Insomnia (1/1)

Он бы никогда не признался даже самому себе, что ему бывает страшно. До дрожи, до чертиков, до жути. Страшно ложиться спать. Его призраки слишком сильны, а прошлое цепко и безжалостно. И каждый апрель оно наваливается с новой силой, чтобы напомнить о себе свежей порцией самых изощренных кошмаров. Все из семьи знают об этом. И все сдержанно и вежливо молчат. Не вмешиваются, понимая, что нарвутся на агрессию. Даже Грейсон перестает звонить и доставать разговорами. Апрель тишины. И борьбы. Со сном. Прошлым. И кошмарами. Брюс думает, что на Джейсона повлияли издевательства Джокера, что он свихнулся от того, что умер, а затем получил второй, совсем не прошенный, шанс в Яме Лазаря. Наивно и глупо для самого великого детектива в мире. Тодда раздавило то, что было потом. Жизнь. Пустота. Одиночество. Осознание: его вышвырнули из памяти, нашли замену, как только захлопнулась крышка гроба. Как только был заколочен последний гвоздь. Брошена последняя горсть земли. О, он не был наивным и знал, мир несправедлив. Но степень этой несправедливости оказалась выше ожидаемой. Изломанному юноше?— могильные черви, маньяку?— койка в Аркхэме. Фильтр сигареты обжег пальцы. Джейсон выдохнул через нос две струи дыма в потолок и откинул голову на спинку стула. Бычок отправился в переполненную пепельницу. Места ему ожидаемо не хватило, и обгоревшие фильтры в облаках пепла посыпались на скатерть, испещренную полосами от ножа. Тесная кухонька очередного схрона не отличалась особым комфортом, уютом здесь и не пахло. Обшарпанный гарнитур с потрескавшимся лаковым покрытием, пожелтевшие от времени и сырости обои, которые местами отошли от стен. Маленький, пузатый телевизор на холодильнике. Одинокая лампочка на длинном проводе освещала почти рассохшийся стол, пустую рюмку на нем, початую бутылку самого дешевого скотча, три опустевших и смятых пачки, забитую пепельницу и разобранный пистолет. Таких вот квартирок у Красного Колпака по всему городу в избытке. Он перестраховывался, всегда заботясь о том, чтобы ему было, куда пойти. Сказывался прагматизм, воспитанный в нем безжалостными улицами. И вот маленькое логово стало последним рубежом его обороны. Сигареты закончились, а скотч?— нет. Джейсон выпрямился на стуле, плеснул в рюмку еще виски, потер глаза. Тяжелые веки так и норовили сомкнуться. Методы борьбы со сном были практически исчерпаны: Тодд перечистил свой арсенал целых два раза, выкурил все сигареты, уничтожил пакет крепчайшего кофе, который ему любезно оторвал от сердца Дрейк. В ход пошел последний инструмент?— алкоголь. Он действовал безотказно. Видимо, Джокер реально что-то повредил в его многострадальной голове, раз малейшая порция спирта в крови разжигала в Колпаке непреодолимое чувство тревоги, смешанной с гремучим коктейлем ярости, обиды и чувства вины. Еще пара порций, и он пойдет крошить челюсти в ближайший бар, чтобы перестать ненавидеть себя и окружающий мир. Ветер хлопал открытой форточкой, сквозняк касался кожи ледяными пальцами, гнал по спине колючие мурашки. Апрель в Готэме практически не отличался от февраля, разве что солнца побольше и дни длиннее. Тодд скинул футболку, перетряс пустые пачки и выудил последнюю сигарету, которая чудом завалялась на дне одной из них… На плечи легли маленькие теплые ладони. Острые когти едва ощутимо тронули кожу. Нажатие не многим более сильное грозило бы царапинами, но их владелица виртуозно владела своим оружием. И Джейсон до сих пор не мог понять, как ей удается быть настолько бесшумной. —?Ты открыл окно нараспашку в ожидании меня или раннего простатита? —?