Сакральная красота латентной гомосятины (1/1)

Капитанская рубка тонула в утомленном молчании и алкогольном выхлопе несовместимых с любыми формами жизни концентраций. Очкастый задрипанный ботаник, вздумай он внезапно ввалиться в помещение со счетчиком Гейгера, сильнейшим образом охуел бы от противоречивых показаний спятившего прибора. А после, когда первый ахуй растворился в токсичном облаке и сменился пьяненьким весельем, расстроился бы, что пропустил все самое интересное. К счастью, посторонним строжайше запрещено было вваливаться в рубку. Чем без зазрения совести пользовался капитан прославленного звездолета. — Р-расчетное время до прибытия дыр-рявого кор-рыта?! — раскатисто спросил Кирк, чуть не въебавшись с разбегу всем своим мощным корпусом в сверкающую пирамиду, заботливо сложенную у выхода из лифта кем-то из укуренных соратников. Пирамида сверкала, переливалась и тянула на рекорд, достойный почетной страницы в книге рекордов Гиннеса, но по несчастливому стечению обстоятельств существование чудо-книжки на упитом вдребезги ?Энтерпрайзе? мало кого ебало. В противном случае мутных селфаков на фоне грандиозного сооружения было бы не избежать. ?Любимому капитану?, — с трудом фокусируясь на тексте, прочитал Кирк. Шаткая конструкция, по очертаниям напоминавшая (традиционно!) мужской детородный орган, таинственно подмигнула стеклянными выпуклостями. Она была на мостике единственным, что сохраняло способность стоять вертикально. Кирк ни устойчивости, ни подавляющего великолепия, ни стремления бить рекорды не оценил и досадливо скривил опухший лик: обманчивое мерцание посуды не таило в себе ни одного живительного глотка.— Че молчим? — спросил он, окидывая орлиным взором присутствующих. — А? Че? — Сулу, измазавший сладкой эротической слюной половину навигаторского пульта, резко вскинулся. — Хуй через плечо, — сострил Кирк. — Я спрашиваю, когда эта ебаная летающая хуета окажется так близко, чтобы мы смогли засадить ей по самые помидорки из всех наших орудий. Мм?— А, — Сулу тряхнул похмельной головой. — Вон вы о чем, кэп. Так это… После дождичка в четверг примерно. Может, раньше. Не ебу я. — А показания приборов? — ехидно поинтересовался Кирк.Сулу покосился на светящиеся табло. Прямо поверх современной и невъебенно дорогой электроники покоился внушительный хуй в ярких засосах и явственных следах блеска для губ цвета фуксии. Хуй почти ничем не уступал затейливому сооружению из бутылок в центре рубки. Навигатор Дарвин косилась туда же, с трудом сдерживая оргазменные вздохи. Предпринять что-то не представлялось возможным: она всерьез опасалась мести доктора МакКоя, который в слепой ярости вполне способен был анально покарать любого обидчика. Даже того, которому анус не полагался в силу инопланетной физиологии. Хикару тупо помедитировал сначала на собственный член, потом — на темный экран визора, по которому последние пять часов транслировалось беспрерывное ни хуя. Колупнул в носу и принялся внимательно рассматривать добытое, пытаясь по привычке увидеть потаенную красоту в том, в чем ее отродясь не водилось. В конце сеанса медитации рулевому даже показалось, что он вот-вот ухватит за скользкий хвост главную мечту любого настоящего самурая — дзен. Сулу не знал, что такое дзен. И тем более — почему так важно этого дзена достичь. Он родился в Сан-Франциско в семье белобрысых геев-скандинавов, а плоское еблище и выраженное пиздоглазие приобрел, подглядывая в замочную скважину за спортсменами в своем любимом кружке ?Отчаянный фехтовальщик?.— Ну, и чё теперь делать, а? Как время убивать будем? — Капитан встряхнул бочонок. Трезво прикинул шансы, поразмыслил, из чего бы соорудить мировой закусон. А потом обратился к Дарвин: — Лысая башка, у тебя пирожка не завалялось?