Часть 13. Сладости (1/2)

- Уже почти полночь! Я убью их! - от внутреннего спокойствия Габи ничего не осталось.

Они с Александром только недавно вернулись в отель после того, как целый день провели на деловых встречах со старыми знакомыми Александра. Это оказалось не так скучно, как она ожидала. Однако праздное настроение немки пропало сразу же, как только она вошла в номер и увидела стрелки часов.- Мы и сами с тобой немного задержались, - пожал плечами Увеверли, составляя пакеты с покупками девушки около дивана в гостиной. Хотя его взгляд стал тоже чуть более хмурым.- Нет, что-то не так. Возможно, что-то произошло, - передёрнула плечами Габи.

Навязчивое чувство, что что-то произошло или вот-вот произойдёт, снова вернулось. Она часто ощущала его, сама не зная, почему. Причиной могло быть всегда почти что угодно: сказанное невпопад слово, чей-то неосторожный взгляд. А иногда ровным счётом не происходило ничего, и это само по себе настораживало девушку.

Габи никогда не боялось чего-то конкретного: ни своего прошлого, ни будущего. Ей просто не нравилось это чувство внутри неё, и она, как могла, старалась себя чем-то занимать, чтобы не поддаваться ему. Для таких случаев существовала водка.- Не хочешь проведать их? Может быть, уже пришли? - Александр мягко перехватил руку Габи, которая потянулась к ручке бара. Он поймал её напряжённый и предостерегающий взгляд и спокойно выдержал его.- Наверное... - рассеянно кивнула Теллер, тревога чуть отступила, пока она чувствовала чужое прикосновение к своей руке.

- А я пока налью нам выпить и донесу твои пакеты до комнаты, - вежливо улыбнулся англичанин, излучая спокойствие.

- Я быстро, - кивнула Теллер, - я буду водку, - и стремительно вышла из номера.Увеверли проводил её взглядом и вздохнул. Ему тоже не нравилось подобное опоздание. Вряд ли Курякин бы позволил себе или напарнику явиться позже назначенного времени без видимой на то причины. Хотя строить какие-либо предположения до возвращения Габи было бы глупо. Он направился в свою комнату, вспоминая, где были досье на его агентов. Ему хотелось кое-что проверить.***- Большевик... - прохрипел Наполеон. - Илья... - ещё настойчивее позвал.- Чего тебе? - прорычал Курякин. Он всё ещё нёс Соло на плече, они уже почти дошли до отеля. Илью радовал Стамбул тем, что можно было вот так тащить человека на плече, и никто тебе и слова не скажет.

- Я... меня сейчас стошнит, - пробормотал Наполеон, пробуя открыть глаза. Перед глазами всё закружилось: и асфальт, и длинные ноги Ильи. Нет, пожалуй, было куда уютнее с закрытыми. Все его внутренности неприятно сдавливало, и становилось трудно дышать. Особенно было плохо внизу живота, он лежал на чём-то жутко твёрдом, и ему казалось, что его бёдра уже просто отпечатались в спине.

- Тогда иди сам! - огрызнулся русский, резко скидывая того с плеча на асфальт. Он лишь слегка придержал Наполеона за руку, чтобы тот не ударился ничем.- Идиот, - Наполеон от такой резкой смены ориентации, потерялся в пространстве и в итоге осел на асфальт с глупо задранной рукой, которую держал Илья. - Урод, - добавил он, выдирая руку и кое-как поднимаясь на ноги.Курякин скептически смотрел на попытки Соло передвигаться самостоятельно. Медленно и пошатываясь, тот всё-таки побрёл вперёд.- Давай уже, нам надо убираться отсюда, - Илья фыркнул и, взяв того за локоть, заставил идти быстрее.- Если бы ты не был таким гением, то… Да, отпусти ты меня! Вали куда хочешь, только от меня подальше, - голова ужасно болела, и тошнило сильно.

