XXV (1/2)

Мэнорбир, Скайфог(Мир Уортингтона), Периферия

1 сентября 3017 года -- Налей ещё! – потребовал Брайен Чавес, выкладывая на стойку несколько серебряных и золотых монет, не глядя.

Толстый кабатчик сгрёб деньги и подвинул ему наполненный почти до краёв гранёный стакан. Какой это был сорт водки, молодой мехвоин не вникал. Бутылку кабатчик откупорил при нём, содрав с колпачка защитную плёнку с голограммой – свидетельство подлинности напитка. Надписи на этикетке были сделаны кириллицей и иероглифами – ни то, ни другое Брайен читать не умел. На внутренней стороне этикетки красовалась голографическая картинка: рыжий зверёк с совершенно безумной мордочкой, пьяно глядящий сквозь плещущуюся в бутылке прозрачную жидкость. Что-то это должно было значить, но Брайен не понял, потому как и в капелланском фольклоре был не силён. Да и плевать ему было сейчас на фольклор и на капелланцев всех скопом тоже. Кэти погибла, до капелланцев ли тут?

-- На сдачу, – толстяк пододвинул ему тарелку.

-- Эт' что?

-- Квилларовые чипсы, – ответил толстяк и добавил философски. – Не всё ли равно вам, сударь, чем потом блевать?

-- А если не всё? – зацепился за вопрос Брайен.

-- Тогда ща посмотрим… – он отошёл в сторону кухни. – Эй, чё там у нас ща готово?

Темнокожая девка-рабыня выглянула, прежде чем крикнуть:

-- Да хрен лысый, клиентов же нет!

-- Я те хрен ща… – начал кабатчик, но Брайен остановил его.

-- Эй, красотка, поди сюда!

Рабыня подошла, с нахальной ленцой стала у стойки, протиснувшись мимо хозяина. Была она почти одного с Брайеном роста, дебелая, широкозадая и сисястая, с растрёпанной гривой курчавых волос, одетая в грязный фартук на голое тело.

-- Чего изволите-с? – спросила она Чавеса.

Тот вытащил из-за обложки военика парочку разноцветных банкнот:

-- На первое – водки, на второе – что-нибудь на твой вкус, красотка, на третье…

-- Сама ложись? – угадала рабыня, блеснув широкой белозубой улыбкой.

-- А-га, – Чавес поднял стакан, хлобыстнул. – Так что поторопись со вторым!

Рабыня ушла, демонстративно качая бёдрами. Чавес почучствовал шевеление в штанах. Не худшее продолжение ночи, решил он и отправил в рот пригоршню чипсов.

-- Хули стоишь, наливай!

И хлопнул на стол ещё одну цветную банкноту. На душе опять стало погано. Кэти мертва, а он тут… ведёт себя как дерьмо. Загнал мех в ремонт и попёрся в кабак нажираться. Типа, поминки, ага. По позднему времени и недавней тревоге, внутри никого не было, но дверь не была заперта, и толстый кабатчик не замедлил появиться за стойкой. В общем-то, даже и хорошо, что он тут единственный посетитель: никого, ни наёмников, ни соотечественников, видеть сейчас не хотелось. Даже Миранду. Или особенно – Миранду, со всей её простотой и немудрящими запросами.

-- Дай-ка под чипсы и пива!

Кабатчик прищурился, хмыкнул.

-- Уверены-с, сударь? Водочка с пивом, оно, знаете ли…

-- Знаю! – махнул рукой Брайен. – Давай!

Отставив пустой стакан, он взялся за кружку с пивом. Хмыкнул: ?ну, будем ссать криво!? и сделал подряд несколько длинных глотков. Заел чипсами, рассыпая их крошки по стойке. Грёбаное дерьмо… кружка опустела, а негромкое шлёпанье босых ног побудило его поднять голову. И первое, на чём сфокусировался взгляд, были тяжёлые груди рабыни, покачивающиеся в такт шагам. Фартук она сняла, оставшись, в чём мать родила. Только на шее на тонком шнурочке висел дешёвенький медный крестик, на который, видать, не позарились и пираты, когда брали девушку в рабство. Рабыня поставила перед ним тарелку с несколькими толстыми колбасками, свежеподжаренными и горячими.

