Глава 9. Слово на букву "П" (1/2)

POV Арик-Н-ну, скажем т-так, я могу поверить в теоретическую возможность ее существования, но на практике все равно неубедительно. То, что происходит с нами, вполне возможно описать множеством других теорий, которые, кстати, тоже научно не доказаны. Как случайности, например. Никто же не доказал, что ничего случайного не бывает в нашей жизни, но все об этом говорят. Мне тяжело судить о том, к чему не привязано физических и математических формул. Н-н-у не верю, да…Пока Ваня говорил, я старательно сдерживал улыбку, но губы все равно предательскирасползались в стороны, а смех рвался наружу. И виной тому было не столько то, что парень не верит в судьбу, а то, что он, как следовало из его слов, вообще не верит в то, что не доказано или не ?привязано к физическим и математическим формулам?. То есть другими словами, он фактически мне сейчас заявил, что Магии, сверхъестественного, Сумрака, а так же и Иных не существует. Мы просто не доказанный наукой факт.Иными словами, я, сидящий с ним сейчас в одной машине Аристарх Корф, сотрудник Дневного дозора Санкт-Петербурга, Темный маг второй категории, либо не существую, либо сошел с ума и уже почти сто лет считаю себя магом. Вот сейчас я отлично понимал, что должен был бы чувствовать Воланд из бессмертного романа Булгакова, когда Берлиоз и Бездомный доказывали ему на Патриарших, что Бога и Дьявола не существует.

Мне пришлось слегка закусить нижнею губу, чтобы сдержаться и не вогнать моего спутника в еще большее смущение своим поведением. А на языке так и крутился вопрос: ?Простите мою навязчивость, но я так понял, что вы, помимо всего прочего, еще и не верите в Бога?? Конечно, озвучивать его я не собирался, но это было очень и даже очень к месту, не находите? Интересно, чтобы сказал этот юный скептик, расскажи я ему, что он едет в одной машине с Темным колдуном, а над его головой зависло проклятье, мощности которого хватит, чтобы превратить в пустыню целую деревню?

Я взглянул на него, и был готов поклясться, что в моих глазах сейчас горели озорные огоньки, вокруг которых прыгали бесята моего сознания. Я смог сдержать смех, но лишь на губах, глаза же стали его безмолвным отражениям. Видимо, Ваня это заметил, потому что его губы чуть побледнели, а щеки, напротив, залились легким румянцем. Каким же милым он был сейчас. Настолько, что мне захотелось прижать его к себе и коснуться губ. Так, стоп! Что еще за мысли? Я отвернулся, сглотнув. Смех во мне точно бы замер шокированный столь внезапным и, Тьма, достаточно сильным желанием.

- Думаете, нас познакомила сама судьба? – продолжил столь увлекательную для меня тему Ваня.- Возможно, - ответил я, не слишком, впрочем, понимая, отвечаю ли на его вопрос или на свое желание, что столь внезапно и всего на мгновение пронзило меня, оставив внутри чувство некой опустошенности. И именно это чувство не позволяло мне перевести на Ваню взгляд, поэтому я полностью сосредоточился на дороге, тем паче, что пришло время нам окончательно покинуть трассу, и съехать на лесную дорогу, что вела непосредственно к озеру, на котором нам и предстояло рыбачить. Прыжки по ухабам и колдобинам отвлекали от ненужных мыслей, да и игра как-то сошла на нет. Я делал вид, что полностью поглощен дорогой, Ваня же молчал, видимо, не желая мешать мне. И все-таки… все-таки… нет, не подумайте, я вовсе не ханжа или мужик, что считает подобные мысли явным проявлением голубизны. Нет. Я вполне нормально отношусь к подобным отношениям, и само желание поцеловать парня для меня не в новинку, но… мне невольно вспомнилась картина, что предстала передо мной во дворе, когда банда придурков пыталась изнасиловать Ваню. Что-то внутри меня возмущенно рыкнуло, отдаваясь волной гнева в сердце. Но разум подсказывал, что мое желание может быть спровоцировано, так же как и у тех ребят, лишь прихотью проклятья. Возможно, я слишком долго нахожусь, так сказать, в зоне поражения, а значит, не стоит подаваться порывам.

Еще полчаса езды по лесной дороге, и перед нами открылся восхитительный вид. Вокруг высились идеально стройные стволы мачтовых сосен. Под ними мягким ковром стелилась зеленая трава. Лес не был дремучим и мрачным. Скорее он внушал спокойствие, гостеприимно перешептываясь листвой кустарников. Озеро же блестело в лучах полуденного солнца, отражая в себе безупречно чистое лазурное небо. Все здесь буквально дышало умиротворением. Трасса, город, машины – все это осталось позади, точно в ином, далеком мире. Удивительный кусочек почти девственной природы. Даже шум с трассы не доносился, не тревожил воздух.

