5. Ледяной цветок на драконьем теле. (1/1)
Утро началось с того, что Сюй Фэн сообщил, когда ему требуется в свой дворец. Там его не искали: это было нормально для наследника, исчезать на ночь, сутки, двое. Маменька не беспокоилась. Но Сюй Фэн, глядя на обнявший Небесное царство дождевой плен, вдруг вспомнил, как в неподходящую погоду некоторые полные собственного внутреннего горения войска и примкнувшие к ним лица успешно штурмуют любые крепости. Было у него, как он рассудил, спокойные полдня. Сейчас всё сонно и мирно, но днём следовало идти и распоряжаться усилением охраны Царства. Потом, к вечеру, он возвратится во Дворец небесных сфер.За завтраком Цзинь Ми, услышав об этом, произнесла: - Все хорошо, мы начнем скоро.Полностью спокойный Жунь Юй почти не ел. Накануне Цзинь Ми подложила к нему поближе мясное блюдо и сказала:- Нужно подкрепиться перед дальнейшим лечением. Сейчас она лишь поставила перед Жунь Юем высокий кубок, полный отвара трав.- Я хорошо выспался, Цзинь Ми, - чуть улыбнулся хозяин. Но сделал глоток, подержав жидкость на языке. Он узнал травы, входившие в этот состав. Не все, но многие из них были теми же, что были в разлитом Сюй Фэном стакане около бассейна. Были там травы, от которых он вчера так падал в сон. Жунь Юй молча посмотрел на девушку.- Это надо пить после еды, - она чуть напряглась. Хозяин молчал, опустив глаза.- Сейчас мы все расскажем, - ответил на невысказанный вопрос брат. - Сначала закончим завтрак. А пить это лучше, заедая медом - оно не так противно, Жунь-гэ.Что им, драконам, подозрительные настои подозрительных растений? Если уж он решил довериться, то во всём... Жунь Юй пил по глотку.Узнал он и тибетскую мандрагору, от которой немел и холодел кончик языка, узнал и каплю настоя наперстянки, узнал вкус цинь чянь ти - ноготков, и понял, что за маслянистая темная плёночка все ниже и все тоньше опускалась по верху питья, по мере того, как он пил его. Цзинь Ми не говорила всего - что же, он узнает все очень скоро. А Цзинь Ми волновалась так, что Жунь Юнь тихо предложил ей найти средство среди ее склянок и для себя.- Нет, мне нельзя, - не подумав, ответила она. - Потом, наверное, да.После завтрака прошел, наверно, час. Жунь Юй прошел по дворцу и белые завесы ему показались неуместными. Может, лучше соблюдать траур по матушке не напоказ. Цзинь Ми взглядывала на них, будто ежась. Он решил их заменить на привычные цвета цинь. Вот он почувствовал замедление сердечного пульса. Вот он прошел в комнату с бассейном. Вот присел на своем любимом месте. Наблюдавшая одними глазами, быстро опускавшая взгляд в свои склянки и коробочки, Цзинь Ми сделала знак рукой Сюй Фэну.Он встал с красивой резной скамьи, покрытой бледно-бирюзовым, почти белым покрывалом, и пошел к старшему брату.- Ты ведь не против продолжения? Сейчас будет, наверное, главное.- Я давно жду этого.- Цзинь Ми просит тебя полностью открыть себя до пояса. Она выберет, какой из... повреждений ей будет проще убрать первым.Жунь стал расстёгивать и развязывать все мелкие завязки пуговицы. Сюй Фэн, глядя, как ему неудобно сделать это быстро, начал помогать. Задевая белую кожу, Феникс понял, каким сильным средством напоила дракона целительница: он будто коснулся белого мрамора.- Теперь надо лечь, - сказала Цзинь Ми, глядя Юю в глаза. - Ты позволишь мне выбрать самой? Жунь утвердительно кивнул. Сюй Фэн убрал подголовник, брат улёгся. Всё это время Феникс не мог оторваться взглядом от белого торса, в ожогах, отметинах разной величины, цвета, формы, и только на левую сторону груди не смотрел, но край взгляда смутно захватывал это пятно.- Жунь Юй, ты видишь меня? Жунь Юй хотел кивнуть, но увидел вокруг себя темные беззвёздные туманы. Он, казалось, парил над своей рабочей платформой. Жунь Юй немного удивился, что его смаривает дрёма на его любимой Звёздной россыпи. Да, ведь сейчас светила закрыты ливнем. И он закрыл глаза.Зверь сновидений, молчавший все утро, двигавшийся поодаль вдоль стен, смотрел на Юя через весь дворец, и на его рожках засветился прозрачный шар цвета ночного тумана.Цзинь Ми встала напротив усыплённого, вытянула руки, направив их точно на длинный перекрученный рубец.