Неожиданность (1/2)
Между тем шло время, и через две недели девушка стала чувствовать себя как - то странно. Она от природы была вечно уставшей, но сейчас из нее будто кто - то выжимал все соки. Постоянно хотелось спать. А перепады настроения не привычные даже для её сдержанной натуры, удивляли. К тому же от любимой еды её воротило.Любимый омлет с сыром и томатами стал причиной ее тошноты, стоило лишь услышать аромат блюда. И ещё -задерживались месячные. Это натолкнуло на страшную догадку... Меди вспомнила, что в ночь после пыток цыгана в камере она напрочь забыла о противозачатчном! А после проишествия во Дворе, девушка перестала его принимать, чтобы не перегружать организм лекарствами..."Боже, я что беременна? Господи, нет, я же совсем не хочу детейпока не готова к этому... Что же теперь будет? Он же убьет меня! Это разрушит его репутацию! Но я не могу убить этого ребенка! Не могу!"Медея металась по покоям, заламывая руки. Она знала что бывает с девушками в её статусе, что каким - то образом понесли от своего господина.
Она умалит его. Уедет, будет работать где - нибудь в пекарне, и попробует сама воспитать ребенка, но не даст его убить! А после всё пошло своим чередом, хотя Клод и ощущал, что что-то изменилось между ними. Пока он сам толком не понимал, что за чувства им овладевают, но порой, оставаясь наедине с самим собой, пытался их анализировать и осознать.
Но это были не все перемены. В последнее время он стал замечать, что девушка себя странно чувствует. И если первые пару дней ещё можно было списать на расстройство желудка или что-то подобное, то далее уже её состояние вызывало подозрения и опасения. Первым делом Клод заподозрил какую-то болезнь, но симптомы не подходили ни к одной, а затем он отметил, что у девушки не наступают женские дни, а ведь за это время должны были. Фролло конечно их не отслеживал, однако он был внимательным и за столько времени близости с Медеей успел привыкнуть к тому, что раз в месяц в среднем на пять дней у них прекращалась интимная близость. Между тем, несмотря на состояние девушки, секс у них случался чуть ли ни через день, а то и две-три ночи подряд. И Клод замечал, что сначала девушка засыпает в его объятиях, а ночью порой долго пропадает в уборной, к тому же, с утра тоже торопится туда.
Очередным таким утром, судья не стал поднимать эту тему, потому как Медея снова долго была в уборной, а его ждали дела и поездка в город. А вот вечером, вернувшись после насыщенного дня, он приказал слугам подать ужин на двоих прямо в его покои и велел позвать Медею. Им предстоял серьезный разговор и еще более серьезное совместное решение. Волнение взлетело в её душе ещё больше с наступлением вечера. Ведь вечером вернётся Судья и наверняка захочет отужинать вместе. И... О, Дева Мария! А что если Клод догадался о её состоянии?! Он же получил медицинское образование и наверняка мог провести параллели между её самочувствием и наукой...- Вот же блять! Что же делать?
Не идти было опасно, так Медея навлечет на себя ещё больше подозрений. Так что вечером, девушка облачилась в изумрудное платье из парчи. Украсила волосы платиновой шпилькой и отправилась в покои Судьи.
Сердце стучало так гулко и сильно, что казалось, его биение слышит весь дом. - Добрый вечер, Мессир, - тихо поздоровалась рыжеволосая, присев в элегантном реверансе.Её взгляд скользил по комнате, и был направлен куда угодно, но только не на Фролло. Сейчас ей было страшно.
Пусть они и сблизись с Судьей, но в этой ситуаци его поведение будет совсем иным. Он мог изменить своё решение, вышвырнуть девушку за порог за то, что она посмела забыть его наказ... - Добрый, моя дорогая. Не нужно этого, проходи, - он имел ввиду реверанс, поскольку сейчас, когда они наедине, не считал это необходимостью. Фролло не выглядел недовольным или разгневанным, как всегда серьёзен и собран, немного усталый, как часто бывает вечерами после трудных дней. Он внимательно оглядывает Медею и жестом приглашает сесть за уже накрытый на двоих стол, ужин тоже стоял на нем в ожидании, пока ему уделят внимание. Однако, судья не торопится приступать к пище, он наливает в две чашки отвар из трав, одну из чашек пододвигая ближе к девушке и кивком указав, негромко произнёс: - Пей. Не бойся, они не только не вредные, но и полезные. Только не торопись, по глотку. И расскажи мне о причинах твоего дурного самочувствия.
