Глава 40 (2/2)

Вечернее небо над головой становилось все темнее и темнее, пока дождь не зашуршал с большей силой, заполняя воздух запахом прибитой к земле пыли. Где-то в кустах затрещали птицы, а потом смолкли и они, спрятавшись от ливня.

Хару вытер тыльной стороной ладони влагу с лица, едва ли задумываясь о том, что это было: дождь или слезы. Внутри плескался целый океан чувств, но одно из них постоянно выплывало на поверхность, как непотопляемый корабль: он точно знал, что на этот раз данное десять минут назад обещание он точно исполнит.Отчетливый запах крови, смешавшейся с дорожной пылью, вызывал тошноту. Йори снова видел перед собой пятерых парней, один из которых когда-то учился с ним вместе в школе. Тяжело дыша, он сделал шаг назад, понимая, что отступать больше некуда. Бейсбольная бита в руке одного из врагов поднялась вверх. Инстинкт самосохранения заставил сердце застучать в два раза быстрее. А в голове крутилось: ?Он больше не придет. Хару больше никогда не придет, потому что ты прогнал его. Тогда бейся до конца, пока будут силы. До последнего вздоха?. Но Йори отчетливо понимал, что сил больше нет ни на что. Как и смысла.

Но вдруг знакомый голос заставил всех обернуться: на другой стороне дороги стояла темная фигура, в которой Йори с изумлением узнал Хару. Он не представлял, как после всех его слов, тот мог здесь оказаться, снова прийти на помощь.

- Йори! – его голос, разрезавший тишину, проник в самое сердце.Губы юноши непроизвольно дрогнули в улыбке. А парни, переглянувшись, вдруг резко бросились на молодого человека, сбивая его с ног. К непониманию Йори, Хару даже не сопротивлялся, получая удар за ударом. Один из парней замахнулся битой, со всей силой ударяя куда-то в область ребер.

Испугавшись до смерти за друга, Йори кинулся к нему на помощь, но на полпути врезался в какую-то стену из стекла, возникшую из неоткуда. Стуча кулаками в непробиваемое стекло, Йори видел, как очередной удар битой приходится в голову Хару, и густая жижа крови вытекает из-под рассыпанных по земле черных волос. Он закричал так громко, что, должно быть, сорвал себе голосовые связки. Отчетливое утверждение в сознании о том, что Хару мертв, заставило побелеть от ужаса. Он судорожно замотал головой, опускаясь по стеклу.

Улица опустела, парни куда-то исчезли, а по ту стороны прозрачной преграды так и лежало недвижимое одинокое тело. Листья красного клена плавно кружили вокруг него будто кровавые слезы.Йори проснулся, обливаясь холодным потом. Перед глазами стояла абсолютно реалистичная картина сна, от которой до сихпор бежал мороз по коже, а в груди скрутился тугой узел.

Единственным светом в комнате была тусклая настольная лампа. За окном монотонно стучал дождь, навевая непонятное чувство тревоги.Осторожно сев на диване, он огляделся, будто хотел проверить, что это действительно был всего лишь сон, не более. Невыносимо… Почему до сих пор сердце стучит в груди, как колокол? Не выдерживая напряжения, Йори встал с дивана. На лице отразилась очередная гримаса боли. Пройдя до окна, он остановился, глядя на струи воды, стекающие с крыши, оперся на стул. Рука нащупала что-то мягкое. Повернувшись, он наткнулся взглядом на черную куртку, висящую на спинке. Куртка Хару.Он бездумно снял ее, прижимая к себе двумя руками, втянул носом ее запах, отдаваясь воспоминаниям о том, как любил притираться щекой к плечу друга – тогда он чувствовал именно этот запах.- Йори?Бабушка вошла так тихо, что он даже не слышал ее шагов, приблизилась к нему, обняла за плечо. Какое-то время она просто смотрела на чужую куртку в его руке.- Скажи мне, зачем ты его прогнал, раз не можешь расстаться со своими чувствами?- Говорил же тебе: может, для него так будет лучше. Он же такой ответственный, черт возьми!- Опять ругаешься?- Прости, - Йори тяжело вздохнул. – Но все равно: он слишком быстро сдался. Даже если я кричал на него. Может быть, если бы попробовал еще… Хотя, нет, что я говорю? Я же такой упрямый, что все равно бы добился, чтобы он ушел. А еще этот сон, где он умер – думал, с ума сойду. Кажется, я совсем запутался.

