Прошлое. Лунный свет на Сицилии (1/1)

AngryL и ее фантастическому таланту художникаГера и Зевс были куда более гармоничной парой, чем казалось окружающим. Они наслаждались не только добродетелями, но и пороками друг друга. Раз за разом повторялась их странная игра: Зевс находил любовниц, Гера их преследовала, несчастные обращались за помощью к Зевсу, если успевали. После этого преследования прекращались, бессмертных внебрачных детей принимали на Олимпе, а смертным помогали обрести царскую власть. История Латоны полностью соответствовала этой схеме. Артемиду и Аполлона взяли на Олимп, однако вскоре было принято решение разлучить близнецов*. Аполлона отправили на воспитание к музам, а Артемиду Зевс замыслил отдать под надзор Деметры. Отказ сестры послужил бы верховному богу дополнительным поводом для преследований, но Деметра, искренне посочувствовавшая девочке, сообщила через Ириду о своем согласии.Ожидая гостью в назначенном месте в назначенный час, Деметра и Персефона даже не представляли, с чем им предстоит столкнуться. Вскоре показалась запряженная крылатыми лошадьми колесница, которой правил какой-то незнакомый даймон**. Не успел возничий приземлиться, как на землю ловко спрыгнула девочка-подросток примерно одного возраста с Персефоной. Даймон развернул коней и умчался, а богини плодородия смогли наконец разглядеть прибывшую.Несомненно, Артемида была красива. Ее серебристые волосы нежно сияли, глаза фиалкового цвета завораживали. Она была круглолицей, в отличие от Деметры и Персефоны с их скуластыми лицами овальной формы. Нижняя губа Артемиды немного превосходила по полноте верхнюю, что в сочетании с курносым носом создавало впечатление упрямой легкомысленности, которое, увы, не было ложным. Однако внешность гостьи поражала воображение куда меньше, чем ее одежда. Артемида стояла перед изумленными богинями плодородия без пеплоса, в непристойно коротком хитоне, почти полностью открывавшем ее длинные сильные ноги, да еще и закрепленном лишь на одном плече. Деметра перевела взгляд с новой воспитанницы на свою дочь, словно осознав в этот миг, что растрепанные волосы – это не самое большое зло. Кстати, дочь Латоны, словно в насмешку, была причесана очень аккуратно.Пауза изрядно затянулась. Артемида угрюмо молчала, Деметра словно потеряла дар речи, и Персефона поняла, что ей предстоит сделать ненавистное – начать разговор первой. Она набралась решимости и произнесла:- Мы рады приветствовать тебя на Сицилии, о славная богиня Артемида! Реакция на это церемонную фразу была ну совсем уж странной. Артемида запрокинула голову и завизжала – яростно, пронзительно и чрезвычайно громко. Деметре удалось сохранить невозмутимое выражение лица, а Персефона даже присела от неожиданности. ?Удивительно, что с неба не падают мертвые птицы?, - подумала она. Вопль Артемиды длился необычайно долго. Когда воздух в легких у нее наконец иссяк, светловолосая богиня швырнула на землю небольшой мешок, который держала в руках, и с невероятной скоростью умчалась в ближайший лес.Деметра со свойственной ей дальновидной мудростью приняла решение воспринимать действия Артемиды как должное. Во все времена это было лучшим средством успокоить тех, кто неистово пытался привлечь к себе внимание. Персефоне она посоветовала действовать таким же образом. Вещи Артемиды Деметра отнесла в пещеру, которой предстояло служить спальней девочкам. В мешке не было ничего, кроме острых кусков металла, перьев и жил.Дочь Латоны не возвращалась, но Дарительница плодов не тревожилась по этому поводу. По правде говоря, ее не так уж волновала безопасность чужого ребенка, тем более столь распущенного. Попадет девочка в неприятности – научится быть умней. А пока Деметра занялась своими делами, которых у нее всегда хватало. Персефона тоже не сидела сложа руки. Она пыталась вывести растение, отвар которого сможет быстро исцелять головную боль. Теперь, когда с ними живет Артемида, такое средство было совершенно необходимо. Вдруг к ней подкрались сзади и высыпали ей на голову здоровенную горсть земли. Не успела Персефона должным образом выразить свое возмущение, как новая жительница Сицилии уже скрылась из вида. ?