Сейчас Наполеон ненавидел Илью. Ненавидел за его вспышки агрессии, за то, что он так отличался от всех остальных людей и за то, что Соло опять фактически не к чему придраться. Он обещал, что не будет обижаться на вспышки Курякина, потому что тот их не контролирует. Хотя с другой стороны, русский его только что практически бросил на асфальт с высоты своих двух метров! Ну и что, что ранее он его поцеловал. Много чести.

- Наши преследователи могут вернуться на эту улицу, нужно убраться поскорее отсюда, - прошипел Илья и подтолкнул того в плечо, чтобы тот ускорился.- Я тебе не мешок с картошкой, Курякин! – разозлился Наполеон, разворачиваясь и ударяя Илью кулаком по рёбрам. – Я не просил со мной возиться. Мог бы там оставить, - в памяти всплыла картина, как Курякин разносит палатки торговцев к чертям и приближается к нему.

Наполеон вспомнил тот леденящий страх, который заставлял его отходить всё дальше и дальше. Не первый раз за Соло гнались или хотели порвать на мелкие кусочки. Но в глазах Ильи не было сознательности, это был не он, что-то другое. Это и пугало Наполеона. Он привык к любым человеческим эмоциям, даже взгляды психопатов, хоть и были достаточно специфичными, говорили о том, что они принадлежат человеческим существам. С Ильёй было не так. Ну не стрелять же в напарника! Илья на секунду замялся, прижимая руку к рёбрам и морщась от минутной боли, но вскоре продолжил идти за Наполеоном. Где-то внутри снова немного полыхнуло яростью. Слишком мало времени ещё прошло, да и воспоминания о причинах вспышки не приносили спокойствия.- Зачем ты это сделал?! – они свернули на относительно тихую улочку, где и располагался вход в их отель, отчего слова Ильи прозвучали даже чересчур громко.- О, ты, правда, хочешь это сейчас выяснить? – развернулся к нему Соло, останавливаясь. Илья замер напротив, немного не доходя до него, на случай, если тот опять попытается его ударить. – Ну, давай! Что ты хотел сделать в той ситуации? Убить их всех? Отличный план, но тогда бы ты совсем не оставил нам шансов. Я знаю, что мы сломали наше прикрытие, и они знают. Но, оставив их в живых, мы можем ещё немного поломать комедию, если надо, назначить встречу где-то или что-то в этом роде. Если бы ты их убил, то вряд ли бы мы смогли ещё хоть на метр подойти к Тарлабаши или к Софии! Ничего лучше ты не предложил, ты просто бежал, как долбанный робот, а думал я за нас обоих! – он перевёл дыхание, вытирая пот со лба. - Мне нужно было остановиться, голова просто раскалывалась, опять же по твоей вине, и уж прости, но мне было не до того, чтобы думать о том, чтобы тебе было комфортно. И заметь, мой план сработал! И я думаю, твоё ущемлённое мужское достоинство – невысокая плата за это. Какой кошмар, бедный-бедный советский агент! Его поцеловали! Ради миссии! Тебе же не плечо прострелили и не язык отрезали, или скажешь, что уж лучше так? Ну, так знай, что не очень-то и хотелось. Можно подумать, мне было приятно целовать мраморную глыбу, которая не удосужилась даже пошевелить губами и хоть немного подыграть. И вкус у тебя… советский! – выплюнул последнее слово Соло и на этом прекратил свою тираду, тяжело дыша. Весь его организм работал на пределе. Сердце билось где-то около горла и… или это было не сердце, а… Наполеона всё-таки вырвало.

Пальцы Ильи отбивали ритм по бёдрам, пока он слушал тираду Наполеона. И с каждым словом хотелось ударить того всё больше, но так же нарастало и чувство стыда пополам с виной. Виной, что он позволил глупым чувствам и мыслям взять над собой верх. Наполеон был прав. Сначала — миссия, потом — всё остальное. И что бы там ни было, Илья имел право раскрыть рот только после, в гостинице. Слова американца о том, что весь этот процесс у него не вызвал приятных эмоций, немного отрезвили русского. Зря он думал, что Соло наслаждается и упивается возможностью ему чем-то досадить. Ему, как выяснилось, было даже хуже, чем Илье.Пальцы Курякина и вовсе замерли, когда Соло на его глазах вывернуло. Тот только успел отвернуться к грязной стене улочки и опереться на неё.- Ковбой… - рука Ильи легла тому на плечо, немного придерживая. – Ты прав, прости. Идём в отель.- Ты мне за это ещё ответишь, - пробормотал американец, сплёвывая и вновь поворачиваясь. Он и не помнил, когда его последний раз выворачивало. Тем более у кого-то на глазах.

