глаза Снарта расширились, а потом сузились, когда его руки обхватили запястья Барри. Тот вздрогнул от контакта, его запястья были голыми, потому что рукава рубашки были закатаны.— Зачем? Как я могу им сказать? — Его окрик быстро смягчился. Он был близко, слишком близко к Снарту, и сердце снова стало биться быстрее. Он медленно вздохнул, отказываясь снова паниковать, успокаивая себя.Мужчина смотрел на него, как будто он был каким-то подопытным кроликом, глаза расчётливо и оценивающе скользили по Барри, и тот отпустил тёплую куртку, выскользнул из чужой хватки и сделал шаг назад.— Как долго ты собираешься скрывать это, Барри?Глаза Снарта были того оттенка голубого, что казался одновременно и серым, и зелёным в отблесках вечернего солнца. Барри вспомнил, как однажды читал о том, что люди с голубыми глазами меньше всего заслуживают доверия. Он отвёл взгляд.— Так долго, как только смогу, Снарт.— Ты не думаешь, что нам пора перейти на ту стадию, когда используют имена?Он бросил резкий взгляд на мужчину. Нет, он совсем так не думал.— Что ты здесь делаешь? Разве не понятно, что я не заинтересован в этом?— Что на самом деле понятно, Скарлет, — отошёл от стены Снарт, и Барри сделал шаг назад, — так это то, что ты дерьмово справляешься, когда всё идёт не так, как ты задумал.Барри зарылся рукой в волосы.— Слушай, не то чтобы я…— Посмотри на меня, Барри.Он закрыл глаза и глубоко вдохнул через нос. Потом он попытался успокоиться и посмотрел на Снарта.— Мы соулмейты. — Снарт подождал реакции Барри, но тот просто смотрел на него, и он продолжил. — Тебе нужно вбить это себе в голову, парень. Это реальность, не какой-то плохой сон, и это никуда не денется.Барри стиснул зубы. Он не хотел мириться с этим, не хотел говорить об этом, но…— Ты пытался убить меня, Снарт. — Он почувствовал внезапную резкую боль в узах, но продолжил. — И ты пытался убить моих друзей, причинить им боль, мучил их, и я… это тоже реальность, и это тоже никуда не денется. Поэтому, кем бы мы ни были, я не собираюсь просто взять и забыть об этом, ладно?Под конец он начал трясти головой, его голос стал выше, и он заставил себя успокоиться. Снарт всё ещё выглядел невозмутимым, но теперь Барри мог сказать, мог почувствовать, как много всего происходило у него внутри; он испытывал смесь эмоций, которые Барри с трудом мог описать, это было что-то среднее между медленно нарастающим раздражением и каким-то чувством уязвлённости в животе. Возможно, чтобы выиграть время, мужчина снял парку и повесил её на перила возле лестницы. Он всё ещё был в свитере с чёртовыми заплатками на локтях, и Барри становилось слишком тепло от одного взгляда на него.Наконец, после пристального разглядывания Барри в течение долгой минуты, Снарт сказал:— Ладно.— Ладно?— Ладно, Барри. Я и не ожидал, что наша история исчезнет, но то, что я сказал утром, — правда. Я не буду причинять боль тебе или твоим друзьям снова, если мне не придётся. Убивать тебя сейчас будет подобно суициду, а если я раню твоих друзей, это плохо скажется на моих целях.Барри медленно кивнул и выдохнул. Он поборол желание спрятать лицо в ладонях, потому что ещё не был готов расслабиться перед ним.— Ладно. И какие именно у тебя цели?— Ты.— Этого не случится. — Слова вылетели мгновенно.— А что, по-твоему, случится, парень?— Не это. Мне плевать, что мы… — он скривил лицо и неопределённо помахал между ними рукой, — это. Я не понимаю, почему мы не можем просто оставить всё как есть.Снарт просто посмотрел на него, глаза сверкали вызовом, и он выдал: ?М-м-м?. Затем он резко подошёл вплотную к Барри, который уже почти сделал шаг назад, но Снарт обернул руку вокруг его талии и положил ладонь на голую кожу шеи. Барри прижал руки к груди мужчины, чтобы оттолкнуть его, но контакт кожи с кожей шеи был электрическим, ощущающимся так сильно на чувствительной коже, узы снова наполнялись ощущениями, устанавливая их связь, и он не мог заставить своё тело пошевелиться. Он стоял на месте, зачарованный, дрожь пробегала вниз по позвоночнику и вверх к шее, и он чувствовал, что Снарт тоже дрожит.— Ты чувствуешь это, правда, Барри? Ты думаешь, ты сможешь сбежать от этого? Притвориться, что этого нет и никогда не было?