5 глава (1/1)

Франция, XII век. Дневник начинающего рыцаря Ли Мину1 июляКонюшня давно осветилась первыми лучами солнца, а я всё никак не мог сгрести и убрать мусор и скопившийся навоз. Тяжела доля начинающего рыцаря, поверьте на слово! Мало того, что отдают в другую семью, так ещё и заставляют выполнять всю грязную работу. В первый же день меня взяли на охоту, чтобы таскал подстреленную дичь. Ей-богу, как гончая какая-то. "Низший почтен будет твоей обходительностью и сделает тебя повсюду именитым и славным", — так твердил мне отец перед тем, как вышвырнул за ворота учиться быть рыцарем. Да, конечно! Только такое времяпровождение и сделает меня именитым. В отличие от отца, я совершенно не разделяю страсти к рыцарству. Своими глазами я видел, как эти воспеваемые разбойники грабили и убивали женщин и детей, как совершали набеги на мирное население по личным счётам с феодалом, просиживающим свои портки в замке. Именно рыцари убили мою мать, а отец, вернувшись из похода, получил в награду землю и даже небольшой замок. И именно поэтому я сейчас убираю конюшню, а не работаю где-нибудь подмастерьем. Рыцарские заслуги отца сразу поставили меня на ступень выше простого люда, да только разницы на практике никакой. Также надо пресмыкаться перед лордом, только ещё и бонусом военные занятия, вроде владения мечом, ловкого обращения с копьём и щитом. Ни для кого не секрет, что я ненавижу своего папочку и искренне верю, что биологический отец у меня всё же другой. Я считал, что никто не переплюнет его, но такой претендент появился и это мой нынешний учитель-покровитель, именитый рыцарь Донван. Одна из заповедей будущих оруженосцев это преданность сеньору и кротость. То ли к счастью, то ли нет, я этими качествами не отличаюсь. Именно поэтому мой первый урок окончился розгами в тот же день. Кротости, естественно, у меня не прибавилось от такого обращения, теперь я просто буду осторожнее в своих словах. То, что всем кажется честью и удачей, для меня обыкновенная пытка. Душа с раннего детства лежит не к боевым действиям, не к восхвалению сеньора и его жены, а к писательству. Я готов сидеть в заточении в замке, если буду уверен, что мне дадут перо и пергамент. Но, такой уверенности нет, поэтому приходится батрачить у именитого рыцаря, этого надутого болвана. — Марта, где Мину? — голос ведьмы-хозяйки. Я ни с чем его не спутаю, следует спешить.3 июляХесон, моя хозяйка, сущая ведьма с выбеленными волосами. Мне порой худо становится от одного её вида. Вечно с какими-то вонючими цветами на голове. От их запаха кружится голова и содержимое желудка так и норовит оказаться на ковре. Но и от самого именитого рыцаря дурно, Ким Донван, так его зовут. Противный тип, мы невзлюбили друг друга при первой же встрече. Бывает любовь с первого взгляда, так вот у нас ровным счетом наоборот. У него тяжёлая рука, и наказывает за всякие мелкие провинности он сам, не позволяя это делать слугам. Поднимает меня именно он, поэтому утро начинается сразу плохо. Видеть его лицо уже само по себе плохое преобразование, нет, чтобы подольше покувыркаться в постели со своей женушкой! Вместо этого он идёт будить меня. Этот псих даже вылил на меня ведро с холодной водой, когда я не почувствовал его пинков. Садист. Все эти благородные рыцари такие, а ещё мазохисты. Всё в одном флаконе, тёмные люди, готовые поставить свою жизнь под угрозу ради славы и земли. Мне этого никогда не понять. После побудки, меня отправляют помогать на конюшне, где всё пропахло потом лошадей и ещё навозом. К животным мой господин до сих пор меня не подпускает, не доверяет, поэтому работа заключается в уборке самого