00 ? 04.02.1999 ? the man from death (2/2)

Выдавив из себя вялую улыбку, Ичиджо бросил на Кайдзи полный разочарования взгляд.— Что еще скажешь? Что пообещал мне новую игру? Прекращай это, лишь позоришься.Подобраться к нему и найти нужную точку, ту, которая убедит его пойти на сотрудничество, было тяжело. Кайдзи, запутавшийся в собственных мыслях и желаниях, замер в мучительном незнании о том, какие действия предпринять следующими. Он вглядывался в удаляющуюся спину Ичиджо и думал о тайнах собственной мотивации, что были слишком трудны для понимания. Зачем он вообще это делал? Хотел помочь? Насолить Хедо? Это ведь глупо. Это даже не касается его, ну вот ни капельки, он лишь стал источником проблем другого человека.

Из-за этого.Да.

Точно.Крепко сжав зубы, он тяжело опустил руки на колени и вцепился в них. В голое витала одна мысль, и это был его последний шанс. Все или ничего.

— Я... У меня есть... Очень большая заначка. Больше, чем я выиграл у тебя.

Тяжело выдохнув, Кайдзи во все глаза уставился в спину Ичиджо. Тот резко замер, услышав это, после чего медленно повернул голову, и взгляд его выдавал полное недоверие этому простому факту. Но и заинтересованность — иначе бы ушел.— У тебя очень большой долг. Пиздец какой большой, скажу тебе, — чувствуя, будто он балансирует на тонкой нити над пропастью неудачи, Кайдзи тяжело дышал. — Сколько ты принес с шахт? Миллион? Максимум, что ты сможешь сделать это выиграть десять или двадцать, и то, если повезет. Ну ладно, может даже пятьдесят, ты не глупый. Но не семьсот.Да-а-а, вот оно.То, на что решил сделать ставку Кайдзи в их разговоре.И не прогадал.— Я одолжу тебе десяток. Или больше. Для игры. Столько должно хватить, чтобы выиграть нужную сумму. А? Как тебе идея?

Прищурившись, Ичиджо уставился ему в глаза долгим неприятным взглядом, словно прощупывая подвох. И Кайдзи мог его понять — он сам бы не поверил в такую щедрость с чужой стороны, будь это даже самый очаровательный и дружелюбный человек, какого он только знал. Но ему было плевать, как это выглядело, сейчас Ичиджо нужно было полагаться не на эмоции и их вражду, а на предложение повысить жалкую ставку в миллион в десять раз.

— А если я проиграю? — наконец, произнес он. — Какой тебе смысл отдавать мне столько денег с таким риском?— Ну, все просто.Кайдзи широко ухмыльнулся.— Я верю в твою победу.

— Ты жалок.

Вздрогнув, он замер. Смотря на него с кривой ухмылкой, Ичиджо вдруг покачал головой и провел рукой по лицу, словно сомневаясь в чем-то. Они стояли в тишине под светом фонаря и падающим снегом почти несколько томительно долгих минут — во время которых Кайдзи едва сдерживался от того, чтобы сказать что-нибудь еще — ровно до тех пор, пока Ичиджо наконец не произнес еще одну фразу.— И я, потому что слушаю весь этот бред. Но ты опять сыпешь этими пафосными речами. Зачем?Подняв взгляд на Кайдзи, он скривился.

— Почему тебе есть до этого дело? Ты должен ненавидеть меня, потому что люди не любят тех, кто им досадил. Как и я тебя. Но ты все равно предлагаешь помощь, глупо соришь деньгами, а в твоих словах нет ни капли злости из-за того, что случилось.Опустив голову, Ичиджо вновь потряс головой.— Я не понимаю...Все, пора было прекращать это.Все эти ?не понимаю? и прочее-прочее.