- Говоришь, если бы попробовал еще? - Сайоми-сан улыбнулась и взяла его под руку. – Тогда вот что я тебе скажу: Хару уже пять с лишним часов сидит на ступенях под дождем, без верхней одежды, весь промокший насквозь.Йори уставился на нее во все глаза.- Что?!- Пока ты спал, я несколько раз выглядывала в окно. Он даже не шелохнулся с тех пор, как вышел из дома.

- Значит, он не ушел? – пролепетал Йори. Ему вдруг стало так стыдно за свое поведение за все время, сколько он знал Хару. Он вечно на него кричал, дерзил, язвил, даже когда тот еще работал официантом, а Хару всегда терпеливо и молча ждал. Ждал его, Йори. Как и сейчас.- Я пойду к себе в комнату. Уже дело к полуночи.Юноше показалось, что бабушка специально решила оставить его одного, но был ей только благодарен.

Простояв так еще пару минут и услышав, как закрывается дверь в комнату женщины, он буквально на цыпочках подошел к входной двери и прислушался: только дождь по-прежнему стучал по дереву. Помедлив, Йори тихо приоткрыл входную дверь, выглядывая в щелку.

Хару действительно сидел на ступенях, сложив руки на коленях. С мокрых темных волос капала вода, плечи дрожали.

?Вот дурак, ну зачем же он так?? - закусил губу Йори, гадая, что теперь делать и говорить.

Время шло, а он так и не придумал ничего толкового.

- Эй, - наконец, окликнул юноша.

Он не видел, как глаза Хару удивленно расширились, когда до него донесся его голос. Только наблюдал, как молодой человек медленно повернулся, и их взгляды встретились.

Йори толкнул дверь, сделал шаг за порог, теребя волосы на затылке.- Ты… - он запнулся, поэтому решил, что проще будет просто возмутиться: - Совсем с ума сошел сидеть тут под дождем? – и потом, уже тише: - Простудишься же.

- Я же обещал тебе, - голос Хару дрожал, как и тело. – Я буду ждать тебя столько, сколько понадобится.

- Вот глупый! – бросил Йори, но потом вспомнил, что еще недавно корил себя за то, что постоянно грубил Хару. – То есть… это… глупо сидеть под дождем, и потом ты слишком забывчивый – даже куртку не взял.- Это неважно.- Что значит неважно? – Йори сделал еще пару шагов вперед.- Ты босиком, Йори. Холодно же.- У тебя у самого зубы от холода стучат! И вообще… - юноша уже хотел было выпалить что-то осуждающее в качестве самозащиты, но сильный порыв ветра толкнул дверь, и она заехала ему по плечу, чуть ли не сбивая с ног. Он только успел вскрикнуть, как сильные руки уже держали его и прижимали к себе. Все мысли мигом выскочили из головы. От близости Хару сознание помутнело.

- Осторожнее, Йори, - тихий голос рядом с его ухом послал дрожь по всему телу.

Подняв глаза на Хару, юноша сдался окончательно и севшим голосом пробормотал:- Пойдем в дом. Холодно.Роясь в шкафу, Йори вытащил свежую футболку и старые шорты, которые носил, когда еще жил здесь. Протянул их стоявшему позади другу.- Переоденься. С тебя вода течет. И сейчас фен принесу – надо высушить волосы.- Не нужно, я сам все сделаю. Просто скажи где. Тебе лучше лечь и не делать физических нагрузок.- Сам решу, - пробурчал Йори. Уже направляясь к ванной комнате, он бросил взгляд на голый торс Хару, который стянул с себя насквозь мокрую кофту: на его спине тянулся длинный темно-бордовый синяк. ?И как всегда молчит. А, наверно, больно же?, - подумал юноша, но вслух говорить ничего не стал.Через пять минут он сидел на кровати, перебирая длинные пряди волос расположившегося на полу у его ног Хару. Горячий воздух из фена развевал их, слегка путая и придавая объем. Мягкие и послушные, они напоминали характер своего владельца. После того, как Хару во второй раз зашел в этот дом, они обмолвились всего парой фраз, но отчего-то Йори было комфортно в этом молчании. Не хотелось никаких выяснений отношений, объяснений и прочих разговоров, а просто быть рядом друг с другом, даже не зная, что принесет завтрашний день.

