Часть 2. Скелет. (1/1)

Сегодня, в 0:26 ночи по Порадовскому отсчету времени был разрушен мост, соединяющий ущелье Рэндос и ущелье Яэль. Мост находился в точках х1200; у1250 по алгебраическому отсчету координат. Причина неизвестна. Свидетели (пр.: люди, а именно 25 чел.), живущие на берегу единственного в Долине Грома озера Яэль утверждали, что скот, пасшийся ранее, погиб на месте. На телах животных были обнаружены красные отметины никому неизвестного происхождения (колдографии* 1; 2;). Расследование дела ложится на плечи членов воинственной труппы.Стражник закрыл папку, достал файл с колдографии и протянул их нам. На них было изображено, как люди в перчатках трогали ?ожоги? на телах коров и свиней, пытаясь найти причину смерти.— Говорить по сто раз не буду. — заговорил своим басом райский стражник. — Как вас зовут поименно — не знаю, так что сейчас назову имена, кого назвал — выходит вперед.Все кивнули.— Кайя, Вирт!Мой напарник вышел вперед, и стражник отметил что-то у себя на документе.— Люмос, Рефрин!Я оступился так же.— Серф, Руби!Полуэльф подошел ближе, гордо выпятив грудь. Глава моей гильдии с отвращением глянул на него, сдерживаясь от комментария.— Импула, Форест! Хотя, можешь ничего не делать, я тебя знаю, да и тут ты один остался, догадаться можно. — одобрительно кивнув, светловолосый страж встал, сложив руки за груди. — Ну-с, досконально вам все объяснит глава, он знает, он этим занимался, так что вы свободны. — он небрежно махнул рукой в нашу сторону.Мы почти синхронно развернулись и змейкой вышли из кабинета. Спускаясь по лестнице, Форест рассказывал нам, что в расследовании гильдейских дел нет ничего сложного, зато прибыль будет капать рекою. Однако стражники не горели желанием доверять его нам; я был слишком молод, Вирт слишком слаб, а Руби здесь оказался довольно странным образом — он был и молод и слаб одновременно, но имел бдительность, смекалку и хитрость. Отпускать его одного было опасно, поэтому наш глава попросил примкнуть нас к расследованию и по мере этого утереть полуэльфу нос. Конечно, он это не озвучил, но Серф догадывался. Я с досадой подумал, что завуч опять будет вести мне лекции о том, что нельзя ради гильдии пропускать уроки, что в первую очередь знания, а только потом — война и богатство.— Послезавтра, пол седьмого, встречаемся у портала в Долину Грома, все помнят? Отлично, тогда счастливо оставаться. — Форест достал из кармана камни телепорта, и, произнеся нужное заклинание, испарился в облаке из желто-голубого дыма. Никто из нас троих не мог позволить себе такую роскошь, приходилось добираться до дома самим.— Мне в ближайший трактир, за едой. — Вирт добродушно улыбнулся, помахал рукой, запрыгнул на привязанному к военному участку коня и поскакал.— А вот мне с тобой в одну сторону. — Руби захлопал глазами и пошел.— Не удивлен, что ты не взял транспорт с собой, тут до телепорта не далеко, хах. — потупившись, я почесал затылок.Эльф ничего не ответил.— Слушай, а ты ведь, вроде, академию закончил? А как так-то? Вроде младше меня, а уже не учишься. — диалог как-то не вязался.— Не академию, а КУИНСЧиМ.— Что?— Колледж углубленного изучения наук в сфере чародейства и магии. — он сплюнул. — Я начал обучаться там, когда мне было пять, и закончил, когда было четырнадцать. Теперь у меня статус технологического образования.— Технологическое образование? Ты уверен, что такое вообще возможно?— Вам в школе не давали почитать книгу ?Обыкновенная Земля?? Там говорится о легенде про группу ребят, которые не знали, на кого им работать, и стали они перебирать всевозможные варианты, которые, кстати, указаны в конце книги. Такую книгу нам давали еще на четвертом курсе. Я выбрал работу чародея-механика, углубленно изучал в колледже микроконцепцию, расщепление души, работу магических механизмов, темные искусства…— Темные искусства?! Разве это не было запрещено нацией?