3 (1/1)

- В чём дело, Гренгуар? - недовольно скривив губы, осведомился Фролло. - Ты чуть было не прервал службу, ввалился в церковь, как к себе домой!- Прошу простить! - поэт чуть ли не подпрыгивал на месте, будто стоял на горящих угольях. - Я очень торопился, но не подумал, что вы можете быть на службе...- Временами ты вообще не склонен думать, это не новость, - сухо сказал Фролло.- Я, конечно же, не осмелился вас прерывать! Пришлось ждать, пока вы закончите, и я, право, весь извёлся! Мне казалось, будто бы время застыло...- Да говори же толком, что стряслось! - раздражённо прервал его Фролло.Гренгуар вздрогнул и с жаром закивал головой, словно признавая, что он и правда заговорился. Лицо его приняло виноватое выражение человека, пришедшего с просьбой.- Я знаю, вы человек учёный, и помимо прочего очень сведущи в медицине... именно ваша помощь как медика мне и требуется! Вернее, не мне, моей жене...- Жене? Так вы женаты? И давно ли?- Долгая история, если пожелаете, я расскажу вам её по пути.- Я смотрю, ты всё уже решил за меня, не дожидаясь моего согласия, - хмуро бросил Фролло. - Мне всё равно нужно зайти в мою келью за сумкой с лекарствами, так что тебе так или иначе придётся подождать. Лучше скажи мне, что с нею? Она больна?- О нет, слава Богу, никакой болезнью она не страдает. Но сегодня днём какой-то щёголь верхом на лошади сбил её с ног, и теперь она совершенно не может ходить - мне пришлось нести её домой на руках. Бедная девочка!- Ладно, я помогу. Жди меня у входа в собор, я скоро буду.- О, разумеется! Теперь, прождав так долго, я готов ждать ещё столько же, лишь бы вы согласились помочь!- Я постараюсь управиться побыстрее, иначе твоё волнение передастся стенам собора, и он, того и гляди, рухнет.- Ах, что вы такое говорите!- Я говорю, чтобы ты отсюда убрался, несчастный! Подыши воздухом и успокойся, наконец!Выпроводив, таким образом, неугомонного Гренгуара из церкви, Фролло вздохнул и направился в свою келью. Настроение у него было скверное, и от визита болтливого поэта лучше оно не стало. С того дня, как он вновь помог Эсмеральде избежать встречи с Фебом, прошла уже пара недель, и, хоть он и видел её почти каждый день на площади, встретиться случая не выпадало. Изредка он даже замечал, как она в нерешительности встаёт у дверей собора, но всякий раз она уходила, улетала, словно пугливый мотылёк. И всякий раз Фролло испытывал странное волнение, наблюдая за тем, как она заглядывает внутрь, представлял, что открывалось её взору: тёмные своды собора, неясный свет множества свечей, ряд колонн, уходящий вглубь просторного зала, длинные скамьи для молящихся и алтарь; представлял запах воска и ладана, доносящийся до неё, представлял, как веет прохладой от древних стен.Фролло коснулся рукой лба, остановившись посреди лестницы, и мотнул головой. Нет, эти стены, хоть и прекрасные, но всё же слишком мрачные, слишком гнетущие на фоне её беззаботной лёгкости. Неудивительно, что она больше не хотела здесь появляться.Уже в своей келье Фролло вдруг припомнил, что часто видел на площади и Гренгуара, только раньше он этому значения не придавал. А ведь и правда, он постоянно крутился перед собором, причём явно в компании цыган. Неужто его жена - цыганка? Да уж, неисповедимы пути Господни... Фролло подхватил сумку, запахнул плащ и поспешил вниз, к своему незадачливому ученику.Гренгуар дожидался его внизу, меряя шагами лестницу перед входом в собор. Увидев Фролло, он подбежал к нему и затараторил:- Ах, я всегда знал, что на вас можно положиться! Пойдём же скорее, время не ждёт! О, как она там одна?..Фролло только вздохнул. Когда он прогуливался с ещё совсем маленьким Жеаном, Фролло часто баловал его различными угощениями, однако за такой щедростью стоял так же и трезвый расчёт: очень трудно одновременно болтать и жевать. Сейчас архидьякон сильно жалел, что не может прибегнуть к этой хитрости, чтобы заставить Гренгуара замолчать.