Дождь по-прежнему рисовал мокрые дорожки по оконному стеклу, когда тихий голос Хару прозвучал, едва был выключен фен.- Йори?- Что?- Могу я остаться на ночь?Йори чуть сильнее потянул прядь молодого человека, которую все еще почему-то держал в руке.- Зачем спрашиваешь? Общественный транспорт уже все равно не ходит, да и вообще, твоя одежда вся мокрая насквозь, - так и не ответил он прямо, но, заметив, как на лице Хару отразилось разочарование, добавил тише: - Оставайся. Только бабушка выбросила старые футоны, а новые еще не купила. Поэтому ляжешь тут, в моей комнате.Юноша нарочно широко зевнул, показывая тем самым, что хочет спать. Он откинул одеяло на широкой кровати, которая досталась ему после родителей и на которой еще с детства спал, раскинувшись по диагонали. Укрывшись, он покосился на Хару.- Принеси мазь от ушибов. Она осталась на столе в комнате.

Когда молодой человек вернулся и протянул тюбик, Йори похлопал рядом с собой по одеялу.- А теперь сядь ко мне спиной и подними футболку.- Зачем?- Просто сделай, как я сказал.Кажется, Хару и так все понял.- Йори, это пустяки.- Это мне решать, ты свою собственную спину вряд ли видел, - юноша потянул друга за руку, дождавшись, пока тот задерет футболку. Увидев ярко-багровый след от удара, Йори нахмурился: как же его так ударили, будто чем-то, но явно не кулаком или ногой, ведь след идеально ровный и длинный. ?Тебя могли убить?, - пронеслись в памяти слова Хару.

Выдавив немного бесцветного геля на пальцы, Йори дотронулся до холодной, гладкой кожи. Хару до сих пор бил озноб после многочасового времяпрепровождения под дождем, но Йори все равно почувствовал, как тот вздрогнул именно от его прикосновения. Да и сам юноша, даже не заметив этого, задержал дыхание. Он прекрасно помнил, какой горячей может быть кожа Хару, как и его дыхание, когда они занимались любовью или просто обнимались. И как можно прижаться щекой к его спине и незаметно улыбнуться чувству защищенности и интимного, эгоистично личного счастья оттого, что рядом есть человек, с кем можно забыть обо всем на свете. Но сейчас гордость и легкие отголоски обиды не позволяли сделать шаг навстречу.

Устроившись на противоположном краю кровати и повернувшись к Хару спиной, Йори даже глаз сомкнуть не мог. И почему-то был уверен, что не только он один смотрел перед собой в темноту. Хару к нему не придвигался и не пытался обнять, что само по себе было верным решением, иначе в силу своего характера и упрямства Йори бы непременно его одернул. Но, с другой стороны, вторая часть подсознания юноши твердила о том, что как-то все неправильно и нелогично: не понятно вообще, помирились ли они или нет, и что будет потом, когда эта ночь пройдет и наступит утро. И еще эта мелкая дрожь Хару, которая чувствовалась даже сквозь одеяло. Йори в очередной раз выругался на друга за то, что тот просидел без куртки столько времени под открытым небом и проливным дождем, сохраняя полное спокойствие и тишину. Сам он так даже десяти минут бы не выдержал. Неудивительно, что Хару все еще не может согреться. И еще менее удивительно будет, если он подхватил простуду. Да и одеяло не особо-то и теплое.

Неожиданный порыв заставил Йори повернуться к другу лицом и после нескольких секунд молчаливого разглядывания его в темноте, пробраться под одеялом ближе, потом притиснуться совсем вплотную и обнять, уткнувшись носом куда-то в плечо. И, предвосхищая реакцию Хару, торопливо произнести:- Лучший способ согреться – это тепло другого человека.

Хару зашевелился, и его рука взаимно обняла юношу за плечо.- Спасибо.Йори незаметно улыбнулся.

Они лежали так какое-то время в тишине, пока ладонь Хару не сжалась на плече Йори крепче:- Пожалуйста, позволь мне… Позволь мне снова быть с тобой рядом.Йори поднял голову на подушке чуть вверх.- Ты и так рядом, разве нет?- Я имею в виду быть снова вместе.Йори хмыкнул.- Только с одним условием.

- Скажи, каким. Я все сделаю.- Я хочу, чтобы ты говорил мне о том, что чувствуешь. Не молчал, не держал в себе, а говорил. Если бы ты сказал мне тогда о том, что пообещал своему отцу и что чувствовал, возможно, и тебе, и мне было бы гораздо легче.

- Хорошо, я обязательно попытаюсь этому научиться.

- Тогда начни прямо сейчас.- Сейчас?- Скажи мне, что ты сейчас чувствуешь.