дыхание касается мочки, голос, словно горячая карамель, язык острее когтей. Кошка. Джейсон медлил с ответом. Он живо представил себе, как чаровница наклонилась к нему, как соблазнительно выглядит в этот момент. Всколыхнувшееся раздражение на собственную забывчивость и плохую позицию спиной к окну быстро утихает. Уступает место совершенно другим чувствам. Он рад и не рад ее визиту. Что больше?— пока не ясно. —?Что ты тут делаешь? —?слова царапают горло. —?Странный вопрос. Ты подарил мне целую связку ключей и список с адресами своих квартир,?— ладони соскальзывают с плеч, проезжаются по мускулам груди и торса, останавливаясь на бедрах. Кошка положила подбородок на ключицу Красного Колпака, притерлась бархатной щекой к густой щетине, словно раздумывая, продолжить ли исследовать его тело. —?Только не говори, что искала меня,?— хмыкнул Тодд. —?И не думала. Просто проходила мимо с прогулки. От осознания того, что это не ложь, становится горько. Они не виделись больше недели. И вот Мила явилась в момент, когда Джейсон особенно слаб. Нет, он не рад. Не рад, что девушка увидит его в таком состоянии?— жалким, растерянным, почти раздавленным. У анонимного клуба тех, кто борется с кошмарами, лишь один почетный член. Он. —?И многих сегодня обчистила, сладкая? —?Тодд крутанул колесико зажигалки и прикурил. —?Никого, кто бы этого не заслуживал. —?Не убедительно,?— он выпустил облако дыма в сторону Кошки. —?Фу! Ненавижу, когда ты так делаешь! —?разъяренно фыркнула бестия и молниеносно отстранилась. —?Не нравится? —?Колпак так и не взглянул на гостью. Хотя хотелось. Неимоверно. Но зрительный контакт лишит его последних остатков решительности. —?Подсказать, где дверь? Или по старинке в окно слиняешь? —?Хорошие манеры совсем не про тебя. Кто же так обращается с дамой? —?Кошка обошла стол и присела на его край прямо напротив. Тодд мысленно чертыхнулся. Магия ее гипнотических движений приковывала взгляд, полностью завладевала вниманием и разумом. Невозможно оторваться. Каждый жест плавен и тягуч, наполнен ленцой, присущей лишь тем, кто идеально владеет своим телом. Кошка закинула ногу на ногу, оперлась на одну руку, склонила голову к изящному плечу и полоснула своими лазурными лезвиями. Как можно смотреть так горячо такими льдистыми глазами? Испытующий, изучающий, пристальный взгляд остановился на лице Джейсона. Он в свою очередь беззастенчиво пялился в ответ, стараясь запомнить, запечатлеть в подкорке каждую самую маленькую деталь. Съехавший край перчатки, брызги веснушек, выпирающие косточки бедер, скрип кожи, запах ночи. Интересно, Кошка понимает, какой производит эффект? Какую власть имеет над ним, его воображением и умом? С какой вопиющей легкостью пускает его сердце в галоп? Колпак снова затянулся, но трюк с дымом повторять не рискнул. Не стоит испытывать терпение воровки на прочность таким образом. Риск, что однажды она не вернется, висит над Колпаком дамокловым мечом с начала их отношений. Да и всегда можно обойтись словами. О, Джейсон умеет жалить похлеще черной мамбы. —?С каких это пор обычная воровка стала считаться дамой? —?кривая усмешка. Намеренное принижение. Наглая ложь. Совсем не обычная. Такие таланты не падают с неба. Такому нельзя научить. Кошкой не удастся стать. Ей можно только родиться. Бедная Стефани Браун бегала за Кайл месяцами в надежде на крупицу внимания, но получила лишь уроки рукопашного боя. А Миле костюм достался после одной короткой встречи. И вот у Селины новая преемница, ничуть не уступающая предшественнице. Рыбак рыбака видит издалека? На воре шапка горит? Не достаточно быть ловкой, быстрой и обладать хорошеньким личиком. Хорошенькая?