Часть 12 (1/1)

Прошла неделя, которую Дроган посвятил все стороннему изучению мальчишки-псайкера, также находя время и для остальных, не менее важных дел. Он больше не возвращался на Терру не летал на Цитадель, вообще старался не покидать "Аргус". Инквизитор полностью ушел в дела, предоставив все остальное доверенным людям. Вот и сейчас он сидел в своем кабинете, не желавший никого видеть, погрузившись в собственные мысли. И только мальчишка-псайкер сидел рядом в кресле напротив стола и что-то записывал в выданный ему инфопланшет. Правда, он не отвлекал инквизитора и вел себя как мышь, да и сам Дроган был не против, предпочитая все время держать его у себя на виду.Парень получил имя Себастьян. "Светлые" догадки насчет него хоть частично, но подтвердились. Для Дрогана так и осталось тайной, откуда он пришел, почему его не засекли до атаки Железных Воинов и многое, многое еще. Мальчишка не смог ничего сказать не только потому, что сам не знал этого, но и просто потому, что у него не было голоса. Он потерял его в измерении Темного князя и поэтому изъяснялся при помощи телепатии или просто позволяя инквизитору самому прочесть его мысли, либо использовал инфопланшет. Дроган вспомнил, как перед отлетом на "Аргус" задал парню один единственный вопрос: что с Императором? Тогда мальчишка ничего не сказав, только указал рукой в небо, туда, где горели далекие звезды. Инквизитор до сих пор не смог понять, что же означал тот жест. По поводу меча Себастьян тоже ничего внятного не ответил. Поэтому инквизитор решил на первое время поместить оружие в хранилище "Аргуса" все равно оказалось, что парня надо обучать им пользоваться, а с учетом силы, которой обладал Себастьян, оружие и вовсе не нужно.В итоге оказалось, что они не зря защищали этого псайкера, когда Хаос пришел за ним. Поскольку Себастьян оказался невероятно ценным приобретением. Сперва он спас Дрогану жизнь и размазал по стенкам "Аргуса" ворвавшихся на станцию демонов. Затем он истребил предпринявших атаку на Цитадель объединенные силы ксеносов. По мнению пришельцев человечество после нападения Железных Воинов оказалось беззащитным. Они предприняли попытку вернуть свои миры и нанесли первый удар по Цитадели. Как же жестоко они ошибались. Мальчишка самолично истребил всех, кто попробовал посягнуть на владения человека. Но окончательно инквизитор убедился в верности Себастьяна делу Императора, когда парень на его глазах разорвал станцию "Омега" на куски. Он оказался настоящим живым оружием, таким, каким описывают всех псайкеров уровня альфа-плюс. Тогда Дроган понял, что все было не зря, и с каждым днем его уверенность в завтрашнем дне возрастала. Словно сам Император, зная, что его слугам придется нелегко, отправил им на помощь своего ангела, и инквизитор охотно собирался пользовался этим даром.От размышлений Дрогана отвлек тихий, но настойчивый стук в дверь кабинета. Вошедший Неогвардеец отдал честь и сообщил:— Тут один господин настаивает на аудиенции с вами, инквизитор, — и не дожидаясь ответа инквизитора, в кабинет вошел тот, кого он уже и не надеялся увидеть.В сопровождении трех терминаторов из ордена Кровавых Ангелов в кабинет вошел старик, одетый в легкую черную броню, с инсигнией свисающей на золотой цепочке. Он опирался на искусно сделанную трость из какого-то металла и доброжелательно улыбался Дрогану. Это был тот, кто должен был собрать остальных и привести к бункеру "Альфа" – инквизитор Грегор Эйзенхорн. Тут из-за спины терминатора выглянул Себастьян. Судя по его растерянному виду, Эйзенхорн уже успел поговорить с парнем.Несмотря на такую, как казалось, радостную встречу, от взора Дрогана не укрылось нечто странное в облике коллеги. С Грегором было что-то не так... Дроган, сбитый с толку, не сразу понял в чем дело. Когда он подошел к старцу, тот схватил его за руку в довольно сильном для его возраста рукопожатии.