Сейчас Наполеон представлял собой просто квинтэссенцию того, что он ненавидел в других.

- Идём, - Илья уже гораздо мягче, чем до этого, повёл того к входу, позволяя опираться на свою руку.Персонал отеля был предельно вежливым и даже вида не подал, что с Ильёй и Соло что-то не так. Хотя те выглядели изрядно потрёпанными. Разве что на них пялились другие посетители, но это даже к лучшему. Если бы здесь были другие агенты или их преследователи, они бы тоже делали вид, что ничего не замечают.- Уже почти полночь, - вздохнул Илья, кидая взгляд на часы, висящие в холле.- Большевик, да плевать мне, сколько… - прошипел рядом Наполеон, нажимая на кнопку лифта. – Я иду в ванну, и только попробуй помешать мне.- Но как же…- Он подождёт, я не собираюсь в таком виде расхаживать по отелю! – Наполеон, конечно же, имел в виду Увеверли. Они зашли в лифт, и двери за ними мягко закрылись. Он прикрыл глаза, оценивая общее состояние. В целом, кажется, всё было не так плохо. После того, как его вырвало, как ни странно, ему стало намного лучше. Пара таблеток от головы и душ приведут его в норму.Как только они вышли на своём этаже, то сразу же заметили немку, которая ломилась к ним в номер и угрожала уже, кажется, на немецком. Соло полузадушено усмехнулся.- Илья! Соло! – Габи заметила тех и быстро зашагала к ним. – Боже, я уж думала… Где вас носит?! Что произошло? – начала заваливать их вопросами немка, вставая напротив и складывая руки на груди. Выглядела она воинственно, что означало, что если агенты просто решили проигнорировать их с Увеверли, то они об этом ещё пожалеют.- Габи, мы сейчас всё расскажем, - вздохнул Илья, пытаясь обойти девушку.- Соло, а тебя почему шатает? Почему ты держишься за Илью? – она попыталась дотронуться до американца, но тот лишь отстранился, не дав ей этого сделать. – Вы подрались?!- Нет, - в один голос ответили оба.- Тогда бегом наверх! – скомандовала та.- Ага, сейчас… - пробормотал Наполеон. – Габи, я тебя прошу, отойди, а? Пока я не приведу себя в порядок, я никуда не пойду! Если хочешь, вон, тащи этот памятник, ему вообще на всё плевать, - он оттолкнул от себя русского и обогнул немку, добираясь наконец-то до номера.- Габи, скажи, что мы скоро будем, или только я… - аккуратно взял девушку за плечи большевик и отодвинул с дороги, как куклу. – Я должен за ним проследить, - кивнул на Соло.- Или пускай сам тащится к нам! – послышалось со стороны Наполеона, и тот исчез за дверью номера.- Ладно-ладно, уже ухожу, - подняла руки в сдающемся жесте Габи. Главное – она убедилось, что с Ильёй и Наполеоном всё хорошо, больше её ничего не волновало, и она заскочила в лифт, отправляясь этажом выше.- Ковбой! – крикнул Илья, бросаясь за коллегой и удивлённо останавливаясь перед дверью, - но ключи же у меня… - он шокировано посмотрел на ювелирно вскрытый замок. Курякин вошёл и прикрыл за собой дверь. Замок нормально закрылся, как будто бы его открывали только что ключом.