- Так вам интересно послушать о моей женитьбе? Право, весьма захватывающая история...- Что? - растерянно переспросил Фролло. Поэта он слушал вполуха, но его вопрос прервал раздумья архидьякона.- Вы спрашивали, когда я успел жениться, - напомнил Гренгуар.- Да, действительно. Я слушаю.Конечно, слушать Фролло не собирался. Пока поэт вещал, мысли Фролло вернулись к Эсмеральде: наверняка Гренгуар с нею знаком, раз уж он теперь дружен с цыганами? Возможно, стоило бы его спросить о ней? Нет, нет. С чего бы ему, архидьякону, интересоваться судьбой уличной танцовщицы? Впрочем, Гренгуар никогда особой остротой ума не отличался... И всё же нет, делать этого определённо не стоит. Во всяком случае, подумал Фролло, не сейчас. Может быть, потом. Мысль об этом неопределённом "потом" вызывала страх, но и приятное волнение.- ...И тогда поднялся оглушительный звон, лязг, задребезжало всё, что могло задребезжать, и я понял, вот он - конец...- Мы ведь уже скоро будем во Дворе Чудес? - Фролло огляделся по сторонам, прервав поэта на полуслове.- Всё верно, именно там я нашёл себе приют... Ах да, вам, пожалуй, лучше надеть капюшон - чужаков там не любят. Думаю, сан вас тоже в случае чего не спасёт, - Гренгуар вздрогнул. Видимо, история, к которой Фролло остался безразличен, всколыхнула в поэте ужасные воспоминания о его первом знакомстве с обитателями Двора Чудес.Фролло кивнул и накинул капюшон, полностью скрыв своё лицо в тени. Гренгуар, хоть и не закончил свой рассказ, продолжать его не порывался и наконец-то умолк, что даже обрадовало архидьякона. Но радость вскоре сменилась напряжением: даже при свете дня Двор Чудес всё равно умудрялся производить весьма гнетущее впечатление. Страха, как Гренгуар когда-то, архидьякон, конечно, не испытывал, но эта часть Парижа показалась ему особенно неприветливой. Тем более до этого Фролло тут ни разу не был, так что ему оставалось только положиться на своего спутника.К счастью, до лачуги, которую Гренгуар называл теперь своим домом, они добрались без приключений, так никого и не встретив. Поэт вздохнул с облегчением. Возможно, он совершенно зря так переживал, и какой-нибудь едва продравший глаза пьяница вряд ли доставил бы им проблем, но Пьер всё равно был рад, что им так и не довелось проверить справедливость его опасений.- Подождите немного, я зайду первый, скажу, что привёл помощь.Фролло кивнул и остановился у порога. Гренгуар же скрылся за дверью и с минуту архидьякон слышал только приглушённый голос поэта. Его жена, кем бы она ни была, отвечала слишком тихо, чтобы её можно было расслышать. В конце концов, Гренгуар вернулся и отворил дверь, пропуская Фролло внутрь.- Сюда, - указал он на дальнюю комнатку. - До сих пор не пускает меня туда, можете представить? Я положил её на кровать, и она меня тут же прогнала!Фролло удивлённо приподнял брови. Похоже, супруга Гренгуара довольно своенравна, подумал он про себя. Архидьякон снял капюшон, уверенно толкнул дверь от себя и застыл, будто громом поражённый. На пёстрых одеялах лежала Эсмеральда, а у изголовья её разноцветной постели устроилась козочка Джали.- Так это ты его жена?! - невольно вырвалось у Фролло прежде, чем он успел зажать рот ладонью.- Отец Фролло? - удивилась девушка, привстав на локтях. - Как вы?..- Так вы знакомы? - Гренгуар всё же ослушался наказа не заходить в комнату Эсмеральды и сунул свой любопытный нос в дверной проём, глядя то на бледного как смерть архидьякона, то на удивлённую цыганку.Фролло не отвечал, странная смесь удивления, отчаяния и гнева отразилась на его лице.- О да, мы знакомы! - воскликнула Эсмеральда. До того мрачная и тихая, сейчас она слегка оживилась. - Отец Фролло дважды помог мне!