Не дослушав фразу до конца, Кайдзи сорвался с места. Буквально за несколько шагов он достиг Ичиджо, а когда тот вскинул голову, смотря на него со смесью удивления и отвращения, он, бесцеремонно, завел кулак за спину и со всей силы ударил в нос. Пускай это было не обязательно, пускай удар вышел куда более болезненным, чем должен был, пускай это абсолютно не подходило под всю речь Кайдзи о спасении — но так было надо. Потому что то, что творилось у него перед глазами, было абсолютно не тем, что он хотел бы видеть.

Тяжело охнув, Ичиджо рухнул на снег перед ним и схватился рукой за нос, из которого начала хлестать кровь. Он лежал в странной скрючившейся позе, и стоя над ним, Кайдзи ощущал внутри лишь сухое раздражение и недовольство. Тогда, в конце их сражения, он где-то глубоко внутри надеялся, что что-то подобное случится, но абсолютно не так, как сейчас. Может, как в начале игры — когда оба они были полны уверенности.

Но не это.— Заткнись, — рявкнул он.Когда ерзанье внизу прекратилось, Кайдзи зло заскрежетал зубами и громко цыкнул.— Нахера тебе что-то понимать?! Просто, черт возьми, заткнись и прими мою помощь! Но нет, это же так трудно, да?! На мгновение забыть о своей гордости!

Взъерошив волосы у себя на голове, Кайдзи издал долгий протяжный стон и потряс головой, после чего резко указал пальцем на ошеломленного Ичиджо, продолжавшего лежать в снегу и смотревшего на него во все глаза. Кажется, он абсолютно позабыл о том, что из носа у него шла кровь, стекая в полуоткрытый рот и окрашивая зубы в противный оранжевый.

— Посмотри на себя! Ты сейчас точно в таком же положении, как и я полтора года назад, когда мы встретились! Только ко мне никто с предложением дать денег для игры не подходил, мне пришлось брать их в долг у Эндо, а Саказаки так вообще вскрыл сейф начальника. А я тебе даю их просто так, без сраных процентов! Огромную, мать его, кучу денег! Так схера ли ты там что-то еще думаешь?! Просто так я это делаю, потому что добрый! Потому что сам был в шахтах! Ну же! Заткнись и соглашайся!

И вместе с этим весь боевой запал Кайдзи ушел, оставив его измотанным и злым. Впрочем, он был даже немного рад — рад, что смог выговориться честно, сказать Ичиджо именно то, что думал. Это можно было бы назвать прыжком в обрыв, но Кайдзи было уже настолько все равно на это, что он был готов насильно заставить этого идиота перешагнуть через свою глупую гордость и согласиться. Он знал, что такие действия могли сделать с людьми — сам оказался в дураках, когда проиграл деньги Хедо после тяжелой победы у Тонегавы.

Плевать на гордость, сначала надо было выжить, а потом уже думать об остальном.Присев и упершись одной рукой в колено, Кайдзи протянул руку Ичиджо и нахмурил брови.— Ну!Когда Ичиджо уже было открыл рот, чтобы что-то сказать в ответ, Кайдзи резко двинулся вперед и закрыл ему его ладонью, скривившись и зашипев.— Нет-нет-нет! Ты кивнешь и возьмешь меня за руку. Никаких споров.

В конечном итоге, у него не останется иного выбора, кроме как согласиться.

Кайдзи знал это мерзкое противное чувство, когда гордость еще давала о себе знать. Никто не захочет унижаться и признавать свое поражение так просто, тем более тому, кто один раз уже разрушил тебе жизнь. Но сейчас это было глупо — потом, когда все это закончится, Ичиджо может хоть сотню раз попытаться придушить его и обвинить во всех грехах. И это будет оправдано (почти). Но в данный момент он был не в той ситуации, чтобы ставить условия.

И вновь протянув руку, уже более доброжелательно, Кайдзи выразительно посмотрел на Ичиджо.Только чтобы получить горсть снега в лицо.Ощерившись, тот зарычал:— Говна поешь, мудила! Ты мне едва нос не сломал!Но в конце он согласился. Правда-правда!