V (1/2)

Хьюстон, Богезе

Тамарская марка

Федеративное Содружество

23 октября 3056 года

Севший утром в порту ?Хильдисвини? привёз на Боргезе не только пополнение рядов кирасиров, но и новую технику для планетарной милиции – дюжину лёгких танков ?скорпион?. При боевой массе 25 тонн, эти гусеничные машины несли автопушку ?делеон 5? среднего калибра в башне да курсовой пулемёт; защищали их всего четыре тонны брони. Скорость в пределах 65 км/ч по грунту тоже не давала особых поводов для оптимизма, да и недавний опыт их применения у боргезианских ополченцев был печальный. Взвод таких же лёгких танков нефритовые соколы истребили в первом же бою. А теперь их подкинули целую роту. Единственными достоинствами ?скорпионов? были их дешевизна – всего триста двадцать семь тысяч кронеров за штуку по нынешним ценам – и простота, а значит, и быстрота производства. Военный завод ?Квикселл Компани? на Пандоре клепал их по полторы-две сотни в месяц и поставлял, в основном, ополчениям таких вот нищих и слаборазвитых миров, как Боргезе, отчаянно пытавшихся укрепить свою оборону. Но и в боях с мало-мальски серьёзным противником гибли эти маленькие и слабые машинки едва ли не быстрее, чем ?Квикселл? успевала их выпускать. И ?скорпионы?, и их экипажи – обычно из неопытных, наспех обученных солдат – были пушечным мясом современной войны.

Впрочем, подумал Яньчжэнь Уборевич, лучше идти в бой на этом маленьком гусеничном дерьмеце, чем на своих двоих. Или каком-нибудь сраном гантраке, который вспыхнет, как спичка, от первого же попадания вражеского снаряда. Ладно, его дело сегодня иное: принять новый лёгкий мех для нового бойца своего лэнса.

-- Ну что, Поркинс – не терпится тебе запрыгнуть в кабину?

Вообще, бывшего техника звали Дэвид Перкинс, но погоняло к нему прилипло мгновенно. ?Pork? – значит свинина, самое то для толстяка весом за сотню килограмм. Хотя ни водить индастриалмехи, ни чинить сначала их, а потом и боевые, лишний вес ему не мешал.

-- Так точно, командир, – Перкинс утёр носовым платком пот с лица.

По терранскому календарю был конец октября, но по местному – разгар лета, да и Хьюстон располагался на субтропической широте, где настоящей зимы не случалось. В грузовом отсеке дропшипа, куда оба только что поднялись, было так же жарко, как и на улице. Что и немудрено, ведь обе аппарели были откинуты, оба огромных люка – распахнуты, и через них в полутёмное нутро корабля втекал горячий воздух полуденного Хьюстона.

-- Не ждал, что нам удастся его отхватить! – с нотками восхищения в голосе вымолвил Перкинс, глядя на невысокую, по меркам шагающих боевых машин, фигуру меха, зафиксированную на транспортной стойке.

Пропорциональные ноги, под бронёй которых укрыты толстые тросы миомерной мускулатуры. Сходящиеся клином к узкой килевидной груди торсовые бронеплиты. Правая рука длиннее левой из-за продолжающего её двухтонного боевого топора. Предплечье же левой представляло собой прямоугольный оружейный блок с двумя малыми и двумя средними лазерами. На лбу маленькой головёнки поблёскивает объектив прибора целеуказания.

-- ?Скарабус?, – негромко проговорил Дэйв Перкинс.

-- Скобарик, – хмыкнул Уборевич.

Скобарями называли жителей Пскова – юго-западного материка Тихонова, людей недалёких, но хватких и прижимистых, по общему мнению жителей трёх других материков. Яньчжэнь Уборевич вырос в Караганде, городе на перешейке, соединяющем Псков с северо-западным материком – Казанью, и весь этот пласт тихоновского фольклора знал назубок. Но при всём своём скепсисе относительно новинок лиранского военпрома, всколыхнувшемся, когда Батя сменял у лиранцев раздолбанный ?центурион? на новый ?бушвокер?, он признавал, что в этот раз у тех получился отличный лёгкий мех.

Сверхлёгкая версия двигателя ?влар 300?, на которую приходилась почти треть веса меха, разгоняла его до ста шестидесяти километров в час – достаточно, чтобы посостязаться в скорости и с клановскими лёгкими машинами, включая знаменитый ?дэшер?. Который мог обогнать ?скарабуса? только на миомерном акселераторе – но тот штука специфическая, годится лишь для спринтерских рывков, а не долгих забегов. Топор на лёгком мехе казался Уборевичу сомнительной идеей, ну да не будем крохоборами. Двух пар лазеров нормальному лайту – лёгкому бэттлмеху – уже хватает за глаза и уши. А тут ещё прибор целеуказания. Очень пригодится в будущем рейде, где их будут поддерживать самоходные артустановки лиранцев.