- С чем? - полюбопытствовал Гренгуар.- А это уже не твоё дело, - Эсмеральда скорчила гримаску. - Так это Гренгуар привёл вас, святой отец?- Да, - безжизненно ответил Фролло.- О, мой учитель - поистине умнейший человек! И прекрасный медик! Я сразу подумал о вас, как только Эсмеральда сказала, что не может встать, - обратился он уже к архидьякону. - Как же я перепугался!- Позволь, я осмотрю твою ногу, - наконец, промолвил Фролло, не обращая внимания на причитания Гренгуара.Эсмеральда помялась немного и кивнула.- Хорошо. Вам я доверяю. А ты выйди вон из моей комнаты! Я не разрешала тебе входить!- Неблагодарная, - буркнул Гренгуар, но повиновался и удалился, продолжая ворчать себе под нос.- Какая нога болит? - спросил Фролло, присев на край постели и стараясь лишний раз не смотреть в сторону Эсмеральды.- Левая, - пожаловалась девушка. - Я не могу даже ступить на неё, и от малейшего движения лодыжку пронзает боль!- Ты не могла бы немного... - ладонь Фролло замерла в нескольких сантиметрах от яркой ткани цыганской юбки.Эсмеральда снова кивнула, закусив губу, и приподняла край подола. Фролло отметил, что нога даже не опухла, а лишь слегка покраснела. Он бережно подхватил голень снизу, а второй рукой аккуратно подвигал стопу. Эсмеральда зажмурилась, стараясь не издавать ни звука, но от внимания архидьякона это не укрылось.- А было больно до того, как я начал осмотр? - спросил он.- Было, но двигать гораздо больнее.- У тебя растяжение, и довольно сильное, но при правильном лечении никаких последствий не будет, - длинные пальцы Фролло мимолётно скользнули по нежной смуглой коже, когда он встал с кровати. - Сейчас я вернусь.Фролло вышел из комнаты прежде, чем Эсмеральда успела вымолвить хоть слово. Но вернулся он очень быстро, в одной руке у него была миска с водой, во второй - уже смоченная тряпица.- Это чтобы прошёл отёк, - объяснил он, аккуратно положив тряпицу на лодыжку. - Сейчас я дам тебе лекарство, чтобы снять боль - вскоре после этого тебя, вероятно, начнёт клонить в сон - затем наложу повязку. Несколько дней лучше провести в постели, потом ещё недели на три от танцев лучше отказаться, если ты не хочешь повредить ногу снова, - размеренно и спокойно говорил Фролло, роясь в своей сумке.- Вы так добры ко мне, святой отец, - прикрыла глаза Эсмеральда, принимая из рук архидьякона чашку с лекарством. - Вы, верно, очень хороший человек! Хоть я вас почти не знаю, я в этом убеждена.- Пей, не отвлекайся. Да, ты меня, пожалуй, совсем не знаешь... - с какой-то особенной горечью сказал Фролло. - Как и я тебя, впрочем. Я и подумать не мог, что ты замужняя женщина. Теперь мне ясно, почему ты так избегала встречи с капитаном. Из-за мэтра Гренгуара, очевидно...- И вовсе не из-за него! - возразила Эсмеральда. - Хоть он и правда мой муж на ближайшие четыре года, от исполнения супружеских обязанностей я его освободила тут же!- Как же так? - опешил Фролло. - И откуда такая точная цифра - четыре года?- Это очень древний обычай. И, поверьте, я бы не торопилась связывать себя узами брака с незнакомым человеком, если бы только на кону не стояла его жизнь. Я не могла допустить, чтобы его повесили прямо в кабаке потехи ради, - неожиданно серьёзно сказала Эсмеральда и умолкла.- Вот оно что, - часть той мрачной задумчивости, что охватила девушку, передалась и ему, но в то же время он с трудом сдерживал радость от того, что замужество цыганки едва ли что-то значило. Однако он тут же одёрнул себя. До личной жизни Эсмеральды ему не должно было быть никакого дела. Торжество на лице архидьякона сменилось тенью плохо скрытой душевной муки.- Вам нехорошо? Вы так бледны, - взволнованно спросила Эсмеральда.- Это пустяки, - поспешил заверить её Фролло, пока она не успела встать. - День был довольно долгий, а ночью я почти не спал.