— как раз не то слово, которое можно применить к Кошкам. Как там у Данте? ?Он?— та сила, что вечно хочет зла, но вечно совершает благо?. Вполне о кошачьих, двойственных натурах, манящих чертовщиной и слепящим светом. Сколько раз Тодд высмеивал Брюса за его слабость в лицо и за глаза? Не сосчитать. И вот сам попался. Он ощущал себя мухой, угодившей в паутину, чем больше трепыхался, тем сильнее увязал в ней. Сигаретный дым не спасал. За ним нельзя было спрятаться от острой прелести Кошки, разящей похлеще разрывных пуль. Это бесило. Раздражало. Вызывало отторжение. И сильнейшую зависимость, ведь только рядом с ней жизнь по-настоящему обретала краски и вкус, могильный холод отступал, прошлое переставало иметь значение. Все переставало иметь значение, кроме мимолетной улыбки, плавного поворота головы, изгиба вишневых губ. —?С тех самых пор, когда распитие всякой дряни в одно лицо больше не является алкоголизмом,?— девушка сцапала пустую рюмку, понюхала и сморщилась. —?Ты себя совсем не жалеешь,?— она брезгливо отставила шот. —?У тебя с этим какие-то проблемы? —?Джейсон демонстративно отхлебнул из горла. —?У меня? Нет,?— Кошка наклонилась и лизнула горлышко бутылки, все еще зажатое в кулаке Тодда. —?Зачем ты пришла? —?недвусмысленный жест всколыхнул в Колпаке то, что он так старался держать в узде последние несколько минут. —?Мне не спится, Воробушек. Колпак подавил желание выматериться. Только идиот будет обманут напускной наивностью брошенной фразы. Вот еще одна ее способность. Видит насквозь. Как Мила умудряется прочесть его, словно открытую книгу? Неужели он настолько предсказуем или всему виной древнее искусство нинсо, которым владеет его девушка? Какой самоубийца научил эту бестию ?читать? лица? —?Я тут при чем? —?грубость вопроса не скрывает волнения. —?Раз ты тоже не спишь, мы могли бы встретить рассвет вместе. Это так банально и пошло. Но с крыши этой многоэтажки открывается отличный вид. Можешь даже отраву свою прихватить,?— Кошка соскользнула со стола, похоже, ей не требовалось согласие, и прошествовала мимо. —?Дай мне пять минут, чтобы одеться,?— Джейсон не умел принимать помощь, нередко отталкивая протянутую руку, но такой расклад его устраивал. Он позволял сохранить лицо, уцепившись за соломинку. —?Ты прекрасен и так,?— Кошка облизнулась, полируя взглядом крепкий торс в шрамах. —?К слову о простатите, я ждал тебя, а не его,?— улыбнулся Тодд. —?Пять минут, сладкая,?— он обнял девушку за талию и прижал к себе. —?И зачем мне отрава, когда есть ты? —?Плюща на тебя нет,?— хмыкнула Мила и подставила губы для поцелуя. Джейсон сжимал в широкой ладони маленькую теплую руку Милы и смотрел, как сиреневая кромка неба начала медленно подсвечиваться лиловым. Густые краски ночи стали постепенно разбавляться и светлеть. Липкий сумрак постепенно редел под натиском неумолимого приближения утра. Вскоре солнце робко показало из-за высоток самый краешек, его первые лучи осветили две фигуры на крыше, коснулись лица спутницы Тодда, раздробились искрами в ее глазах, запутались в вороных прядях Колпака, оставив розоватые блики на седой челке. Джейсон и Мила неотрывно смотрели в одном направлении. Смотрели на солнце. —?Сладкая,?— Колпак слегка сжал тонкие пальцы. —?Мм? —?повернулась к нему Мила. —?Какие у тебя планы на ближайшие десять часов? —?Есть предложения? —?Как насчет того, чтобы разделить со мной ложе и предаться неистовому сну? —?Заманчиво. Не могу не согласиться,?— лукаво улыбнулась Кошка.