сосуд (1/1)

у семиотики свои планы, чжэхо ложится спать, закутывается в пахнущее пылью, старостью (может быть смертью) одеяло, и голова его разбухает от вскормленных иаковым молоком паукообразных с белым пушком между ног; сон-кощунство, он?— затворник в хижине посреди леса, обилие хвои и до близ лежащей деревни километр и овраг, труп зайца?— чжэхо знает наверняка. лапки настойчиво скребутся о черепную коробку-коробчонку-коробочку-коробок, хотят высвободиться наружу, хотят?—золотые замки обращать в пепелище. закрывая глаза в этой аскетичной юдоли, чжэхо теряется в ощущении поглощающего, болезненного, боится не проснуться, корольки в этом топосе (которых он мог и выдумать, это нормально) споют реквием по мечте?—быть понятымбыть прощеннымбыть здоровым быть(кем-нибудь)у чону не осталось друзей?— только чжэхо, он заточен в хижине в лесу, замурован в поглощающем. чону приходит время от времени. чжэхо носит на своих руках лапки членистоногих?— они периодичны, как его суицидальные мысли, они держат под собой срастающийся эпителий и обедневшую кровь, лучшие чернила своего истончающегося пергамента. в подушке хранится душа, во влажных снах трепещет убогая, убитая, прогрызенная червями?— межевание земельного участка леса, чону знает, знает наверняка.у нее все еще свои планы, нужно бежать быстрее, развязка должна быть быстрой и безболезненной. чону?— под сагиттальный шов (dexter или sinister?— сторона не важна) заглянул тугим штопором откупорил болезнь из твоего детства, когда у тебя была астма и один только вздох впопыхах в погонях за своим сознанием, где сеятель слово сеет корчащимся в предсмертной агонии в локтях, ладонях, обласканных ладаном. ?если хочешь, можешь очистить меня?,?— говорит чжэхо, чону знает, что это делириум и молчит. корольки окружают его дом, чжэхо не встает с кровати, поэтому только чону способен их видеть. их глаза черные как безучастность последней встречи с прокаженным, в них страшно смотреть?— горечь уходящего дня, перетекающая в ночь с тем, кто способен отгадать загадку сфинкса, но кто не напишет ответа, кто остался в прошлом и будущем. кажется, он знает, почему у чжэхо впали глаза.он пахнет гнильем.по стенкам сосудов ползут-перебирают лапками клещи, по тугим узлам мышц?— сколопендры, хитиновый панцирь твёрже человеческих убеждений, на это приятно смотреть и?— чону мой хороший подай мне нож, я хочу кричать ?элои! элои! ламма савахфани??, давай сюда, я?—вспорю себе бумажное брюхо и посыплются оттуда змеивскрою себе вены и разрушится храм, и вода станет уксусом, ночону не смотрит строго?— он плачет в углу, он обездвижен и пуст. чжэхо в подушке ножом проделывает дыру?— тут нужно выкорчевать сердце, растоптать и съесть, поделить участок, приготовить под соусом из белых грибов?— тягучие мышцы разойдутся, ты не стесняйся, пробуй, выешь мое сердце, но тут почти ничего не осталось, не плачь. оставь свой глаз темноте, и она пощадит твою жалкую больную жизнь, я должен был быть завершением, но я не начинаю сначала, ты можешь идти.чону вдыхает запах бензина, вдыхает в надежде найти ответы на вопросы, но вопросов нет; есть только сон, где слова ?вспороть бы?.