11 глава (1/1)

Рушен Хатун принесла Мелексиме еду и удалилась в свою маленькую комнатку. Сердце все еще сжимала проклятая ревность?— Бекир, тот, с кем она помолвлена, в наглую изменяет ей с Мелике! Это было больно. Как бы ни была привязана Рушен к Мелексиме, но всю жизнь сидеть с ней в старом дворце не хотела.Под узкой кроватью обнаружился ящик с бумагой и тоненьким калымом. Рушен уселась, положив бумагу на колени, и, обмакнув калым в чернила, начала выводить изящным почерком письмо, привычно диктуя себе под нос.Румеиса-калфа,Ты ведь помнишь, что именно я помогла тебе спастись тогда, ведь ты фактически предала Падишаха. Но благодаря мне ты отделалась высылкой в Старый Дворец. Пришло время платить по счетам. Здесь есть Мелике Хатун, я хочу, чтобы ты забрала ее в гарем и провела по Золотому Пути как можно скорее.Рушен ХатунДевушка довольно отложила калым в сторону. Бекир никогда не притронется к чужой женщине, а к султанской-тем более. Рушен достала из того же ящика небольшое зеркальце с ручкой и красный платок, подаренный ей Мелексимой. Затем она накинула его на голову на манер свадебной фаты, и посмотрелась в зеркало.—?Принимаешь ли ты в мужья Бекира-агу, Рушен Хатун??Принимаю.?Принимаешь? Принимаю. Принимаешь? ?Принимаю! —?прошептала девушка, воображая сцену их никяха. Никаких свидетелей, они сами произнесут эти судьбоносные слова, а Мелике в это время будет одной из фавориток Султана. Она будет одной из многих для своего мужчины, а Рушен?— единственной.Уже отправляясь к гонцам, Рушен наткнулась на Бекира, идущего по коридору.—?Бекир-ага! Слышала, ты неплохо устроился и чудесно развлекаешься с Мелике Хатун. Знай, я не потерплю этого после никаха, а до этого?— развлекайся хоть с Акиле Султан.—?Рушен Хатун, мы разорвем помолвку. Она была заключена по желанию Султана Османа, но он умер, и этого брак тоже умер, так и не начавшись.—?Ты не смеешь… Ты не смеешь! Мы обручены! Обручены! Понимаешь!—?Успокойся. Я не люблю тебя. Подумай, разве ты хочешь всю жизнь прожить с тем, кто тебя не любит? Или же надеешься, что стерпится?— слюбится?Бекир говорил что-то еще, но Рушен его уже не слушала. Она развернулась на пятках и побежала к себе, захлебываясь рыданиями.У двери она поняла, что все равно отправит это письмо. Чтобы отомстить. Бекир разорвет помолвку, и этим лишит ее шанса на счастливую жизнь и семью, а она уничтожит ту, ради которой он все это сделал. Не физически. Морально. И она, Рушен, тоже отправится в Топкапы, чтобы видеть слезы Мелике.******Эргюль стояла у дверей султанских покоев. Липкий страх, вперемешку с пьянящей эйфорией, бурлили под кожей. Дыхание стало частым и рваным, а тоненькие пальчики вцепились в полупрозрачный подол платья. Девушка ждала, когда наконец-то БюльБюль-ага попросит ее войти, и она войдет, а потом… Того, что будет потом Эргюль одновременно ждала и боялась, она мечтала об этом моменте и желала, чтобы он никогда не произошел. И это было восхитительное в своей противоречивости чувство, которым она с упоением наслаждалась. И когда евнух вышел из покоев, Эргюль несмело шагнула вперед.—?Пора? —?тихо произнесла девушка.—?Нет, не пора. Повелитель не примет тебя,?— раздраженно бросил БюльБюль-ага растерянной блондинке.—?Почему? —?Эрюль невольно начала плакать, теребя рукой все свои красивые легкие одежды.—?Я-то откуда знаю? —?вспылил евнух и направился в сторону гарема. —?