Синица в руке (1/1)

?Уже год?, – подумал Абе и слабо пнул землю под ногами. Пыль игриво взвилась к лодыжкам и медленно осела в жарком воздухе подступающего лета. Абе взглянул перед собой – на горку, на возвышавшегося на ней питчера; скрытая сила читалась в развороте плеч Михаши, пока тот щебетал что-то Таджиме. Уже год. Взгляд Абе скользнул мимо инфилда в аутфилд, к ухоженной теперь траве, к свежеприобретенному освещению по краям поля.Уже год как мир вокруг него изменился.Рука на плече – хватка Момоэ узналась сразу – вернула Абе в реальность. Он продолжил наблюдать за силуэтами, которые нарезали круги по полю. Взгляд Абе более не был направлен в прошлое. Он вглядывался в будущее и возможности, которые оно в себе таило. Будущее, наполненное победами и Кошиеном.– И что ты думаешь? – спросила Момоэ, и Абе слегка кивнул, скрестив руки на груди. Она попросила его понаблюдать за первогодками, которые пришли записаться в команду, чтобы определить наиболее талантливых. Несомненно, их прошлогодний успех сильно повлиял на количество желающих. – Есть несколько приличных. Нам повезло.?Несомненно?, – мысленно согласился Абе. В прошлом году только десять человек пришли на поле, чтобы присоединиться к команде. Сегодня же присутствовало по крайней мере тридцать, все подогретые успехами старшеклассников, жаждущие побед, о которых читали в школьных газетах. Команде придется понаблюдать за новичками, прежде чем они смогут узнать, стоит ли бояться за свои места в основном составе. Учитывая, какими были тренировки у изначальной десятки в прошлом году, скорее всего, им нечего было бояться, но удостовериться не будет лишним.Момоэ объявила об окончании тренировки, как только кружащие по полю первогодки свалились у дагаута. Абе шел следом за ней, оценивая физическую подготовку каждого новичка, особо отмечая тяжелое дыхание. Несколько ребят дышали слишком быстро и наверняка не пройдут, но некоторые не выказывали особых признаков усталости. Одного взгляда на Шинооку было достаточно, чтобы понять, что она записывала все, что он подметил, и когда закончила, то щелкнула ручкой и кивнула ему с улыбкой. Не оставалось сомнений, что вскоре он получит копию ее заметок, чтобы обсудить позднее с Ханаи и Сакаегучи. Наверняка, такую же копию получит и Момоэ.Как только первогодки отдышались, Момоэ вышла вперед и громко обратилась к присутствующим:– Спасибо всем, кто пришел. Среди вас определенно есть весьма талантливые ребята, но свои результаты вы узнаете только завтра. Не забудьте проверить список на стенде в коридоре. Приходите завтра на тренировку после полудня, если найдете свое имя в списке! А теперь переоденьтесь и хорошенько отдохните!– Абе-кун, – он оглянулся и точно, Шиноока протягивала ему папку. Поблагодарив, он быстренько пробежался по данным новых игроков, которые девушка записывала последние несколько часов.– Я все отсканирую и отправлю тебе на электронную почту сегодня, чтобы вы с Ханаи-куном и Сакаегучи-куном смогли это обсудить завтра во время обеда, – сказала она, забрав папку.– Здорово. Спасибо, Шиноока, – поблагодарил Абе и улыбнулся. Она кивнула, ловко повернулась и упорхнула к Ханаи, скорее всего, рассказать о том же самом. Вздохнув, Абе осмотрелся в поисках знакомой копны светлых волос. Он заметил ее у скамьи запасных и не удивился, увидев рядом Таджиму.– Так, значит, к нам присоединится несколько хороших игроков, правда, Абе? – спросил Таджима, когда он подошел. Парень стоял, облокотившись на перила, как всегда в хорошем настроении. – Я рассказывал Михаши о том клинапе. Ханаи ?