— Здравствуйте, мой друг. Я много слышал о ваших успехах на Граи, — старик начал трясти его руку. — Надо же, столько времени прошло, а вы выглядите так же, как и на пикте того досье, что я читал, — и только заглянув в незащищенной никакой ментальной защитой разум, Дроган понял в чем дело.Разум Эйзенхорна представлял собой сплошную кашу из наслаивавшихся мыслей, воспоминаний и даже редких проблесков видений недалекого будущего. Грегор, наконец, отпустил его руку и, положив руки на трость, с такой же улыбкой стал ждать ответного приветствия. А Дроган не спешил с этим.Он понял, что произошло – в связи с долгим пребыванием в стазисе разум Грегора повредился. Псайкеров предупреждали о возможных последствиях, если пребывание в стазисе затянется. На других он не влиял так губительно, как на псайкеров. В какой-то момент псайкер мог потерять различие между сном и реальностью. Дроган миновал этой угрозы, к сожалению Грегор не смог избежать этого. Это был трудно объяснимый феномен, Дроган мог бы привести впечатляющее количество терминов и научных анализов этого, но все в итоге сводилось к одному и простому ответу: у Эйзенхорна поехала крыша.— Я тоже рад вас видеть коллега, — сказал Дроган, а сам задавался вопросом: неужели так и закончится поиск бункера "Альфа"?Неизвестно, насколько тяжкие последствия, и сможет ли инквизитор Ордо Ксенос провести их к бункеру, найдет ли дорогу. Каковы теперь шансы найти его? Но, к сожалению, приходилось признать – такое бывает, и порой не стоит на что-то надеяться.— К сожалению, я принес прискорбные вести, — осунувшись, произнес агент Ордо Ксенос. — Я только что вернулся из долгого путешествия к бункеру "Альфа" и... — инквизитор замолчал, подыскивая верные слова, объяснения увиденного там. — Но мне проще показать, чем поведать на словах, — и в следующий миг без всякого предупреждения заполнил голову Дрогана образами бункера "Альфа".Он будто очутился на месте Грегора, видя и переживая все то же, что и он в тот момент. Бункер "Альфа" больше напоминал город-улей, чьи строители вдруг решили закопать его под землю. Километры рукотворных туннелей, сотни гермозатворов, бронедверей, тысячи сервотурелей. Этот бункер являлся настоящей подземной крепостью протяженностью в сотни и сотни километров. Но как и в случае с остальными, он пустовал, и только в зале со стазис-камерами можно было найти жизнь. Однако, сперва следовало пройти через не спящих стражей, готовых охранять покой обитателей бункера.Грегор ловко и, не теряя времени, шел через хитросплетения ходов, где без карты не разберешься. Сервотурели реагировали на инквизитора как на угрозу, что было странно, учитывая, что система должна была сначала запросить код идентификации личности. Но агент Трона ввел один единый код допуска, и турели отключились по всему бункеру.Десантники, сопровождавшие инквизитора, хоть и не выказывали волнения внешне, по их ментальному отпечатку можно было с уверенностью сказать, что если они и не волнуются, то точно в ожидании чего-то. И каждый из них был сейчас напряжен, словно туго сжатая пружина. От этого любому становилось не по себе рядом с ними.Спустя некоторое время они вышли к огромным воротам. Многотонные раздвижные двери с изображенной по центру огромной аквилой из чистого золота были наглухо запечатаны. Стоило Грегору вести код допуска, как все вокруг затряслось, словно началось землетрясение, заработали старинные механизмы, и двери стали разъезжаться в стороны. Почувствовался отфильтрованный воздух. Включилось внутренние освещение стазисного зала.Помещение было достаточно большим, чтобы вместить более пяти сотен стазис-камер. Повсюду стояли величественные статуи, резные колонны подпирали потолок. Все вокруг было украшено золотом и самоцветами, все было красиво и богато, из-за чего нельзя назвать это место таким грубым словом как "бункер", нет, это скорее походило на зал какого-нибудь дворца.