Глава XIII: Меченый злом (1/1)

Рассвет был тихий. Солнце ещё не вышло, но Вварденфелл уже просыпался, и ночь теряла свою мрачность и густоту, страшась и убегая перед предшествующим днем. В Сейда Нин рыбаки уже давно не спали, и в окнах их ветхих лачуг был виден свет лучин, призванных разогнать остатки предрассветной тьмы. Каждый знает – что бы у тебя был хороший улов, ты должен научиться вставать до зари, когда рыба ещё сонная. А вот и ночная смена стражников вяло поплелась к своим койкам в бараке, уступив место смене дневной. Сейда Нин просыпался. А вот её окрестности уже давно проснулись и сменили свой ночной цикл дневным. Хор насекомых и болотных птичек ночного времени суток, заменили звуки дневных существ урчанием фуражиров квама, скрипением скрибов, завыванием редких никс-гончих, осмелившихся забредать сюда, ну и, естественно, загадочным мычанием нетчей. Одним словом – утро уже наступило. Вся небедная болотная природа менялась. Но вдруг посреди этой окружающей Сейда Нин природы стало заметно нечто странное. В сумрачной тишине виднелся огонёк! И отнюдь не из деревушки, а дальше, на западе. Что же это? Да, несомненно – это костёр! На небольшом полуострове горело пламя, возле которого сидела одинокая фигура, задумчиво смотрящая на горизонт, периодически кусая широкий и длинный лист. Лицо человека было скрыто полумраком, так как тот сидел спиною к огню. Что же это за особа, засидевшаяся ночью в этих краях? Пожалуй, можно и перейти к нему...

Эриррис вздохнул. Ему откровенно надоело это место, слишком мокрое и неспокойное, на его взгляд. Резким движением он бросил лист хакльлоу в огонь. Что и сказать – приправа, не еда. Незнакомец повернулся лицом к костру. Стало видно серое лицо, его лысый череп, рыжие брови, рваные уши с четырьмя позолоченными кольцами в них, огромный шрам через всю правую часть лица, начинающийся у скулы и проходящий через потухший глаз, который когда-то горел таким же алым светом, как и второй. Посмотрев некоторое время на дотлевающий в огне лист, он задумчиво сказал:– Пожалуй, уже готово.

Резко поднявшись на ноги, Эриррис подошёл к куче листьев, которая, видимо, скрывала какую-либо поклажу, и, засунув туда руку, вытащил бутылочку. Обычную такую бутылочку – в таких держат дешевые зелья, специи, крупы и много других нужных вещей. В этой, на дне, бултыхалась густая чёрная жижа. Откупорив пробку, Эриррис выпил все без остатка. Допив, он выбросил склянку в воду.

Сначала ничего не происходило. А потом темный эльф размылся. В прямом смысле – он превратился в бесцветное, размытое пятно. Спустя несколько секунд все нормализовалось – пятно снова обрело цвет и четкость. Но теперь вместо темного эльфа там стоял имперец. Он был высок, худощав (для своей расы), с более тонкими чертами лица, ярко-зеленого цвета глазами, правильным ртом и красиво вылепленным подбородком. Его темно-рыжие, до плеч, волосы были немного растрёпаны, но лежали все равно аккуратно, тонкие, цепкие пальцы, перекатывающиеся под кожей мышцы. Если бы не схожее сложение рук и ног, черты лица и волосы, то вряд ли можно было узнать в нем коренных жителей Киродиила.

Плавной походкой он снова подошёл к куче листьев и, выудив из неё жёлтую пузатую бутыль, отхлебнул коричневой жидкости – суджаммы.– Да уж, рецепты этого полового коврика, моей ненаглядной бабушки, никогда не отличались особыми вкусовыми качествами, – скривил он губы.Теперь, когда уже всё готово, можно осмыслить полученную информацию и разработать план действий.А дела обещали быть интересными.Этот... данмер. Как он мог сделать такое? Он сбежал с корабля, увильнув от всех трех стражников, и спрыгнул в воду! Он испортил такой чудесный план. Ведь что было бы проще, чем отравить ему еду, когда он завтракал в трактире? Что было бы проще, чем пустить ему в глаз самый что ни есть плохой дротик или звезду под той личиной, а потом выпить любое рассеивающее зелье и исчезнуть? Нет, не было ничего проще! Но он оказался слишком непредсказуем и умел и смог убежать с корабля. И даже рыбы его не съели! Они всего лишь пощекотали ему нервы, а после – преспокойно были сварены в воде.И он выжил – Эриррис чувствовал это. Даже без той пресловутой магии он знал – он жив. Теперь пришлось рассеять иллюзию и следовать за ним с его настоящим лицом. Благо, он проявил проницательность – дать ему имя было вполне неплохим, предупреждающим неудачу ходом. Куда легче искать человека известного, чем безымянного. Амшегар – так теперь твое имя. Ну что ж, мой друг Амшегар, ты избежал одной напасти, что бы получить другую.