сто пудов? придется постараться! – Я... тоже буду стараться! – добавил от себя Михаши, его широко распахнутые глаза встретились взглядом с Абе. – А еще… появился хороший питчер…– Кстати, да, – Абе припоминал, что мельком видел заметку в записях Шинооки о каком-то парне, который был асом в своей команде, когда учился в средней школе. В принципе, Михаши уже пора было по-дружески с кем-нибудь соперничать.– Главное помни: не перестарайся. Ты уже сделал упражнения на растяжку?Михаши покачал головой, а Таджима задорно улыбнулся:– Он сказал, что хочет подождать тебя.Михаши кивнул, на что Абе еле сдержал раздраженный вздох, готовый сорваться с губ. Он рассчитывал, что как только первогодки уйдут, он сможет быстренько сходить в душ и уйти пораньше, чтобы поспать лишний час-два, но, по всей видимости, сегодня удача была не на его стороне. Абе вышел из дагаута к месту, где они могли сделать растяжку, жестом подзывая к себе Михаши. Он предполагал, что скорее всего не был так раздражен, как это показывал.– Хорошо, пойдем, – позвал Абе, отвернувшись от парней. – Иду! – прозвучал ответ, и Абе мог услышать, что Михаши улыбается. Он сжал губы, чтобы подавить ответную улыбку, потому что последняя вещь, которую Михаши стоило знать, так это то, насколько Абе неспособен сказать ?нет? его улыбке и сверкающим глазам. Хватало того, что Михаши подсознательно использовал слабость Абе против него самого. Парень станет особенно опасен, если узнает правду и начнет применять свои способности. Когда Абе медленно обернулся, Михаши сосредоточено наблюдал за ним с широко открытыми глазами.– Пожалуйста, скажи мне, что уже сделал растяжку для руки…– А, да, как только закончил питчинг, – Михаши кивнул. Он практически светился от радости. ?Скорее всего, потому что сделал что-то раньше, чем ему об этом напомнили?, – решил Абе, попросив Михаши сесть, разведя ноги врозь. Как только Михаши был готов, Абе наклонил его вперед, надавив на плечи, наблюдая за каждым движением мышц его спины. Иногда казалось невероятным, насколько гибким был Михаши. С ним Абе не боялся надавить чуть сильнее и никогда не чувствовал сопротивления. А тем временем Михаши что-то бормотал о тренировке, о подачах, которые он бросал, о бэттерах-первогодках, которые показались ему достаточно устрашающими.И тут Абе внезапно спросил: – А что ты думаешь о новом питчере? Он держал руку Михаши за спиной, наклоняя его для еще одной растяжки. С такого угла он мог видеть, как на мгновение глаза Михаши затуманили, но когда взгляд снова прояснился и встретился со взглядом Абе, того накрыло волной удовольствия, когда он не увидел в нем ничего, кроме уверенности.– Я буду тренироваться, чтобы... подавать тебе! Он был уверен, и Абе пришлось прикусить язык, чтобы на его лице не проскользнула ухмылка.– П-потому что появился новый кэтчер, но он... не настолько хорош, как Абе-кун. Поэтому... у Абе-куна останется второй номер.– Правда? – дразня, спросил Абе, продолжая растяжку. – И что бы ты делал, если бы новый кэтчер был лучше меня? Конечно, вопрос был несерьезным, вовсе нет, но он почувствовал, как напряглись мышцы под его руками, и Михаши внезапно сел в позе сейза перед ним. Его глаза были яркими и отражали свет заходящего солнца, он держал свой взгляд на Абе, что заставило парня застыть на месте.– Ни...никогда! Потому что у Абе-куна... есть я! – сказал Михаши, впиваясь ногтями в свои бедра, и продолжил, – вместе мы одолеем кого угодно!