— Было. Но нам дали особое разрешение на изучение темной магии, с условием того, что мы будем пользоваться только литературой, а не опытами и практикой.Одно было удивительнее другого. Вирт был прав, когда говорил, что этот парень понадобился бы нам в гильдии; уж больно много он знает, уж больно много можно было получить выгоды. И ведь правда — ему предоставляли ту книгу на четвертом курсе, а я сейчас учусь только на втором.— Можно задать вопрос? Как ты попал в этот колледж?Руби споткнулся об камень и чуть не упал, но вовремя сумел сдержать равновесие.— Так скажем, туда поступают дети только со сверхвозможностями. Вот я, например, когда был совсем мальчишкой, имел дар разговаривать с деревьями. А поскольку у меня не было родителей, колледж обеспечивал мне не только обучение, но и жилье, и я, можно сказать, поступил на бюджетное. Правда, мороки перед этим было много; основные предметы на экзамене ты должен сдавать на отлично.— Почему у тебя не было родителей? — я боязливо посмотрел на него. Не очень хотелось давить на подростка, но любопытство взяло вверх.— Как знать, как знать. Может, их убили. Ведь в Теосе не всегда было мирное время.— Кто убил?Руби внезапно остановился и посмотрел прямо мне в глаза.— Если я тебе скажу, ты все равно не поверишь.Краем уха я услышал звон телепорта.— Тебе дальше. А я возвращаюсь к себе. — он шел спиной вперед, изъедая меня взглядом. Наконец, встав на круг, Серф исчез в потоке синих искорок.Разговор с полуэльфом не давал мне покоя. Много чего в моей жизни в последнее время происходит непонятного; завуч смеется над предсказаниями, эльфы рассказывают мне истории про родителей, а животные на пастбищах гибнут, как мухи.На лекции по Мифам и легендам мы продолжали разбирать основы темнейшей магии. Как выяснилось, один из таких видов — заключение темнейший энергии в эфир. Учительница поленилась рассказывать нам и попросила самостоятельно на уроке разобрать тему в учебнике, который гласил:?В науке эфир — органическое соединение кислот со спиртом, бесцветная летучая жидкость с характерным пряным запахом, используемая в традиционной медицине для замораживания сторон тела. В темной магии означает то же самое, но выполняет другую функцию: в магический эфир можно заключить энергию, силу, зелье, а некоторые темные маги использовали его даже для заключении нескольких душ. Но, это, как и большая часть проходимого нами материала, всего лишь миф.?Прозвенел звонок, и, как обычно, я оседлал коня, добрался до палатки, чувствуя сладкую сонливость и понимание того, что завтра придется вставать раньше, чем обычно, я упал на мягкий, прохладный матрас и стал засыпать.***Что вы знаете о вздорных различиях? Вздорное различие — это когда по берегу валяются останки людей, то разодранные в клочья, то с ужасом на лице лежащие трупы. Зато на подходе в деревню было видно, что все оставалось как прежде. Никаких признаков того, что неподалеку погибли десятки людей.Меня передернуло. Импула выпучил глаза, как-бы давая понять, что он знает об этом не больше, чем мы. Он достал дело, ткнул пальцем в бумагу и попросил нас сосчитать количество трупов, лежащих у берега. Руби с деловым лицом заявил, что здесь находится двадцать четыре тела. Где находится двадцать пятый, знал только черт.Вы действительно хотите знать, каково это — смотреть на изувеченные и изуродованные тела людей? Вы серьезно думаете, что кровь и кишки — это забавно? Тогда представьте себе то, что представил я; люди, привязанные к деревянным крестам, молят о помощи, молят о том, чтобы их освободили, они хотят жить и не желают, чтобы их кто-то лишал этого права. Однако на этот раз фортуна была не на их стороне: человек в черной маске ходит по кругу, поджигая один крест за другим, с радостью слушая визги народа. Знали ли вы, что самая болезненная смерть — это самосожжение? Я был рад только одному — мне не приходилось знать или видеть собственными глазами, что происходило с каждым из них и какие пытки они испытывали. Я мог только с ужасом гадать о том, от чего они умерли, на ум приходил только огонь, нет, нет, это не похоже на огонь, но я хочу думать, что их просто сожгли, просто сожгли и оставили здесь, да, так и поступили…Ладони намокли, колени стали дико дрожать, я чувствовал, как костюм прилипает к запотевшей спине. Мне никогда не приходилось видеть трупы крупного скота, а уж про людей я и вовсе молчу.