9. Опекун (1/1)

Сухие ветки хрустели под ногами, когда Клем и Шейн шли через лес. - Четыре на шесть? - сказал Шейн, цепким взглядом оглядывая округу.- Эээ… Двадцать шесть? - после недолгой паузы неуверенно ответила Клементина. - Двадцать четыре, - палец Шейна лежал на курке дробовика. Дурацкая привычка таскать с собой на вылазки Моссберг не хотела уходить. Нож был куда практичней, но сейчас он покоился в ножнах за поясом свободных штанов в армейском стиле. - Ммм... это надо запомнить как стих. Я слышал о разных методиках, с помощью которых легче учить, но я, по правде, ни одной не знаю. Так что просто… -…как стих. Окей, попробую! - сказала Клем с той взрослой понимающей улыбкой, которая выглядела довольно необычно на её юном лице. - Это не сложно. Вот увидишь. Через пару дней уже будешь отвечать без запинки. Они пробирались сквозь разлогие деревья в сторону ручья. За спинами обоих – рюкзаки, полные пустых бутылок. Почти две недели жизни в автобусе уже третий раз истощили все запасы воды что у них были. Первый раз к ручью ходили Кенни, Клементина и плачущий ЭйДжей. Шейн остался у автобуса разводить огонь и зализывать раны. В тот вечер они знатно поужинали выловленной Кенни рыбёшкой. Второй раз за водой отправились только Кенни и Клементина. ЭйДжея было решено оставить на попечение Шейну, который с каждым днем чувствовал себя всё лучше и лучше. И хоть изначально Кенни был против такого варианта, Клементина заверила его, что на Шейна можно положиться, и что он прекрасно справится с малышом. В тот раз они вернулись быстро. Кенни поставил в воду ловушку, а затем рванул через лес обратно в лагерь как ужаленный в причинное место. Как оказалось, ЭйДжей мирно проспал все те несколько часов отсутствия своих старых нянек, лишь один раз пискнув и моментально получив от Шейна полную бутылочку только что разведенного молока. В третий поход за водой вызвался сам Шейн. Напарника ему выбирали долго, но в итоге, после часов и часов споров и рассуждений, Кенни нехотя (прямо-таки скрипя зубами) отпустил с ним Клементину. Девочка вооружилась пустыми бутылками и скрылась из поля зрения своего опекуна, живо обсуждая с Шейном возможность того, что в ловушку Кенни наверняка заплыли непутёвые рыбки. По дороге к ручью Шейн стал повторять с Клементиной таблицу умножения. Пару дней назад он узнал, что девочка абсолютно не знает элементарных вещей таких как умножение и деление. Это было не удивительно, учитывая то, что апокалипсис застал её совсем маленькой ученицей первого класса, только начавшей было познавать азы наук. А после того как цивилизованный мир рухнул, с девочкой никто не занимался - выживание вышло на первое место в рейтинге важности, оставив позади любую математику и чтение. Однако Шейн, поразмыслив над этим ровно одну бессонную ночь, пришел к выводу, что знать что-то настолько ?обычное? как арифметика или грамматика Клементине не помешает. Тем более за последние две недели в их маленьком лагере жизнь текла медленно и спокойно. Всего лишь два случайно забредших на полянку ходячих, а это разве много? К тому же Шейн всегда считал, что его ребёнок должен быть умным. Не зубрилкой или отличником, а просто сообразительным. Нет, конечно, Клементина не его дочь, а он не её отец, но кто же тогда он для неё в этом мире? Человек, который заменяет родителя или временный спутник по дороге в никуда? Скорее первый вариант, так как у ребенка, каким бы зрелым он не казался, рядом всегда должен быть кто-то взрослый. Тот, на кого можно положиться в трудную минуту, тот, кто будет помогать, учить и опекать. Кенни - не плохой мужик, их с Шейном мнения во многом были схожи, и это было основой их взаимопонимания, но… Кенни посвящал всего себя малышу ЭйДжею. Он заботился о нём куда больше, предоставляя Клементину самой себе. Это было нормально, так как девочка была уже достаточно взрослой и самостоятельной, в отличие от грудного младенца, да и к тому же, как по секрету сказала Клементина Шейну, Кенни наверняка видел в Элвине Младшем своего сына, которого он потерял ещё в начале эпидемии. Вот только чрезмерная опека над малышом не давала Кенни увидеть того, что другой ребенок - девочка - тоже нуждается во взрослом человеке. В совете, в поддержке, в простом беззаботном разговоре. А Шейн это видел. Поэтому пошёл ей на встречу. Рассказывал истории своей подростковой жизни, расспрашивал её о том, как она выживала всё это время, а так же занялся просвещением. Нашел среди хлама в автобусе три книги. Две из них были слишком взрослыми и сложными для девчонки, а вот третья оказалась более-менее нормальной. Вручив её Клементине он, как и ожидал, увидел легкую растерянность на её лице. Она любила книги, но ещё никогда в жизни не читала таких толстых, да ещё и без картинок. Поэтому Шейн сразу заверил её, что поможет осилить первую в её жизни большую книгу и объяснит, если что не понятно. Девочка сразу загорелась этой идеей. По вечерам она медленно читала в слух короткие абзацы ?