Заходя внутрь, никто не знал, чего ожидать дальше. Десантники старались сдерживать собственные эмоции, для них было еще слишком много неопределенностей, много вопросов: спят ли обитатели бункера, ожидая своего часа или случилось нечто ужасное, непоправимое? Подобные вопросы терзали души ангелов смерти, и Грегор ясно чувствовал это. Однако, он, бодро стуча по бетонному полу тростью, шагал внутрь, не выказывая эмоций. Ведь в любом случае найти ответы предстоит именно сейчас. Но чем глубже они заходили, чем ближе становились ряды стазис-камер, тем становилось понятнее – что-то произошло. И наконец, когда Эйзенхорн остановился напротив одной из них, а затем бросил взгляд на ряды остальных, открылась страшная и при это поразительная истина – стазис-камеры были пусты.Грегор отпустил разум Дрогана, и тот, не веря уведенному, ошарашенно отступил назад, оперевшись о стол. Увиденное просто невероятно!— Ни следов сражения, ни чего либо еще. Они просто оказались пусты, — приняв серьезный вид, пояснил Эйзенхорн, хоть в этом и не было нужды. Дроган все увидел.— Невероятно... — тихо отозвался он. — Как такое возможно? — он поднял удивленный взгляд на Грегора.Агент Ордо Ксенос лишь пожал плечами, как будто речь шла о каком-то пустяке. Как он мог вообще вести себя так удивительно спокойно? Дроган поражался такому поведению.— Я не знаю, — ответил Эйзенхорн. — И я понимаю, что сейчас вам нужно время осознать произошедшее, но боюсь, его у нас нет. Я пришел сюда не просто сообщить о находке, но так же предупредить. Терре угрожает опасность. Я смог разобраться в том, как Хаос смог частично преодолеть блокаду машин – при помощи древнего артефакта, созданного темными силами. Я долго искал его и наконец-то нашел. Он находится на Терре, и я даже знаю где точно. Нам следуют как можно быстрее отправиться туда и уничтожить его. Для этого я, собственно, и пришел, просить о помощи всех вас, — сказал Грегор обведя рукой окружающих.И вот все повторяется. Они снова должны отправляться на Терру, вновь принять бой с темными силами. Но на этот раз все изменилось. Дроган уже не знал, что думать о судьбе Императора. Где он? Что случилось с правителем человечества? И кто же на самом деле этот ангелокрылый? Теперь эти вопросы будут преследовать инквизитора, пока он не найдет на них ответ.***Решив, что от обычных людей в этой вылазке толку не будет, Дроган собрал в одну ударную группу всех оставшихся десантников в количестве семнадцати, трое из которых пришли с Грегором. Они вернулись на Терру, высадившись там, где сказал Эйзенхорн.Это была выжженная орбитальным огнем равнина, окруженная словно кольцом руинами зданий. Закатное солнце, освещало землю и мир вокруг приобрел мрачные, даже мистические бледно-красные цвета.Стоило Дрогану сойти с шаттла и ступить на землю, как где-то глубоко внутри появилось странное, тянущее чувство, которое он не мог точно определить. Будто все идет не так, как нужно. Это было далеко от точного определения, но вернее инквизитор объяснить не мог. Но в тоже время его коллега не испытывал подобного, поэтому Дроган решил немного подождать с догадками и выводами.Пред ними предстала церковь Экклезеархии. Большое четырехэтажное здание стоящее на возвышенности сильно выделялось на фоне остальных своим готическим видом и статуями украшающими вход. Внутри практически не было следа нынешнего цикла, все говорило о том, что ее архитектор придерживался имперского стиля. Церковь пустовала – ни людей, ни трупов, ни следов разрухи. Дроган не знал, что конкретно ищет Грегор, но чем дольше они находились здесь, тем больше у инквизитора нарастала ноющая тревога. Все вокруг было самым обычным, тем что он привык видеть, но что-то в окружении не давало ему покоя. Он взглянул на коллегу – тот все так же весело шагал вперед, будто не замечая, как атмосфера в этом месте потяжелела и давит как многотонный пресс.