Барри сглотнул и закрыл глаза, всё его тело дрожало. Больше всего на свете он хотел сделать именно так. Но не пошевелился. Их тела были выровнены, и это всё, что он мог делать, чтобы не дрожать, чувствуя себя слабее, чем должен был. Он чувствовал дыхание Снарта у шеи и под ухом, тот прижимал его к себе сильнее, скользя пальцами вверх и вниз по сонной артерии, где его пульс был слишком быстрым.— Перестань. — Его голос был хриплым. К его удивлению, Снарт и правда остановился, его пальцы замерли. Барри вдохнул и выдохнул, чувствуя запах мужчины, впервые в жизни замечая его. Он был по-зимнему бодрящим, с нотками сосны и едва уловимыми оттенками пряностей. Он хотел бы не знать этого о Леонарде Снарте.— Тебе не нужно бояться, Барри. Я обещаю, что буду заботиться о тебе.Он наконец внезапно оттолкнул Снарта.— Господи, Снарт, уже немного поздно для этого! Я не твой парень, не твой мальчик для развлечений, не ещё кто-то, кем ты меня, чёрт возьми, возомнил…— Ты мой, Барри…— Я не принадлежу тебе! Я не какой-нибудь бриллиант, который ты можешь украсть, я человек! Только потому, что мы связаны, ты не можешь… — Кровь начала стучать в ушах, картинка в глазах сужалась вокруг Снарта, почти как…— Ты мой соулмейт, и я чертовски уверен…— Это не значит, что ты… — попытался закричать Барри, но внезапно остановился, картинка перед глазами стала чёрной по краям, ноги подогнулись, и он стал падать.— Барри?! — Он почувствовал, как вокруг него обернулись сильные руки, и застонал, машинально хватаясь за человека, который держал его. Ему было плохо, он чувствовал слабость, тошноту, и его живот болел.— Я… — Он всё ещё стоял, но с трудом, цепляясь руками за бицепсы Снарта поверх свитера. Руки Снарта обхватывали его за талию, удерживая от падения, а ноги дрожали, но держали его. Ему было слишком жарко, он потел, и… — Это гипогликемия. — Твой уровень сахара в крови? — Голос мужчины звучал так близко, прямо в ухе Барри, и он вздрогнул. Его лоб прижимался к груди Снарта, и он почти согнулся напополам. Барри вдохнул и попытался выпрямиться, но всё, что он смог сделать, это положить лоб на широкое плечо.— Мхм-м. Мне нужно поесть. Я не ел с прошлой ночи, и я… — Он подавил волну тошноты и почувствовал озноб, несмотря на вечернюю жару. — Обычно к этому времени я съедаю пять тысяч калорий. — Он чувствовал себя идиотом. Как он мог забыть съесть хоть что-то за весь день?— Пять тысяч? И как это в тебя влезает? Он выдавил сухой смешок и согнул пальцы, хватаясь за бока Снарта вместо его рук, держась за плотный хлопок его свитера.— Они сжигаются, когда я бегу. Мне нужно больше еды для… всего этого. Я часто испытывал слабость, пока не понял это.Объяснение деталей отнимало слишком много сил. Снарт умный, он и сам всё поймёт.— А я думал, что меня весь день тошнило из-за моего сотрясения.— Ты тоже это чувствовал, да? И сотрясение? А я думал, что у меня болела голова из-за напряжения. — Наконец Барри почувствовал, что у него в глазах прояснилось, и оторвался от тёплого плеча. Ему удалось сделать шаг назад, хотя его пальцы всё ещё цеплялись за свитер в качестве поддержки; левая ладонь, должно быть, была прижата прямо к метке Снарта. Ему стало интересно, что это было: инстинкт или совпадение.— Это действует для обоих, ты знаешь? И благодаря инициации это будет сильнее следующие несколько дней.Точно, он знал это. Он кивнул, чтобы прояснить это.— Тебе нужно поесть, Барри.— Да, я… я закажу еду, когда вернусь в лабораторию. — Снарт, заботящийся о его самочувствии, выбивал из колеи почти так же сильно, как гипогликемия. — Дай мне свой номер телефона и отправляйся обратно к друзьям. Не хотелось бы, чтобы они волновались.Телефоны. Он кивнул, потому что это было гораздо лучше, чем Снарт, появляющийся без предупреждения здесь или — эта мысль немного действовала на нервы — в доме Джо.— Что это было?— Что? — спросил он, наконец отходя от мужчины и доставая телефон.— Это… это был страх?Его глаза метнулись к Снарту, который смотрел на него с откровенным любопытством.— Это слишком странно.