При этом, Хильда Стёйвесант умудрилась купить эту машину всего за 3,8 миллионов кронеров, против заводской даже цены в пять с полтиною миллионов. Не говоря уж о рыночных накрутках, увеличивающих её на четверть, минимум, до 6,8 – 7 миллионов всё тех же кронеров. Или си-биллов – валюты Ком-Стара – что было по нынешним временам однохренственно, при курсе один к одному. Уборевич, отец которого был на Тихонове преуспевающим коммерсантом, по достоинству оценил достижения Хильды, немедленно отдарившись марочным коньяком. Может, и не терранским, но в Магистрате Канопуса тоже знали в них толк. Расставаться с давно припасённой бутылочкой было не жаль: сам Яньчжэнь, подобно своему командиру, коньяки не любил, видя в них только жидкую валюту, полезную в разных делах. От деловых переговоров и торговых сделок до выражения своей признательности.

Кабина тридцатитонного меха была тесновата для двух человек. В ней и один толстый Поркинс умещался с трудом, чем его не замедлил подколоть лейтенант. Поэтому Уборевич остался снаружи. Сел, скрестив ноги, прямо на металлический пол грузового отсека, спиной прислонился к ближайшей стене. Вставил в ухо наушник микрокоммуникатора и лениво слушал восторги Дэйва по поводу нового бэттлмеха.

-- У него даже комплекс радиоэлектронной борьбы есть!

-- Тоже хорошо, – прокомментировал Уборевич.

Чем ближе подходил срок завершения этого и начала следующего контракта – на рейд в оккупационную зону волков – тем меньше ему этого хотелось. Умом лейтенант понимал, что выбор у командира был невелик: за остававшийся неполный месяц сиденья в гарнизоне Боргезе обманутый в своих ожиданиях Дуглас попортил бы им немало кровушки. Проще было согласиться, тем более, что и права на трофеи капитан выторговал более чем щедрые. Правда, трофеи надо ещё взять. А потом увезти.

Хренов лиранец рвётся в бой – без дураков, гоняет своих ребят по полигону, и сам старается, как умеет. Не так уж и хреново умеет, если на то пошло: видал Уборевич командиров и похуже. Он десять лет отслужил в войсках Федеративного Содружества и ещё столько же – в наёмниках, под началом капитана Кирсанова. В этом году ему стукнуло тридцать девять – пора уже остепениться, вот, и Йеванде снова ждёт малыша. На сей раз мальчишку: писюн на УЗИ виден ясно; а дочкам-погодкам, меж тем, стукнуло одной три, а второй два годика, что тоже хорошо. Клановец бы на этой мысли и успокоился: гены новому поколению он передал, всё! можно спокойно класть голову на поле брани. А ему, наёмнику из Внутренней Сферы, напротив, больше хотелось жить. Взять на руки сына, смотреть, как растут он и девчонки, научить их всех водить фамильный бэттлмех... обнять жену.

Захотелось курить, хотя сколько лет уж, как бросил. Йеванде заставила, вот ведь прикол. В бой рвётся молодёжь – это вообще свойственно молодёжи, сам таким был. Отец Уборевича был купец первой гильдии, а вот матушка – наёмницей-мехвоином, захомутавшей его в один прекрасный день. Нормальная история, если подумать. Яньчжэнь хоть и был старшим из их детей, к семейному бизнесу интереса не проявил – в отличие от семейного бэттлмеха; поэтому и отправился учиться в Тихоновскую школу военных дисциплин – военное училище – когда ему сравнялось шестнадцать. Учился средне, за золотую медаль жопу не рвал – на хрена? Так и выпустился в тридцать шестом, попав служить в Корпус Федеративного Содружества – ?лучшие солдаты и лучшие машины обеих держав?, так о нём писали на пропагандистских плакатах. На деле обе армии, и Дэвионов, и Штайнеров, скидывали туда людей по принципу ?на те, боже, что нам негоже?; да кто б сомневался – нормальные ребята самим нужны, зато какой хороший повод избавиться от всех трабблмэйкеров. Туда же сливалась и основная масса курсантов с Тихонова и Сарны, бывших капелланских миров, завоёванных в Четвёртой войне за Наследие.