Прошло три долгих секунды, прежде чем Абе вновь почувствовал, как больно забилось его сердце. Он оцепенел, увидев... нечто в Михаши, нечто, что отразилось в нем самом. Оно напомнило ему об обещании, данном у него дома, о том взгляде и разочаровании. Он кивнул, потому что на данный момент это показалось единственным верным решением и, судя по тому, как отреагировал Михаши, сверкнув в ответ улыбкой, такой яркой, что она вызывала темные пятнышки в глазах, Абе все сделал правильно. И тут он вспомнил, что они, вообще-то, должны заниматься растяжкой, и что если они поторопятся, то он сможет успеть прийти домой и лечь спать пораньше. Он знал: ему нужен весь сон, что он сможет себе позволить перед Весенним чемпионатом, который состоится после завершения тренировочного лагеря (как же хорошо было в прошлом году, когда у них была только тренировочная, а не официальная игра).К моменту завершения охлаждающей разминки, первогодки уже успели разбежаться из душевой. Парни дошли до раздевалки, чтобы переодеться. Абе отметил, что Оки, Сакаегучи и Суяма были последними, кто остался, большинство уже ушло по домам. Вздохнув, он снял футболку через голову, отметив про себя, что остальные уже приняли душ и лениво одевались. Кивнув им напоследок, Абе ушел в душевую. Он смывал с себя грязь, хотя не настолько тщательно, как обычно: все-таки большую часть дня он наблюдал за новичками. Абе слегка вытянул руки, намыливая их и наблюдая за тем, как грязная пена стекает вниз до тех пор, пока она не стала совсем белой, оставляя после себя приятное ощущение чистоты. Он немного задержался, чтобы насладиться горячей водой, которая мелкими каплями ударялась о кожу и расслабляла мышцы.Закончив, Абе выключил воду, расслабленно вдохнув горячий пар, прежде чем грубо вытереть голову полотенцем, а следом и все оставшееся тело. Обернув полотенце вокруг бедер, он вышел из душевой в раздевалку. Единственным, кто в ней остался, был Михаши, в данный момент сосредоточивший все свое внимание на расстегивании рубашки. Парень испугано замер, когда заметил Абе. Тот, вздохнув, лишь покачал головой. Все-таки, некоторые вещи не меняются, решил он, открывая сумку со сменной одеждой.– Ты сегодня хорошо поработал, – сказал Абе, снимая полотенце. Он положил его рядом на скамейку, пока переодевался. Сначала трусы, потом черные спортивные штаны, которые ему пришлось захватить, потому что все остальное было грязным.– У тебя определенно начинает получаться наклбол.Михаши что-то промямлил, что можно было счесть за положительный ответ, поэтому Абе продолжил:– Только не забудь хорошо поесть сегодня вечером. То, что у нас не будет матчей до тех пор, пока не закончится тренировочный лагерь, не значит, что можно расслабляться. И сегодня больше никаких подач!Михаши снова промямлил что-то позитивное, что пару месяцев назад, в принципе, было бы достаточным для Абе, чтобы знать, что парень его слышит. Сейчас же все было по-другому. Уже шесть месяцев как они общаются более чем нормально, последних три месяца – в особенности. Иногда они даже говорили на отвлеченные темы, не касающиеся бейсбола. Было странно, что сейчас Михаши ничего толком не отвечал. Абе оглянулся, чтобы посмотреть ему в глаза – обычно это помогало сгладить их общение, только... Только вот Михаши сидел к нему спиной, слегка дрожа, а рубашка так и висела на его плечах.– Михаши? – Абе нахмурился, заметив, как тот сжался, когда он произнес его имя. Леденящий душу страх охватил Абе, и он протянул руку к плечу Михаши. Различные мысли проносились в его голове: ?Что, если он получил травму и пытается ее скрыть?, ?Что, если что-то не так с его правой рукой, и он боится об этом сказать?. Что-то было определенно не так – он взял Михаши за плечо, настолько нежно, насколько мог, и развернул его к себе. Абе оглядел его с ног до головы, чтобы понять, что случилось. Лицо питчера было красным, слезы скопились в уголках глаз. Михаши пытался оттолкнуть Абе за плечи, стараясь отодвинуться подальше, и его подающая рука была определенно в порядке, т.