Да, Фролло догадывался об этих причинах и внутри был напряжён, словно перетянутая струна, но внешне этого никак не проявлял, дабы не пугать девушку. Он желал услышать всё от неё. - И по какой причине, если тебя что-то беспокоит, ты до сих пор не обратилась напрямую ко мне или к любому лекарю? Медея плавно распрямилась, наконец подняв глаза на мужчину. Его лицо было спокойным. Он не был гневен или раздражён. Черты его выдавали вечернюю усталость. Но девушка и не думала обманываться этим видом. Этот мужчина мог прекрасно скрывать свои истинные эмоции до определенного момента. А затем, вспыхнуть как пламя и сжечь все вокруг.
Стража все ещё до сих пор рыскала в Париже в поиске цыганки, которая тоже была причастна ко всему, что произошло во Дворе Чудес. Но её до сих пор не могли найти даже лучшие солдаты во главе с самим Фебом. А всё потому, что сам же капитан и укрывал свою возлюбленную, что ловко им манипулировала.
Медея не решительно переводит взгляд на ужин. У неё совсем не было аппетита на нервной почве. Но всё же, рыжая послушно прошла к столу. Зашуршали юбки.- Благодарю, Мессир.
Слегка дрожащими пальцами Меди обхватывает чашку и делает пару глотков. Она тщательно взвешивает каждое своё слово, перед тем как ответить. - У меня есть догадка насчёт моего самочувствия, которая Вам не понравится. И болтать о ней лекарю было бы сродни тому, что пойти на костёр. Вы сами говорили, что даже самый преданный слуга может ударить ножом в спину, буквально, в том числе. А я с недавнего времени не особо доверяю слугам. Уж лучше я скажу Вам, своему Хозяину.Чашка с глухим стуком опустилась на скатерть. Это заглушило дрожащие нотки в тихом голосе Медеи. - У меня давно не было кровотечений. Мне кажется, что я беременна... Я не пила лекарство с тех пор как Вы спасли меня со Двора. И я не специально этого не делала, тогда я о нём совершенно не вспомнила. До меня только сейчас дошло. Святая Дева, ну и дура! Я ослушалась Вас! Теперь на кону стоит Ваша репутация... Что если я действительно беременна? Мессир, прошу, хотите, если это будет правда - избавьтесь от меня! Сошлите в ссылку или убейте! Но дайте ребенку жить... Можете признать его или её, а можете и нет, - по щекам рыжей покатились слёзы, а взгляд был полон отчаяния и страха. - Но пусть живёт. Я сама не готова к детям, ни морально, ни физически. Да, я Ваша помощница. Я казню и милую вместе с Вами, но видит Дева Мария - я не хочу проливать невинную кровь!
Её взгляд даже сквозь слёзы говорил, что она пойдет и против самого Клода, если тот в случае выяснения беременности любовницы, попытается избавиться от ребёнка. Она сама досталась своей матери тяжело, страдала болезнями. Родители отца Медеи тоже не особо хотели внучку. Советовали её семнадцатилетней матери сделать аборт. Но та не послушала их.
И сама рыжеволосая так же не послушает никого. Может она ещё не готова быть матерью, и к замужеству не готова, но будет идти до конца. Да, Медея хорошо знала судью, как никто, и понимала, что за спокойствием может скрываться опасное сокрушительное пламя. Вот только всё же предсказать поведение Фролло в некоторых ситуациях было всё равно, что предсказать, в какой части неба в следующий миг сверкнет молния и случится ли это вообще.