Пятая ПБК Фед-Содра, в которую он попал, в начавшейся через три года войне с Драконьим Объединением штурмовала Холстед-Стейшен за компанию с наёмным полком Рэнди Романа из бригады ?Сражающихся урукхаев?, но в августе попали под сокрушительный контрудар 1-го и 7-го полков Меча света – гвардейских частей дома Курита, выпотрошивших неопытную Пятую в считанные дни. Не помогли ни хорошо укреплённые позиции, ни перевес в танковых и пехотных частях: этих самураи и вовсе порубали в капусту. К середине месяца планета снова стала драконьей, а остатки Пятой ПБК вернулись зализывать раны в Сарнскую марку. Против ожидания многих, соединение не распустили, напротив – пополнили новыми выпусками курсантов из обеих держав, готовившихся слиться воедино. Не лучших, прямо скажем, курсантов, да и задачи командование им стало нарезать соответствующие: зачистка тылов, подавление мятежей, которые разжигали по всей Сарнской марке капелланские провокаторы. Правда, как вскоре убедился Яньчжэнь, слухи об этих последних так и остались по большей части слухами; а вот кто реально старался вовсю, это хапуги-лиранцы, и всё первое десятилетие после завоевания тихой сапой подгребающие под себя новые владения Дэвионов. После того как державы Штайнеров и Дэвионов слились в единое Федеративное Содружество в сорок втором, в Сарнскую марку хлынула вторая волна. И если первую составляли, в основном, безземельные дворяне, желающие исправить этот прискорбный недостаток – прихватить себе земель с людишками, где оставшихся бесхозными после гибели прежних хозяев на войне или бегства их в Конфедерацию, а где и выжив с земли этих самых прежних хозяев – то с сорок второго к Сарне ломанулась публика ниже пошибом. Купцы и купчишки, авантюристы, мошенники и откровенные уголовники – все торопились урвать кусок сарнского пирога, пока его не доели, поделив между собой, дворяне.

Местный народ, естественно, бунтовал. Не столько за бывшего сюзерена Ляо и воссоединение с Конфедерацией – уже ровесники самого Яньчжэня, которому было одиннадцать, когда Дэвион завоевал Тихонов, старых порядков почти не помнили и привыкли к новому – сколько против пришлых чужаков, решивших отчего-то, что Сарнская марка создана для наполнения их кошельков и удовлетворения всех прочих амбиций.

После двух лет барахтания во всей этой грязи Яньчжэнь, наконец, смог перевестись домой на Тихонов. Офицерский патент он заслужил ещё в войну, за то, что принял командование остатками двух рот своего батальона после гибели старших офицеров и вывел их из-под удара 7-го Меча света. С учёбой, однако же, не заладилось поначалу: два года ему отвечали ?подожди, потерпи?, вот ещё разок сходишь в рейд... Но там и отец, дела которого снова пошли на лад, разобрался – кому и сколько надо дать, и похлопотал за сына. Так в сорок втором Яньчжэнь, уже третий год, как лейтенант, поступил на офицерские курсы Тихоновской школы военных дисциплин. После которых остался на планете, сначала курсовым офицером, затем, уже в чине гауптмана – капитана на старые деньги – в постоянном составе недавно сформированного академического учебного батальона, командиром второй его роты. Там снова пришлось повоевать: отражали драконский налёт на Ронель, умиротворяли разбушевавшихся кочевников на Гамале, уничтожали базы повстанцев в джунглях Бхарата. Потом была заваруха на Акамаре, где столкнулись интересы нескольких торгово-промышленных и политических воротил, на подхвате у одного из которых был Уборевич-старший. И не то чтобы, выполняя переданное через отца поручение и в меру сил решая обрисованную ему проблему, гауптман Уборевич допустил какие-то ошибки. Просто, сил ему не хватило в нужный момент. Что не было, разумеется, оправданием в глазах сильных мира сего, и на этом военная карьера Яньчжэня закончилась.

Десять лет ходить в лейтенантах кочующей по задворкам Сферы наёмной роты – тоже не бог весть, какая карьера, но пять из этих десяти лет с ним рядом была Йеванде, и это всё меняло. А вот сейчас накатила тоска... Пусть рвутся в бой молодые – хоть этот мальчишка-клановец, которого взяла в плен Ульянка... в обоих – хе-хе – смыслах... Хоть сами Ульянка с Майкой, хоть ребята из команды Дугласа; впрочем, у этих с волками свои счёты. Почти все они – тамарцы, иные сами бежали с оккупированных захватчиками миров, кто потерял на войне с кланами родителей или старших братьев. Их всех подхлёстывает ненависть, они хотят убивать волков. Не лучшая, честно говоря, мотивация, но пусть с этим разбирается Дуглас.