- Я иду в душ, - заявил американец, с халатом в руках пересекая гостиную.- Да, и я, - кивнул Илья, собираясь тоже сначала зайти за полотенцем.- Один! – рявкнул на него Соло и в качестве подтверждения оглушительно хлопнул дверью.- Но там же… и душ, и ванная, - вздохнул Илья, тоже отчаянно желая смыть с себя пот и грязь Стамбула.Попав в ванную, Соло принялся буквально сдирать с себя грязную одежду, не церемонясь с пуговицами и бросая её прямо на пол. Он включил душ, а сам пока в обнажённом виде принялся с остервенением чистить зубы и полоскать рот. Если бы сейчас Илья попытался сунуться сюда, то Наполеон наверное убил бы того зубной щёткой. Но Илья затих где-то в номере, и Соло слегка успокоился, получая немного времени в своё распоряжение, чтобы привести себя в порядок и побыть хоть чуть-чуть наедине с собой. Он почистил зубы трижды и вместе с зубной щёткой зашёл под душ. Он, конечно, предпочёл бы ванную, но у него не было столько времени.

Илья пошатался немного по номеру, не зная, что ему делать. Переодеваться в свежую одежду было глупо. Он всё же надеялся на совесть Соло, что тот скоро выйдет и позволит ему также привести себя в порядок. Поэтому пока он ограничился тем, что стащил с себя мокрую рубашку, оставаясь только в брюках. На глаза попался графин с водой, и Илья выпил его, кажется, в несколько глотков.***Александр сидел на кровати и перечитывал досье Габи. Он внимательно изучал её биографию, профессиональные навыки, а её медицинскую справку пролистывал всегда достаточно быстро, потому что ничего особо специфичного там не было. Но записи были, и в этот раз он решил почитать повнимательнее.

У Габи было почти идеальное здоровье, она мало и редко чем болела. Несмотря на свою хрупкость, физическая форма у неё также была хорошей. Единственную отрицательную отметку Александр нашёл в отчёте психолога. В заключении значилось: ?Тревога и бессонница. Низкий уровень?.

Увеверли поднял глаза выше, читая пометки к диагнозу. Под тревогой было дано пояснение: ?тревожные чувства по поводу предстоящих событий или чего-то с неопределённым концом?.

Он уже не раз замечал за немкой подобное поведение. Дата записи была пятилетней давности. Габи было всего двадцать. Больше никаких записей не было.

Англичанин потёр глаза. Кажется, за эти пять лет состояние немки лишь ухудшилось, а точнее, осложнилось её страстью к алкоголю. Возможно, алкоголем она и пыталась заглушить его. Насчёт бессонницы он, конечно, был не уверен — не обращал внимания никогда.

Если это задание закончится успешно и ему дадут разрешение на постоянное формирование команды, он первым делом отправит всех троих на медицинское обследование. Во-первых, он хочет знать, с кем он работает. Его не устраивают какие-то давнишние выписки Габи, а ЦРУ и КГБ он просто немного не доверяет и предпочёл бы своих врачей. А во-вторых, он не планирует делать из них легкозаменяемые винтики, как в их прежних организациях.

Александр сам — выходец из подобной, и что-то он хочет сделать по своему, а поэтому об их здоровье, как моральном, так и физическом, придётся хорошо заботиться. Это не популярная идея, но он считает, что постоянная небольшая команда куда продуктивнее, чем большой штат, пускай и разносторонних сотрудников.Хлопнула входная дверь номера, и через минуту к нему в комнату ворвалась Габи.

