Алые щёки (1/1)

Наступал вечер. Принцесса, как и пару дней назад, стояла на пристани и наблюдала за тем, как солнце заходит за горизонт, окрашивая небо в ярко-розовые и персиковые краски. Она была одна: все пираты ужинали в таверне, полной алкоголя, что, конечно же, не предвещало ничего хорошего. Поэтому девушка и отказалась идти с ними. К тому же, ей совсем не хотелось есть.Казалось бы, Мисаки застала такую красивую картину: лёгкие облака, словно белая морская пена, не спеша двигались по пёстрому небу, водяная гладь сверкала, словно тысяча драгоценных камней, а вокруг царила тишина. Но её сердце неспокойно. Окусаву терзали те же мысли, возникшие в её голове несколько дней назад. Увидит ли она ещё когда-нибудь эту красоту? Сможет ли ещё сделать глоток свежего воздуха? Ответ очевиден: нет. Какому правителю хоть раз выдавалась свободная минутка, чтобы вот так стоять и смотреть на небо?Да, скоро она выйдет замуж. Скоро станет королевой Осмурга. Но что ей это даст? Ещё больше удушающих платьев, гору дел и вечное сидение в стенах замка? Она насытилась этим ещё в первые шестнадцать лет своей жизни.Но никто её не спрашивает. Никому не интересны её чувства и мысли, потому что все используют принцессу для своей выгоды, даже её родной отец. Он говорил, что любит её, что готов сделать всё для её счастья и комфорта. Почему же он ни разу не спросил её о том, из-за чего она столь часто обмахивается веером, когда ей перетягивали корсет? Почему он не интересовался причиной её проблем, а просто дарил ей новые платья и украшения? Разумеется, ему было выгодно вырастить её такой.Мисаки становится тяжело дышать, однако на этот раз не из-за корсета, ведь тот остался в каюте капитана. Её шею словно обхватили руками, сильно сжав со всех сторон. Неужели она не замечала всего этого раньше? Как девушка могла поверить в то, что кому-то нужна здесь, а понять, что всё, на чём держалось её существование — сплошной обман, только сейчас? Сердце болит, а в глазах начинает неприятно щипать, как тут раздаётся до жути знакомый голос:— Эй, ты чего раскисла?

Окусава поднимает свои глаза, полные отчаяния, на капитана. Что он здесь делает, да и в такое время? Хотелось бы ей знать.— Попрошу не вмешиваться в мои личные проблемы, — с трудом отвечает принцесса, стараясь не показывать свои слёзы, что у неё, конечно, не выходит.— Это ещё почему? — нахмурила брови разбойница.— Потому что вы мне всё равно не поможете. Да и зачем вам знать причину? Будто дел поинтересней у вас нет.— Ну, в какой-то степени ты права, — вдруг согласилась Каору, заняв место рядом с Мисаки и устремив свой взор на небо, — Сидеть и выпивать с этими балбесами мне уже надоело.Тут она тихо усмехнулась, достав из кармана своей куртки курительную трубку, набитую табаком и начав разглядывать уже её.— Ну а ты-то почему здесь?

— Какая вам разница, почему? — язвит Окусава, однако капитан не обращает на это особого внимания, — Скажите честно, вам ведь только этот чёртов кулон от меня нужен, да?— Мне твой кулон и даром не сдался. Я просто хочу узнать, откуда он у тебя, — раздражённо вздыхает Каору, — А что касается твоей кислой физиономии, можешь не рассказывать, если хочешь. Но тебе будет вдвойне легче, если выговоришься кому-то.Принцесса молчала. Какой смысл ей рассказывать все свои тяготы какому-то пирату? Он ведь даже не поймёт её: для всех уже в порядке вещей то, что выдают замуж не по любви. Однако… Может, ей и в правду станет легче? Может, она наконец поймёт, что это — её долг, и смирится со своей участью?