Они вошли в главный зал с размещенными по бокам деревянными скамьями. Дроган замер на месте, увидев, что же стоит в противоположенном конце. Обелиск из странного переливающего синим металла, высотой в семь метров. На его вершине на мир смотрел бронзовый глаз в оправе из восьмиконечной звезды. Инквизитор посмотрел под ноги – бетонный пол был исчерчен нечестивыми надписями и ритуальными рунами. Увидев обелиск, десантники приготовились к бою, Себастьян насторожился, словно гончая почуяв в воздухе чье-то чужое присутствие, что секундой позже заметил и Дроган. Только Эйзенхорн ничего не страшась, беззаботно направился к обелиску, не опасаясь нападения. Это не могло не вызвать вопросы у Дрогана, но он промолчал и только спросил:— Куда вы?— К обелиску, конечно же, друг мой, — не оборачиваясь, ответил Грегор, не сбавляя шага. — Мы должны уничтожить этот артефакт, и тогда все закончится.Дроган на всякий случай проверил коллегу на ментальном уровне, но ничего не обнаружил. В душе инквизитора затаились нотки сомнений по отношению к Эйзенхорну. Но он не спешил озвучивать их, решив не поднимать тревоги раньше времени.Следуя приказу, десантники рассредоточились по периметру здания, организовав оборону на первом и втором этажах. Терминаторы с Габриэлем и Титом остались сопровождать инквизиторов.Чем ближе Дроган подходил к артефакту, тем сильнее увеличивалась его тревога, а Себастьяну становилось беспокойно. Мальчишка-псайкер старался держаться ближе к нему и знакомым десантникам в лице Кровавого Ворона и Ультрамарина. К сожалению инквизитор при всем усилии не мог понять, что же тревожит парня.Вблизи обелиск оказался более странным, чем он думал. Грани артефакта подобно потревоженной воде расплывались в стороны, казалось, темно-синий металл поглощал свет, а взамен выпускал на волю что-то опасное, чуждое пониманию. Стоило Дрогану заглянуть в бронзовый вертикальный зрачок, как пришлось тут же отвернуться. У инквизитора сложилось такое чувство, что все демоны варпа сразу же устремили свои ненавидящие взоры на его душу. Чувство тревоги все нарастало, постепенно затмевая все остальное и мешая здраво оценить ситуацию. Словно рядом с обелиском все его чувства смешивались в один бурлящий поток, не позволяя понять происходящее. Будто кто-то играл с его чувствами, старательно запутывая и пуская по ложному следу. Волнение Себастьяна тоже все нарастало. Дроган не мог определенно сказать, что в этот момент испытывали Астартес, однако он отчетливо чувствовал в этих закаленных в пламени войны воинах смятение.Астартес разошлись в стороны между обелиском и скамьями, образовав живую стену, разделяющую инквизиторов и весь остальной мир. Себастьян все так же держался рядом с Дроганом, стоя чуть позади него, как будто в случае опасности собирался прятаться у него за спиной. Это было бы забавно и нелепо выглядело со стороны, но инквизитору сейчас было не до шуток. Если здесь есть что-то способное напугать это ангелокрылое существо, то каковы шансы у остальных? Он постарался отмести эти мрачные размышления, сконцентрировавшись на деле.Эйзенхорн не говоря ни слова, опасно близко подошел к обелиску и прежде, чем он того коснулся кончиками пальцев, Дроган спросил его:— Вы знаете, что делаете? — Грегор как бы невзначай кинул взгляд на то, как его колега положил руку на рукоять силового меча, чем еле уловимо встревожил Эйзенхорна. — Конечно, — после небольшой заминки, весело отозвался Грегор. — Можете не волноваться, я уже встречался с подобным и знаю, что делать, — но слова агента Трона не вселили уверенности в душу Дрогана, скорее наоборот, помогли зернам сомнения быстрее прорасти.