— Это потому что мы так близко сей…— Я знаю. Ладно? Я понимаю, я тоже проходил это в школе. Узы становятся сильнее, когда мы стоим так близко или касаемся друг друга, я в курсе, но это не перестаёт быть странным.Снарт посмотрел на Барри так, будто тот сказал ему, что на ярмарке больше не осталось сладкой ваты, как будто лишил его веселья разъяснения всех этих вещей для Барри. Будь это кто-то другой, это могло бы выглядеть смешно, и Барри даже мог бы поддразнить его. Но сейчас он просто протянул свой телефон Снарту, чтобы тот занёс в него свой номер.— Я думал о том, что может случиться, если ты появишься в доме Джо. Вот это ты почувствовал.— А.Снарт написал сообщение самому себе с его телефона, чтобы у него был номер Барри.— А ты думал о том, чтобы не жить со своим приёмным отцом в двадцать пять?— Это удобно.Снарт изогнул бровь и отдал Барри обратно его телефон. Он посмотрел вниз и увидел, что тот записал себя как ?Лен?. Желудок Барри сделал интересный кульбит, когда тот увидел краткую версию его имени. Если Снарт и почувствовал это, он не подал виду. Вместо этого он сказал:— Я правда жду ответов по поводу этой гориллы, между прочим.Барри почувствовал, как напряжение в груди ослабло. Нейтральная территория. Он кивнул.— Напиши мне.Он обернулся и постарался не обращать внимания на то, как что-то призрачно сжалось в желудке. Он не был готов к Снарту, скучающему по нему. А скучал ли он? Должно быть, это было страстное желание. Или… он заставил себя перестать думать об этом и вернулся в STAR Labs.***Ему удалось легко справиться с разговором с Джо, Циско и Кейтлин после этого, а также с отвратительным количеством еды на вынос. Было удивительно легко солгать им о Снарте, может, потому что никто ни за что не заподозрил бы правды. Он не упомянул о том, как чуть не упал в обморок, или о чём-то ещё, кроме того, что рассказал Снарту о Гродде, и на этом всё. Циско спросил, были ли у Холода какие-нибудь идеи, как им справиться с Гроддом, и, когда Барри покачал головой, разговор перешёл на другую тему.Он согласился, когда Джо предложил подвезти его до дома. Они говорили о делах, и мир продолжал вращаться. Всё было… довольно нормально, несмотря на его изнеможение. К тому времени, как они добрались до дома, ?Лен? прислал ему детализированный список вопросов о Гродде, на каждый из которых он заставил себя ответить, только бы Снарт хоть ненадолго отстал от него.Потом он рухнул в кровать и постарался игнорировать узы. Очевидно, Снарт не ложился спать так рано. Что было глупо, потому что он проснулся раньше, чем Барри, чтобы ограбить музей. Но, видимо, нет покоя грешникам. Ощущения не были сильными или постоянными, но чем ближе он был к тому, чтобы заснуть, тем прочнее они становились. В основном это были простые эмоции, которые легко было определить. Основные чувства, такие как грусть, радость, удивление, злость, волнение — они были знакомыми и несложными, и мозгу было легко принять сигнал через узы. Другие обычно терялись при передаче, превращались в белый шум, который отфильтровывался, если они вообще доходили.Но сейчас, на грани сна, когда, как он слышал, узы были сильнее всего, потому что разум был расслаблен и ничем не занят, он мог чувствовать всё больше и больше ощущений через соединение. Снарт… работал над чем-то, подумал Барри. Разгадывал загадку. Нарастающее раздражение, укол чего-то, что казалось Барри любопытством, но было слишком запутанным, чтобы быть уверенным. Разве любопытство было эмоцией? Он оттолкнул чужое чувство работы над загадкой.А потом было раннее утро, раньше, чем он обычно вставал, и на одно вялое мгновение он поинтересовался, что же его разбудило. Но потом он почувствовал это — тёплую хватку, долгое тянущее движение на его…Он соскочил с кровати и уставился на неё. Она была пуста. Конечно, она была пуста, он же ложился в кровать один, но потом… он снова это почувствовал.Барри посмотрел вниз. Он был ужасно твёрдым. Он почувствовал себя очень заведённым, а потом понял, что это было наполовину не его ощущение, что оно исходило от… он почувствовал очередное призрачное ощущение, тёплую хватку на своём члене, и… о нет. Нет, это было…Вот дерьмо.