Ночи тоскливого октября? и периодически спрашивала совета у Шейна о том, как правильно прочесть то или иное слово. Он, в свою очередь, внимательно слушал её чтение, время от времени поправляя или разъясняя сложные слова, ненадолго отрываясь от чистки дробовика или точения кольев для будущего забора вокруг их лагеря. Изначальное стеснение Клементины переросло в азарт, а Шейн молча радовался тому, что поднял ей настроение.Клементина была сообразительной. Она схватывала всё на лету, и уже к концу недели запиналась во время чтения значительно меньше. Вот только таблица умножения, которую Шейн с потугами выудил из памяти и написал карандашом на пустом листе тетради, что валялась там же, в коробках, давалась девочке с трудом. Математику Клементина не любила еще со школы. Однако решила, во что бы то ни стало, выучить все, чему её учил Шейн. Ей жутко хотелось почувствовать себя нормальной. Раньше одиннадцатилетние школьники уже довольно шустро умножали, делили и писали целые предложения, в то время как она по своим знаниям, так и осталась первоклассницей. - Три на девять? - Двадцать семь! - радостно ответила девочка. - Это я точно знаю! Умножение на три легкое. К легкому шелесту листвы незаметно прибавился шум бегущей воды. Ручей был уже близко.Клементина достала из кармана выданный ей Кенни компас и в очередной раз сверила направление. Даже без него девочка понимала, что они на верном пути благодаря двум факторам: за года пеших странствий она как-никак научилась ориентироваться по солнцу, да и ходила она на этот ручей той же самой дорогой уже в четвёртый раз. К тому же Шейн, судя по всему, тоже неплохо ориентировался на местности, ни разу не заставив её усомниться в верности выбранного пути. Но Кенни (который жутко не хотел, что б она вообще куда-то шла) настоял на том, что б при ней хотя бы был компас. Клементина не была против - с компасом она чувствовала себя куда уверенней. Они вышли на берег стремительного ручейка. Ярко светящее солнце отражалось в бегущей воде, слепя глаза и заставляя щуриться. Из рюкзака Шейна они достали три двухлитровые бутылки, из рюкзака Клем - две литровые и одну пол-литровую. А затем, вооружившись ими, двинулись к ручейку. Клементина стащила с уставших ног ботинки, оставив их стоять на берегу, и зашла в холодную воду по щиколотки. Стопы тут же закололи мелкие камушки, но ощущение расслабленности, которое подарила вода, было куда чётче. Она подвернула жесткую ткань старых синих джинсов к коленям и зашла глубже. Шейн предпочел не разуваться. Присев на корточки на одном из крупных валунов, что заходили прямо в воду, он начал набирать первую бутылку. - Когда-нибудь придем сюда все вместе и поплаваем, - сказала Клементина, держащая подмышками рук две пустые бутылки и заполняя третью. Вода уже доставала до подвернутых штанин, но девочка не обращала на это внимание. - Да, думаю как-нибудь стоит искупаться, - протянул Шейн, щурясь осмотрев берег на наличие непрошеных гостей. А затем, то ли хмыкнул, то ли хихикнул: - Не помню, когда я последний раз мылся. - Я тоже, - со странной смесью грусти и веселья в голосе сказала девочка. - Где Кенни поставил ловушку? - поинтересовался Шейн несколько позже, когда они с Клементиной выбрались на берег и стали укладывать полные бутыли с водой в рюкзаки. Девочка огляделась вокруг, прикусив губу, а затем кивнула в сторону поваленного дерева, что находилось на другом конце полянки, недалеко от камышей. - Привязал её вон к тому дереву длинной леской. Сказал, что течение тут не быстрое, а узел прочный, так что ловушку не унесёт. Подхватив рюкзаки, Шейн и Клементина двинулись вдоль берега. К одному из сучков засохшего дерева, что с корнями был вырван из земли, действительно была привязана леска, уходящая куда-то в воду. Шейн потянул ее на себя и очень скоро подтащил к берегу пластиковую бутылку, что и представляла собой ловушку для рыбы. В бутылке было вырезано много небольших дырочек для свободной циркуляции воды. Верхняя часть бутыли была срезана, перевернута и установлена горлышком внутрь. По краям соединения горлышка и бутылки так же были сделаны отверстия, через которые для фиксации, была пропущена леска. Внутри ловушки, скорее всего Кенни положил какую-то приманку, которой уже не было и в помине. Вместо неё в бутылке крутились семь-восемь маленьких рыбёшек. - Верховодка, - пробормотал Шейн, откручивая леску и снимая повернутое внутрь горлышко. Вылив на землю воду он закинул трепещущихся рыбешек в приготовленный Клементиной мусорный пакет.