Форест отошел как можно дальше, выставил вперед копье и произнес заклятие ?Mementote?, чтобы потом удачно создать колдографию на бумаге.— Смотрите, я кажется нашел двадцать пятого. — Руби поманил рукой. У меня кольнуло сердце, и меньше всего сейчас мне хотелось идти за ним.Труп был подвешен за шею на проводе, который торчал из огромной дыры, сделанной на втором этаже кирпичного дома. Тело этого человека отличалось от остальных. На нем не было никаких признаков насильственной смерти. Труп можно было описать только одним способом: кожа да кости. Да-да, так все и было, это был скелет, покрытый грязно-красной кожей. Я не выдержал, забежал за куст и меня стошнило. Теперь я чувствовал опустошенность как и духовную, так и физическую.— Вы можете лапать и изучать его сколько угодно, вы можете записывать колдографии, вы можете обыскать все дома с трупами, но я в этом не участвую ни за какие деньги. — сквозь всхлипы говорил я. - Нет, это всего лишь какая-то болезнь, и чтобы не мучится, этот парень решил умереть сразу. Их никто не пытал. Их. Никто. Не пытал. — я пытался успокоить себя, заставляя мозг думать так же, но он почему-то говорил обратное.— Эй, успокойся, ты меня пугаешь! — Вирт приобнял меня за спину и выпрямил, теперь мои красные локоны не свисали вниз. Он, кажется, понимал мое состояние, но сам не подавал виду на беспокойство. Сильный человек.— Ладно, вы оставайтесь тут, а мы с… этим пройдемся по местности.Вирт помог мне подняться на невысокий холмик и мы сели на сырую землю.— Ты ведь понимаешь, что после этого все закончится и дело передадут в более серьезныеруки?— А? Да… — я не хотел отвечать на вопросы и сам не понимал что говорил, а если и понимал, то забывал через пол минуты, будто нахожусь под крепким алкоголем. Обстановка вокруг немного протрезвила меня. — Слушай, Вирт, ты понимаешь, что все это значит? Болезнь редкостная, передалась от животных к человеку, и теперь она может заползти и в другие деревни!?Разве что, их не убили, за то что те много трепали языком перед следователями.? — ехидно напомнил о себе внутренний голос.— Люди! Они должны знать! Иначе…— Тихо, тихо, Рефрин, нам это дело уже не принадлежит, мы придем обратно на участок и откажемся! И все, делов-то! Пусть сами разбираются!Зрение сумело сфокусироваться, и я огляделся по сторонам. Видимо, это был легкий шок.— Нет, Вирт, ты не понимаешь. Следователям будет наплевать на людей, живущих рядом, они будут разбираться медленно, как и со всеми делами, а здесь… А здесь нужно быстрей найти причину и обезопасить остальных.Вокруг было тихо. Трава была серо-зеленого цвета, видимо, вирус будто пеленом прошелся и по ней, так же как и по увядшим растениям и озеру Яэль, которое теперь было вовсе никаким не озером, а болотом. Чувствовался запах смерти. Смерть пахла ржавой водой и сырым мясом. Смерть пахла умершими цветами и перегноем. Сметь пахла горелым пластиком и мокрым асфальтом. Тут я пригляделся и подумал, что я еще нахожусь в состоянии шока и мне почудилось. Однако мой напарник одернул меня и выпрямил руку, чтобы показать, что вокруг летают частички чего-то густого, черные капельки размером с горошину разлетались по пространству. Это и была та зараза, убившая двадцать одного деревенского жителя, это и была смерть.Руби и Форест подошли к нам и сообщили, что кроме одного пополам разломанного стола вся мебель была цела и стояла на своем месте. Они тоже заметили эту хрень (как еще это назвать?)