Заглушив мотор Hummerа, я откинулся в кресле, обозревая открывающий для меня вид. Впервые я подумал об этой поездке, как об отдыхе, возможности весело провести время, забыв об утомительной реальности. Я здесь не первый раз, и точно знаю, что не последний. Люблю я это озеро. А главное, что знают о нем немногие, и те, из Иных.

- Ну что ж, мы на месте, Ваня, - произнес я, улыбнувшись и потягиваясь, насколько это позволяли габариты авто. – Нравится? Ну, вот и отлично. Выбирайся, нужно обустроить лагерь до вечера.

Какое же это счастье, чувствовать под своими ногами твердую почву. Хотя, нет, не твердую. Сосновые иголки, точно ковер, покрывали дорогу. Уже было достаточно жарко, ведь солнце стояло в самом зените. Как же хотелось искупаться, смыть с себя дорожную пыль и запах трассы, но, взглянув на Ваню, я не решился предложить тому водные процедуры. Одного взгляда было достаточно, чтобы заметить с какой опаской он глядит на воду. Все еще не может забыть своего последнего купания. Ха! Неудивительно. Нужно было его как-то отвлечь от этих мыслей.

- Ваня, - окликнул я его, как можно более беззаботно. – Я поставлю палатку, а ты пока разбери вещи и, будь добр, приготовь чего нибудь поесть. Я просто умираю с голоду.

Кивнув, Иван залез в багажник, разбирая наш скарб, а я, выхватив оттуда палатку, стал выбирать для нее наиболее оптимальное место. Нужно было поставить ее так, чтобы она, находясь на берегу, тем немее не вызывала в моем спутнике опасений из-за близости воды. Немного осмотревшись, я выбрал место, где берег возвышался над водой. Он был достаточно отдален, чтобы Ваня мог чувствовать себя спокойно, да и вид оттуда открывался на загляденье.

Возня с палаткой заняла у меня от силы минут пятнадцать-двадцать. Закончив, я отошел на несколько шагов и, скрестив руки на груди, оценивающе взглянул на свою работу. Удовлетворенохмыкнув, я повернулся, чтобы окликнуть Ваню. Ну, а что? Я старался и хотел продемонстрировать свою работу. Парень все еще возился с перекусом, расположившись недалеко от машины. Его волосы легко колыхались от небольшого ветра, голова склонена над раскладным столиком, нож, повинуясь быстрым движениям рук, что-то нарезал. В общем, вид был весьма милый, если бы не ужасающих размеров воронка над его головой. ?Пора бы уже избавиться от нее? - подумал я с раздражением. К моему сожалению, нужный вид частично загораживал Hummer, так что, не став окликать парня, я подошел к нему.

- Я закончил, - ухватывая со стола дольку аккуратно порезанного яблока, сообщил я. Ваня поднял на меня глаза, на что я, улыбнувшись, лишь указав большим пальцем на результат своих трудов. Чтобы взглянуть, Вани пришлось оставить свое занятие, и повернутся почти на девяносто градусов. То, что произошло потом, происходило столь стремительно, что я не уловил, когда мы оказались на земле. По-видимому, оглянувшись, Ваня поскользнулся на рыхлом песчаном берегу и, падая, по инерции уцепился за мою руку. Не ожидая, я не смог удержаться, и был увлечен принять горизонтальное положение.

Покувыркавшись несколько раз, мы остановились у самой кромке воды.

И вот мы лежим на земле, вернее на земле лежит Ваня, слегка постанывая. А я лежу на нем, подложив ладонь ему под голову.

- Ты в порядке? – спросил я, вглядываясь в его лицо. Его носик сморщился, губы разомкнулись, выпуская тихий стон. Наши лица были столь близко, что я мог рассмотреть каждую его ресничку. Но мой взгляд точно магнитило к его губам. Таким еще по-детски нежным, немного бледным, с тонким, идеальным изгибом линий. Так и хотелось коснуться их, узнать их вкус, ощутить их мягкость. Провести языком по ровным зубам, а затем проникнуть глубже, ласкать небо, сплетать языки и пить его дыхание. Моя фантазия была на столько яркой, что мне пришлось напомнить себе сделать вдох. Где-то на задворках сознания билась мысль, что нужно отвести взгляд, подняться на ноги, но мое тело точнооцепенело.