Как ей удается перемещаться с такой скоростью? - удивилась Четвертая, выбирая из волос комья грязи. – Да, тут одной травой от головной боли не обойтись…?Артемида вернулась лишь под вечер – перепачканная, исцарапанная, в разорванном хитоне и со счастливой улыбкой на лице. Она была так умиротворена, что даже не возразила, когда Деметра помогла ей вымыть голову в озере. А после того, как Персефона сообщила Артемиде, что спать они будут в пещере, та и вовсе пришла в восторг.- Нет, правда? Ты не шутишь? – возбужденно спрашивала дочь Латоны свою спутницу, пока они шли к их общей аскетичной спальне.- Разумеется, нет. Мы, богини плодородия, должны быть всегда близко к земле и не нуждаемся в дворцах. Кстати, если бы ты не скакала вокруг меня и не хлопала меня по плечу, мы бы уже давно добрались до пещеры. Раньше я ночевала в другой, но она слишком мала для двоих. Артемида вскрикнула, прошлась колесом, а потом ответила:- Я просто очень рада! Я тоже хочу быть ближе к земле, ну, то есть к лесу. Леса здесь такие! Такие! Зверей полно! Внезапно она резко помрачнела и добавила:- А моего брата заперли на горé.Персефона не придумала, что сказать на это, потому заговорила о другом:- Знаешь, я удивлена, что ты рада ночевать в пещере, ты же узрела роскошь Олимпа.Артемида не ответила, но скорчила такую рожу, что ее мнение об Олимпе легко удалось понять без слов.Остаток пути девочки молчали, и лишь у самого входа в пещеру Артемида спросила Персефону:- Почему ты так странно разговариваешь?- Поверь мне на слово, ты тоже, - отозвалась та.Ночью Персефону разбудил странный шум. Она открыла глаза и увидела, что Артемида поджигает свое шерстяное одеяло от закрепленного на стене пещеры негасимого факела. Бросив горящую ткань на пол, дочь Латоны завороженно смотрела на огонь, который разгорался все сильней – вот-вот доберется до шкур, устилающих ложа… Персефона вскочила, схватила свои сандалии и кое-как сумела сбить пламя. В пещере отвратительно воняло паленой шерстью, дым выедал глаза, обувь была безнадежно испорчена. Смазав волдыри от ожогов амброзией, Персефона нашла в себе силы лишь на одно слово:- Зачем?- А вот так, - ответ был не менее лаконичным, чем вопрос.Дочь Деметры пожала плечами и села на свое ложе. Амброзия быстро заживляла раны, но кисти рук при этом нестерпимо чесались. Персефона опустила голову и закрыла глаза. Она чувствовала себя опустошенной. Внезапно ей послышались какие-то странные звуки. Четвертая с удивлением поняла, что Артемида рыдает. Персефона подошла к своей соседке, обняла ее и погладила по спине. Та зарыдала еще громче.- Лук забрали! Брата забрали! – восклицала сквозь слезы дочь Латоны. – Аполлон был веселый, не то что ты!- Почему же ?был?? – утешающим тоном произнесла юная богиня плодородия. – Он до сих пор есть, и вы непременно встретитесь снова.- Он вооот такого змея убил, - похвасталась всхлипывающая Артемида, изобразив жестами впечатляющую длину змея. – Пифон нас преследовал, а Аполлон его пристрелил, с первого раза, вот!Персефона не могла одобрить убийства животных, которые были священными для нее и Деметры, тем более теперь, когда смертные мужчины по какой-то причине стали бояться змей и истреблять их без меры. То ли дело было в кознях Зевса, то ли на людей нашло какое-то помутнение. Впрочем, если Пифон напал первым, это была необходимая самооборона, возразить тут нечего. Четвертая не стала делиться с Артемидой своими мыслями о змеях, а просто погладила ее по голове и сказала: - Завтра я помогу сделать тебе новый лук.В таком положении их застала Деметра, заглянувшая проверить, как устроились девочки на новом месте. Богиня второй раз за день лишилась дара речи. Дым, вонь, обгоревшие сандалии и одеяло, заплаканная Артемида и Персефона, еще более бледная, чем обычно… И снова рыжеволосая богиня пересилила себя и первой нарушила тишину:- Прости, мама, я хотела показать Артемиде свой церемониальный факел и случайно уронила его на одеяло.- Ты бы не уронила факел, если бы я не пыталась побыстрее вырвать его у тебя из рук, - торопливо перебила ее дочь Латоны. – Прости, тетя Деметра, он был такой красивый! Я тоже хочу факел-атрибут, ведь можно, да?