к. он не пытался оберегать ее, и...О. Ооо...– Н-н-нет, нет, – причитал блондин, пытаясь повернуться к Абе спиной. – Не... не смотри... п-п-прости, это случайность, честно...Он мигом разжал руку, потому что Михаши продолжал отталкивать, и Абе не хотел заставлять того делать что-то против своей воли, к тому же, он просто застыл на месте. Абе был на все сто уверен, что выпуклость в брюках Михаши была определенно не защитной ракушкой. Честно говоря, если бы он и заметил подобное раньше, то не придал бы этому значения, ведь у него самого бывали внезапные стояки, но... что-то в том, как отчаянно Михаши пытался не допустить, чтобы Абе увидел, делало этот случай... особенным.Моргнув, он вернулся обратно в реальность, отвлекаясь от изображения промежности Михаши, маячившего перед его мысленным взором. Тяжело сглотнув, он заметил, что дрожащий Михаши сидел на полу, спиной к шкафчикам, весь сжавшись. И тут в груди у Абе заболело по-настоящему: он уже видел это, когда-то, очень давно. Эту самую позу и дрожащие плечи, плач и всхлипы, угрозы бывшего сокомандника, его пинок в стену и напоминание о возможности сломать руку. Михаши сидел, свернувшись, как и тогда, до побелевших костяшек сжав свои волосы, и Абе стоял в нерешительности, пока не осознал, что больше не может этого выносить. Его тело двинулось само по себе, и он не очень понимал, что делает, но точно знал, что все его существо требует, чтобы он утешил Михаши.Михаши напрягся, как только рука Абе коснулась его коленей; он продолжал сбивчиво извиняться, но Абе не отпугнула такая реакция. Он глубоко вздохнул и прижался лбом к волосам Михаши, аккуратно обняв его дрожащее тело. Брюнет понимал, что лицо у него сейчас совсем хмурое и не очень-то приветливое, но не мог заставить себя придать ему более нейтральное выражение. Это было сложно, учитывая, что Михаши был расстроен, и Абе не мог успокоиться, пока блондин был напряжен.– Все хорошо, я не злюсь, – произнес он, не двигаясь с места. Ну, возможно, чуть-чуть приблизившись. Он прижимал к себе Михаши и не шевелился до тех пор, пока не почувствовал, как тот потихоньку начал расслабляться. Напряжение в его теле немного спало, и Абе мог почувствовать точный момент, когда это произошло. Михаши приподнял покрасневшее лицо, глаза по-прежнему до краев были наполнены слезами, губы его дрожали, словно пытались что-то сказать. Абе мог бы предположить, что тому просто было неловко из-за ситуации, но то, как Михаши крепко вцепился в ткань штанов на его бедре, а потом мягко ухватился, дотянувшись, за его локоть, наводило на мысль, что дело было совсем в другом. Абе позабыл все на свете и так и не понял, кто первым подался вперед, только знал, что в один момент он успокаивал блондина, а в следующий – его губы прижались к солоноватому виску, а ладонь накрыла дрожащие мышцы живота. Абе резко сглотнул, волна удовольствия накрыла его до кончиков ушей, прежде чем его ладонь сильно надавила на горячую выпуклость в штанах Михаши. Раздался стон, невероятно робкий и нежный, волны которого Абе прочувствовал на своих губах; пальцы Михаши зарылись в волосы Абе, и он подался вперед, полностью прильнув бедрами. Брюнет почувствовал вкус собственного стона, приглушенного шеей Михаши, по которой он проводил языком, но Абе быстро затерялся в запахе бейсбольного поля и в солоноватом вкусе кожи блондина. Он понимал, что посасывал кожу достаточно сильно, чтобы остались следы. Но и то, как Михаши терся об его руку, и ощущение пульсирующей крови под одеждой там, где определенно был его член, нетерпеливо отзывающийся на прикосновения, и настойчивый рывок за волосы дали понять, насколько Михаши было наплевать.