Лекция по биологии с его первого года в колледже всплыла где-то на краю сознания: Некоторые соулмейты, в зависимости от природы их соединения, могут даже разделять физические ощущения. Хоть это и большая редкость, это зарегистрированный феномен, который показывает расширение НАС. Есть мнение, что в таких случаях нейронные схемы соулмейтов синхронизируются; обычно подобное достигается лишь спустя годы после установления связи. Наиболее частые физические ощущения, которые передаются, это физическая боль и сексуальное наслаждение. Также есть мнение, что…Его разум позволил остальному воспоминанию исчезнуть. Синхронизируются. Физические ощущения. Сексуальное наслаждение.Снарт мастурбировал, и Барри мог чувствовать это.Он осторожно сел обратно на кровать, обращаясь со своим телом так аккуратно, как будто на нём и вправду была рука. Ощущения были не такими сильными, просто отголоски, и близко не такие ?настоящие?, какими казались минуту назад, когда он почти спал.Барри продолжал отвлекать себя рациональными мыслями, отталкивая ощущения, сосредотачиваясь на чём угодно, кроме этого, — периодическая таблица элементов, атомная масса, анализ брызг крови, микроорганизмы, чаще всего встречающиеся в образцах грязи в Централ-Сити, — пока не ощутил уже-почти толчок, и… сидя в одиночестве в своей комнате, Барри почувствовал, как его щёки стали пунцовыми. Где бы Леонард Снарт ни был, он только что испытал оргазм.После случившегося Барри думал об этом целый день, хоть и старался не думать об этом. Ещё он не касался себя, потому что... что, если это действует для обоих? Оно должно. Они были соулмейтами один день... двадцать пять лет, а возможно, несколько веков, добавил его разум, но он не обратил на это внимания. Они были связаны один день. И вот так чувствовать физические ощущения, так быстро — как сильно синхронизированы они были? Насколько сильно он мог быть связан с убийцей?Он прикладывал все усилия, чтобы отвлечься на работу, не только от утреннего опыта, но и от уз в целом. Весь день он получал вспышки эмоций, не говоря уже о постоянных всплесках боли около рёбер. Эдди заходил, чтобы спросить о Гродде, узнав об этом от Айрис, и даже спрашивал, хорошо ли Барри себя чувствует. После обеда он получил сообщение от Снарта и проигнорировал его. Это было простое ?привет?, и он не знал, что ему сказать. Он не хотел этого, но пока что ничего не мог поделать с этим. Посмотрев на телефон в течение минуты, он удалил сообщение.Потом он начал гуглить, были ли соулмейты когда-нибудь неприятелями или заклятыми врагами. Конечно, были, он был не первым. И это было почти облегчением, пока он не начал читать о случаях с генералами в Древнем Китае, оказавшимися по разные стороны баррикад во время войны, французских и английских правителях, соулмейтах, которые убивали друг друга, и только после этого понимали, кем они являлись, и так далее. Он довольно быстро перестал читать. Во всех случаях, о которых он читал, это выглядело трагедией, и соулмейты, когда описывали это, сетовали на разлучение и отсутствие связи с партнёром. В отличие от него, который не хотел иметь со Снартом ничего общего. Барри пробежался по всем описаниям (и картинкам, и рисункам) исторически известных соулмейтов, которые были включены в истории, почти по привычке. Это было обычной вещью: попробовать узнать, был ли ты кем-то известным в предыдущей жизни, да и кем ты был вообще. И хотя не все принимали широко распространённую теорию о соулмейтах и реинкарнации, Барри был достаточно широких взглядов, чтобы хотя бы проявить любопытство.Потом работа закончилась, и ему нужно было отвлечься на что-то ещё. Он приготовил себе и Джо ужин, потом вымыл посуду, убрался во всём доме, остановил три ограбления на улице и одну попытку грабежа в качестве Флэша и остаток ночи провёл, скучая. Айрис и Эдди ушли на свидание, Циско и Кейтлин сказали ему пойти домой и немного поспать, потому что он явно был взволнован — они и не представляли, насколько, — поэтому он расхаживал по комнате, не зная, чем себя занять, слишком возбуждённый, чтобы отвлечься на телевизор или книгу.К одиннадцати вечера Барри сдался.