Навигатор не успела издать ни звука, вопросительный знак в конце идиотского капитанского вопроса размыло жутким скрежетом, воем и грохотом. Кто-то застонал в отдалении. В лазарете грязно матюгнулись с австралийским акцентом. Звездолет тряхнуло, как полуразвалившуюся телегу, со всего маху влетевшую колесом во внушительную колдоебину на российской дороге. Раритетное пойло тоскливо колыхнулось в полупустой таре. В соседнем кресле зашелся жестокой икотой Сулу. Намазанный анальной смазкой хвост спокойствия, равновесия и вселенской гармонии окончательно ускользнул из трясущихся потных ладошек несостоявшегося самурая. Морщинистая пачка адмирала Маркуса, внезапно растянувшаяся на весь экран, даже с большими скидками не тянула на то, что могло бы успокоить, приободрить и настроить на любовь ко всему сущему. Зато очень даже тянула на на засранный собачками весенний тротуар в процессе бурного таяния снегов. — Здравствуйте, товарищи комсомольцы! — Бодро рявкнул адмирал.Сулу подавился финальным иком и замер. Навигатор Дарвин под шумок столкнула с приборной панели эрегированный орган. Кирк сопроводил его падение взглядом, полным разочарования и тоски. — Приветствую ветеранов социалистического труда! — Уже не так уверенно промолвил Маркус. И пропал с экрана. С той стороны эфира донеслись звонкие шлепки, сочные звуки оплеух и пинков ногами, сдавленные ругательства, приправленные угрозами в адрес той буржуйской гниды, которая выводит на монитор неправильный телетекст. Шум продолжался так долго, что Кирк успел заскучать и заозираться в поисках потерянного от неожиданности бочонка. Как будто угадав его намерения, Маркус прекратил пиздить помощника, вновь воцарился на экране в блеске адмиральских регалий и ласково протянул: — Сыно-о-о-ок!— Папаня-а-а-а-а! — расплылся в улыбке Кирк, но тут же одернул заляпанный салом китель и галантно произнес: — Адмирал, сэр!Радость неожиданной встречи с руководством оказалась настолько велика, что капитан готов был ползком преодолеть консоль и благоговейно приложиться губами к экрану. Свершению акта преклонения серьезно препятствовала аморфная кучка чего-то непотребного — капитан смутно припомнил, что вчера именно на этом месте Кинсер безудержно блевал, отравившись паленым ацетоном. Пока он соображал, как бы поудачнее перешагнуть через островок инопланетной жизнедеятельности, куча активизировалась, похабно подмигнула, сложилась в идеальной формы хуй и забормотала непристойности. Капитан застыл, стоя на цыпочках, пытаясь незаметно стряхнуть с ботинок пронырливые необрезанные отростки, которые обвивались вокруг щиколоток, тыкались влажно в подъем стопы и неуклонно разветвлялись. Когда он поднял, наконец, голову, пустой взгляд его окончательно остекленел. Маркусов было много. Слишком много. Если с десятком еще можно было бы примириться, то две дюжины адмиральских подозрительных харь наводили ужас. Прикрыв один глаз, Кирк сократил количество адмиралов до привычной четверки, и на душе у него потеплело. — А мы вас так ждали, — фальшиво пропел он и всхлипнул, утирая лживые зенки золотым рукавом, — та-а-а-к ждали, ну прям как из печки пирожка. Серьезный у вас кораблик, адмирал. Вместительный. Капитан подвис на полуслове, представив внезапно со всей отчетливостью, сколько благословенных цистерн вкусного бухла могло бы войти в грузовой отсек такой громадины как ?Венженс?. Молчание затянулось, стало почти угрожающим — мультизадачность полушарий Джеймса Тиберия активировалась только после полутора литров абсента. Вот только абсент давно кончился, а добыть его можно было только из крови МакКоя. И только преодолев яростное сопротивление Чехова, Сулу и, разумеется, самого любителя анальных наказаний со скальпелем наперевес. Задача представлялась невыполнимой, а в состоянии похмельной абстиненции Кирк не способен был выполнять два действия сразу. Тут уж или срать, или читать, или говорить, или ебаться. Или литраж бухлишка подсчитывать, поджимая яйца от восторга. — Пиздишь, капитан, — подозрительно проронил Маркус и состроил настороженное ебало. На всякий случай старческой ладонью он показательно полирнул медальку ?