Хару заговорил только после паузы, буквально обдумывая и пытаясь четко определить и сформулировать каждое слово:- Мне… тепло, и отчего-то тревожно. И… я испытываю благодарность. И еще мне просто очень хорошо сейчас. Рядом с тобой. Наверно как-то так.- Видишь, это не так уж и сложно, - улыбнулся Йори и шепотом добавил: - Я люблю тебя, Хару.

В рыжих волосах застыл целомудренный поцелуй.- И я тебя.Юноша издал удовлетворенный вздох и закрыл глаза: стало намного спокойнее и увереннее в том, что завтрашний день они точно начнут не с недосказанности и вороватых взглядов, а открыто и искренне, как и их объятия сейчас.

Хару плохо спал в ту ночь, часто просыпаясь от липкого чувства страха, окутывающего все тело: перед глазами мелькали обрывки снов с недавней дракой, и тревога за то, что могло случиться с Йори, не приди он вовремя, возвращалась, будоража сознание.

Проснувшись утром, он с успокоением посмотрел на рыжую макушку рядом с его плечом. Все осталось позади, а грудь Йори медленно поднималась и опускалась в такт размеренному дыханию. И эта была реальность, а не дурной сон. Только пластыри налице юноши напоминали о случившемся. Неужели теперь снова можно так просыпаться рядом друг с другом и невольно ощущать на губах легкую улыбку? Да, внутри все еще оставалось невесомое чувство горечи, как отголосок прожитых в отчаянии дней, но Хару был уверен, что со временем и это пройдет. Рядом с Йори – пройдет точно.

Он коснулся рукой одной рыжей прядки, нежно убирая ее со лба юноши и разглядывая длинные сомкнутые ресницы. Казалось, что Хару, наконец, смог снова набрать в легкие воздух и восстановить дыхание, которого не было долгие дни в одиночестве, вдали от любимого человека. Хотелось сделать для Йори что-то приятное, порадовать его, отблагодарить за щедрое прощение. В конце концов, можно начать хотя бы с сытного завтрака, ведь Йори всегда любил, как Хару готовит.

Аккуратно, чтобы не разбудить друга, молодой человек вылез из-под одеяла. Его одежда еще не высохла, поэтому пришлось остаться в том, что дал Йори. Правда, на улицу в этом, чтобы купить продуктов, конечно, не выйдешь.

Тихо задвинув за собой дверь комнату, Хару вышел в коридор, прошел до кухни и буквально уткнулся в Сайоми-сан.- Простите, - он слегка поклонился.

- Ничего страшного, - она посмотрела за его плечо, проверяя не было ли там Йори. – Он все еще спит?- Да, - Хару кивнул. – Я… остался переночевать. Извините, что не спросил вашего разрешения. Йори сказал, что футонов нет, поэтому я ночевал в его комнате.- Не нужно оправдываться. Это дом и Йори тоже, поэтому он вправе сам решать, кого приглашать, а кого нет, - Сайоми-сан улыбнулась и пригласила его на кухню. – Хочешь позавтракать?- Нет, я не голоден. Но я хотел бы приготовить что-нибудь для Йори, когда он проснется. Моя одежда еще не высохла, чтобы сходить в магазин. Могу ли я попросить вас воспользоваться чем-либо из продуктов? Потом я схожу и куплю все.- Нет нужды. Бери, что нужно, - женщина вдруг протянул руку, и ее сухая ладонь легла ему на лоб. – Ты сам-то случаем не заболел? Вчера столько просидел под дождем без верхней одежды!Хару не ожидал, что кто-то помимо Йори знал об этом.- Со мной все в порядке.

- Так значит, вы помирились? – она хитро посмотрела прямо ему в глаза. – Йори не стал валять дурака?Ее слова вызвали у Хару едва заметную улыбку.- Думаю, да, мы помирились.

- Ну и славно. Тогда… - она провела рукой по его плечу. – Знаешь, он ведь бывает таким упрямым и непоседливым. Конечно, ему с детства не хватало воспитания родителей. Может быть, в чем-то я его даже избаловала. Но он вырос добрым и искренним, открытым, как окно нараспашку. На расстоянии мне сложно присматривать за ним. Поэтому, пожалуйста, позаботься о нем.

