Часть 14 (1/1)

Заморожен в том месте, где прячусь.Не боюсь разукрашивать свое небо...Некоторые говорят, что я сошел с ума,Попытка брата и надежда поиска.Ты всегда был так далеко...Я знаю, как это больно, но почему ты не убежал,Как всегда это делал? - Alice in Chains – "Brother". От резкого соприкосновения нагретой кожи плеч с чьими-то холодными пальцами по рукам пробегают мурашки. Чьи-то руки начинают сильно тормошить меня, разрушая сеть, опутывавшего меня с ног до головы сна, из-за которого тело вдруг потеряло способность к движению. Голос над ухом кажется слишком далеким и глухим, чтобы можно было осмыслить и понять слова, им произносимые. Среди какой-то беспрестанной болтовни, уже начиная различать пробивающийся сквозь приоткрывающиеся веки свет, я явственно слышу свое имя, которое голос повторяет несколько раз, дополняя его какими-то посторонними репликами. - Крис, подъем, хватит валяться, - с трудом приоткрыв один глаз, я кошусь в сторону нависшего надо мной полностью одетого брата. От его настойчивых движений приходится крепче сжать обернутый вокруг моих плеч край одеяла, чтобы удержать его на себе. - Не хочу, - снова закрыв глаза, невнятно проговариваю я и утыкаюсь носом в подушку, снова накрываясь одеялом.- Что? Почему это?- Потому, - подумав, отвечаю я и тут же затихаю, надеясь, что Джейсон отстанет. Вставать из нагретой кровати, идти куда-то, делать что-то и говорить с кем-то - последнее, чего мне сейчас хочется. Единственное желание: залечь на дно самого глубоко океана и лежать там без движения в одиночестве и тепле. В памяти начинают проноситься образы из моих недавних сновидений, многие из которых представляют собой лишь отрывочные воспоминания о чем-то прошедшем. - Кристен! Вставай быстро, я не для того приехал, чтобы ты весь день валялась в кровати, - с обратной стороны одеяла, которым я прикрываю голову, доносится недовольный голос Джейсона, снова начавшего тормошить меня.- А зачем?.. - Чтобы выводить тебя из депрессии, - через паузу отвечает брат. Открыв глаза, я откидываю с головы одеяло, фокусируя взгляд на лице Джейсона.- Это тебе мама сказала, что у меня "депрессия"?- Нет, она сказала другое, но это неважно. Поднимайся, - оставив меня в покое, брат разворачивается ко мне спиной и отходит к кухне, кидая через плечо, - между прочим, дом это твой, так что я не знаю, где что лежит, а тебя надо кормить, судя по всему.Усмехнувшись в ответ на его слова, я натягиваю одеяло на плечи и слезаю с кровати, чуть покачнувшись из-за резкости движений. Придя в себя и вернув зрению четкость, я прохожу вслед за Джейсоном в кухню, где, пытаясь справиться с сонливостью, падаю на стул и подпираю щеку рукой, наблюдая за передвижениями брата по комнате. Очень странно наблюдать в доме кого-то еще. Кого-то живого и реального, кого-то родного, кто приехал, кажется, специально, чтобы заботиться обо мне.- Господи! У тебя же совсем нет продуктов? - от наполовину исчезнувшего в холодильнике Джейсона раздается шокированный возглас. - Открой полку и найдешь все, что тебе нужно, - без особого интереса отвечаю я, махая рукой куда-то в сторону. Джейсон все же следует моему совету и, подойдя к висящей над раковиной полке, к которой мне все время приходится подставлять табуретку, чтобы открыть сам ящик, выуживает из нее небогатое содержимое, с коим и оборачивается ко мне.- Крекеры и вода? - скептически приподняв бровь, уточняет он, на что получает утвердительный кивок, - что ж, тогда неудивительно, что ты похожа на выходца из Бухенвальда... - Надо же, Джейсон пытается шутить, - вяло усмехнувшись и закатив глаза, едва слышно проговариваю я скорее для самой себя, - поразительно...Взгляд снова останавливается на копающемся в ящиках кухонного стола у стены Джейсоне. Даже сильно сосредоточившись, мне трудно представить себя в нашем доме в Миннеаполисе, хотя обстановка достаточно располагает к этому. Трудно представить, что я снова оказалась там, где живет моя семья, что сейчас, ожидая мать, я сижу с братом в кухне, пока он, как всегда, пытается найти что-то к ужину. Эта картина кажется какой-то до неприличия обыденной и совершенно непривычной, хотя и знакомой.