помещения. Иногда я представляю себя Гераклом, только вот никакой реки поблизости нет, геройствовать удается исключительно с помощью сил горба. Псарня мне нравится больше, здесь и чище, и к животным подпускают. Собака, как известно, друг человека, а в этом ужасном месте, это вообще единственные друзья. Кормят меня хорошо, но одно из негласных правил — молчание, пока с тобой не заговорят. Никому дела нет до разговоров со мной, поэтому я веду этот дневник, где могу пообщаться хотя бы с листками пергамента, раз человеческое общение отсутствует. А по вечерам я пробираюсь в библиотеку, в которой так много книг в старых переплётах, которые, кажется, никому, кроме меня не нужны. Я искренне, считаю, что то, что рыцарей не учат письму большое упущение. С другой стороны, тогда бы они читали, а значит, учились мыслить самостоятельно, а не по правилам. Как же я благодарен своей матери за то, что она обучила меня этому сама. Грамота считается женским делом, ведь дамы просто померли бы со скуки, если бы не умели читать разные баллады и легенды о рыцарях, пока их супруги в походе. Мужское же дело — уметь владеть мечом, копьём, играть в шахматы, ездить на охоту. Но всему этому я бы предпочёл чтение и писательство, хотя девчонкой назвать меня никто не посмеет. После завтрака, совмещенного с обедом, меня направляют чистить оружие, либо помогать мыть посуду. Не знаю даже, что же лучше. Фехтованием со мной занимается сам рыцарь Донван, причём ему настолько это нравится, что мы часами сражаемся, а если у него остается время, то он наблюдает, как я стреляю из лука или метаю ножи в дерево. Вот это занятие действительно интересное и полезное, можно выплеснуть весь негатив, скопившийся за день, меткими ударами. Изредка к рыцарю и его супруге приезжают гости. И тогда весь мой день посвящается им. Я накрываю на столы, разливаю вина, прислуживаю за обедом и застилаю кровати в гостевых комнатах. А после иду в библиотеку читать, и никто меня не ищет, потому что все заняты. Люблю, когда приезжают гости. Как сегодня.4 июляГосподин требует к себе. Не понимаю, что ему могло понадобиться в такое время, право! Даже спать не дают. Оказалось, хозяев уложила лихорадка. Слугу послали за лекарём, горничная сидит с госпожой, а с рыцарем сижу я. По причине неграмотности населения замка, нет никакой опасности, что мой дневник прочтут, поэтому я держу его за пазухой и могу сейчас писать эти строки. Господин то ли спит, то ли бредит, я меняю повязки каждые несколько минут, а в перерывах возвращаюсь к дневнику. Рыцарь плохо выглядит сейчас, и мне даже жалко его немного, хотя, по причине его болезни занятия отменяются, чему я не могу не радоваться. Не быть мне рыцарем, с такими-то мыслями.8 июляЯ раньше и не замечал, что мой сеньор такой мужественный. У него накаченные руки и торс. Болезнь пошла ему на пользу — оказывается, он может быть добрым, а не только властным и грубым. Госпожа Хесон совсем теперь похожа на призрака со своими белыми волосами. Бедная, кажется, ей даже хуже, чем её супругу. Мои занятия фехтованием прекратились, но я каждый день занимаюсь сам с луком. А ещё меня допустили к лошадям, наконец-то, поэтому большую часть дня, когда я не сижу с господином, посвящаю верховой езде. Кататься по окрестностям, просто не передать, как здорово! Я подружился с местным пастушком, его зовут Чонджином. И он славный малый, выгуливает коз и овец на холмах. У него просто прелестная овечья шкурка на плечах, и вообще, он как будто сошёл со страниц книжки. Точёный профиль, сильный, высокий и симпатичен лицом. Девушки так и виснут ему на шею. Такой бы стал образцовым рыцарем, латы его бы