Пока девочка привязывала пакет с небольшим уловом к поясу, Шейн вернул горлышко на место, прикрутил леску, что б ловушка опять держалась кучи, и опустил ее в воду. Вдруг из-за кустов, возле которых они стояли, послышался треск. Клементина вскинула голову и молниеносным движением накрыла рукой рукоятку шила. Шейн тихо отступил от поваленного дерева. Треск прекратился. Они стояли, не двигаясь и не разговаривая, вглядываясь в неразбериху веток и зелени. А затем из кустов опять послышалась странная возня. А следом за ней, среди насыщенной зелёной листвы, мелькнуло что-то большое и темное. Шейн мигом понял, что происходит и, глянув на Клементину, приложил к губам палец. Девочка посмотрела на него круглыми как монетки глазами. Она все еще не могла понять, кто же там топчется в кустах, но последовавшее спустя долю секунды тяжелое фырканье дало ответы на все вопросы. По другую сторону кустарника какой-то медведь был занят ловлей рыбы.Медведь…За все время скитаний она ни разу не сталкивалась с медведем. Зато миллион раз слышала разговоры Омида и Кристы об этом хищнике. В штате Джорджия медведей не встретишь, но эти двое всегда обсуждали всевозможные виды опасностей жизни на природе, красочно рисуя ужасы встречи с этим огромным животным. Клементина бросила на Шейна полный страха и растерянности взгляд. Одними губами, обращенный к ней в пол-оборота, мужчина произнес: ?Спокойно?, но кусты опять угрожающе затрещали. Девочка почувствовала, как её тело пробивает дрожь. Рука на рукоятке шила уже не была столь твердой. Как такая зубочистка поможет в схватке с большущим медведем? Шейн очень медленно отступил на шаг, приблизившись к девочке. Она смотрела то на него, то на кусты, то опять на него. Еще один шаг и Шейн совсем рядом. От его перебинтованных рук словно исходила волна тепла и осязаемой силы. - Не беги, - опять одними губами сказал он. - Он нас не видит.Шейн был осторожен и предельно сконцентрирован, но не напуган. А даже если напуган, Клементина не могла рассмотреть на его хмуром лице этой эмоции. Шейн положил руку девочке на плечо и завел её себе за спину. Медведь-рыболов, не подозревая о соседях, хлопнул лапой о воду. Наверняка что-то выловил. Кусты опять громко затрещали. Клементина и Шейн медленно отступали, повернувшись спиной к спине. Мужчина следил за тем, что б медведь их не обнаружил, девочка - за тем, что б из лесу нежданно не подкрались ходячие. Оказавшись на самой опушке, стало понятно, что незаметно уйти они не смогут. Сухие ветки жалобно затрещали под ногами, как не старались Шейн с Клементиной на них не наступить. Возня по ту сторону кустов прекратилась. Медведь услышал хруст веток и высунул морду на поляну. Черные бусины глаз животного впёрились в не менее черные глаза Шейна. Клементина синхронно замерла с моментально застывшим на месте мужчиной. Она не видела, что происходит за спиной, так как её задача была совсем другой. Однако эта остановка дала понять, что их разоблачили. Тишину, воцарившуюся на полянке, прервал неожиданно громко закричавший Шейн. Клементина вздрогнула и бросила испуганный взгляд из-за плеча. Мощный, дикий, грудной рёв, казалось, не мог принадлежать обычному человеку. По коже девочки пробежал мороз. Однако не одну её напугало это неожиданное поведение Шейна. Медведь растерянно и крайне неуклюже затоптался в кустах, и его любопытная морда скрылась среди сочной зелени веток. Шейн закричал опять. Вдогонку. Жилы на его шее вздулись. Руки с силой сжимали дробовик. А медведь убегал. Они возобновили свой странный ход: Клементина шла лицом к лесу, осматривая округу на наличие ходячих, Шейн же шел к ней спиной до тех пор, пока полянка и ручей не остались в нескольких сотнях метров от них. Медведь ушел прочь и не думал догонять. Нехитрый приём сработал, и мужчине действительно удалось спугнуть зверя. - К медведям нельзя поворачиваться спиной и от них нельзя убегать, - спустя еще сотню метров заговорил Шейн. Его голос чуточку охрип. - Они воспримут это, как будто добыча убегает от них и её необходимо срочно поймать. - Медведи боятся крика? - поинтересовалась девочка, всё ещё опасливо оглядываясь. Но за ними никто не следовал. - Резких громких звуков. Ну и не все конечно, а лишь некоторые. Есть и среди медведей дурацкие смельчаки или неадекваты. Нам попался трусливый парень. Повезло. - А что если попадется дурацкий неадекват? Шейн хмыкнул. Он бы мог сказать то, что действительно думал: ?Тогда - жопа?, но не стоило лишний раз пугать девчонку. Она и так была бледная как мел (насколько это возможно при её смуглой коже), да и всё ещё дрожала от страха. Однако и витать в облаках ей не стоило. Хотя она и так не витала. - Тогда дело плохо, но можно попробовать пару вещей… Клементина вопросительно посмотрела на Шейна, ожидая продолжения. Она явно была заинтересована. Глядя в её умные янтарные глаза, мужчина понял одно: из этого ребенка действительно будет толк.