Когда казалось, что вопрос уже исчерпан, и разбойница уже не ожидала услышать ответа и продолжила созерцать пейзаж, Мисаки тихим, надрывающимся голосом сказала:

— Я не знаю, что делать.Каору тут же удивлённо перевела взгляд на чуть ли не плачущую от безысходности девушку, однако ничего не произнесла.— Я совсем не знаю, что мне делать, — повторила Окусава, безотрывно глядя в одну точку и больше не пытаясь сдержать подступающие слёзы, — Скоро всё изменится. Скоро я буду жить в другом королевстве. Я знаю, что должна, но… — тут голос принцессы стал дрожать, — Всем на меня плевать. От меня только ждут, что я выйду замуж и стану королевой, но никто не спрашивает, чего хочу я.

Капитан испытывал смешанные чувства. С одной стороны, ему было жаль Мисаки, но с другой, он всё ещё не мог понять того, почему это говорит принцесса. Личность, у которой есть всё. Правда, сама разбойница была такой личностью, которая совершенно не видела ценности в людских богатствах, ровно так же, как и ценности в своём существовании, однако о представителях королевской семьи она имела другое мнение. Думала, что те прямо как её пираты: жаждут большего и не могут насытиться. Поэтому и устраивают каждый вечер пышные балы.— Разве не все принцессы мечтают о свадьбе? — вдруг спрашивает Каору, решив проверить достоверность слов девушки, — О жизни в роскошном дворце со своим ненаглядным принцем на белом коне?— Жизни?! Это не жизнь, а жалкое существование! — не выдержала Окусава, — Вы все говорите, что я должна быть счастлива в этой тюрьме, не имея возможности даже выйти на улицу! И это вы называете счастливой жизнью?! В таком случае лучше умереть, чем терпеть всё это!Всё-таки, разбойница не ошиблась. Впервые ей удалось встретить такого человека, который утверждал, что жизнь в замке — лишь жалкое существование. Тогда чем являлась жизнь простых крестьян? Уж точно не сказкой.— Хочешь сказать, что тебя даже дорогие платья и украшения не радуют? — как бы продолжает мысль принцессы Каору.— Да что от них толку?.. Это всего лишь вещь, собирающая пыль! — уже рыдает бедная Мисаки, закрывая лицо руками, и думая, что над ней опять смеются. Но она заблуждалась.Теперь сомнений больше не оставалось: Каору наконец нашла свою родственную душу. Такую же обреченную, как и она. Которая потеряла всё, имея все богатства: от самой себя до смысла жизни.А Окусава продолжала горько плакать, ведь то, что она наконец выговорилась кому-то, нисколько не помогло ей смириться со своей гнусной участью. Принцесса не сможет уговорить оба королевства отменить свадьбу, ведь все решения уже давно были приняты, а потому оставалось только с ужасным чувством безнадёжности ждать венчания.— Послушай, — вдруг произнесла разбойница, тем самым отвлекая девушку от рыданий, — В этом мире люди уже давно забыли про справедливость. Тут каждый сам за себя, понимаешь? Никого не интересует чужое мнение. Всем лишь бы забрать себе как можно больше и протиснуться наверх, — тут Каору осторожно берёт нежные руки Окусавы, которыми та закрывала лицо, — Им выгодно то, что ты так легко поддаёшься. Но они даже не представляют, на что ты способна.— Но я ведь ничего не смогу сделать! — отрицает принцесса, подняв поблёскивающие от слёз глаза на капитана, — Свадьба уже назначена, и никто не станет меня слушать!— Ты и не обязана им ничего говорить. Нужно действовать, а не болтать, э… Ты так и не сказала, как тебя зовут, — немного отходит от темы разбойница.— Мисаки, — представилась та, в последний раз всхлипнув и вытерев слёзы, катившиеся по щекам.— Отлично, Мисаки. Так вот, если ты приняла осознанное решение не выходить замуж, я могу тебе в этом помочь. Только прошу, не реви так. Ещё ничего не произошло, а ты уже убиваешься.— Помочь?.. — с надеждой переспросила Окусава, однако тут же опомнилась. Она же разговаривает с пиратом! О какой честной помощи тут может быть речь? — С чего бы вдруг вы станете помогать мне?— Люди не всегда должны объяснять свои поступки.Принцесса ещё больше засомневалась. Услышать такое от капитана бандитов можно далеко не часто. Но разве у неё есть другой выбор? Если девушка не согласится, исход ей уже известен. Однако рисковать ей всё равно было страшно.— Я подумаю над вашим предложением, капитан, — произносит Мисаки, переводя взгляд вдаль, на темнеющее небо.***Они ещё долго стояли на пристани в полном молчании: одна была полностью погружена в свои мысли, а вторая просто любовалась серебристой от лунного света водой. Однако вскоре совсем стемнело, а потому нужно было возвращаться в деревню.— Ты не голодна? — нарушила молчание Каору.— Немного.— В таком случае, нам следует вернуться. Кстати, смотри, что дал мне мой юнга, — вдруг произнёс капитан, после чего достал из кармана ту самую курительную трубку, — Щедрый малый.— Так ты куришь?— Ох, если бы. Мне хватило того раза, когда я закашлялась так сильно, что чуть не упала за борт, — тихо усмехнулась разбойница.Принцесса удивлённо посмотрела на капитана. Как сильно нужно было ей кашлять, чтобы иметь риск свалиться с судна? Впрочем, Мисаки и сама не знала ответа на этот вопрос. Ещё бы, ведь она никогда не брала в руки трубку.— И как же так получилось? — интересуется девушка.— Ты правда хочешь это знать? — улыбнулась Каору, — Эту историю даже мои пираты не слышали.— Ну, если ты хочешь, можешь рассказать её.Честно говоря, капитан и не думал, что у них завяжется разговор. Однако он давно хотел поделиться этой историей хоть с кем-то, а потому и начал рассказывать:— В общем, это случилось около четырёх лет назад. Тогда я ещё не была капитаном, а оттого мой экипаж, слава Богу, и не застал это недоразумение. Насколько я помню, почти каждый третий матрос на том корабле имел у себя в кармане трубку, и при каждом удобном случае покуривал её. И одна я и ещё несколько девчушек никогда не притрагивались к трубке, не имея даже малейшего представления о том, как её курить. И очень зря, ведь потом экипаж ещё долго смеялся над этим…Окусава внимательно слушала, чувствуя непривычную теплоту от слов капитана. Подобные истории ей рассказывала мисс Вуд, когда они в очередной раз примеряли платья или же попросту отдыхали после трудного дня.

