Сентябрь 1974 года: Охра (1/1)
В галерее играла приятная музыка. Взрослые говорили о чем-то заумном, но Джеймсу казалось, что они сами не понимают и половины сказанных ими слов. Он чувствовал это, лишь взглянув на них, и это его забавляло и немного огорчало. Отец бы обязательно спросил его мнения. Ему нравилось, когда Джеймс проделывал этот трюк, а сам Джеймс не понимал, почему у остальных это не выходит. Сколько он себя помнил, эмоции людей казались ему чем-то открытым и понятным, но родители всегда называли это особенностью.?Хотя она в большей степени волновала его отца. А мать... ее интересовало другое.?Вот и сегодня она привела Джеймса с собой на очередную выставку и исчезла, едва они обошли половину, увлеченная каким-то странным спором о формах и цветах.?Запах лаванды.?Джеймс почесал нос и улыбнулся, поднял голову и посмотрел на худого, прилизанного мужчину в сером костюме.?— Здравствуйте, дядя Салли, — радостно сказал Джеймс и подошел к мужчине, тот приветливо пожал ему руку, как взрослому, а не стал ласково трепать по голове.— Привет, Джейми! Рад тебя видеть. Как тебе выставка? Я всю ночь не спал, пока занимался последними приготовлениями. Надеюсь, оно того стоило! — он весело улыбнулся, а Джеймс осмотрелся вокруг. Он не особенно разбирался в картинах, но не хотел расстраивать давнего друга матери, да и просто любил общество Салливана с первого дня их знакомства.?Салливан не только организовывал выставки живописи, но и сам рисовал, а с недавних пор Джеймс являлся его почетным учеником и занимался с ним историей искусств и рисованием. Ну, как занимался. Салливан заверял его мать, что они прилежно учатся, а сам минут двадцать зачитывал Джеймсу что-нибудь из книги по истории живописи, давая малышу объедаться печеньем и мармеладом, а потом они играли в карты или настольные игры. Салливан всегда казался Джеймсу добрым и светлым, и проводить время с ним было куда приятнее, чем с гувернанткой.?— Тут красиво, — высказал свое веское мнение Джеймс, и Салливан расплылся в улыбке.?— Прекрасно, теперь могу не волноваться за рецензии критиков, раз сам ?золотой мальчик? доволен. Спасибо, Джейми.?— Я Джеймс! — поправил его МакЭвой, и Салли снова улыбнулся.?— Конечно. Кстати, твоя мама просила тебя взять на выходные. Ты же не против??— А ты сладкое принесешь? — спросил Джеймс.?— Все как договаривались, — заговорщицким тоном сказал мужчина, а затем чуть придвинулся к двенадцатилетнему Джеймсу. — Только со мной будет мой… друг. Ты не возражаешь? Он мешать не будет. Честно.?— А играть будет?— Конечно. Ему нравятся настольные игры.?— Тогда хорошо, — Джеймс пожал руку Салливану, закрепляя их ?сделку?, и в этот момент к ним подошел высокий темноволосый мужчина.?— Салливан! Рад тебя видеть. А это что за юное создание? Не рано ли ему еще ходить на подобные выставки? — он окинул взглядом многочисленные полотна, запечатлевшие обнаженных мужчин, женщин и ангелочков. Салливан нервно улыбнулся, поправил волосы.?— Ох, нет. Он же у нас сын будущего мэра, так что развит не по годам. Вот мадам и привела его на выставку. Хочет, чтобы он уже сейчас привыкал к прекрасному, — выкрутился Салли, и Джеймс кивнул.?— В таком случае, он должен чувствовать себя комфортно в этой среде, ведь сам похож на херувима, — заметил мужчина в черном и сдержанно усмехнулся шутке, которую Джеймс не понял. — Что ж, раз вы наш будущий ?принц?, позвольте представиться: Гарольд Мансфилд, — и вместо того, чтобы пожать руку, он слегка поклонился. Джеймс растерянно сделал реверанс, не сумев точно вспомнить правила этикета на такой случай, и добавил кивок, чем вызвал очередную улыбку у своего нового знакомого.?— Прелестно, — заметил тот, и Джеймс порадовался похвале.— Гарольд — хозяин этого места, — пояснил Салливан, и Джеймс не сразу понял, что говорил он это подошедшей к ним матери.?— Ох, я так рада с вами встретиться! Я наслышана о вашей работе. Открываете новый музей истории искусств? Это так увлекательно!?Джеймс надулся: вот уже практически веселый разговор стал походить на то же скучное жужжание, какое доносилось со всех сторон. Он недовольно посмотрел на Салливана, и тот виновато улыбнулся, а Джеймс вздохнул и направился к столу с напитками и фруктами в поисках чего-нибудь сладкого. Дома отец слишком строго следил за его рационом, постоянно находя для этого причины.?Но ничего, скоро его ждут целые выходные у Салли, а там всегда много шоколада и печенья. А еще игры и мультики. Никаких серых, пахнущих дымом кабинетов, по которым его вечно таскал с собой отец, чтобы поиграть в игру ?скажи, какой дядя врет?, считая, что это поможет Джеймсу стать политиком. Никаких скучных выставок со странными картинами, куда обожала таскать его мать, мечтая, что ее сын вырастет великим художником.?Эти выходные у Салли должны быть лучшими на свете!