У Деметры не было оснований сомневаться в их честности. Она ограничилась тем, что взяла с них обещание быть осторожнее и потребовала выйти на полчаса на воздух, пока пещера не проветрится. Сказав, что скоро вернется и проверит, все ли в порядке, Третья удалилась, а девочки стали любоваться ночным небом. Внезапно Артемида сказала:- Спасибо тебе, Кора.- Знаешь, не зови меня Кора, - после некоторого раздумья отозвалась дочь Деметры. – Мое настоящее имя – Персефона. - Так гораздо лучше, - улыбнулась в ответ ее новая подруга. – А то как-то глупо, ты же мне не дочь.Потом Артемиде что-то пришло в голову, и она заговорщическим тоном произнесла:- Мы с Аполлоном умеем делать необычные вещи…- Какие же? – в голосе Персефоны была неподдельная заинтересованность.- Понимаешь, Селена и Гелиос очень заняты, управляя свои колесницами…- Несомненно! Но что с того?- А мы как бы представляем их тут, на земле. Смотри! – Артемида указала на серебряную колесницу Селены, которая издалека выглядела в ту ночь правильным диском. – Здорово, что полнолуние, в это время у меня получается лучше всего…Лунный диск внезапно увеличился в размерах втрое и приобрел цвет свежей крови.- Вот смертные забегают! – хихикнула светловолосая богиня. – Они почему-то очень пугаются таких вещей.- А что скажет Селена на то, что ты вытворяешь с ее колесницей? – спросила ее подруга.- Ничего! С колесницей все в порядке, просто на земле ее видят по-другому. Я управляю этим!- Вообще-то это красиво, - задумчиво сказала Персефона. – Но лучше верни все, как было.- Какая же ты скучная! – засмеялась Артемида, но послушалась.На следующий день девочки действительно отправились делать новый лук. В одной руке у дочери Латоны был заветный мешок с наконечниками и оперением для стрел и тетивами, в другой – нож, позаимствованный в пещере, служившей Деметре кухней. Заметив тис с подходящими ветвями, лунная богиня кинулась на него с ножом, как боец на врага. Персефона едва успела перехватить ее руку.- Ты чего? – возмутилась Артемида. – Обещала же помочь!- И помогу. Но так нельзя. Надо сначала усыпить ветвь, чтобы дерево не почувствовало боли.- Да иди ты! – вне себя от гнева, что ей мешают обрести вновь любимое оружие, Лучница толкнула Четвертую так, что та упала на землю, и снова бросилась к тису. Во мгновение ока ветви опутали Артемиду. Одна из них стиснула правую руку лунной богини так, что та выронила нож, другая ударила девочку по щеке. - Это ты сделала? – закричала Артемида Персефоне.- Ну да, - спокойно ответила богиня плодородия, отряхивая пеплос. – Правда, пощечины он раздает по собственному почину.- И долго мне так висеть?- Пока не извинишься…- Извини, Персефона!- …перед деревом.- Прости меня, тис! – воскликнула Артемида, повернувшись, насколько могла, лицом к стволу.- Это еще не все, - невозмутимо продолжала дочь Деметры. – Теперь ты должна пообещать больше не причинять вреда растениям.- Клянусь водами Стикса!- Далась мне Стикс! Просто обещай.- Обещаю никогда не вредить растениям!Ветви отпустили пленницу, и Артемида рухнула на землю. Персефона помогла ей подняться и изумленно заметила, с каким уважением на нее смотрит дочь Латоны. Четвертая остановила движение соков в нужной ветви и осторожно срезала ее. Лунная богиня, внимательно наблюдавшая за действиями подруги, внезапно спросила:- Слушай, я же охотница. Убиваю животных. Против этого ты тоже что-то имеешь?- Нет, если ты не станешь спугивать тех из них, кто собирает спариваться. Остальное - твое дело.После этого случая Артемида направила все неиссякаемое буйство своих жизненных сил в мирное русло, если охоту можно назвать таковым. Впрочем, она никогда не била дичи сверх меры, а большую часть времени просто носилась по лесам в сопровождении свиты нимф. Однажды Персефона укорила ее:- Нимфы – наши помощницы, а не служанки. Зачем ты вынуждаешь их таскаться за собой?- Вынуждаю? – расхохоталась Артемида. – Им это нравится!Понаблюдав несколько дней за спутницами своей подруги, дочь Деметры вынуждена была признать: им и правда нравится. Сама Персефона не могла понять, какую можно найти радость в этой безумной суете. Охотница учила ее стрелять и возмущалась, когда Четвертая в очередной раз мазала мимо цели:- Ты что, вообще не смотришь, куда стреляешь?