В ее глазах сквозило такое тепло и искренность, что Хару позволил себе улыбнуться шире.- Обязательно позабочусь.- И еще кое-что, - она чуть понизила голос. – Мы все обязаны нашим родителям, но есть вещи, которые ты должен решать только сам.На этих словах она покинула кухню, предоставляя Хару возможность хозяйничать на его усмотрение. Он даже не успел ее поблагодарить, задумавшись над глубоким смыслом ее фразы. Слава богу, у него еще остались люди, способные его понять и поддержать. Это придавало веры в себя и уверенности в своих поступках.

Завтрак был приготовлен умелыми руками достаточно быстро. Расставив все на поднос, Хару понес его в комнату Йори. Как оказалось, юноша уже проснулся, и просто лежал, перебравшись на подушку, где еще недавно спал Хару.

- Доброе утро, - Хару поставил поднос на пол и присел на край постели.- И тебе, - Йори покосился на еду. – Что это?- Твой завтрак.- Сам готовил?

- Да.Йори хмыкнул.- Не думай, что отделаешься одним завтраком.- В смысле?- В прямом. Я, конечно, люблю, как бабушка готовит, но соскучился по твоей стряпне, поэтому с тебя еще и ужин.

- Хорошо, - Хару улыбнулся, помогая Йори сесть на подушки. Судя по гримасе на его лице, делать это было достаточно больно.

- Кажется, у меня даже внутренности болят, - проскулил юноша. – Ладно, давай скорее завтрак. Я не ел со вчерашнего обеда.Он голодным взглядом оглядел еду на подносе, который Хару поставил ему на колени и принялся быстро уплетать, насколько это позволяла разбитая губа.

- А ты сам поел?

- Попил чай.- А почему не позавтракал? – Йори протянул ему тарелку. – Давай ешь. Тут столько еды, что на двоих хватит.Хару улыбнулся: ему было вполне достаточно и того, чтобы наблюдать, как с неизменным аппетитом ест Йори, но ради приличия он все же принял тарелку.

- Что ты так на меня смотришь? – жуя, спросил юноша. – Я наверняка выгляжу как зомби с этими синякамии ссадинами, да?- Вовсе нет, - Хару не удержался, протянул руку и легко коснулся щеки юноши, замечая, как Йори замер и уставился на него большими, красивыми глазами. Как давно он его не касался именно так нежно, ласково, что у самого мурашки побежали по коже. Внезапная мысль о том, что кто-то еще мог дотронуться до его любимого человека, да причем силой, вызвала прилив такой злости, что рука невольно опустилась. Нет, сейчас не время говорить об этом, но потом он обязательно выяснит, кто это был. – Кушай.

Йори кивнул и послушно продолжил завтракать, поглядывая на Хару из-под ресниц. Упрямство не позволяло вслух признать, как это было здорово – снова есть вместе, проводить утро и видеть Хару рядом так близко, что даже слышно его дыхание. Хотя он был уверен, что долго не продержится и все же скажет об этом.

Хару не отходил от него весь день. Даже стоял под дверью, пока Йори принимал душ и сетовал на свое отражение в зеркале, разглядывая синяки и ссадины на лице. Бабушка куда-то ушла, и Йори был уверен, что она просто нашла причину навестить какую-нибудь знакомую, чтобы оставить их наедине. Они смотрели фильм и пару ток-шоу, потом стали играть в го, вернувшись в комнату Йори. Сидя плечом к плечу и откинувшись на подушки, юноша выигрывал уже третью игру подряд. Закончив партию, он с упреком посмотрел на друга.- Ты что, специально поддаешься?- Нет, просто мне никогда особо не везет в играх.Йори наблюдал, как тонкие длинные пальцы Хару убирают с доски черные и белые камни.

- Хару, разве тебе не нужно возвращаться в Осаку?

Молодой человек медленно помотал головой.- Я улажу вопрос со школой. Я хочу вернуться вместе, а тебе не мешало бы побыть пару дней дома.

- Тебе стыдно появляться со мной, таким разукрашенным, на улице?Хару посмотрел на него со всей строгостью:- Никогда так не говори. Мне не может быть стыдно за тебя.

Йори перехватил запястье друга, так что несколько камней выпали из разжавшихся пальцев молодого человека, придвинулся ближе, положил голову на его плечо и тихо сказал:- Мне было плохо без тебя. Очень плохо. И еще: никогда больше не снись мне так.- Как? – Хару сел глубже к подушкам и обнял юношу за плечо, свободной рукой перехватил его пальцы.- Мне приснилось, как ты умираешь. А я ничего не могу сделать. Пытаюсь, но не могу, - Йори крепче прижался к нему щекой. – Не смей так делать, Хару.