- Габи?! Тебя стучаться не учили? – Александр стал медленно собирать бумаги в её папку и убирать в портфель, но так, чтобы не вызвать подозрений.- Да-да, простите, - отмахнулась та. – Александр, они вернулись! Только не уверена в том, что всё хорошо. Наполеон висел на Илье, и его шатало, да и выглядели они грязно и потрёпанно. Я спросила, подрались ли они между собой, но они сказали, что нет, - отчиталась немка, импульсивно расхаживая по комнате.- Они здесь? – англичанин убрал все документы и поднялся с кровати.- Нет, в номере своём. Я их хотела к тебе отправить, а Соло меня чуть ли не матом послал и сказал, что пока он не приведёт себя в порядок, никуда не пойдёт. Илья обещал прийти в скором времени и доложить либо один, либо с Соло. Ну и Соло добавил, что вы можете и сами к ним зайти, - усмехнулась немка.- Ну, раз нам позволил сам мистер Соло… - нахмурился Александр, - пойдём, узнаем последние новости. Англичанин подошёл к двери и, открыв её, придержал, пропуская девушку вперёд.***Илья уже разочаровался в своём желании попасть в душ в ближайшее время и поэтому всё-таки переоделся просто в чистую одежду, кое-как пригладив волосы руками. Он только уже собрался идти к начальнику, как в их дверь постучали.- Мистер Увеверли, - он открыл дверь, - я как раз собирался к вам, - Илья одёрнул рубашку и пожал протянутую руку.- Поздно, Курякин, я уже здесь, - улыбнулся Александр. – А мистер Соло…- В ванной, но могу начать без него. Выпьете что-нибудь? – предложил Илья, поступая по аналогии с тем, как с ними вёл себя сам Александр.- Нет, спасибо, - отказался англичанин, и они прошли в гостиную, рассаживаясь на диванах. Илья почти сразу начал пересказывать события сегодняшнего дня, начиная с самого утра. Теллер слушала не менее внимательно, чем начальник. Она не всегда показывала интерес к происходящим вокруг неё событиям, но всегда предпочитала быть в курсе.

Спустя несколько минут их разговора дверь ванной распахнулась, выпуская из помещения облачко пара, приятный фруктовый аромат и Наполеона. Он вышел в плотно запахнутом белом халате, в тапочках, с мокрыми, но зачёсанными назад волосами и, конечно же, с улыбкой на лице.- А, мистер Соло, - обернулся к тому начальник. – Рад вас видеть… чистым. Надеюсь, теперь вы соизволите почтить нас своим вниманием.- Одну минутку, - Наполеон не спеша дошёл до бара. Взял виски и стакан, возвращаясь к центру гостиной и усаживаясь на диван рядом с Ильёй. – Вот теперь я весь ваш, - кивнул он, занимаясь тем, что открывал виски.- Не привыкли к грязной работе, Соло? – позволил себе замечание Александр и продолжил, не давая Наполеону шанса ответить на колкость.Начальник отпустил их только ещё через полчаса. Всё-таки тот факт, что они никого не застрелили, остался решающим. При общем согласии было решено, что завтра Илья и Наполеон, соблюдая свои прикрытия, в качестве обычных туристов попадут в Софию. Ловушка срабатывает только в том случае, если жертва о ней не знает. У Соло и Курякина будет поддержка, но только снаружи, и им нужно будет сначала выяснить, где находится склад оружия и по совместительству штаб курдов. После этого Увеверли сможет отправить к ним на помощь силы турецкой армии, на что он просто чудом получил разрешение.Александр ушёл первым, а Габи немного задержалась, болтая с агентами. Правда, толку в них было мало. Илья очень стремился попасть в душ поскорей, а Соло, казалось, был слишком усталым, проявлялось это, естественно, в сарказме. Поэтому немка пробыла у них лишь на пятнадцать минут дольше, после чего пожелала обоим спокойной ночи и вышла из номера. Илья почти сразу направился в ванную, а вот Наполеон так и остался на диване, разве что принял полулежащее положение.

Соло переводил дух, слушая, как в ванной журчит вода. Это задание отнимало у него столько моральных сил. И Курякин в том числе. Он любил темп своей работы. Уже не смог бы по-другому. Это всё тоже зависимость. Как и воровство. Но это одновременно и то, что не терпит никаких изменений. Привычки, выработанные годами, меняются очень тяжело и, как правило, с большими жертвами.

Иногда Наполеон напоминал себе о том, что, наверное, Илье тоже нелегко. Он понимал, что ему даже сложнее. Воспитанный в жёстких принципах и рамках, Илья был очень чувствителен к любому роду вмешательства. Наполеон это осознавал, но природный эгоизм и злость на весь остальной мир, который обошёлся с ним тоже не мягко, не позволяли Соло особенно долго жалеть русского. В первую очередь – он сам. Наполеон выработал в себе это правило уже очень давно. Это не значит, что он никогда не помогал другим или не переживал за кого-то — всё это было и у него. Но всё-таки сначала был он сам и только он. Потому что каждый в этом мире сам за себя, и редкий человек поставит твои интересы выше своих.