Персефона и впрямь почти не целилась. Ее не увлекало это занятие, да и зоркости Артемиды у нее не было.Сама дочь Латоны дошла в своем умении стрелять до совершенства. Ее луки усложнялись, тот первый лук из ветви тиса казался в сравнении с новыми детской игрушкой. При их изготовлении в ход шло не только дерево, но и рога животных. Для луков и колчанов Артемиде требовались уже не ветви, а небольшие стволы, и Персефоне приходилось искать еще гибкие, но уже уставшие от жизни деревья. Впрочем, это неудобство было незаметным на фоне той радости, которая царила тогда вокруг. То время было необычайно счастливым для Персефоны, Артемиды и Деметры. Третья богиня плодородия постепенно стала воспринимать Лучницу как родную дочь. Дарительница плодов называла девочек ?мои медовые? и каждый день изобретала для них новые блюда. Добываемая Артемидой дичь позволила необычайно разнообразить кухню богинь, но больше всего девочкам нравилось заворачивать в лепешки все подряд – мясо, сыр из храмовых приношений, овощи, фрукты, зелень… Когда Охотница додумалась еще и поливать все это сверху медом, Персефона назвала ее вкус извращенным, но Артемида засунула кусочек мяса в меду подруге в рот, и та поняла, что все не так уж плохо.Какими прекрасными были ужины трех богинь у костра! Огонь дарил уют, а царившая вокруг темнота обещала сказку и чудо. Само собой, очень оживляла такие вечера Артемида. Она устраивала неистовые пляски, кувыркалась и ходила колесом, не обращая внимания на задирающийся хитон. Когда Деметра требовала от нее перестать и вообще надеть пеплос, лунная богиня действительно надевала его, но на голову, так, что пеплос закрывал лицо, и скакала в таком виде вокруг костра. Правда, угодив пару раз в огонь, она стала проделывать это гораздо реже. Но в конце концов даже Артемида выбивалась из сил, и тогда богини пели. В ночном небе сплетались их голоса: низкий и чувственный – Деметры, мягкий и печальный – Персефоны, резкий и звонкий – Артемиды.Так шла их жизнь, как вдруг в один ничем не примечательный день вновь явилась Ирида и сообщила, что вскоре прибудет мудрейшая из богинь Олимпа – Афина, дабы обучать Персефону и Артемиду тому, что пристойно знать дочерям Зевса. Выражение лица Охотницы стало озадаченным. Когда Вестница богов удалилась, выяснилось, что причиной тому была не витиеватая фраза Ириды, а нечто другое. - Когда я была на Олимпе, то слышала историю рождения Афины и ничего в ней не поняла, - доверительно сообщила Артемида Персефоне. – Ты привыкла много думать, может, сумеешь мне объяснить? - Рассказывай, - кивнула Четвертая.- Ну, Зевс съел мать Афины, Метиду, когда та была беременна от него. А потом Афина родилась из его головы. С копьем!- Не самая обычная история, - признала Персефона. – А что именно тебя озадачивает?- Как что? Ведь она родилась с оружием! Почему сразу не пронзила Зевса, не отомстила за мать? Вот мы… Видела бы ты, как Аполлон уделал Пифона, который преследовал маму!Юная богиня плодородия погрузилась в раздумья. - Нет, я не могу этого объяснить, - вздохнув, произнесла она через некоторое время. - Как думаешь, каково это – родиться с оружием? – спросила Артемида.- Не знаю… Для каждой богини плодородия Гея выплавляет из своих недр золотые серпы, но уже после нашего рождения.- А мы с братом сделали свои первые луки сами, - гордо сообщила Охотница.Наивные девочки не знали, что в свое время Зевса занимал тот же вопрос, что и них. Конечно, не про рождение с оружием, а про то, почему Афина его не атаковала. Громовержец помнил, с каким гневом смотрела на него новорожденная богиня. В тот миг он впервые в жизни по-настоящему испугался. К счастью, дочь Метиды оказалась из тех, на кого действовало его обаяние. Очень скоро она опустила копье, а гнев в ее глазах сменился на выражение преданности. Однако Зевс предпочел подстраховаться, чтобы больше никогда не увидеть вновь ту испепеляющую ярость. Он возводил Афину на пьедестал, восхвалял ее и заставлял других поступать так же. Он сделал из нелюбимого сына Ареса удобную мишень для дочери. Яд лести в таких количествах не мог не разъедать душу богини, и природные добродетели Афины скрылись за пеленой высокомерного презрения, которое она питала ко всем, кроме отца.