– Ваня… - позвал я, искренне пологая, что если услышу его голос, то наваждениеисчезнет. Но не тут-то было. Понимая, что сопротивляться более нет сил, да и желания, я склонился, сокращая и без того минимальное расстояние. Мои губы коснулись его губ, вначале неспешно, осторожно. Меньше всего мне хотелось испугать Ваню… моего Ваню? Но, не почувствовав сопротивления, я углубил поцелуй, кончиком языка заставив его губы разомкнуться. Секунду спустя я уже целовал его ровно так, как рисовала мне моя фантазия. И это было сладко. Его губы были мягкими и податливыми, имея привкус чего-то сладкого… Ммм… Яблока. От них было невозможно оторваться, но воздуха стало не хватать и пришлось отстраниться.

POV Ваня

Нарезая ломтиками свежие огурцы для обеда, я думал о том, что Арик является любителем подобных вылазок на природу и активного отдыха в целом. Взять хотя бы специальное оборудование: складные стулья и стол, палатка, и даже удочки – все одной фирмы. Вряд ли мой спутник занимается рыбалкой на любительском уровне, иначе к чему столь доскональная подготовка. Для меня, привыкшего к более скромным условиям, это было немного странно, и, конечно, я чувствовал себя неуютно, боясь выглядеть смешно в обществе взрослого мужчины. Поэтому, когда Аристарх попросил заняться обедом, я подошел к делу даже чересчур серьезно, словно бы от толщины нарезанного огурца в действительности могло измениться его отношение ко мне, как к человеку. То ли мне настолько хочется произвести на брюнета положительное впечатление, то ли я начинаю сходить с ума от длительного затворничества, что теперь любую ситуацию, основывающуюся на межличностном контакте, довожу до абсолютизма. Но ведь с Темой я не испытываю ничего такого, улыбаюсь в его присутствии не задумываясь, фразы вроде бы подбираю не больше чем за секунду, общаюсь легко и непринужденно. С Ариком, правда, тоже легко, но что-то невероятное в его взгляде заставляет вздрагивать, соглашаться без возражений и вопросов. Я не подумал осведомиться о нашем местоположении на ближайшие четыре дня, точно это далеко не первая совместная поездка, которая в любом случае закончится благополучно. Откуда уверенность, что он позаботится обо мне, зачем ему вообще нужны дополнительные проблемы? Мы всего лишь чужие люди, и даже выдуманная игра не сократила огромное расстояние между нами. Арик для меня по-прежнему не друг, а случайный спаситель, ну, и я для него, соответственно, мальчишка-неудачник. Все честно.

Я глубоко вдохнул свежий лесной воздух, щедро наполненный кислородом и различными цветочными ароматами, прогоняя дурные мысли и бесполезные переживания. Завидую я людям, которые умеют ?переключать? свои мысли в зависимости от малейшего пожелания, проще говоря, выкидывать из головы ненужный бред и радоваться жизни. Для меня же это умение навсегда останется недоступным. Если морально плохо, то обязательно сделаю еще хуже, накручу себя до состояния близкого к суицидальному, и ничем меня уже не остановить. Может быть, отвлечься на природу, здесь, кстати, очень красиво: небольшое озерце, скрытое от посторонних глаз деревьями, кустарниками и причудливой растительностью с абсолютно прозрачной водой, что так и манит погрузиться в безмолвную прозрачность. Место, настолько завораживающее с умиротворяющим стрекотом кузнечиков где-то на периферии; и я почти позабыл о страхе перед всепоглощающей силой, точнее глубиной водоема. В этой сказке нет места моему низменному страху. Ах, если бы я только умел рисовать, то непременно изобразил на холсте такое дивное, нетронутое дорожной грязью, природное сотворение, воспоминание о котором отныне навсегда сохранится в моем сердце…В задумчивости я взял дольку яблока из пластмассовой посудины, и начал неспешно жевать, наслаждаясь внезапным душевным покоем. Опять же странно, всего пару минут назад, я дрожал в каком-то мифическом предчувствии беды, а теперь беспечно улыбаюсь палящему солнцу и щурюсь, как маленький ребенок. Если это приемлемое самочувствие, то я уже ничего не смыслю в истинных мотивах своего поведения.- Я закончил, - оповестил Аристарх, возникнув будто из пустого пространства, и мне лишьневероятным усилием далось не вздрогнуть от неожиданности. Улыбнувшись собеседнику и повернувшись вокруг своей оси, чтобы оценить проделанную работу, я слишком поздно осознал, что сейчас смогу оценить исключительно земельный покров, и то на твердость. Но все оказалось гораздо хуже: я не только подвернул лодыжку, но и перед падением умудрился ухватиться за Арика, так что с достаточно высокого берега, мы полетели вместе. Инстинкт самосохранения как всегда невовремя, нужно будет извиниться перед мужчиной…Я приглушенно застонал, не имея возможности проверить ушибленную ногу, так как брюнет прижал меня к земле своим телом, и вовсе не спешил подниматься. Мне оставалось только глубоко дышать, и, моргая глазами рассматривать его красивое, и в данный момент встревоженное лицо. В бездонно-синих глазах отражалось полуденное солнце, делая их невероятно яркими и пронизывающими. И пронизывали они как раз меня, отчего я тяжело сглотнул, в поисках утерянного при падении дара речи. Сердце до головокружения медленно билось в груди, заставляя беспомощно хватать ртом воздух. Могу только представить, как нелепо выгляжу, и, что самое ужасное, не могу даже руками пошевелить, хотя они не придавлены и вполне могут функционировать. Ничего не понимаю, тело словно отказывается повиноваться, или время остановилось, поэтому мой спутник замер также, подобно каменной статуе. Только вовсе не холодный, и далеко не камень, тепло чужого тела ощущается через футболку, и для меня это в новинку, впервые кто-то оказался со мной настолько близко.