-- Господин хочет здесь или за столиком?

-- Пожалуй, за столиком, – решил Брайен и пересел.

Рабыня поставила перед ним тарелку с колбасами, стакан и початую бутыль.

-- А господин позволит?..

-- Господин позволит тебе сейчас всё, что захочешь, – Брайен сам ухватил её за руку и усадил рядом, вплотную к себе. Налил до краёв стакан, пододвинул девушке, слегка расплескав, сам взял бутылку, где водки осталось ещё на стакан. – Ну – за знакомство!

-- А мы знакомы? – удивилась рабыня.

Брайен задумался, сообразил, что ещё нет и назвал своё имя.

-- А я Мария, – сказала девушка, – из Гуанахи, это около Нуэво-Ла-Сейба, где Вьеха-Норте впадает в Рио-Кангрехаль, ну… Роатан, то есть, Восточный Роатан, владенья синьоры Молина, то есть, графини Молина, ну…

-- Эй, эй… – Брайен закрыл её рот ладонью, прерывая словесный поток. – Стоп. Сначала выпьем.

Бутыль и стакан звякнули друг о друга.

-- Стоп. Давай брудершафт.

Мария непонимающе хлопнула ресницами: слово ей было незнакомо. Брайен объяснил, и они сплели руки и осушили стакан и бутылку до дна, кинули назад через левое плечо. Стакан зазвенел, разлетаясь вдребезги. Брайена слегка повело, и Марию, кажется, тоже, но тут их губы встретились и соединились в поцелуе. Почти сразу же девушка завладела инициативой, чего он не ждал; придя в себя через какое-то время, он понял, что ласкает её грудь, а ловкие пальцы Марии вовсю шалят в его расстёгнутых шортах.

-- Закуси, милый, – она протянула ему колбасу.

-- Бля. Вкусно! – колбаса была умеренно солёной и сочной, с необычным, но не сказать, что хреновым привкусом.

Мария хихикнула.

-- Сказать, что ты ешь?

-- Прямую кишку динозавра с говном, – предположил Брайен, почуяв подъёбку. – Или хуй бегемота-падальщика.

Рабыня помотала головой.

-- Тогда что?

-- Минхочито, – она белозубо и широко улыбнулась. – Лесной червяк!

-- Прикольно, – сказал Брайен. – Эй, там, тащи нам ещё водки!

-- Понравилось?

-- Угу, – он взял ещё одну колбаску, решил не рассматривать и откусил. – Оно типа местное?

-- Ага. Мы ели ещё когда расчищали поля под квиллар. Вкусный, правда? Нас тогда плохо кормили, и мы искали, что ещё можно пожрать. Я придумала их готовить вот так, а ещё можно запечь в листьях крапивного лопуха, только их надо сначала вываривать, а это долго, поэтому ща я просто пожарила, но тоже очень вкусно, скажи, да? Хочешь, я в следующий раз запеку? Я и листьев могу набрать, они не хранятся долго, что были, те все перепортились, а после того как вы прилетели, я в лес не ходила, нам же теперь нельзя, и хозяин боялся просить ваших сержантов, а как без хозяйского разрешения я отсюда выйду? Вот, а… – Мария говорила и дальше, не прекращая при этом шуровать пальчиками в его брюках, и свободной рукой ещё подпихивала ему нового червяка-колбаску.

-- Так ты здесь давно? – спросил Брайен. – Когда тебя привезли?

Вопрос поставил Марию в тупик. Из сбивчивого многословного объяснения девушки он понял, что о календаре и часах она имеет довольно смутное представление. Что и немудрено для крестьянки, подумал он, для них имеет значение местная смена сезонов, а не терранский стандарт времени, по котрому с хрен-те каких времён выверяет часы и календари каждое государство. На какой планете находится Восточный Роатан – владения графини Молина, Брайен понятия не имел, но подозревал, что на Ново-Трессиде: пираты грабили её дважды или трижды, и большинство их рабов было оттуда. Марию, наверное, захватили в первом из рейдов.