Как и было обещано, Совоокая вскоре прибыла на Сицилию. Она сухо поздоровалась с будущими ученицами, неодобрительно глядя на растрепанные волосы одной и короткий хитон другой. Персефону удивила внешность Афины. Казалось бы, правильные черты лица и красиво уложенные темно-русые волосы должны были делать девушку привлекательной. Но было в ее серых глазах нечто неуловимое, что огрубляло ее и лишало очарования. ?Афина словно не является сама собой, - вдруг осознала Персефона. – Она как будто живет не своей жизнью?. Впрочем, за то, что богиня мудрости привезла на своей колеснице, Четвертая была готова ей простить не только искусственность, но и случай с Зевсом и копьем. Это был огромный сундук, доверху наполненный свитками! Конечно, Деметра учила Персефону читать и писать, но до сих пор девочке доводилось читать только таблички смертных с молитвами. А тут – целое море знаний! Счастью рыжеволосой богини не было предела.Увы, урок сразу не задался. Сначала Афина прочитала девочкам получасовую лекцию, состоявшую из высокопарных фраз и научных терминов, надежно скрепленных между собой отсутствием смысла. Артемида отчаянно пыталась скрыть зевоту, Персефона не менее отчаянно искала в речах Совоокой хоть какую-то логику, но так и не преуспела. Наконец Мудрейшая обвела учениц суровым взглядом и подытожила:- Я буду учить вас лишь азам, тому, что способен постичь жалкий женский ум – за исключением моего, разумеется. Вы - дочери великого отца, и приличия требуют, чтобы у вас были кое-какие знания, хотя, на мой взгляд, вы годитесь лишь для услаждения мужчин. Помните, что достойную женщину никогда не будут преследовать с целью насилия. Меня в жизни никто не преследовал. Помните и том, что мужчины – ваши повелители и во всем превосходят вас.?Она что, знает о тварях, которых посылал Зевс? – мелькнуло в мыслях у Персефоны. – Нет, это было бы уж слишком?. Артемида сидела, от изумления приоткрыв рот. Похоже, она впервые не знала, что сказать. В глазах Четвертой мелькнул недобрый огонек. К счастью, Афина этого не заметила. Она вообще была не слишком наблюдательна. В следующее мгновение зеленые глаза Персефоны широко распахнулись, лучась наивной восторженностью. - Сколь же велика твоя мудрость, о Совоокая! – воскликнула она. – Как мы благодарны тебе, что ты стремишься вложить ее частицу в наши недостойные головы! Удивительно, но Афина принимала все за чистую монету. Впрочем, юная богиня плодородия была так вежлива, голос ее звучал так искренне, что было просто невозможно заподозрить лукавство.- Ты совершенно права! – продолжала Персефона. - Мужчины и впрямь превосходят нас во всем…Теперь Артемида смотрела в изумлении уже не на Афину, а на свою подругу.- …в волосатости…Изумление на лице Охотницы сменилось пониманием. Она сдержанно захихикала. - …в вони…Хихиканье плавно перешло в хрюканье.- …в умении пускать струю…Продолжать дальше речь о превосходстве мужчин не представлялось возможным – Артемида повалилась на пол, громко хохоча и дрыгая в воздухе ногами. Покрасневшая Афина выбежала из пещеры, бросив на ходу Деметре:- Невозможно учить чему-то этих дикарок!После этого Мудрейшая поторопилась к своей летающей колеснице и покинула Сицилию. Деметра, недолюбливавшая Афину, даже не спросила у девочек, что произошло. - Надо же, не думала, что наша учительница так легко сдастся! – удивленно заметила Артемида, поднимаясь с пола.Мысли Персефоны занимало другое: Совоокая оставила сундук со свитками в пещере! Девочка ликовала. Подчиняясь радостному порыву, она легла на сундук грудью и обняла его.- Эй, я сейчас позову Деметру и скажу, что ее дочь собирается отдать свою честь унылому ящику, - мрачно заявила Артемида.Персефона расхохоталась, но выражение лица подруги ее встревожило.- Что с тобой, Артемида? - Слушай, а вдруг Афина говорила правду? Ну, о том, что на достойных не нападают? Над моей мамой хотел надругаться один урод, Титий… - на глазах Охотницы выступили слёзы.- Да о чем ты говоришь вообще? Приди в себя! Не удивлюсь, если этого типа послал Зевс. Счел, что Латона ему что-то непочтительное сказала или вроде того. Знаешь, скольких ублюдков он подсылал ко мне с мамой? Да и без козней нашего отца негодяев полно. Как я рада, что убила одного из них!