Дроган сам не понимал в чем дело, и почему происходящее вокруг его так насторожило. Ведь с одной стороны они помогают этому миру покончить с угрозой вторжения Хаоса... С другой стороны, ему казалось это неправильным, чем-то, что они не должны делать, однако делают. Он даже не мог подобрать верного определения ситуации, но гнетущее чувство внутри говорило – эта затея ничем хорошим не кончится...Вдалеке послышался нарастающий и такой знакомый рев турбин. Дроган выбежал наружу, остановившись у входа в церковь, его предчувствие оправдалось - в небе к ним летели три "Громовых Ястреба" Хаоса, и они были покрашены в цвета Черного Легиона – самой страшной силы предателей. Последовавший за инквизитором Кровавый Ворон тихо выругался, увидев давнего врага, с кем сшибался не единожды.Дроган не успел предупредить остальных, как залпы орудийных систем "Громовых Ястребов" обрушили град попаданий на здание. Выстрелы последовали один за другим, и лоялистам ничего не оставалось, как укрыться в центральном зале рядом с обелиском. Ведь насколько бы не были безбашенными предатели, по своему же артефакту они стрелять не станут. Меж тем пилоты грозных оскверненных громовых птиц продолжали вести огонь, и как только последние выстрелы отгремели, от половины церкви уже ничего не осталось. Но и пилоты, кажется, больше не собирались атаковать и как увидел Дроган, выглядывая из-за груды камней, бывших раньше стеной, заходили на посадку в районе развалин. И хвала Императору, даже такая яростная атака никого не ранила, что им сейчас пригодится.Штурмовая рампа головного транспортника опустилась, выпуская на волю отряд десантников Хаоса, во главе которых шел Арагаст Грабитель. Сойдя с рампы, он остановился и шумно втянул носом воздух.— Здесь несет смертью, — издевательская ухмылка озарила лик воителя под рогатым шлемом. — Мы вовремя, — предатели, построившись для атаки, выдвинулись на церковь.Последнее время Арагаст много слышал об Азариусе, самоуверенном колдуне из Тысячи Сынов. Недальновидный глупец хотел в одиночку сделать то, что не сможет даже армия. Однако он как-то смог затесаться в легион Пертурабо и, как говорили, даже успел навести шума. Арагаст хорошо помнил Азариуса, об его смехотворной попытке предать Черный Легион. Тогда колдуну повезло сбежать, прежде чем гибельная длань Магистра Войны настигла его. Правда Грабителя колдун мало волновал, поскольку вместе со слухами о нем, надежные информаторы поведали и о неизвестном псайкере, справившемся с целым флотом Железных Воинов. Арагаст был далеко не глупцом и прекрасно понимал, какие возможности могут открыться перед ним, если получится схватить псайкера и отдать под влияние губительных сил. Даже просто пленив его душу, можно добиться очень многого.В погоне за своей целью, он оставил Черный Легион и сбежал за псайкером на Терру. И хоть под началом Грабителя всего один эсминец да небольшая военная банда самых лучших и самых преданных воинов, он не сомневался в успехе. Арагаст не собирался упускать свой шанс.Начался бой. Болты выбивали куски из уцелевших стен, поднимали в воздух облачка каменного крошева и земли, несколько срикошетили от брони одного из Кровавых Ангелов. Лазпушки расчерчивали воздух бледно-розовыми линиями, плазменные сгустки шипели над головами обороняющихся. Ответ лоялистов не заставил себя ждать, накрывая противника шквалом прицельного огня. Плазменная винтовка Медного Минотавра Метрекса уже сразила первого предателя, а вой штурмовой пушки одного из терминаторов перекрывал собой предсмертные вопли нападавших. Но с первых же секунд бой принимал скверный оборот для лоялистов.Была надежда на Себастьяна, но парень так и застыл на месте не способный пошевелиться. Словно его приковали к месту цепями страха, неуверенности и еще чего-то, что инквизитор не смог распознать. Почему ангелокрылый так себя ведет? В их первую встречу Дроган не ощутил и намека на нечто подобное, что обуревало мальчишку сейчас. Он был сам не свой, и с каждой секундой инквизитор все больше убеждался, что без стороннего влияния здесь не обошлось. Он посмотрел на странные и туманные махинации Грегора рядом с обелиском. Они с каждым мгновением становились все причудливее и явно уже не имели ничего общего со стандартными практиками Инквизиции.