Он был взволнован и возбуждён с самого утра — не только из-за уз, но и из-за того, что не получил разрядку. Он не привык воздерживаться от мастурбации. Скорее, наоборот. Став Флэшем, он стал мастером мастурбации, о чём он никогда не сказал бы вслух (особенно вот так) и в чём не признался бы никому. Но его либидо ускорилось, как и всё остальное; он узнал, что у него почти не было рефрактерного периода, и если ему хотелось, у него могло быть даже два оргазма подряд. Мастурбация каждое утро и большую часть вечеров стала для него рутиной, а то, что он пропустил это утро, означало, что его рутина была нарушена, и становилось тяжело думать о чём-то кроме секса всю следующую половину дня. Что, конечно, означало, что его разум возвращался к утреннему опыту с НАС слишком часто.Ему нужно было снять напряжение. Ну и, в любом случае, он же не думал, что у него больше никогда не будет оргазма?Он надеялся, что понимал узы достаточно хорошо, чтобы хоть немного их приглушить. Он старался подавить их, но, кажется, пока что это не работало или, возможно, ему требовалось больше времени, чтобы научиться. Потом ему стало интересно, испугается ли этого Снарт, будет ли его это заботить, и он почувствовал укол вины, расстёгивая штаны. Барри постарался поспорить с самим собой, ведь, возможно, Снарт даже не почувствует это или сможет лучше отгородиться от уз, и для него это будут просто едва заметные ощущения, кроме того, он сделает это быстро.И он постарался сделать это быстро. Это было хорошо… отлично, когда он наконец дотронулся до себя. Он выдавил на ладонь немного лубриканта, который хранил в тумбочке, в основном из-за того, что иногда его рука двигалась слишком быстро, и трение было серьёзной и неприятной заботой. Но было хорошо ощущать свою руку на себе — тёплую, скользкую, крепкую, — даже если он не делал ничего особенного, просто доводил себя до финала так быстро, как только мог. Вскоре, прождав дольше, чем обычно, он позволил руке ускориться.Он кончил с дрожью вибрации и закусил губу. После этого тело наконец полностью расслабилось, он позволил себе испустить долгий выдох и потянулся за салфетками.Ощущения появились через мгновение. Что за… о. Снарт трогал себя. Барри почувствовал, как его щёки потеплели второй раз за сегодня. Лен (он должен был называть его Леном, если они занимались… этим) почувствовал Барри и, очевидно, решил… Это было… Он почувствовал, как его член дёрнулся, снова твердея, когда призрачное удовольствие прошло через него. Барри лёг на кровать, забыв про салфетки.Не раздумывая, он вернул пальцы на член. За несколько секунд тот снова полностью встал. Барри почувствовал призрачную хватку и повторил её, скользя рукой в, казалось бы, правильном ритме. Ощущения были призрачными, но достаточно сильными, когда он специально концентрировался на них, искал их. Его свободная рука потянулась к метке, касаясь её, и это усилило соединение, хотя бы мысленно.Движения Барри ускорились, но потом снова замедлились, он выдохнул в отчаянии, стараясь повторить не-свой-собственный ритм. Он провёл большим пальцем по головке, собирая остатки спермы — или это был новый предэякулят, сложно было сказать, — и стал размазывать их. Через секунду он почувствовал призрак другого большого пальца на головке члена и подавился стоном.Это было странно и хорошо. Это было отлично и расстраивающе. Потом он почувствовал нарастающее возбуждение, призрачные движения ускорились, и да, это он мог сделать. Он повторил это движение, слегка толкаясь бёдрами в руку. Слишком скоро он снова кончил, свободной рукой прикрывая рот, закусывая её вместо того, чтобы закричать. Он мог чувствовать оргазм Лена вместе со своим. Это было так интимно — чувствовать их обоих вместе; возможно, это было самой интимной вещью, которую он когда-либо переживал.Теперь его живот был полностью покрыт его же спермой.Когда дыхание Барри вернулось в норму, он наконец взял эти салфетки и вытерся. Ему сразу же захотелось стереть то, что только что произошло. Иметь такие сильные узы, чувствовать физические ощущения, разделять их так, как они это делали... Может, так будет только первые несколько дней? Он должен на это надеяться, иначе что, чёрт возьми, он будет делать? Прямо сейчас Барри был уверен, что больше никогда не сможет посмотреть Снарту в глаза.