Абе сильно укусил, наконец-то получив долгожданный звук, который эхом отразился от стен душевой. Его член встал так сильно, что он мог с трудом в это поверить. В один момент ему даже пришлось приостановиться, чтобы вдохнуть, – настолько сильно колотилось сердце у него в груди, в животе завязался тугой узел, а сознание постоянно отключалось, потому что это было реальностью, это происходило с ним на самом деле, и как же давно он хотел этого, как давно он был по уши влюблен в Михаши Рена?! А теперь это было реальностью. Но тут он услышал голос из-за двери раздевалки. Губы Абе мигом оторвались от нежной кожи Михаши, а сознание вернулось на место. Он отодвинулся, чувствуя, как кровь отхлынула от промежности и прилила к лицу, покрывая его румянцем, когда он взглянул на Михаши, покрасневшее лицо которого слишком явно говорило о том, какой жесткий петтинг он только что пережил. Михаши дышал так, словно только что отыграл девять тяжелейших иннингов: на лице румянец, взгляд рассеянный, – а рука по прежнему упрямо держала Абе за волосы до тех пор, пока тот не встал посмотреть, кто направлялся в душевые.Прошла буквально пара секунд, как Абе полностью отошел от Михаши, когда из-за угла показался Ханаи, на ходу стягивая рубашку и бросая ее на скамейку неопрятной кучей.– О, хорошо, что ты еще здесь, Абе, – футболка и штаны последовали примеру рубашки. – Шиноока говорила с тобой о новичках?– Что? А, да, – он с трудом выдавил ответ, надеясь, что его голос не показался Ханаи настолько низким и дрожащим, насколько он показался ему самому. Он задержал дыхание и услышал шуршание за спиной: Михаши, по всей видимости, привстал – и тут сердце Абе пропустило удар, когда Ханаи с любопытством посмотрел на их питчера.– Михаши? Что ты делаешь на полу?– К-кое-что... уронил... – неуверенно ответил Михаши, и Ханаи перевел взгляд на Абе, но тот лишь быстро пожал плечами. ?Возможно, слишком быстро?, – с волнением подумал он, но, по всей видимости, капитан ничего не заметил, так как, вздохнув, взял полотенце и направился в душ. Абе посмотрел на Михаши, который все еще стоял к нему спиной. Блондин взглянул на Абе через плечо, раскраснелся, а потом резко отвернулся и наконец-то снял футболку. Абе колебался, не вполне уверенный, что сказать, и стоит ли вообще что-то говорить.– Увидимся завтра, – тихо произнес Михаши, и, обернув бедра полотенцем, прикрывая, как Абе уже знал, весьма внушительных размеров стояк, ушел в душ, тем самым дав Абе возможность ничего не говорить.Полное осознание ситуации пришло к Абе, когда он уже переоделся и был на полпути к своему велосипеду. Он только что лапал Михаши и наверняка оставил яркий засос у него на шее. Абе крепко держался за руль велосипеда, а сиденье было не очень-то удобным, учитывая, что он все еще был слегка возбужден. Но и это вскоре прошло, при мысли о том, что у Михаши встало чисто по случайности, и, зная блондина, скорее всего он смущался от неловкости ситуации, и... – о, Боже... черт, – Абе скорее всего не так все понял, и теперь их дружбе конец. Точно. Конец. Завтра, как всегда, будет тренировка, но Михаши будет его избегать, а когда выйдет на горку и увидит Абе в доме, то уйдет, ведь именно тот накануне дал волю рукам.Только вот, стоило признать, что эта мысль была совершенно нелепой. Абе задумался, паркуя велосипед у дома. Михаши определенно наслаждался этим, ведь так? Он притянул Абе ближе и издавал звуки, явно говорящие о том, что он отлично проводил время. Что, конечно, наводит на мысль: а что, если Михаши просто хотел, чтобы Абе помог ему избавиться от стояка? Что, если он… не придавал этому никакого значения? Потому что, ничего же не произошло, кроме… это произошло, твою ж мать! Произошло!