— Что вы делаете? — с нажимом в голосе спросил он у Грегора, схватив руку коллеги, который пытался начертить на полу что-то с помощью жидкости, вытекающей из краев обелиска.— Разве не видно? Пытаюсь спасти нас, — с возмущением в голосе ответил Эйзенхорн, но Дроган ему не поверил, да и раньше не следовало.Выхватив из кобуры болт пистолет, он направил его в висок Грегора.— Зачем? — воскликнул Эйзенхорн, он всеми силами продолжал изображать саму невинность.Однако Дрогану казалось, что он смог разгадать его замысел. Этой ложной игрой, жалким притворством Эйзенхорн смог заманить их в ловушку и чуть не осуществил свой темный замысел их же руками. Дрогану сразу следовало догадаться – дело не только в безумии его коллеги. Странная веселость Грегора, отсутствие хотя бы банальной настороженности, сопутствующей каждому инквизитору... Нет, дело тут явно не в безумии, все куда глубже и намного хуже. Инквизитор Грегор Эйзенхорн совращен губительными силами, он стал предателем, и у Дрогана не осталось иного выбора, кроме одного.На какой-то миг мир для Дрогана остановился, замер буквально на один удар сердца. Где-то за спиной держали оборону десантники. Он буквально затылком чувствовал этот насмешливый, сверлящий затылок взгляд лидера предателей. Себастьян так и стоит, не способный пошевелиться, обуреваемый ложными эмоциями, насланными проклятой магией, пока болты, плазма и лазерные выстрелы проносятся в опасной близости от него. Дроган собирался покончить с этим как можно быстрее и, глядя в глаза Эйзенхорна, в которых смешались наигранное непонимание со страхом, он выстрелил.Но что-то произошло, болт не достиг цели. Вместо этого всего одним телекенитическим толчком Эйзенхорн отбросил от себя Дрогана и чуть не выбил из укрытий десантников. А сам, в мгновение ока схватив Себастьяна за руку, притянул к себе, развернул спиной к обелиску и пронзил своей тростью, пригвоздив подобно бабочке. Боль отразилась на лице мальчишки. Кровь заструилась по трости, капая с навершия на пол, точно на часть огромного рисунка, в который превратились все начерченные руны и письмена.Мгновенно вскочив на ноги, Дроган воскликнул:— Предатель! — и вскинул болт-пистолет.Один из Кровавых Ангелов обернулся, мгновенно как и остальные сообразив, что произошло, открыл огонь из шторм-болтера по Грегору. Но предатель ловил голыми руками каждый болт. Его фигура двигалась настолько быстро, что размывалась, превращаясь в плохо различимый силуэт. И он смеялся, издеваясь над лоялистами. Остальные знали, произошло нечто страшное – предательство. Но они не могли помочь, отчаянно отбиваясь от превосходящих сил противника.Схватив очередной болт, Эйзенхорн растер его в руке, подобно засохшей листве, и в один миг оказался рядом с Кровавым Ангелом. Воин так и не понял, как элегантный клинок силового меча оказался вонзенный сверху вниз в его голову. А Эйзенхорн, совершив, казалось бы, немыслимое для его возраста сальто назад, избежал полоснувших пустое место молний, выпущенных Дроганом.Инквизитор последовал за предателем в глубь зала и, обнажив меч, схлестнулся в яростной схватке. Болт-пистолет выстрелил почти в упор рядом с ухом Эйзенхорна. Дроган промахнулся, хотя видел, как дуло оружия смотрело точно в морщинистый лоб предателя. Грегор двигался чрезвычайно быстро, уклоняясь от выпадов оппонента и выстрелов в упор. В конце концов он выбил болт-пистолет из рук Дрогана. Правда, об этом последний не сильно волновался, все равно обойма опустела, и по крайней мере сейчас он не пригодится.