и взяли образец в контейнер. Хвала небесам, на нас заранее было наложено заклятие ?Tueri?, которое защищало нас от бактерий.— Смотрите, снег пошел. — Руби приподнял ладошку и поймал снежинку. — Он… черный.Вирт резко вздохнул. Теперь было понятно, какого цвета была смерть. Ни белого, ни красного, ни серого, а именно черного.***Сидя в комнате следователя, мне почему-то захотелось побольше разглядеть внешность Серфа, поскольку до этого я не обращал на него почти никакого внимания. Сбоку я мог увидеть только половину лица, которые смотрели вперед, а заостренные эльфийские уши дергались каждый раз, когда тот удивлялся или пугался. Щеки у полуэльфа были чересчур надутые, как у хомяка. От этой мысли мне стало смешно, тот сразу же повернулся ко мне лицом, и на меня уставилась пара широких стеклянных глаз серо-зеленого цвета, что становилось не по себе. Униформа была дурацкой: ярко-охровая, набекрень одетая шляпа с отдернутым и очень забавным помпончиком на конце и такого же цвета штаны с рубахой и пришитыми к ней желтыми пуговицами, однако, смотрелись вызывающе, но впечатление не портили.Сержант встал, распрямив плечи и выпятив грудь вперед смирил нас всех взглядом.— Пожалуйста. — он пододвинул в нашу сторону кусок аккуратно вырезанной квадратом бумаги.— Share. - автоматом произнес Форест, и память, запечатанная в его оружии перенеслась на бумагу. Так вышла полноценная колдография.Стражник схватил клочок, тщательно просмотрел его, кивнул и положил в файл. Достав из ящика мешок с мелочью он то ли с отвращением, то ли из-за пакости швырнул его на стол, так, что веревочка, связыющая его развязалась, и мелочь просыпалась на стол.— И это все?! За такие-то вещдоки? Как прикажешь делить это?— А что вы хотели? — съязвил стражник в легком серебристом бронежилете. — Это всего одна колдография, дальше вы расследовать дело побоялись, но могли бы еще сделать, пока были там, хуже от этого никому не станет. — он теребил серебряные запонки на рукавах, ехидно улыбаясь.Импула хотел было что-то возразить, но спорить не имело смысла, да и аргументов у него было меньше. А то, мало ли, вдруг и это отберут.Все с недовольными лицами вышли из кабинета. Глава отсыпал мне и Вирту по четыре золотые монеты, а остальное завернул и положил себе в карман. Руби прокашлялся.— Чего, со здоровьем проблемы? Лечиться надо, а не по заданиям ходить. Ничего я тебе не дам, не дорос еще. — он развернулся и шел по той же дороге.Когда Импула отошел на достаточное расстояние, шестидесятидюймовый Руби с силой дернул подол его мантии, а сам глава упал, и мелочь из его кармана вновь просыпалась, только теперь уже на пол. Эльф подошел, запихнул половину к себе в сумку и небрежно вымолвил ?Остальное можешь оставить себе.? Вирт ткнул меня локтем в ребро, а когда я посмотрел на него, то увидел на лице товарища восхищенную ухмылку.Придя домой, я первым делом набрал холодной воды в ведро, чтобы умыться и снять с себя весь этот кошмар. Глядя в зеркало, я увидел, что у меня под глазами появились круги. Это либо от недосыпа, но скорей всего от раздраженности. Я почесал выбритый мною левый висок и расческой перекинул оставшиеся красноватые локоны направо. Лицо у меня было дико уставшим, так как после всего этого дня меня еще возили в медицинский центр, где заставили жрать горькие таблетки и запивать это раствором из марганцовки. Еще раз окунув лицо в ванночку с водой, я вытер его полотенцем, оделся и поскорей хотел выйти на улицу, ведь там был свежий воздух и теплый ветерок.Однако, снаружи было безветренно. Сентябрь не радовал ни дождями, ни ветром, ни холодом. Все было как летом, только солнце стало уходить раньше, примерно на сорок минут.Я посмотрел вокруг. Все же, переосмыслив некоторые вещи и попытавшись забыть случившееся, я со спокойной душой мог утверждать, что два десятка человек это не так уж и много, и причин для паники нет. Наоборот, тут, на опушке, в воздухе вместо смерти витало сладкое чувство влюбленности.