– О, ты выглядишь... радостнее обычного, – прокомментировал растрепанный после ванной Шун, садясь напротив старшего брата за обеденный стол. – Сегодня на тренировке произошло что-то хорошее или что? А, погоди, погоди, я знаю! К вам в команду пришел какой-нибудь супер-талантливый первогодка? Как Таджима-сан? Или как Михаши-сан?– Заткнись, – пробурчал Абе себе под нос, сосредоточившись на бейсбольном матче, шедшем по телевизору, потому что это помогало ему отвлечься от назойливого жара в правой ладони, и поморщился, когда получил легкий шлепок по голове газетой. Он недовольно взглянул на мать, которая легонько шлепнула его свернутой газетой на этот раз по плечу. – Не разговаривай с братом в таком тоне, Така. И перестань так сильно хмуриться, это непривлекательно.Абе пробурчал что-то вроде ?угу?, быстро закончил ужинать и пошел наверх к себе в комнату. Он бросил грязную одежду в корзину у шкафа и достал из кармана сотовый, чтобы установить будильник. Откинув крышку, он уставился на фоновую картинку и плюхнулся на кровать.Во время зимних каникул он как-то случайно наткнулся на Сакаегучи, Таджиму и Михаши, – в результате они начали кидаться снежками. Исход битвы был предрешен, когда Михаши оказался невероятно опасным противником со своей прицельной точностью. В какой-то момент Таджима просто сдался и стал закидывать мокрый снег всем за шиворот. Сакаегучи пытался нормально сфотографировать всех троих, но Таджима, воспользовавшись ситуацией, засунул снег Абе за шиворот и убежал, громко смеясь. Получившаяся фотография и была теперь фоном на его экране. Несмотря на то, что на ней сам он выглядел еще более злым, чем обычно, Михаши смеялся, – и этот момент был идеально запечатлен на фотографии. Закрыв глаза, он до деталей мог вспомнить звучание того смеха и то, как забилось его сердце в тот момент.Даже в темноте своей комнаты Абе мог чувствовать, как горят его щеки при виде улыбки на лице Михаши, теперь уже не такой редкой, как раньше, но по-прежнему приносящей удовольствие. Абе установил будильник и, схватив салфетку, перевернулся на спину. Тихо вздохнув, он закрыл глаза и, без лишних прелюдий, просунул руку в штаны. К мастурбации он относился так же прагматично, как и ко всем другим вещам в его жизни. Вот только, внезапно он вспомнил: тяжесть и давление члена Михаши, прижимавшегося к его руке; жар тела Михаши, чувствовавшийся даже сквозь одежду; каково это было, когда питчер терся об него; рывок пальцев Михаши, запутавшихся в его волосах. И неожиданно Абе ощутил отчаяние и не мог больше вести себя тихо. Он крепко сжал член и ускорил движения. Пальцы ног вжались в матрас, бедра резко взлетали навстречу движениям руки, а в голове повторялось только: ?Михаши, Михаши?. Он почти опоздал с салфеткой, вовремя накрыв ею головку члена, позволяя семени медленно впитаться в нее. Оргазм был настолько хорош, что в уголках его глаз скопились слезы. Потому что теперь он точно знал, какова на вкус кожа Михаши в основании его шеи, и Абе обладал достаточно хорошей фантазией, чтобы представить, каким тот может быть на вкус в других местах.Абе тяжело дышал и, выкинув салфетку в мусорную корзину, обессилено откинулся на кровать, прикрыв глаза рукой и понемногу расслабляясь. Он поклялся себе, что завтра обязательно поговорит с Михаши о том, что случилось. Проведя рукой по хмурому лицу, он в отчаянии сжал пальцами одеяло и натянул его до самых глаз. Абе выдохнул, наполовину решительный, наполовину приятно уставший, и начал погружаться в сон, с надеждой на то, что ему приснится что-нибудь хорошее.