Шрам похож на щупальце. Неровный, с дырочками, с белыми и розовыми спутанными нитями из живой кожи. Кривой, шириной с ноготь, он начинается неглубокой ямкой справа на середине шеи, тянется через ключицу, криво прочерчивает середину грудины, наискось уходя налево, и резко обрывается острием.Слева и справа него другие шрамики кажутся почти незаметными рядом с выпуклым грубым рубцом, они будут сведены попутно.Только ниже и левее страшное облако исковерканной кожи - круглый большой шрам - производит такое впечатление, что туда смотреть не надо, с детства - не надо. Ему когда-то хотелось превратиться и стесать клювом этот круг, но видеть это место почти не удавалось. Сюй Фэн с Цзинь Ми поймали Юя на слове, не то он не стал бы нарушать свой обычай закрывать себя полностью, всегда, всю жизнь, тем более перед женщиной.Цзинь Ми, не глядя на стоящего за ее спиной Сюй Фэна, с вытянутыми точно к центру шрама руками прокручивает левой кистью сложный жест. Правой кистью, обеими вместе. Брови ее сведены, она мысленно читает сутру. Меж ладонями начинает мерцать морозный пар, и девушка внезапно исчезает.На руки Сюй Фэну падает ледяной цветок: громадная снежинка сложной формы, с резко очерченными шестью лепестками, опушёнными изморозью, она едва касается подставленных ладоней.Феникс тут же поднимает ее в воздух мановением кончиков горячих пальцев - она не должна таять ни мгновения. Сюй Фэн точным движением без касания разворачивает снежинку вдоль рубца, чтобы захватить сперва его верхнее щупальце, почти доходящее до подбородка. Снежинка смогла закрыть шрам целиком - расчет Цзинь Ми был точен.Феникс наклонился над волшебной снежинкой.Ладонями, одна поверх другой, младший брат вдавливал фигурную льдинку в тело старшего, не касаясь ни тела, ни снежинки. Она становилась все прозрачнее, Феникс чувствовал исходящий от центра и граней волшебного цветка всё ужесточавшийся мороз. Шли минуты, Жунь Юй не открывал глаза, не шевелился, и только лёгкий ледяной туман вился над его шеей, ключицами, от подбородка до центра грудины. Так было недолго.Тонкий нюх Сюй Фэна почувствовал запах замороженного во льду мяса. Тут он стал поднимать ладони, которые все так же, не размыкая и не смыкая, держал сложенными одна над другой, и громадная снежинка отошла от тела. Всего мгновение она парила над спящим. Сюй, выпрямляясь, поднял её мановением рук в воздух на уровень согнутых локтей, и плавно толкнул, не дотрагиваясь, на заранее поставленное невысокое переносное ложе, накрытое светлым покрывалом. Снежинка опустилась. Миг, другой, и вот девушка лежит на покрывале. Она замедленно, глубоко дышит. От нее пахнет снегом. Снежная девочка… Сюй подаётся к ней, она отстраняет его: "Я сейчас стану, как всегда, посмотри на Юя".Между двумя лежащими Сюй Фэн опускается на колени, видит на месте выпуклого рубца ровную гладь: рубец будто срезан. Это ожог от волшебного льда. Срез отличается от неповрежденной кожи наливающейся краснотой. Слева и справа такие же багровые мелкие пятна. Жунь Юй лежит без движения.Цзинь Ми садится на своей лежанке:- Морозить холодное тяжелее, чем теплое, - говорит она, и падает навзничь обратно. - Не трогай меня, пока я не приду в себя, - шепчет она Фениксу, - не дотрагивайся, ты покалечишься. Сейчас...Он переводит взгляд на старшего брата. Редко же ему приходилось видеть его обнаженным, даже и до пояса. Жунь Юй физически не мог так показаться ни перед одной женщиной всех шести царств, кроме матери. Цзинь Ми встаёт и накидывает на тело спящего шелк. Берет его руку за запястье, считает пульс, о чем не догадался брат. Она взглядывает на водяные часы. Смотрит и Сюй Фэн - и поражается. Все произошедшее казалось таким долгим.Он заставляет Ми прилечь. Сюй Фэну кажется, что брат просыпается очень долго, но целительница говорит, что все так, как надо. Они следят за ним, и наконец лицо Жунь-эра розовеет. Сон начинает проходить. Брат очень тихо, глухо и коротко стонет.Он поворачивает голову, Ми-эр ее придерживает: свежий ледяной ожог нельзя тянуть и задевать. Ми все же устала, ей нужен отдых. Скоро Феникс уйдет. Сильный молодой мужчина, проснувшись, может повести себя непредсказуемо. Справится ли она? - Ми, тебя точно можно оставить с ним одну?Она отвечает:- Ну, всё-таки он мой жених.