—…и в один день я решила доказать им, что это не так. Ну и конечно же, я не знала, что табак в той трубке был невыносимо крепким, и стала гордо курить её, словно всю жизнь этим занималась! Только вот потом у меня подогнулись коленки, и я стала кашлять так, что со стороны казалось, будто я болею чахоткой. Почти все вокруг захохотали, и лишь пара-тройка матросов спохватилась и удержала меня, чтобы я не свалилась в воду!

Тут и Мисаки стала тихо смеяться, прикрывая рот рукой. Она и не думала, что в прошлом капитан был таким глупым щеголом. Глупым, но забавным.— Это не смешно, чёрт возьми! — заметила хихиканье принцессы Каору, которая, впрочем-то, и сама готова была в любой момент рассмеяться, — Ты знаешь, как меня только не называли? Меня прозвали ?ходячим дымоходом?! Представляешь, как унизительно?!Теперь-то Окусава и вовсе не выдерживает, начав смеяться так, что на её глазах выступили слёзы. Во дворце она почти никогда не смеялась: хохот считался чем-то неприличным, а потому дамам и принцессам приходилось держать себя в руках. Хотя и повода для забавы у них особо не было. Но сейчас некому её осудить, и никто на неё не смотрит, разве что разбойница, которая и сама уже чуть ли не разрывалась от смеха.— Только не говори мне, что ты опять плачешь! — пытается отдышаться Каору, покашливая в кулак, однако, слыша звонкое хихиканье Мисаки, чуть ли не падающей на землю, опять не сдерживается и уже закрывает себе рот рукой, дабы прохожие не подумали, что эти двое сошли с ума, — Всё, всё, хватит, на нас уже люди смотрят!И правда, жители деревни как раз в это время возвращались с работы в поле, проходя мимо этой пристани. И, разумеется, видя этих двух, в недоумении на них таращились.

