Пиковая дама (1/1)

Нужно нарисовать сердце и дверь, отстраненно думает Шизука, перезаряжая пистолет. После — начертить ведущую к двери лестницу и трижды позвать. В зеркальном отражении прямо перед собой она видит женщину, и эта женщина не она.У нее длинные волосы, яркое платье и насмешливая, хищная улыбка. Тодороки охватывает азарт — опасный, выветривающий здравомыслие — не вполне принадлежащий ей, как она догадывается.Она чувствует приближение, но не слышит шагов. Та, кого они пытаются поймать, движется слишком быстро — миражом в зеркалах, багровым отблеском в их осколках, и в какой-то момент Тодороки ловит взгляд двух уставившихся желтых глаз. ?Человек ли это?..? — успевает подумать она. Тодороки раздраженно сплевывает стеклянную крошку, стреляет снова и снова, но не особо надеется попасть; на месте разбитых зеркал вырастают другие, и Тодороки не знает, куда они ведут.Дженин останавливается — прямо перед ней. Где-то там, по другую сторону — опирается ладонями о стекло, прижимается к нему грудью, прикрывает глаза. Тодороки безотчетно касается стекла, одной рукой — там, где ладонь Дженин, другой — где ее грудь, и Дженин, запрокинув голову, хохочет, безумно и радостно.Тодороки хмурится и молча сжимает пальцы, мерзко скрипнув ногтями по зеркалу. Она не знает, чего хочет больше: поймать Дженин — или содрать с нее это платье.Стекло разлетается, а на щеке Тодороки остается длинная царапина. Сзади талию молниеносно захватывает чужая рука, — сильная, не вывернуться! — холодная ладонь забирается под рубашку, и Шизука запрокидывает голову, пытаясь треснуть Дженин хотя бы затылком. Ту мало интересуют эти попытки; Дженин ведет языком по линии пореза, размазывает кровь, а затем целует, так долго и так глубоко, что Тодороки почти задыхается. В желтых глазах — все то же стекло, отделившее актрису Бродвея от маньяка, изнасиловавшего и убившего стольких мужчин, и Тодороки вдруг понимает, что так просто освободиться не выйдет. Мысль до странного успокаивает. От пиковой дамы невозможно отделаться, вспоминает Шизука, особенно если она того не захочет.— Поймай меня, — шепчет Дженин, улыбаясь между поцелуями. — Поймаешь — получишь столько удовольствия, сколько сможешь выдержать.Тодороки невольно усмехается. ?Или не сможешь?.Она не знает, чего хочет больше. Надеть на Дженин наручники — или заняться с ней сексом прямо в камере.Стряхнув чужие руки, Тодороки вырывается, нажимает курок, и последнее зеркало, где отражаются они обе, осыпается. В руке остается клок красного платья, а в пустой кобуре — скомканная салфетка с единственной фразой:?В твоем доме есть зеркало??