Американец поднялся с дивана, потирая виски. Ему в голову пришла просто замечательная, как ему казалось, идея. Это был очень длинный день. Идя до своей комнаты, он думал о том, как утром Илья практически угрожал ему зелёнкой. Они возились друг с другом на кровати, как дети, и в тот момент Наполеон не злился на Илью, чувствуя себя с ним комфортно. Миссия, которая началась ещё в Тарлабаши, в этот же день немного изменила их отношения, переведя их в рабочие.Напарники… а по факту, два неудачника, которые оказались в одной лодке и вынуждены грести слаженно, чтобы достичь берега. Но даже здесь они справились неплохо. Вечер, проведённый в окрестностях Софии, очень импонировал Соло. Как только Илья переключился из рабочего режима в обычный, они сразу же нашли общий язык и неплохо общались. Наполеон приятно провёл это время и о нём не жалел, а это важный критерий, он в принципе проводит время только так, как ему нравится, по крайней мере, свободное.

Однако полнейшее фиаско потерпели их отношения как напарников после. Эти курды и погоня… Они очень долго вели себя откровенно глупо и не могли принять решение. Соло был уверен, что будь они поодиночке, они решили бы эту задачу по-разному и каждый справился бы отлично, но вот вместе. Всё кончилось приступом Ильи, головной болью Соло и… о самой недавней части этого дня американец предпочёл вообще не вспоминать.

Именно поэтому сейчас Наполеон решил немного расслабиться и просто забыть этот день, смириться с ним и отпустить. Сделать это можно было под виски и, конечно же, джаз. Он достал свой чемодан из шкафа, уложил на кровать и раскрыл, доставая пластинку. Музыка – это всегда хорошая идея.

***На этот раз Илья не забыл одежду в своей комнате, поэтому из душа вышел одетым. В пижамные штаны и майку. Ну, так вышло, что две рубашки и обе пары брюк были сейчас грязными, а к тёплой одежде возвращаться желания не было. Подумав, что Наполеон спокойно переживёт его ночной прикид — он же пережил его халатик шёлковый, Илья вышел из ванной весь чистенький и счастливый. Он, конечно, не Соло, но ему, как и любому нормальному человеку, было приятно смыть с себя пот и грязь.

Гостиная встретила его несколько неожиданным образом. На одном из диванов возлежал Наполеон в махровом халате, в том же, который на нём был при Увеверли; он так и не переоделся. В его кисти, которой он плавно покачивал, был почти полный стакан с виски, и главное… Играла музыка. Не очень громко, вполне комфортно и ненавязчиво, но… Илья завертел головой, отыскивая взглядом проигрыватель, на котором крутилась виниловая пластинка. Как-то Илья не обратил внимание даже на то, что этот прибор имеется в номере. Ну, правильно, Габи же тут нет… Хорошо, что хоть играл джаз и вполне спокойная мелодия, можно даже не ругаться с Соло. Пока.And the stars that fell(И звёзды, которые упали)Like rain out of the blue.(Как неожиданный дождь)Кажется, Илья застал уже конец композиции. Такая безмятежная музыка, бездумная, ни к чему не побуждающая кроме глупых мечтаний, такая… американская.

And the angels ask me to recall(И ангелы просят меня вспомнить)Then I shall tell them "I remember you".(Тогда я должна сказать им ?Я помню тебя?).- Ковбой? – позвал Илья, скорее давая тому знать о своём присутствии, чем действительно желая что-то спросить. Соло лежал с закрытыми глазами и только после клички лениво приоткрыл их, окидывая взглядом напарника.- О, большевик, ты выполз из ванной… - улыбнулся американец. – Будешь виски? – предложил он напарнику.- Нет, спасибо, - как обычно ответил Илья. – Что это ты делаешь?- В каком смысле — что? Расслабляюсь. Стакан виски и музыка — это не криминал, Курякин, - недовольно вздохнул Соло. - Не порть настроение, а? Ты вообще сегодня мне уже надоел за весь день, я просто хочу отдохнуть, музыка играет негромко, думаю, в твоей комнате будет почти не слышно.- Нет, всё нормально, - сдался Илья, присаживаясь на край дивана. – Мне не помешает музыка. Как твоя голова? Мне посмотреть? – Илье совсем не нравилось, что напарник сегодня почти потерял сознание.- Большевик, чем меньше ты ко мне прикасаешься, тем здоровее я остаюсь. У меня всё отлично, не надо, - поморщился Соло, ещё раз окидывая русского взглядом. У него закончилась одежда, раз он сидит в пижаме? Это немного рассмешило американца, и он заулыбался сам себе.