За героизм и мужество при взятии Ебаной Перди?. — Бля буду — не пизжу, — побожился Кирк. И для верности перекрестился справа налево. — Лично морзянку отстукивал хуем по антенне. У нас, адмирал, серьезная проблема, решить которую без вмешательства руководства не представляется возможным.Сказав это, Кирк сдулся и томно вытер вспотевший лоб. Слов было слишком много для мозга, который еще не завершил подсчет благоухающих коньяком и джином круглобоких цистерн.— И что же это за проблемка?— Нехватка алкоголя, сэр! — на последнем взбрыке бодряков отрапортовал Кирк и заснул.— Какая такая, в пизду, нехватка?! — грозно осведомился Маркус. — Вы, сучары, двое суток назад отчалили с полными трюмами! Да три полка портовых блядей вместе с поебывающими их матросами не позволили бы себе расходовать ценный алкогольный ресурс так неосмотрительно! Да я вас под трибунал! Да я вас в тюрьме сгною! Да я...Стайка радужных единорогов, перепуганная до усрачки гневным криком адмирала, болезненно просеменила острыми копытцами прямо по безмятежному лицу спящего Кирка. Беспредел, который творили глюки, вывел его из прострации. С гиканьем и истеричным ржанием, оставляя за собой дурно пахнущие радужные кучки, поганцы-единорожки скрылись в облаке кальянного дыма, которое сгущалось вокруг томной Ухуры до полной непрозрачности.— Наше ведро, — начал оправдываться Кирк, — ну, в смысле, варп-ядро пиздой накрылось, сэр. Пришлось ипм… имп… Импровизировать! Такой стресс, такой стресс приключился со всем экипажем, так волновались, так переживали — кушать не могли, только выпивкой и спасались от тремора рук и ночных кошмаров. А еще этот… Гнида белобрысая, журналюга хуев, лишний рот на мою голову тут навя…Кирк захлопнул хлеборезку с таким шумом, что Хан в тюремном отсеке торжествующе ухмыльнулся.?Спалил контору, мудак?, — лениво подумала Ухура, выпуская очередное облако вонючего дыма. По рубке поплыл душный аромат ванили и переспелой вишни, смешанный с застарелым перегаром. Навигатор Дарвин красноречиво подставила открытую ладонь, требуя от Нийоты проигранный пузырь вермута. Ухура жестами показала, что позже расплатится натурой. — Что ж, черт бы вас подрал, — адмирал театрально потер лицо. С бровей посыпалась мелкодисперсная пыль столетий. — Вы таки бухнули вместе. От этого, сынок, я надеялся уберечь тебя. Я пошел на тактический риск в надежде, что интеллект этого паршивого гов… Этот высший интеллект поможет нам защититься от тех, которые, ну… — Маркус замялся. — Ну, в общем, всей этой заднеприводной пиздобратии, трясущей на демонстрациях мудями, раскрашенными под радужный флаг.— Это тех, у которых скиттлстрянка? — догадливо предположил капитан.— От этих в особенности! — Отрезал адмирал. — Что еще наговорило тебе это опизденевшее ископаемое? М? Да он же гуру виртуозного объебоса! Он же еще в двадцатом веке надрочился таких чайников, как ты, капитан, на хую вертеть без лишних заморочек. Небось напиздел с три короба, какой он честный, да какой он правдоруб, да какой он правдолюб, не ебаться мне в жопу никогда, да? Отвечай немедленно!— Ну… — Кирк задумчиво почесался, всем видом выражая сомнение. — Он тобой манипулирует, сынок!И это была правда. Кирк, вспомнив, как именно и в каких позах его отманипулировал Харрисон, осторожно подвигал ягодицами. Между ними все еще припекало. Средства манипуляции у древнего хакера оказались внушительными, если не сказать — грандиозными. От непотребных мыслей капитана отвлекли вернувшиеся единороги. Один из них — самый маленький и грустный, чем-то похожий на коммандера Спока и потому особенно любимый капитаном — где-то успел потерять свой рог. Кирк пригорюнился, наклонился к обездоленной животине, чтобы погладить, но потерял равновесие и с размаху вписался в металлический пол ?Энтерпрайза? мужественным лицом.