Дроган старался фехтовать на уровне Грегора, но куда уж там простому ученому по ксеносам тягаться с агентом Трона, на счету которого сотни демонов и, наверное, тысячи еретиков с предателями. Плюс ко всему Эйзенхорн постоянно сбивал его с намеченного плана действий, заманивая его в пучину вероятностей событий, заставляя идти ложным путем. И лишь в последний момент Дрогану удавалось вырваться из очередного тупика, устроенного Эйзенхорном.Крутанувшись на месте, Грегор одним размашистым ударом, оставил глубокую отметину на нагруднике Дрогана. Предатель без труда отвел в сторону меч инквизитора и молниеносным колющим ударом заставил его отступить назад. Предатель постепенно зажимал оппонента в угол.— Знаешь, я поражен твоими навыками, упорства тебе тоже не занимать. А ведь подумать только, совсем недавно ты еще копался в останках ксеносов, — издевательски воскликнул Эйзенхорн.— Заткни пасть! — зло крикнул Дроган, принявшись с еще большим упорством драться и даже постепенно оттеснять предателя.Неизвестно, сколько бы еще продлилась эта дуэль, если бы Эйзенхорн не остановился, а его тело стало трясти, как в припадке. На полоснувшие по его телу молнии он не обратил внимания, и в следующий миг его грудная клетка разорвалась надвое, изнутри выпуская сотни склизких щупалец. Они схватили Дрогана и потянули к вырвавшемуся на волю демону. Ребра приобрели очертания клыков, из живота через разорвавшуюся грудину полезли кишки. Инквизитор пытался вырваться, понимая – секунда промедления, всего одна заминка, и его перемолотит этими гигантскими клыками. Он не мог попросить о помощи, каждый Астартес сейчас сражался с врагом, и если хотя бы один отвлечется, этот штурм войсками Десантников Хаоса закончится быстрее, чем все думают.Демон развел руки, словно приготовившись взять человека в объятия, и с гадким хлюпаньем падающих на пол внутренностей рванул на подкашивающихся ногах прямо к инквизитору. Сумев освободить руку, Дроган рубанул по щупальцам и успел в последний момент перекатом уйти от хватки демона. Тот, пробежав по инерции еще немного, с хрустом ломающихся костей врезался в стену и упал без движения. Инквизитор, поднялся на ноги и, не отводя глаз от чудовища, приготовился к дальнейшей схватке, но, вспомнив про Себастьяна, подбежал к обелиску.Себастьян был все еще жив. Он вел себя намного осмысленнее, чем когда Грегор проводил свои махинации с Хаоситским артефактом. Но все равно парень, судя по отреченному взгляду, был еще где-то не здесь, но всеми силами пытался вернуться. Теперь не осталось сомнений, что происходившие с Себастьяном странности вина артефакта. Однако сейчас следовало найти способ, как с минимальным вредом освободить мальчишку, который явно не контролировал свои силы и не мог помочь ни себе хотя бы остановить кровь, ни остальным отбить атаку Хаоса.Стоило Дрогану попытаться ухватиться за трость, как обелиск ожил и еще глубже поглотил ее, причиняя псайкеру невыносимую боль. Инквизитору пришлось оставить эту затею. В этот момент демон ожил, выпустив в крышу щупальца и пробив ее. Изогнув спину и конечности под неестественными углами, отрастив шипы с когтями, сбросив часть кожи, оставив лишь кровоточащие мышцы, он подобно пауку взобрался на то, что осталось от потолка.Дрогану пришлось уклоняться от хлестающих пол щупалец. Каждый их удар оставлял глубокие вмятины и мог без сомнения убить первым же ударом. Осознав, что тактика не сработала, порождение варпа, взвизгнув на высоких частотах, от которых у Дрогана чуть не пошла кровь из ушей, стало использовать щупальца как копья. Монстр выстреливал ими и, промахнувшись по человеку, сразу же возвращал обратно для новой попытки.За спиной Дроган услышал, как с болезненным стоном завалился второй терминатор. Короткого взгляда хватило понять, что тот смертельно ранен. Ему осталось от силы несколько минут, но ангел смерти все порывался подняться, продолжать бой.