- Ладно, тогда я спать, - недовольно проворчал Илья, поднимаясь с дивана. Наверное, сейчас с Соло было лучше вообще не общаться. Уже началась новая слащавая мелодия, и Илья почувствовал себя здесь лишним.- Илья-а, - внезапно позвал Наполеон, растягивая последний звук, - ну куда ты сбегаешь?

- Пойду к себе, - ответил русский. - Стой. Ты мне должен. За весь этот жуткий день… - усмехнулся американец.- Что я тебе должен? – огрызнулся Илья, поворачиваясь обратно и нависая над Соло.- Не знаю… - спокойно протянул Наполеон. – Будешь ужинать?- Ужинать? – растерянно захлопал глазами Илья.- Угу, я проголодался. Хочу заказать еду в номер. Сил нет уже вниз идти, хотя, конечно, можно было бы послать тебя, - одним глотком он допил виски и отставил бокал, садясь на диване ровно.- Ну… - замялся Илья, несколько не ожидая такого вопроса. Если подумать, то есть и правда хотелось. Они ужинали ещё в кафе до того, как сели в то злополучное такси, но после нервных вспышек ему особенно хочется есть всегда. – Давай, - кивнул Курякин.Илья занял место Наполеона на диване, а Соло пошёл к телефону, делать заказ.Пластинка с тихим треском продолжала крутиться, начиная новую песню. Илье совсем не нравилось. Он любил музыку. И хорошо относился к джазу, потому что звучал тот очень красиво. Но Курякин даже больше любил мелодии, а не сами песни. Не слова. Слова зачастую ему не нравились. Обманчивые, яркие — Илья редко верил текстам песен. Они были какими-то ненатуральными, поддельными. И очень напоминали всю индустрию американского кино. Красивые люди в красивых нарядах так фальшиво признаются друг другу в любви.

Yet you're afraid each thing I do is just some evil scheme(И всё же ты боишься, что любая вещь, которую я делаю – это просто какая-то злая шутка)Why can't I free your doubtful mind and melt your cold, cold heart?(Почему я не могу освободить твой сомневающийся разум и растопить твой холод, холодное сердце?)Илья усмехнулся, когда заметил, как Соло, который, видимо, дожидался ответа на том конце провода, стал раскачиваться в такт мелодии и беззвучно подпевать. И выглядел он при этом так, как будто бы был во фраке как минимум, а не в халате и тапочках. Внезапно Соло поймал взгляд Курякина и подмигнул ему, показывая, что спалил и что Илья опять пялится на него. Кажется, его это забавляло.