Адмирал, отвлекшись на обманный маневр, не заметил, что капитан, падая, успел набить на консоли координаты Земли. ****Рулевой Сулу понял капитана по-своему. По-самурайски, конечно, наперекор поганой генетике блондинистых геев, подпортившей и детство, и биографию в целом. — Главное — эффектно появиться и вовремя смыться, — заорал он и резко двинул рычаг, переходя в варп. Адмирал заткнулся на полуслове и исчез. Капитан отчаянно всхрапнул, когда вверенный ему корабль, который он, к слову, должен был бы покинуть последним, ввергло в пучину первобытного хаоса. В инженерном отсеке истерично завопил Паша Чехов — трехэтажные загибы на русском с жутким английским акцентом почти перекрыли натужный скрежет разваливающейся космической посудины. Отважный энсин попытался залепить накладными ногтями и быстросохнущим лаком пробоины в борту, стягивая их для верности кокетливыми чулками-сеточками.Это не помогло. ?Энтерпрайз?, скрипя и скрежеща, продолжил разваливаться на куски.Из медицинского отсека донеслись вопли трикодера, который, видимо, от смертельного ужаса, принялся транслировать на общие экраны данные о дозе алкоголя в крови Хана, МакКоя, подопытных трибблов, Ухуры, Кирка, Чехова и даже Спока. Дозы оказались летальными, но оценить иронию судьбы было некому — все были заняты подготовкой к предстоящему пиздецу. В топливном отсеке надрывалась пожарная сирена — громко и отчетливо голосила, видимо, под тяжестью того большого и толстого хуя, который весь экипаж слаженно класть на нее хотел. Команда знала, что Кинсер — мелкий паршивый любитель шмали — иногда любил уговорить пяточку другую, принимая назначенные МакКоем керосиновые ванны.Стремительное падение в глубокую пизду прекратилось так же внезапно, как и началось. Как только звездолет остановился и перешел из галопа в неторопливый дрейф, с обратной стороны иллюминаторов нарисовались небритые похабные рожи мойщиков окон и коммивояжеров, которые заискивающе лыбились, пырились внутрь с нескрываемым любопытством и тыкали в стекло книжками ?Позитивное мышление, или Как я возлюбил геморрой ближнего своего?. Мерзкий визг скребков привел Кирка в чувство. Утерев с подбородка слюни и то, чем рвало Кинсера, Джеймс Тиберий понял: пришло время трудных решений. Короткие штанишки, едва прикрывающие гладкий упругий зад, перестали вмещать в себя того настоящего мужика, которым капитану поневоле пришлось стать.Громыхая отваливающимися деталями, захлебываясь зловещим хакерским гоготом, наступал момент истины. Судьба корабля вот-вот должна была решиться. Кирк шумно втянул в себя сопли, так же шумно выдохнул. Что-то крупное свесилось из его ноздри, чтобы незамедлительно шмякнуться об пол погибающего космического судна. — Не бейте нас, дяденька Маркус, — проблеял Кирк, — мы так больше не будем!— Что ты там мямлишь, салага? — разъяренно проорал Маркус, до глубины души задетый неповиновением мятежного ?Энтерпрайза?, а особенно — одного щенка, обладателя наглых зенок, туповатой физиономии и роскошного тыла. — Вынь хуй изо рта, когда разговариваешь со старшими по званию!— Я говорю: не стреляйте, ваше благородие, — пробубнил капитан, — у нас тут семеро по лавкам, ипотека просрочена, страховка проебана и крыша протекает.Кирк уставился на адмирала, чуть было не вильнул той самой тыльной частью, которая иногда снилась старику в мокрых снах. Он просыпался в холодном поту и до утра наглаживал бронзовую лысину вождя мирового пролетариата или жался к поближе к бидонам своей бесценной поварихи. Капитан, не зная о когнитивном диссонансе старшего по званию, демонстрировал дружелюбие, невинность и полнейший щенячий восторг. — Оставить вас в живых, говоришь? — Маркус прищурился. — А какая тварь слила в сеть фотографии с обнаженной Зинаидой Степанной из моей личной коллекции?— Это не я! — испуганно открестился Кирк и пустил в ход свой талант опытного стрелочника, склочника и ябеды. — Это все Харрисон!?