- Из-за меня вы наверно совсем устали! - ахнула Эсмеральда.- Ничего подобного! - покачал головой Фролло. - Гренгуар правильно сделал, что позвал меня: травма несерьёзная, но не настолько, чтобы пустить её заживление на самотёк... К тому же ты, чего доброго, могла бы пораниться снова, едва встав на ноги. Нет, не вздумай себя винить, дитя. А теперь, позволь, я наложу повязку.- А можно ли мне кое-чем поинтересоваться? - спустя какое-то время сказал он, тщательно обматывая ногу бинтом, чтобы зафиксировать сустав в одном положении.- Чем?- Я не раз видел тебя у дверей собора, но ты так и не зашла. Почему?Эсмеральда поджала губы и отвернулась.- Не хочешь говорить? Извини, если я тебя чем-то задел.- Это ничего, - вздохнула Эсмеральда. - Это... довольно сложно объяснить. Может быть, когда-нибудь потом.- Как посчитаешь нужным. Пожалуй, на днях я навещу тебя, чтобы проследить за твоим выздоровлением. Лекарство оставляю тебе, если будет слишком больно, просто разведи небольшое его количество в полной чашке воды... ногу не тревожь, Гренгуару я скажу, чтобы делал тебе компресс. Думаю, ничего страшного не произойдёт, если ты всё же позволишь ему ненадолго зайти, - впервые за вечер Фролло еле заметно улыбнулся.- Наверное, - нехотя кивнула Эсмеральда, надув губки. - Было бы гораздо лучше, если бы вы остались, но у вас дела, я понимаю... не бросать же вам всё из-за меня!Фролло прикусил язык. О, он бы всё бросил, стоило ей только раз попросить!- Да, остаться я, к сожалению, не смогу, - скрепя сердце, подтвердил он.- Я всё, всё понимаю! - горячо воскликнула Эсмеральда. - Вы и так сделали для меня очень много, а я сказала глупость. Ах, что-то меня и правда так клонит в сон!.. - с трудом подавив зевок, неожиданно закончила она.- Лекарство действует, - мягко сказал Фролло, вставая. - Спи.- Нет, постойте... останьтесь здесь, пока я не усну?Архидьякон замер. Его бросило в жар от этой по-детски невинной просьбы, и он с трудом промолвил пересохшими губами:- Конечно, дитя. Я останусь.Спустя полчаса он покинул тесную лачугу цыганки. Эсмеральда уснула быстро, но долгое время он не мог оторвать взгляда от мирно спящей девушки, и ему потребовалось колоссальное усилие воли, чтобы уйти. Гренгуару он строго наказал делать компрессы и повторил несколько раз, чтобы поэт точно не забыл. Всё ещё выглядевший слегка обиженным, Гренгуар смягчился, когда из комнаты Эсмеральды тихо выскользнула Джали и ткнулась мордой в его ладонь. Фролло в последний раз напомнил про компрессы и попрощался со своим учеником, пообещав на днях зайти.По тёмным и узким закоулкам Двора Чудес Фролло шёл быстрым шагом, глубоко натянув капюшон. В вечерних сумерках он, бесшумный и стремительный, походил на тень, а значит в какой-то мере походил на самих обитателей Двора Чудес, потому неприятных встреч ему удалось избежать. Оставив негостиприимные улочки позади, он позволил себе пойти помедленнее. Сердце его бешено колотилось частью от быстрой ходьбы, частью - от сегодняшних событий. Множество противоречивых чувств теснилось в его груди, пока он неспеша возвращался к собору, подставляя лицо прохладному речному ветру. Какие-то его грели изнутри, какие-то - пугали, а какие-то наводили на определённые мысли и вопросы.

И отчего-то, хотя умом он и понимал, что ничего хорошего в его любви к молодой цыганке нет и быть не может, какая-то часть его мятущейся натуры пребывала в абсолютном спокойствии. Этой его части было достаточно того, что ничего по-настоящему плохого с Эсмеральдой не случилось, и именно эта его часть сладко трепетала при воспоминании о её просьбе остаться с нею. И уже у дверей собора Фролло приятно удивил тот факт, что именно эта часть заглушила собою другие, и впервые за долгое время сон архидьякона был глубок и спокоен.