Гариэльд шел по тропинке, не оглядываясь по сторонам, когда летящие рядом чумоносцы преследовали скот и ловили его. Оставшиеся рядом разносчики стали укоризненно смотреть на него.— Удивительно! Как хозяин мог выбрать такого старого и трусливого на роль разведчика?! — выкрикнул молодой чумоносец.— Ирод! Как таких как тебя земля носит! — теперь это сделала женщина, с кудрявыми, пышными и черными как ночь волосами. Впереди стоящий темный приспешник зашипел и завертел своим длинным, змееподобным языком.Вход в кирпичный домик охранял адский стражник. Он посмотрел на Гариэльда и заговорил:— Девочка спрятана там. Видишь, к окнам и к двери прибиты доски? Девчонка там.И она хорошо защищена. Так что, будь предельно внимателен и осторожен.Старик ничего не ответил. Приспешник приказал отойти ему на безопасное расстояние. После этого, рыцарь достал копье и басовым голосом прогремел: ?Umbra Phoenix!? Дверь, так надежно забитая деревянными досками и брусками разлетелась на мелки щепки из-за языка пламени, направленным в нее стражником. Гариэльд ожидал увидеть там родителей Лесли, однако, тишина не была нарушена, будто внутри никто не живет уже больше года. Войдя в дом, он понял, что там все было так же тихо. Он еще раз оглядел все комнаты, осторожно заглядывая и вытаскивая вперед оружие, тем самым говоря, что он готов к атаке, но в комнате каждый раз никого не было. Аккуратно поднявшись по лестнице, он услышал шаги. Было бы странно со стороны родителей Лесли не скрывать свое местонахождение. Значит, что-то здесь не так, это, должно быть, ловушка. Гариэльд достал усилитесь, который как только прикоснулся к полукопью, запищал. Он нацелил его на последнюю дверь, и, нервно сглотнув, прокричал:— Choream Draco! — дверь отскочила и в комнате появилась мама девочки, которая воинственно держала перед собой лиру, нацеленную прямо на Гариэльда.— Impetum animae! — прокричала она, и из лиры проскочили оранжевые лучи, которые очень болезненно соприкоснулись с телом приспешника, и тот упал. — готовься умереть, старый имбецил!— Invisibility. — прошипел он и стал невидимым. Женщина попятилась назад, почуяв неладное, но было уже поздно. Старик, применив настолько темную магию, насколько было возможно, повалил ее на землю так, что она оказалась в состояние полусмерти, ведь вся ее передняя сторона тела была в ожогах, в том числе и лицо.?Убей ее!? — голос сына дистанционно доносился до Гариэльда. — ?Убей эту дрянь, убей эту дрянь на глазах у ее дочери, я хочу, чтобы она это видела, а ты машинально исполнял мои поручения и приказы! Подвесь эту противную шлюху за шнур и дай ей задохнуться!?Выбора у него действительно не было, хотя все говорят, что выбор есть всегда. Стоило только подчиниться ему, и все пройдет как по маслу. И все бы так и пошло, если бы из-под кровати не выползла девчонка, не швырнула ему кинжал и не попала бы прямо в глаз.— Зараза, сука! Как ты посмела, тщедушная?! — он вынул кинжал из глазницы, оборвал с мантии кусок полотна и перевязал на голове раненное место. Мать лежала на полу и смотрела на него, как зомбированная, что-то невнятно говоря. — Suges anima! — из кинжала резко вылетела синяя струя света, попала прямо в чернокожую девочку, и та упала. Лесли лежала мертвая.Гариэльд ожидал услышать крики матери, крики о том, что ее дитяте жестоко убили, что никакая радость в жизни больше не сможет затмить ее горя, что во всем виноват он, этот жалкий старикашка. Но она все также продолжала лежать и хлопать губами, словно рыба, которую выбросили на берег.?Ты прекрасно слышал меня?? — услышал он знакомый в голове голос. У него была мигрень вперемешку с острой болью в глазу (точнее, в том, что от него осталось). — ?Она еще не сдохла, так пусть умрет как человек, а не как маг, иначе после смерти ей не попасть к нам. Берешь девочку и сматываешься отсюда, чумоносцы уже преступили к своему заданию и атакуют других. Ты меня понял??