Сука, — Хан мрачно сплюнул на стерильный пол лазарета. — Если ты, падла, думаешь, что я не вкурил, кто скрывается под ником ?Неизвестный доброжелатель?, ты натурально заблуждаешься, мудила... ? — Значит, не ты...— Нет!— Пидора ответ! — осклабился старый пройдоха. — А раз ты, капитан, пидор, значит, тебе пизда. Потому что вас, голубей сизокрылых, жополюбов-чушканов, я за тысячи парсеков чую, и с вами, говномесами, у меня разговор короткий — кол в бесстыжую жопу, и все дела. Кроме того, прости, сынок, но я поставил на ?Энтерпрайз? в дэдпуле, а я берегу свои финансы, как любой нормальный человек. Короче, готовься, срань господня, принять быструю и безболезненную смерть.Маркус подмигнул охуевшему Кирку и отключился.— Кругом наебалово, — загрустил капитан. Вгляделся в темноту экрана и охуел вторично. Вместо настоящего мужика на него голубыми зенками пялилась шмара, только что оприходованная во все природные отверстия командой ромуланских рестлеров. — Хорошо, что хоть не слышал никто...— Простите, капитан, но это не так, — корректный и почти трезвый Спок элегантно вышел из лифта и так же, как Кирк незадолго до этого, почти впечатался корпусом в чудом не развалившийся памятник вставшему члену, слепленный из опустевшей стеклотары. — Я, видите ли, распорядился транслировать все переговоры на мостике по внутренней связи корабля. — Остановив властным жестом разочарованный протяжный стон Кирка, Спок продолжил: — А еще — я здесь не просто так, а по поручению. Меня прислал военнопленный Хан, который, как вам должно быть известно, в настоящее время находится в заключении в лазарете под неусыпным надзором доктора МакКоя. Эта су... бл... пи... наш пленник, — корректно поправил сам себя коммандер, — желает сделать заявление. В медицинском отсеке все было по-прежнему. Полупьяный МакКой прицельно бросал скальпели в терпко пахнущего керосином и чутка шмалью Кинсера и бил себя по ляжке, если не попадал. Хан мрачной глыбой возвышался над кушеткой, застеленной шелковыми простынями в кокетливое розовое сердечко. При виде хакера у Кирка заныло все. — Джимми, ты еблан, — традиционно поприветствовал капитана доктор, который и в былые-то времена срать хотел на субординацию, а перед лицом неотвратимого пиздеца распоясался окончательно. Договорить он не успел. Слитный залп из всех орудий ?Венженс? пробил в корпусе многострадальной посудины такую дыру, какую не смогла бы пробить в среднестатистической жопе даже озабоченная футбольная команда со всеми запасными игроками и тренером. С капитанского мостика снесло всех, кто не успел чудом зацепиться на выступающие детали оснастки. — Хватайся за меня, Спок! — прокричал Кирк, протягивая коммандеру мужественную руку.Рядом загоготала Ухура.— А он не может держаться, — язвительно процедила она в ответ на два изумленных взгляда — один синий, а другой — хуй пойми какой. — У него руки скользкие. — А че это они у него скользкими стали, м? — не менее ядовито поинтересовался Джулиан, висящий над черной пропастью на канате из собственной водолазки. Сегодня утром, решив вздрочнуть для бодрости и хорошего настроения, он не обнаружил в отведенной ему тумбочке флакона с вазелином. Дрочка на сухую не была любимым развлечением хакера, после нее он становился еще более склочным и раздражительным, чем обычно. То есть — законченным сферическим говнюком в вакууме. — Поведай нам, коммандер, почему, а?— А потому что, — заносчиво ответил Спок и замкнулся в гордом вулканском молчании.?Тиха космическая ночь, а вазелин придется отнять и перепрятать, — мрачно отметил про себя Хассанж. — Потому что хрен бы с ней, с дрочкой, а капитану рано еще капитулировать по слюне. Сломается?.Хан бросил многообещающий и отчасти заботливый взгляд на Кирка. Тот залился краской и одернул китель, несмотря на свисающего с него Спока. В этот момент ?Энтерпрайз? содрогнулся от второго сокрушительного залпа.