— Ладно, пошли, — произносит капитан, когда девушка наконец успокоилась и перевела дыхание, — Становится холодно.Окусава, кивнув, следует за разбойницей в тускло освещённую деревушку. Почему-то она совсем не замёрзла, хоть временами и дул холодный ветер. Этот простой разговор будто бы грел её изнутри, проходя по всему телу и задерживаясь в области сердца. Мисаки не помнит, когда в последний раз чувствовала такое: разговоры с мисс Вуд, безусловно, очень радовали её, однако такого тепла она никогда не ощущала. Разве что поздними вечерами, когда она, укутавшись с головой в одеяло, обнимала подушку. Это помогало уснуть ей: девушка представляла, что мама здесь, рядом.Наконец, капитан и принцесса были на месте. Открыв массивную деревянную дверь, Каору пропускает Мисаки вперёд. Та медлит, однако всё-таки заходит.

Всё помещение было занято пиратами, которые оживлённо обсуждали что-то между собой. На удивление, они почти не были пьяны: похоже, вчерашний урок пошёл им на пользу. ?А вот и вы, капитан!? — встаёт из-за стола Хагуми, подбегая к разбойнице, — ?Где вы пропадали??. Позже она переводит взгляд и на Окусаву, отчего в рыжей голове уже начинают появляться догадки.— Не столь важно, Хагуми, — невозмутимо отвечает Каору, — Лучше усади её за стол. Кстати, надеюсь, вы не забыли найти принцессе место на нашем новом корабле, как я и просила?Юная разбойница даже язык прикусила: она совсем забыла об этом поручении, что уж говорить о других пиратах. ?А мы разве не будем ночевать здесь?? — вдруг спросил кто-то из них, на что у капитана даже глаз немного задёргался.— Дайте-ка угадаю, вы уже купили все комнаты в этой таверне? — делает глубокий вдох Каору, дабы хоть как-то сохранять спокойствие. Хотя, как ту можно оставаться спокойным, когда весь твой экипаж — сущие дуралеи?— Мы забыли, капитан, клянусь! — снова пала на колени Хагуми, но бандитка лишь отмахнулась, подойдя к хозяину этого заведения, после чего наклонившись к нему и перейдя на шёпот.— Можно ли вернуть деньги обратно?

— Денег не возвращаем, — как назло улыбнулся тот, отчего все присутствующие, включая и Мисаки, уже приготовились к самому худшему, заткнув уши.— Да где только такие сукины сыны берутся?! — не выдерживает Каору, ударив кулаком по столу так, что хозяин вмиг перестал улыбаться, а стеклянная бутылка с алкоголем, которую он держал в руках, полетела на пол, — Каких идиотов я впустила к себе на корабль?! А этот старый хрыч ещё лучше! Что значит ?денег не возвращаем??!

— Я-я имел в-в-в виду, что мы возвращ-щаем т-только п-п-половину оплачиваемого, — сразу же исправился перепуганный мужичок, надеясь, что это хоть как-нибудь загладит ситуацию.— Половину?! — с гневом переспросил капитан, во взгляде которого будто сверкали молнии, — Половину ты своей мамке вернёшь, а сдачу себе оставишь, а нам возвращай всё до единого, чёрт ты бессовестный!Хозяин не стал перечить и сразу же кинулся к мешку с деньгами, после чего не только вернул им потраченную сумму, но и предложил бесплатный ночлег и бутылку рома в придачу. В общем, то, что пираты снова нагрешили перед капитаном, наоборот обернулось им удачей. Правда, от этого разбойница не стала менее злой на них.

?Ей-Богу, убила бы их, если бы не были моими товарищами?, — мысленно негодует она, сев за барную стойку и сделав пару небольших глотков рома, дабы хоть немного успокоить свои нервы. Не хотелось ей разбрасываться бранной речью перед принцессой, ох, как не хотелось! Но что тут поделаешь, когда твои бандиты — настоящие идиоты?Кстати о принцессе: Мисаки была просто потрясена тем, как хозяин беспрекословно отдал все деньги Каору — обычно, девушек тут даже в расчёт не берут. Однако Каору ведь не простая девушка.Вдруг их взгляды пересеклись. Сердце сильно заколотилось, когда капитан жестом пригласил её сесть рядом. Окусава делает вид, что не ожидала этого приглашения и никак не хотела сама подсесть к нему, но вот незадача — её выдали алые щёки.