- Нам нужно сходить в магазин, - твердо заключает Джейсон, поворачиваясь ко мне и вырывая из размышлений. Моргнув, я фокусирую на нем взгляд на пару секунд, после чего снова поворачиваю голову вбок, глядя сквозь приоткрытое кухонное окно на виднеющийся отсюда серо-бурый краешек кукурузного поля, растянувшегося до самого горизонта.- Ну же, Крис! Я же не могу ездить по Сиэтлу один, - пододвинувшийся правее Джейсон закрывает мне обзор на светлеющий в стене квадрат окна. Мне приходится обратить внимание на брата, глядя исподлобья на его фигуру в паре метрах от стола, за которым я сижу.- Тебя никто не просит этого делать.- Ты затворницей стать решила? - сложив руки на груди, интересуется брат, заставляя меня терпеливо выдохнуть, чтобы не сорваться на нем из-за его чересчур большого энтузиазма.- Нет, я просто использую тактику сбережения энергии. Если нет нужды выходить из дома, то зачем это вообще делать? - Так, хватит. Мы идем, и это не обсуждается, - решив гнуть свою линию до конца, отстаивая право на нахождение дома, я без слов встаю со стула и, кинув взгляд на недовольного Джейсона у раковины, неспешно удаляюсь обратно в гостиную к разложенному посреди комнаты дивану. В тех местах, где мягкая поверхность была прикрыта одеялом, все еще хранится тепло недавно покинувших постель тел. От этого ощущения меня еще больше тянет в сон, размаривая разливающимся под ладонью теплом... ***Уже упустив из поля зрения постоянно маячившего между стеллажей с разнообразной продукцией Джейсона, я медленно толкаю продуктовую тележку перед собой, не обращая внимания на дорогу и людей вокруг. Взгляд направлен поверх всех шкафов с продуктами. По мере передвижения мне приходится постоянно подпрыгивать, чтобы разглядеть сидящих за кассами девушек, со страхом ища хоть в одной из них знакомые длинные светлые волосы и голубые глаза, чей соболезнующий мягкий взгляд прочно засел в памяти. Среди трех макушек сидящих на некотором расстоянии друг от друга спиной ко мне девушек взгляд останавливается на сидящей за третьей кассой девушкой с облаком пушистых светлых волос. Не успев достаточно четко рассмотреть ее, я вдруг чувствую резкое столкновение с кем-то и, вздрогнув, опускаю глаза на озадаченного мужчину средних лет, в которого я и врезалась.- Простите, - произнеся то же почти в один голос со мной, мужчина закашливается и, приподняв стоячий воротник темного пальто, отходит в сторону, выискивая что-то среди разнообразной продукции. Придя в себя и оглядев окружающую унылую обстановку магазина, я наваливаюсь на ручку, которую крепко сжимаю побелевшими пальцами, и толкаю полупустую, если не считать пары банок с какими-то моющими средствами, тележку вперед. Под потрескавшимся бледно-серым потолком, словно повинуясь доносящейся откуда-то мелодии, которая доносится как из какой-то загерметизированной коробки, медленно и бесцельно летают мухи, иногда сталкиваясь друг с другом. Из-за часто мигающих под потолком белых ламп с пылью внутри лежащие на стенах и полу тени от летающих насекомых кажутся часто мелькающими картинками из какого-то бессмысленного черно-белого фильма. Даже не обращаясь в слух, я могу четко услышать раздражающий звук поскрипывающих колес дрожащей по мере передвижения тележки. Этот скрип и треск смешивается с сухим холодным звуком доносящийся откуда-то сверху мелодии и монотонными приглушенными голосами людей вокруг. Почему-то кажется, словно эту картину я наблюдаю далеко не в первый раз, проживая этот день заново без единого изменения в придуманном кем-то сценарии... Ты падаешь в черную кроличью нору, не видя ни единого источника света, падаешь ниже, чувствуя страх, но не имея возможности сориентироваться в происходящем. Может, ты вовсе и не падаешь, а просто застыл на месте, ведь в темноте ты не можешь ничего видеть. Не можешь руководствоваться ничем кроме своих чувств и ощущений, натянутых до предела оголенных нервов. Нужно ждать, нужно просто переждать, перетерпеть, пережить это, только справиться... - Опять спишь на ходу? - вздрогнув, я оборачиваюсь назад, глядя на фигуру стоящего за моей спиной и читающего состав какого-то средства Джейсона. Ничего не ответив, я уже хочу развернуться обратно, но взгляд цепляется за промелькнувшую в узком проеме меж стеллажами смазанную полупрозрачную, но достаточно темную фигуру. Снова резко развернувшись назад, я мотаю головой из стороны в сторону, пытаясь взглядом отыскать свою очередную бесследно исчезнувшую "галлюцинацию".