- Ну, а что насчет тебя?- Меня? – Йори смотрел на то, как Хару медленно поглаживает его пальцы. Приятно, черт возьми. И так нежно, что хочется заурчать в ответ.- Почему ты не сопротивлялся тем парням? Ты мог бы хотя бы попробовать убежать.

- Не видел в этом смысла, - честно ответил юноша. – Мне было все равно. Я думал о том, что ты не придешь защитить меня как обычно. Это было все, о чем я тогда думал. А когда ты пришел, когда нес меня до дома, я считал, что сошел с ума и у меня начались галлюцинации.

- Что бы ни случилось, у тебя же должен быть инстинкт самосохранения. Слава богу, что я успел во время. Они могли убить тебя. Такой металлической трубой можно раскроить череп, если ударить со всей силой.- Трубой? – Йори удивленно посмотрел на друга. – Я не помню этого. Так выходит… тот яркий синяк у тебя на спине… - юноша захлопал ресницами: значит, Хару закрыл его собой?- Тебя совсем нельзя оставлять одного, - тихо усмехнулся Хару. – С тобой вечно что-то приключается.

- Вот и не оставляй.

- Не буду, - молодой человек коснулся губами его волос. Мысли вновь вернулись к словам сестры, и сердце сдавило. – Йори?- Ммм?- Когда Ниши приходила к тебе, ты сказал ей кое-что. О том, что… - черт, как же трудно сформулировать предложение, когда речь заходит о таком. – Кто пытался применить к тебе силу?- А-а-а, - протянул Йори. – Ты о разбитой губе? Да это пустяк был – поцапался с какими-то двумя придурками на улице.- Я не про это. Ты сказал, что тебя чуть не изнасиловали.

Йори сжал губы, ругая себя за то, что вообще ляпнул Ниши об этом. Ну и зачем надо было говорить ей об Аки?

- Кто это был, скажи мне, - Хару сжал его пальцы в своих. – Йори, пожалуйста, скажи.

Юноша хотел отстраниться, но его порыв закончился лишь тем, что он вновь прижался к молодому человеку. Не хотелось даже вспоминать о руках Аки, шаривших по его телу, и о жестком, насильном поцелуе. Странно, как он вообще мог спать с ним раньше – до того, как познал, что такое заниматься любовью с Хару – с тем, кого действительно любишь.

- Это уже прошло. Тогда мой инстинкт самосохранения сработал отлично.

- Скажи, кто он.- Не скажу! – бросил Йори. – Хватит, Хару. Что было, то прошло. А если скажу, то, ясное же дело, что ты пойдешь разбираться. А я не хочу этого, ясно?

Хару напряженно молчал. Было прекрасно понятно, что он не согласен.

- Опять начинаешь? – закатил глаза юноша. – Мы же договорились: ты говоришь то, что чувствуешь и думаешь. А ты опять все в себе перемалываешь. Если обиделся – так и скажи. Если злишься – тоже говори. Так, злишься, да?- Только на самого себя. Что не смог быть рядом.- Ты был на похоронах отца. Ты не мог и не должен был разорваться. Так что давай больше не будем вспоминать это. Со мной все хорошо.Хару положил ладонь на затылок юноши и притянул к себе, поцеловал в висок, провел кончиком носа по волосам.- Скажи, - попросил Йори. – Скажи мне.- Я хочу, чтобы ты был только моим, - шепнул Хару, и от его голоса мурашки побежали по коже. – Хочу защищать тебя и заботиться. И чтобы ты улыбался. Я люблю твою улыбку, она такая яркая…Йори непроизвольно улыбнулся, одаривая Хару тем, что он как раз так любил. Безумно хотелось целоваться: чтобы Хару прильнул к его губам, нежно раскрывая их навстречу, скользнул по ним языком, медленно и томно, приводя в состояние сладкой истомы и блаженства. Даже от одних мыслей об их поцелуях кружилась голова. А когда Йори заметил, как лицо Хару и в самом деле приближается, то острое волнение закипело внутри. Но молодой человек лишь легко коснулся невредимого уголка его губ парой поцелуев.- Мы в доме твоей бабушки, - шепнул он, будто оправдываясь. – Нужно уважать ее.- Ты прав, - разочаровано вздохнул Йори, притираясь щекой к его плечу. – Она у меня строгая.

- Она у тебя замечательная.- Но это не отменяет строгость. Давай еще сыграем?

- Как скажешь.

- Тогда, чур, я белыми!