Исчадие варпа запрыгнуло поверх обелиска, обвив звезду на вершине своими мерзкими щупальцами, и в один миг оказалось напротив Себастьяна. Если бы парень мог кричать, он бы это сделал, когда тварь вгрызлась клыками в его тело. Демон с отвратным чавкающим звуком стал жевать, пока парень бился в беззвучной боли. Дроган попробовал помочь, но тут же оказался прибитым к одной из скамеек, щупальцами монстра. Первое пронзило бок человека не хуже меча, одновременно пробив грудную клетку и разорвав некоторые органы, вышло с другой стороны, второе пронзило плечо, третье зажало руку с мечом. Складывалось такое чувство, что порождение варпа могло, но не хотело убивать человека. Оно желало, чтобы Дроган видел, как ангелокрылого разрывают на куски.Инквизитор попытался подняться, в тот же момент как щупальца демона покинули его, но он не смог. Тело просто отказывалось слушаться его, заполняя разум невыносимой болью, которую уже не было сил подавить. А ментальная защита, находившаяся под постоянными нападками извне, забирала у Дрогана остатки сил. Он пытался заставить себя подняться, но все попытки кончилось безуспешно. Ему оставалось только отстранено наблюдать за происходящим вокруг, используя те крохи ментальных сил, что оставались у него.Порождение варпа схватило мальчишку щупальцами и отбросило его искалеченное тело в стенку. Уже не обращая внимания на умирающего инквизитора, монстр схватил последнего оставшегося в живых терминатора. Подняв его над землей, он поднес к зияющей колышущимися отростками пасти и приступил к ужасному пиру. Кровавый Ангел еще сопротивлялся, пытался отстреливаться, но щупальца переломили штурмовую пушку, и следом ужасные клыки сомкнулись на броне десантника.Демон, открыв грудину еще шире в стороны, чем раньше, стал с трудом проталкивать внутрь себя закованное в броню тело. Воин находился в сознании, в тот момент, когда броня со скрежетом стала разрушаться этими ужасными зубьями. Окровавленные мышцы открыли еще больше места для поглощаемой добычи и, казалось бы, откуда в измененном, но все еще человеческом теле ему взяться? Послышался крик ангела смерти, и внутри разбухшего живота чудовища что-то пришло в движение. Словно странный, извращенный механизм из плоти и костей на волю вырвались сотни мелких зубьев и принялись перемалывать тело воина вместе с броней в мелкий фарш, вверх забили кровавые брызги. Дроган хотел помочь десантнику, но тело его больше не слушалось, и инквизитору оставалось лишь смотреть.— Эй, тварь! — прозвучал голос Медного Минотавра, чью ярость не смогла скрыть аугментированная гортань.Метрекс изредка отстреливаясь от напирающих Хаоситов, достал связку гранат и побежал к демону в самоубийственной атаке. И прежде чем Астартес захлестнуло волной щупалец, в которой исчезло его тело, Метрекс успел активировать связку. Секундная задержка, и вот он взрыв. Демона разорвало на сотни кровавых ошметков. Еще спустя секунду демоническое пламя не оставило ничего, забрав порождение варпа обратно в Имматериум.Хоть демон был низвергнут в варп, Дроган так и не смог встать и вернуться к остальным, однако он еще мог оглядеть поле боя своим ментальным взором. Увиденное удручало. Победа над тварью варпа была хоть и тяжелая, но мимолетная. Хаоситы продолжали наступать, ангелы смерти погибать, а Дроган ничем не мог помочь им. Он коснулся своим разумом разума Себастьяна, тот был мертв. Для Дрогана так и осталась загадкой, кто же это мог быть, но, увы, точно не ангел.Вот лидер предателей прорывается в церковь во главе небольшого отряда. Завязывается ближний бой между ним и Габриэлем. Тит схлестнулся с сержантом одного из отрядов. Остальные либо дерутся в ближнем бою, либо стреляют в упор, заставляя доспехи крошиться на части, разрывая тела неприятеля на куски. И хоть инквизитор не хотел признавать этого, но, судя по всему, верным слугам Его ничего не оставалось, как принять славную смерть.