Голову внезапно пронзает резкая боль, из-за которой я вынуждена приложить руку к виску, чтобы успокоить нервы. Однако это помогает мало, и на место ушедшей боли приходит какой-то невнятный гул, шум и шорох из множества болтающих о чем-то голосов, чьих фраз я не могу разобрать. Словно постоянно ускользающий, но потом обязательно возвращающийся рой мух, шквал невнятных голосов то ослабевает, то резко набирает громкость, разрывая голову. Мне приходится облокотиться одной рукой о ручку стоящей передо мной тележки, другую прижимая к виску и шумно дыша через открытый рот. - Как думаешь, какой лучше взять? - в нескончаемое жужжание врывается прозвучавший рядом со мной голос Джейсона. Я молчу, крепче сжимая ручку тележки, чтобы удержаться на ногах и прервать это неприятное разрывающее голову ощущение. В зазоре меж стеллажами снова проносятся какие-то тени, из-за которых я, заметив краем глаза движение, резко вскидываю голову, стараясь уследить за какими-то хаотичными передвижениями смазанных фигур с вытянутыми и перекошенными лицами. - Крис, ты слышишь? - на плечо опускается рука, из-за чего я чуть вздрагиваю, - какой порошок лучше взять? - в поле моего зрения помимо лица Джейсона появляются два смазанных ярких пятна, которые брат держит в руках. - Мне все равно, - на выдохе просипев это, прикладываю ладонь ко лбу, глядя перед собой на вновь принявший нормальный и четкий вид магазин. Никаких теней и голосов, разрывающих голову, словно ничего этого и не было. - Ясно, - закатив глаза, со вздохом отвечает брат и бросает в тележку какой-то синий пакет с порошком. Мне остается только следовать за ним, пока Джейсон уверенно маневрирует меж рядами шкафов, добираясь до продуктового отдела. Там мы останавливаемся у полки с какими-то хлебопекарными изделиями, и пока брат что-то болтает, рассматривая представленную продукцию, я неспешно брожу взглядом по стенам этого отдела, выискивая неожиданно появившиеся и так же неожиданно исчезнувшие тени каких-то нечетких фигур. - Крис! - получив тычок в плечо от брата, я обращаю на него внимание, удивленно моргая, - я спросил: хочешь ли ты чего-нибудь? - с этими словами, Джейсон указывает рукой на полку за мной. Проследив по указанному им направлению, я чуть прокашливаюсь и отрицательно качаю головой, из-за чего Джейсон снова закатывает глаза.- Что опять? - Да ничего, - с недовольным лицом отвечает брат, - это ей все равно, то ей не надо. Как я могу тебе помочь, если ты эту помощь отвергаешь?- Но мне правда ничего не нужно, - твердо отвечаю я, тут же оглядываясь на предмет заинтересованных посторонних лиц, - ни от тебя, ни от кого-либо еще.- Ну началось, - протягивает парень и, отодвинув меня в сторону, сам делает пару шагов вперед, толкая перед собой тележку, но тут же останавливает, оборачиваясь, - я не понимаю, как ты живешь. Почему тебе ничего не нужно? Ты словно последние свои дни доживаешь!..- Джейсон, пожалуйста, - оглянувшись по сторонам, я чуть приподнимаю плечи, скрещивая руки на груди, как будто неосознанно ограждаясь от окружающих.- ... Ни я, ни мама не знают, что тут происходит, а ты не рассказываешь. Как я могу помочь тебе, если ты так себя ведешь?- Да потому что ты не сможешь мне помочь! - тоже повысив голос против воли, отвечаю я, глядя в глаза замолчавшего брата, - я могу говорить о том, что мне действительно нужно хоть тысячу раз, хоть миллиард, но ты этого мне дать не сможешь! Потому что ты меня не слышишь, - под конец предложения голос ослабевает, превращаясь в холодный сип, и, прокашлявшись, я снова обращаю взгляд на брата.