Он наблюдает за девушкой спокойно, невозмутимо, не требуя жестко ответа сию же минуту, а терпеливо дожидается, отпивая глоток из чашки и даже приступая к ужину, к которому девушка пока не притронулась. Однако, стоило ей начать, как об ужине забыл и сам судья. Потому что его смутные догадки, похоже, подтвердились. Конечно, это стоило ещё проверить лично, однаковсе сходилось одно к одному, а он, как человек с большим жизненным опытом и к тому свежущий в медицине, уже практически не сомневался. И эта новость его шокировала. С одной стороны да, та самая репутация, о которой сейчас говорила Медея, сколько пойдет ненужных слухов, но с другой стороны, он посвятил свою жизнь не семейным узам, а совсем иному, а теперь в немолодые годы всё же стать отцом... Фролло будто в тот момент разорвало напополам и внутренне швыряло эмоциями в две противоположные стороны.
Но еще одним шоком, будто бы словно удар чем-то мягким, но увесистым по затылку, стала мольба девушки о том, чтобы этому дитя позволили появиться на свет, не убивали его. И Клод резко переменился в лице, резко поднявшись со своего места. В его глазах читался не только шок, но и явное возмущение, причем отнюдь не тем, что рыжая напрочь позабыла о зелье. Об этом он скажет чуть позднее, когда успокоится.- Дерзкая девчонка! Ты хоть на миг задумалась, прежде говорить мне такое? - его взгляд полыхнул гневно, несколько долгих мгновений он смотрел на Медею, а затем всё же взял себя в руки и опустился обратно.- Да, я жесток и порой безжалостен, но лишь к тому, кто того заслужил. Но ты живешь со мною не первый день и прежде, чем говорить такое слова, следовало дождаться моего ответа на эту весть, - судья потер висок и коротко вздохнул, чуть качнув головой.- Безжалостность к преступникам не значит, что мое сердце из камня и моя рука поднимется на дитя, еще нерожденное и ни в чем неповинное. К тому же, мое собственное.
Да, Фролло было непросто принять эту весть, а еще он пока не знал, как именно ему следует поступить далее, но уж то, что это дитя должно родиться, он уже решил. Возможно, придется и правда отослать Медею куда-то из столицы, пока не родится дитя, но об этом еще есть время подумать, пока малый срок и не видно живота. - Поешь хоть немного. Если ты беременна, сейчас тебе особенно стоит заботиться о питании и здоровье. И после ужина пойдем в лабораторию, я осмотрю тебя сам. Почему же Медкея сказала именно эти слова? Да потому, что в своём времени была наслышана о Клоде. О его жёсткости и безжалостности. Но в тоже время здесь она пока не видела, чтобы он убивал тех, кто был неповинен ни в чём. Медея знала лишь то, что мужчина, каким бы он ни был добрым, мог в любой момент измениться узнав о нежелательной беременности своей женщины. Даже к желаемой они порой были не готовы и сбегали при первой же возможности. Потому, когда Фролло резко поднялся с места, девушка вцепилась в стул поборов трусливое желание отодвинуться вместе с мебелью.
Седовласый был полон гнева и возмущения. Брови его надломилось и обжигающий словно пламя, взгляд вперился ей в самую душу. - Мужчины по - разному реагируют на такое. И зачастую - не противники прерывания беременности. А даже наоборот.
Тихо проговорила рыжеволосая, закусывая губу. Она сама вполне могла бы стать жертвой аборта, если бы её мать послушала свою свекровку.
На предложение поесть девушка послушно взяла приборы и принялась есть. Аппетита у неё не было и приходилось глотать еду вместе с комом в горле. Съела Медея в итоге немного. Она отодвинула тарелку и сбоку на неё отправились приборы. - Я больше не хочу, - жалобно прошептала Меди, опуская взгляд на свою колени, стискиыая пальцы в кулаки под столом. "А вдруг я себя просто накрутила и у меня просто задержка на нервной почве? Да нет, к крикам подсудимых я вроде как привыкла уже. Что он со мной сделает, если это окажется правда? Вышвырнет - вот что! Они все так поступают..."Минуты, пока Судья вкушал трапезу, тянулись словно часы. Долгие часы. Они ползли как склизкие улитки, нагло шевелящие усиками. Мерзкие. Они будто смеялись над всей ситуацией.