Русский закатил глаза, сложил руки на груди и отвернулся от американца. На глаза попалась бутылка виски. На ней и завис Илья, задумываясь о чём-то своём и выпадая из жизни на весь следующий куплет. Соло же, занятый тем, что делал заказ, не заметил этого.But now I know your heart is shackled to a memory(Но сейчас я знаю, твоё сердце сковано памятью)Why can't I free your doubtful mind and melt your cold, cold heart?(Почему я не могу освободить твой сомневающийся разум и растопить твой холод, холодное сердце?)Вся эта песня о памяти и прошлом заставила Илью вспоминать маму. Он очень часто думал о ней, хоть и знал, что пора отпустить её и не мучить себя. Он до сих пор не знает, как смог пережить то, что однажды он вернулся домой и нашёл её мёртвой в ванной. Дурацкая песня, совсем плохая. Нужно просто не слушать слова и вообще, кажется, он собирался поужинать, надо узнать, что там с ужином…You know you need and want my love, yet you're afraid to try(Ты знаешь, что ты нуждаешься и хочешь моей любви, но всё ещё боишься попробовать)Why can't I free your doubtful mind and melt your cold, cold heart?(Почему я не могу освободить твой сомневающийся разум и растопить твой холод, холодное сердце?)- Почему я не могу растопить твоё холодное сердце? – Соло резко оказался рядом, садясь на диван рядом с Ильёй и пихая того в плечо. На его лице играла лёгкая улыбка, и настроение явно улучшилось в преддверии сытного ужина.- Что? – стеклянными глазами на него посмотрел Илья, поворачивая голову просто на голос того. Он ещё не успел до конца выйти из своих мыслей, и это не укрылось от американца.- Большевик, ты чего? О чём задумался? – удивлённо переспросил Наполеон, смотря на русского.

- Нет, ни о чём… Просто устал, - потёр переносицу Илья.- О Габи, что ли? – предположил американец, хмыкая и чуть отодвигаясь на случай внеплановой агрессии.- Да иди ты! Я же сказал, ни о чём. Что с ужином? – Илья пришёл в себя и снова принял хмурое выражение лица. Он дотянулся до бутылки виски и стакана Соло, налил себе немного совсем.- О-о-о… я явно что-то пропустил, - Наполеон поймал злой взгляд русского и прокашлялся. – Ужин скоро будет, я всё заказал, - это было странно, на памяти Соло русский пил только раз, когда Увеверли объявил им, что теперь они команда. А во всех остальных случаях Илья отказывался. Или он начал доверять Наполеону, или что-то сильно его задело.- А что мы слушаем? – Илья кивнул на проигрыватель и сделал глоток, стараясь увести разговор подальше от опасных тем и дотошного американца.- Дина Вашингтон. Она, конечно, не Элла Фицджеральд, но некоторые песни весьма хороши, - ответил Наполеон, соглашаясь на перевод темы и создавая впечатление, что он и сам уже забыл о своём интересе.

Обычно люди достаточно открыто вели себя с Наполеоном. Ему не составляло труда вывести их на откровенность. Но Илья слишком тщательно оберегал свои мысли и слишком больно бил, чтобы Соло вот так сходу пытался всё разузнать. Тут нужна была атмосфера и случай. Возможно, дать русскому немного выпить – не самая плохая идея. Хотя конечно, напиться он себе не позволит при нём, но вот немного расслабиться...Наполеон не мог ничего с собой поделать, ему было очень интересно залезть в душу нелюдимому Курякину и узнать все самые сокровенные тайны. Не для чего-то грязного или подлого, а просто… чтобы узнать его.

- Хотя эту пластинку я ещё не слушал.- Ты её только купил, что ли? Ещё до миссии? Всегда с собой возишь что-то из пластинок? – спросил Илья, думая, что напарник мог приобрести её и во время миссии – Соло мистическим образом всегда находил время на свои глупости. Виски было вкусным, качественным. Илья даже с интересом сделал ещё один глоток. Не то чтобы он любил алкоголь, только не после того, как его мать им злоупотребляла, но и совсем трезвенником он не был. Просто нужно чётко разделять ситуации, когда в выпивке нет абсолютно никакой необходимости и когда лишний глоток не помешает. Работу он явно считал не тем местом, где можно пить, если это не связано с заданием. Поэтому здесь он лишнего себе не позволял. Но, с другой стороны, он прекрасно знал, что четверть стакана вряд ли хоть как-то на нём скажется.- Бывает. Зато не так скучно. Как правило, номера мне достаются хорошие, да и пару раз в соблазнении помогало. Я не покупал, я одолжил, - заулыбался Наполеон и пошёл за вторым стаканом, раз Илья отнял у него этот.

- Ковбой, что-то говорит мне, когда ты улыбаешься такой улыбкой… - усмехнулся Илья, - что это значит, что ты её украл, - он почему-то был совсем не удивлён.