- Я слышу тебя, Кристен, - убежденно и спокойно проговаривает Джейсон.- Нет. Ты слушаешь меня - это правда, но ты не слышишь. Это разные вещи... И ты не сможешь мне помочь, потому что не слышишь, а значит, не понимаешь, что именно мне нужно.В ногах снова появилась какая-то слабость, и чтобы удержаться мне пришлось облокотиться о стоящую рядом тележку. Кинув взгляд на молчащего брата, я пропускаю его вперед, а сама направляюсь следом за ним к кассам. Подходя к ним, я вновь чувствую нарастающее внутри волнение, которое вскоре сменяется разочарованием и безразличием, когда с места кассира на меня поднимает глаза незнакомая женщина с темными глазами и дежурной улыбкой на губах. ***Выделяющийся в темноте полупрозрачным белым облаком дым, вырвавшийся из моего приоткрытого рта, медленно тает, снова погружая комнату в абсолютную тьму, которая разбавляется только неяркой полоской света из кухни. Живот неприятно крутит от ощущения наполненности впервые за последние месяцы, когда я питалась в основном сигаретами водой и тем, что найдется в доме. Неприятный разговор в магазине благополучно был замят, как только брат предложил помочь ему с приготовлением ужина. Наверное, впервые за последнее время я действительно искренне и без каких-либо подтекстов улыбалась и смеялась, не чувствуя, что все сводит от какой-то невыносимой пустоты внутри. Это ощущение не исчезло, но осталось скрытым за другими эмоциями. Показалось, что я снова могу чувствовать. Получается, от общения с приехавшим братом было похожее действие, что и от разнообразных веществ. Эта дыра и смертельный холод внутри никуда не исчезают, но и не напоминают о себе, молчаливо таясь под тонким слоем призрачного счастья, которое может быстро ускользнуть, словно его и не было. Но лишь на время почувствовать что-то кроме безразличия к жизни достаточно, хотя бы на время. Но до конца это живущее внутри не уходит, не исчезает...Неизвестно, что делать в такой глупой и странной ситуации: смеяться от того, что человек просто в упор не видит того, что ему беспрестанно показывают, или плакать от осознания того, что тебя не слышат, не понимают, навязывая свою искреннюю и действительно реальную помощь, которая и не нужна. Помогают так, как считают нужным, тогда как это совершенно ошибочно. Может, я требую от него слишком многого?.. Кровать слегка проминается под весом еще одного появившегося на ее поверхности тела. Снова выдохнув в вверх дым, я глубоко вдыхаю и, сглотнув, поворачиваю голову вбок. Сквозь полупрозрачную пелену у грани нижнего века я вижу спокойное, но чуть обеспокоенное лицо брата перед собой. В темноте я не могу видеть его полостью, но и этого достаточно, чтобы понять испытываемые им эмоции. - Джейсон, - глядя прямо в глаза лежащего напротив брата, проговариваю я, рассматривая плавающие световые блики в темноте его глаз, - мне кажется, я схожу с ума...В ответ брат чуть нахмуривает брови, но молчит, подбирая слова или пытаясь действительно услышать меня и понять, о чем я говорю. - Тебе просто нужно отдохнуть, - тихо отвечает он. Шмыгнув носом, я продолжаю глядеть на него, медленно вдыхая и выдыхая, слыша собственное дыхание, шумно отдающее в голове.- Я вижу какие-то тени, слышу чьи-то голоса, но не могу понять ни слова, - я хочу сказать еще что-то и по нескольку раз набираю в легкие воздух и приоткрываю рот, но все это заканчивается только безмолвным судорожным выдохом, от которого грудную клетку чуть ломит. Ничего не ответив, Джейсон просто кладет руку на мое плечо, придвигая к себе, чтобы обнять. Его руки скоро оказываются обернутыми вокруг моих плеч, а я сама утыкаюсь щекой в его грудь, кусая свои губы и судорожно дыша через нос, словно в каком-то приступе лихорадки. В голове снова просыпается рой непрошеных бессвязных голосов, похожих на какое-то змеиное шипение, от которого хочется сжаться в комок, лишь бы не слышать. У меня еще есть время. Еще есть…