только украсили. Про свой рост я молчу, кажется, я нашёл ещё одну причину, почему не хочу становиться рыцарем. Тяжёлые и длинные латы, вот только этого мне и не хватало! У лошади, на которой я катаюсь очень странное имя, зато она послушная и невысокая, взбираться на неё проще, чем на Донну. Мой Энди крепкий и добрый, прелестное животное. Пастушку он очень понравился, и Чонджин стал про него спрашивать. Так мы и познакомились. Чонджин обычно угощает меня сыром и хлебом, своим перекусом, мне неловко лишать его части обеда, но он неумолим. Именно поэтому в прогулки верхом я теперь беру бутыль вина, чтобы угостить моего нового друга.10 июляРыцарь, не без моего участия, наконец, поднялся на ноги. Я не хвалюсь, просто излагаю факты. Ким Донван сильнее боролся со своей болезнью с помощью грамотного ухода, а вот его супруге повезло меньше, она до сих пор не оправилась.Лето уже вступило в свои права, ночью тепло и даже душновато. Чонджина я теперь вижу гораздо реже, потому что занятия возобновились с утроенной силой. Но перемены к лучшему очевидны, сеньор не загоняет меня как скаковую лошадь, и даже ни разу не повышал голос. А сегодня днем вообще поинтересовался, чем я увлекаюсь. Чудеса, да и только!11 июляНесмотря на то, что уже поздно, и глаза мои слипаются, думаю, я просто обязан написать о том, как прошёл этот день. Скорее, часть дня. Ничто не предвещало, как говорится, госпожа жаловалась на мигрень и не вставала с постели, мы позанимались фехтованием, пообедали. После еды я всегда старался сбежать в библиотеку, но на этот раз рыцарь пошёл за мной. Я ходил вдоль полок, беря в руки старые перёплёты, вдыхая запах пожелтевшей бумаги и затаённых в ней знаний. И совершенно неожиданно рыцарь задал мне вопрос о любимых книгах. Я увлечённо рассказывал о прочитанном, остановившись на воспоминаниях гладиатора, которые я нашёл в их домашней библиотеке. В них было рассказано про дружбу двух учеников гладиаторской школы. Я очень люблю разговаривать о книгах, особенно, когда долгое время об этом и перемолвиться было не с кем. Пастушок, мой новый дружок, не знал грамоты. Мне казалось, что рыцарь быстро устанет от моих рассказов, но он внимательно слушал, а под конец вообще попросил меня научить его читать. И оставшееся время до сна, мы учили алфавит. Кажется, скоро дневник придётся всё-таки прятать, но я всё равно рад, что так вышло.18 июляДля человека, который никогда не умел читать, рыцарь не так уж и плох. Ни азбуки, ни учебников здесь нет, поэтому я учу его по книгам. В качестве пособия выбрали как раз эти воспоминания, переведенные на французский. История эта так увлекла Донвана, что он ночами разбирает, поэтому половины книжки уже как не бывало. Мне безумно нравится наблюдать, как он читает, сосредоточено глядя на лист бумаги и тихо шевеля губами. Я сижу с ним рядом и улыбаюсь, наблюдая и помогая, когда встречается сложное слово. Странно вспоминать то, что раньше я терпеть не мог своего сеньора, а теперь восхищаюсь его упорством.20 июляСегодня исторический день — первая охота, в которой я участвовал, сидя на своём Энди, а не работая гончей. Прекрасное чувство. Его не передать, можно только прочувствовать самому. Звуки гонга, цокот копыт и свист стрел, а потом глухой звук падения поверженного животного. Я полагал, что самое интересное было на охоте, но при разделывании туши, оказывается, тоже бывают неожиданности. Причём, я чуть не выкинул свою находку вместе с содержимым желудка, не сразу её заметив. Это был гранёный камень, но, только замочив в воде и соскоблив всю грязь, мне стало понятно, что это. Никогда раньше я не видел такого красивого алмаза!