После этого Персефона рассказала подруге историю про куст можжевельника. В глазах Артемиды вспыхнула радость.- Ты даже не представляешь, как помогла мне сейчас! – воскликнула Лучница. – Со мной был один случай, когда мы еще жили с мамой… Я купалась в озере и вдруг увидела, что из-за кустов на меня пялится какой-то смертный, наверное, охотник. И ты понимаешь, он не просто пялился… Он задрал полы одежды и начал разминать и тянуть свой поганый стручок. И я растерялась. Веришь ли, единственный раз в жизни растерялась! Я просто убежала. Мне казалось, я вся покрыта чем-то мерзким и липким. Мне не удалось отомстить тому уроду. Но теперь я знаю, что делать, если подобное повторится. Я превращу мерзавца в оленя и легонько раню в ногу, чтобы запах крови привлек хищников. Пусть его растерзают либо волки, либо собственные собаки!- Ты приняла мудрое решение, Артемида! – с восхищением сказала Персефона. – А Афину мне жаль. Она не видит опасности, не понимает, что Зевс когда-нибудь предаст ее. И тогда ей будет гораздо больней, чем нам, привыкшим к коварству мужчин с детства. Но кое в чем Афина права…- В чем же? – заинтересовалась лунная богиня.- Нам надо учиться! Попробуем сами разобраться в том, что пристойно знать дочерям Деметры и Латоны! – улыбнулась Четвертая.С того дня Персефона начала проводить все свободное время за книгами. В итоге она действительно во всем разобралась, чего не скажешь об Артемиде, которая была столь же усердна в учебе, сколь Персефона – в стрельбе из лука. Охотницу передергивало при виде свитков, хотя объяснения подруги она слушала довольно охотно и внимательно. - Слушай, почему я все понимаю, когда ты говоришь о науках, а из лекции Афины я не поняла ни слова? – спросила однажды Артемида. - Возможно, потому, что я хочу объяснить тебе тему, а не показать свое превосходство? – усмехнулась дочь Деметры.- Все-таки это как-то странно. Афину ведь называют Мудрейшей…- Чего ждать от мудрости, если мудрецов назначает власть? – развела руками Персефона. Несмотря на все старания юной богини плодородия, свитки по-прежнему не вызывали у ее подруги ни любви, ни даже простого уважения. Однажды Артемида, будучи в особенно дурном настроении, сидела на полу пещеры и вопила:- Скучно! Скучно!! Скучно!!!Каждое ?скучно? была в несколько раз громче предыдущего. Наконец Охотница кинулась к сундуку со свитками и принялась расшвыривать их по пещере. - Прекрати немедленно! – закричала Персефона. Ярость придала ей сил. Дочь Деметры бросилась на соседку и сумела сбить ее с ног, хотя была заметно слабее. Прижав Артемиду к полу, Персефона посмотрела ей в глаза и угрожающе произнесла:- Никогда больше не смей поступать так со свитками.И тут богиня плодородия внезапно ощутила, как злость в ее душе сменилась другим чувством – новым, непонятным, больше похожим на колдовское наваждение. Все происходило как в смутном сне. Кружилась голова, было нестерпимо жарко, хотелось лишь одного: чтобы это мгновение длилось как можно дольше. Из оцепенения Персефону вызволил хохот Артемиды:- Вот это да! Отважная защитница слов, Персефона Праксидика! - Да, защитница! – улыбнулась Четвертая, помогая подруге подняться. – И защитница неистовая, так что впредь будет осторожнее.Они принялись собирать разбросанные свитки. Персефона была совершенно спокойна. Она знала: впереди достаточно времени, чтобы разобраться в новых чувствах.____________________________________________________________________* О причинах этого я рассказываю в фанфике ?Зловещие близнецы?: http://ficbook.net/readfic/2278576.** Весьма многозначный термин. Здесь имеется в виду низшее божество.За сценойСекрет успеха от Артемиды: ?Хочешь понравиться новой знакомой? Вместо тысячи слов – горсть земли!?***- Я понимаю, что была не права, но этот тис – какой-то извращенец! – жаловалась освободившаяся Артемида подруге. – Так и норовил залезть мне ветками под хитон.- Что поделаешь! – вздохнула Персефона. – Эта дриада всегда предпочитала блондинок.Приключения продолжатся в главе ?Грот блаженства?! Читайте, и вы узнаете много нового о методах депиляции и искусстве плетения!