У Поркинса причина боевого энтузиазма иная: он столько мечтал стать мехвоином и вот, наконец, достиг заветной цели. Как бы это не сыграло с ним дурную шутку. И это уже проблема Уборевича как непосредственного его теперь начальника. Оттого и подкалывал он парня, подрезáл ему крылышки, не давая совсем оторваться от земли. Потому как слишком дорого мог обойтись такой отрыв и самому Поркинсу, и всему лэнсу. Майка Инапо от молодецкой этой горячности уже почти избавилась, хотя с переделкой её ?гриффина? в 1DS по-любому снова полезет на рожон. Импульсный лазер – оружие ближнего боя, уже на трёхстах метрах он не особо-то эффективен, а четыреста с мелочью – средняя дистанция РБД и дальнобойного ПМЧ – для него и вовсе предел. Поэтому девчонка, к гадалке не ходи, снова полезет в ближний бой, и нельзя дать ей зарваться.

В ком Уборевич был уверен, так это в Махмуде. Немолодой и немногословный астроказиец – полное его имя было Али Абдур-Рахман Махмуд-Хел – служил под его началом восемь лет, и в отряд Кирсанова пришёл уже ветераном. Этот всё сделает как надо. Чужая душа, может, она и потёмки, особенно восточная душа уроженца варварского периферийного мира, пусть и довелось ему отучиться потом три года в Геройском институте Лиги Свободных Миров, но хрен бы с ней, с душою: стрелять и мех водить мужик умеет отлично, приказы выполняет чётко, так чего ж ещё от него хотеть? С душой своею пусть разбирается сам – Аллах ихний в помощь.

И жаль, что Джей-Ти Хадсон не сможет пойти в бой на сей раз. Но тут уж против природы не попрёшь. Ещё вопрос в новичке, которым, вернее, которой командир пополнит свой знамённый лэнс. Мех-то у неё неплохой – ?бэттлмастер?-3S предвоенной пандорской сборки. Но вот сама... тут, впрочем, Кирсанов и без него разберётся. Именно это капитан и делал прямо сейчас в нескольких десятках метров над ним по диагонали – в каюте на второй палубе ?Хильдисвини?. В тесной её кубатуре – второй класс, а первого конструкция что оригинального ?Данаиса?, что его милитаризованной версии ?Трояна? не предусматривала – места едва хватало для койки, откидного столика и стенного шкафа; сейчас, к тому же, изрядную часть койки занимало сооружённое из одеял и подушек гнёздышко, в котором тихо посапывал спящий малыш нескольких месяцев от роду. Мама этого малыша, невысокая молодая женщина с коротко стрижеными пепельными волосами, сидела рядом, обхватив колени руками. За отсутствием другой мебели, капитан стоял, привалившись к стене напротив.

-- Скажите, милочка, вы отдаёте себе отчёт, что через две недели вам придётся идти в бой? – говорил он.

-- Я мехвоин, сэр. Меня этому учили.

-- И с боевым опытом у вас всё в порядке?

-- Да... то есть, нет, сэр, боевого опыта у меня пока нет. Но я была лучшей выпускницей своего курса и окончила училище с золотой медалью!

-- При вашей родословной это немудрено.

Женщина бросила на него быстрый рассерженный взгляд исподлобья.

-- Я не ?социал-генерал?, сэр!

-- Вы всего лишь дочь герцога Кукенского. Почему бы вам не вернуться домой под папино крылышко, а? Что и кому вы собираетесь доказать, уйдя со службы в наёмники? И главное – почему вы хотите сделать это за мой счёт?

-- Капитан Стёйвесант говорила, что вам нужно пополнение, и я подхожу по условиям.

-- Она ошиблась.

Разговор с Хильдой у Кирсанова состоялся несколько минут назад.

?В тебя что – вселился дух альтруизма из гиперпространства??

?Она квалифицированный мехвоин и у неё хороший штурмовой бэттлмех. Что тебе не нравится, Паш??

?Вот, комедию эту передо мной ломать не надо, а? Ты поняла, о чём я?

?А чем она тебе не нравится, Паш? – Хильда Стёйвесант испытующе на него посмотрела. – Возрастом? Так она твою дочь на год старше. Происхождением? Так ведь и сам ты не из крестьян, а потомственный граф. Может, ты просто не любишь лиранцев??

Кирсанов не повёлся на этот финт.

?Её разжаловали и выперли из армии со скандалом. Для начала?

?И что с того? Это местная политика, какое она имеет отношение к нам??

?Пока никакого. И я не хочу, чтоб имела?

-- Расскажите-ка мне, милочка, за что с вас сняли погоны, – сказал Кирсанов.

-- Вы уже прочли всё в газетах, сэр... – молодая женщина тихонько вздохнула. – И составили мнение, которое мне не изменить.

-- А вы попробуйте.

-- А если я не хочу? – не поднимая головы спросила она.