Завораживающий миг длился ровно до тех пор, пока я не осознал, что рядом со мной мужчина, то есть человек такого же пола, что и я, и как минимум ненормально испытывать по этому поводу какие-либо эмоции вообще. Особенно если эти эмоции настолько острые, что заглушили собой пульсирующую боль в ноге. Не успел я толком перепугаться, как губы Арика порхнули к моему лицу, и отчего-то в глубине подсознания я уже четко знал о его бессловесном желании. Мой первый поцелуй, кстати… Мозг перестал генерировать мысли, сосредоточившись на прохладных и мягких прикосновениях его губ, и я почти терял сознание, понимая, что хочу ответить на безумный порыв не смотря ни на что. В этот миг исчезли разнообразные стереотипы и запреты, навешанные обществом, мамой, в первую очередь. Словно глубоко во мне что-то щелкнуло, или даже сломалось, под тяжестью многолетнего груза ответственности, я вряд ли осознаю, что целуюсь с мужчиной, что это отвратительно и неправильно. Наверное, совесть проснется чуть позже, и уж тогда я заплачу за свою безответственную глупость по полной программе. Но сейчас все так и должно быть, не произошло ничего сверхъестественного и страшного. Арик углубляет поцелуй – я не сопротивляюсь, хотя и ничего об этом не знаю, целую по-детски и неумело, и меня затягивает это чувство свободы и легкого возбуждения, накрывает горячими волнами, заставляет губы податливо раскрываться вновь и вновь, в ожидании чего-то однозначно большего, чем насыщение. Я впитываю его неделимую власть надо мной, будто бы Арик точно знает, что необходимо моему телу, а я нет. И этой вполне материальной силе хочется именно подчиниться, отдать себя без остатка, а не довериться и получить обоюдное удовольствие…Господи, да что со мной?! Парни мне не нравятся стопроцентно, однако могу ли я быть уверенным наверняка, если и с девушкой никогда не встречался, но ведь…Внезапно меня заполнил сумасшедший страх, память без труда воскресила внезапные события прошлой недели, когда компания наркоманов чуть не изнасиловала в двух шагах от дома. Боже, какой же я дурак!-Т-т-олько не говорите, пожалуйста, что привезли меня с-сюда только ради этого… - Наконец-то недостающие части мозаики сложились в цельную картинку, и меня осенило. – Я п-правда ничем не могу вам помочь…Я начал запоздало вырываться из объятий, параллельно борясь с желанием повеситься на близлежащем дереве. Что на меня вообще нашло, боже мой! Продолжая внутренне паниковать, я правда не представлял, как жить дальше с грузом столь отвратительных воспоминаний. Плюс ко всему еще ничего не кончилось, не удивлюсь, если Аристарх окажется злостным маньяком-геем, который без особого-то и труда заманил в лес свою новую жертву в сладостном предвкушении скорого наслаждения. Он сильнее. Хм, а что, план безупречный: озеро от поселка располагается на расстоянии внушительном, никто и не узнает, где могилка моя. Вот черт, я по-настоящему влип…А самое страшное, всего минуту назад я был готов умолять Арика не прекращать поцелуй, вот ужас, умереть можно от стыда…POV Арик

Я отстранился, вглядываясь в Ванино лицо, пытаясь понять, не ошибся ли в его ответной реакции. Ведь эти губы, пусть и робко, совсем по-детски, но отвечали мне? Или это лишь продолжение моих фантазий? И еще я пытался понять, что чувствовал сам вследствие случившегося.