Что стоишь? Иди за мной,?— Эргюль, глотая слезы, поплелась следом. Едва они вошли в гарем, как на плачущую Эргюль тут же уставились готовящиеся ко сну наложницы. Послышался насмешливый шепоток, но посмеяться над девушкой вслух никто не осмелился. БюльБюль-ага поманил пальцем Хюррем. —?Отведи Эргюль к Пейкершах,?— рыжеволосая, уже открывшая рот, чтобы сказать какую-нибудь гадость, замолчала, испугавшись весьма красноречивого недоброго взгляда евнуха. Хюррем поклонилась, взяла девушку за руку, и увела наверх. Пока они шли, Эргюль беспрестанно всхлипывала, и Хюррем раздраженно прикрикнула на нее.—?Успокойся! —?блондинка шуганулась, а потом начала успокаиваться. —?Что случилось?—?Он не принял меня. Просто не принял! —?вытирая слезы, жаловалась Эргюль. И Хюррем со странной для себя жалостью наблюдала за этим и слушала ее. —?Я пришла и ушла. Все!—?Не все,?— подбадривающе сказала Хюррем, но потом, опомнившись, язвительно улыбнулась. —?Ты несомненно еще раз попадешь в Покои Повелителя,?— ее голос источал яд не хуже змеи, и Эргюль отшатнулась от нее и первой зашла в комнаты Умут и Пейкершах. Те молча стали снимать с девушки красивые одежды. Хюррем, задрав подбородок в нелепой попытке казаться уверенней, пыталась делать вид, что все как обычно, и с напускным злорадством наблюдала, как переодевается Эргюль. А светловолосая делала все, чтобы не встречаться с ней взглядом.******Сафие Султан, выслушав БюльБюля, во всех красках рассказавшего ей про отказ Искандера принимать девушек, усмехнулась.—?Значит, наш сын настолько помешан на Кесем? —?Валиде всех Валиде еще раз усмехнулась абсурдности этой мысли?— в любовь Сафие верила еще меньше, чем в то, что после смерти она попадет в рай,?— и степенно вышла из покоев. Валиде Султан шла молча, не переговариваясь даже со следующим за ней по пятам БюльБюлем. Едва подойдя к покоям сына, она жестом велела стражникам сообщить о себе. Слуга зашел и тут же вышел, с поклоном приглашая Валиде Султан войти внутрь.—?Валиде,?— Искандер оторвался от стопок бумаг и взглянул на мать красными от долгого чтения глазами. —?Рад вас видеть.—?Мы тоже рады тебя видеть, сын мой. И твое усердие к государственным делам мы тоже очень рады видеть, но, к нашему большому сожалению, оно не является следствием твоего радения о государстве,?— бархатным голосом произнесла Сафие, подходя к столу сына. —?Ты завалил себя работой, лишь бы не думать о Кесем, на которой ты помешался.—?Это не так, Валиде,?— устало выдохнул Искандер, закрывая лицо руками. —?Не так.—?Так. Ты даже наложниц других не принимаешь, обет верности блюдешь,?— сын недоуменно воззрился на мать сквозь просветы между пальцами.—?А, вы про это… —?наконец понял причину материнского неудовольствия Искандер. —?Хорошо, я приму наложницу, которую вы пришлете. А сейчас оставьте меня, пожалуйста.—?Как прикажете, мой Повелитель,?— Сафие Султан чуть наклонила голову и направилась к двери, шелестя пышной юбкой своего платья. Она так и не сказала ему то, что хотела. Не сказала, что матерью своих внуков она хочет видеть кого угодно, но не Кесем. Почему она промолчала, Сафие сказать не могла, но возвращаться к сыну и пытаться втолковать ему это Валиде не стала. Потому что все, что она ни делает, все к лучшему.Искандер проводил мать взглядом и, отодвинув все документы в сторону, достал бумагу и грифель.