Сойдя на землю обычным человеком и получив документы, он наскоро пообедал в трактире, где хозяйничал альтмер. Очень удивительно видеть высокого эльфа в таком месте, как Сейда Нин. После обеда на те небольшие деньги, что тот получил после освобождения, он купил себе бутыль суджаммы, сумку, контур Вварденфелла на чистом листке (много дешевле, чем полноценный вариант, всё равно можно будет самому все места потом на лист нанести) и несколько необходимых ему веществ. На большее денег не хватило. А потом он направился на запад, выискал укромный полуостров и залёг здесь. Зелье рассеивания бабушки требовало определенного времени на приготовление. Благо, все нужные ингредиенты у Эрирриса были. Теперь можно начинать.

Имперец достал из-за пазухи свернутый вчетверо листок бумаги и развернул его. Это оказались документы гражданства на имя некоего Джиуба. Немного посмотрев на листок, Эриррис бросил его в костер. Джиуб не справился с задачей, и теперь его имя канет в лету.Засунув руку за пазуху, он вытащил оттуда изумруд. Да, это был чистый изумруд, весьма странной огранки. Чётко посредине была одна большая грань, а остальная поверхность камня была испещрена десятками более мелких граней, и изумруд из-за этого был похож на соты с вырезанным посередине куском. С одной стороны, противоположной широкой грани, изумруд вытягивался и сужался, отчего получалась этакая ?ножка?. Чего только не стоило Эриррису пронести его через стражу, да ещё и прятать на корабле каторжан ?Семирамида?, где его везли до этого... Пожалуй, если он когда-нибудь будет писать свою биографию, этот кусок можно пропустить. Но со своим сокровищем, своим лично высеченным проводником, он ни за что не расстанется. Это была его самая дорогая единственная настоящая ценность во всей жизни. Эриррис поставил изумруд себе на ладонь, закрыл глаза и сконцентрировался. Мысленно он раскрыл свое сознание и, сквозь закрытые глаза, увидел зеленое пятно. Это был его изумруд. Он начал медленно шептать заклинание. Заклинание Поиска живых, школы Мистицизма, вплетённое в его сущность в день его рождения. Но полученную от заклятия энергию он не высвободил просто так. Она рвалась, но силой воли он направил её прямо в изумруд, его самую широкую грань. Энергия уперлась в неё, и двигаться дальше не хотела. Но имперец усилил нажим, и заклятие, под давлением своей силы и воли Эрирриса, проскользнуло внутрь. И тут же отразилась во всех гранях камня! Она сочилась из каждой доступной ей насечки, и сила ее была велика и далековидна. Это было его величайшим открытием – использовать камни со специальной огранкой в магических целях. Но знали о нем только он сам и деревня, где он жил – больше никто. Слишком ценна была информация, что бы ей делиться, а специальные приемы для использования камня были слишком запутанны, чтобы их просто так изучить. Эриррис вник в заклинание. Теперь он видел чёрное поле с горящими на нем огоньками. Огоньками жизни. Все более-менее большое отражалось здесь кляксами света. Вот продолговатые зеленые колбаски – фуражиры. А вот коричневатые шары-грязекрабы. А вот те нежно-зеленые пятнышка были скрибами. Никс-гончих поблизости нет, нетчей тоже. Внимательно осмотрев и запомнив свою ?ментальную? карту, он чуть-чуть изменил заклинание, и теперь оно видело уже не жизнь, а магию. Черное поле сменилось белым. Пошарив по нему, он обнаружил недалеко от себя три чёрные точки. Точки эти выглядели будто провалы в материи, поглощавшие окружающую их белизну, словно ненасытные воронки. Воронки были маленькими, видно, свитки, и перемещались. Значит, их несет с собой человек. Один из них был заколдован на Стихию, другой на Иллюзию, а третий – на Изменение, судя по ?эпицентрам? воронок. Вот ещё два, втиснутые в форму – меч и, видимо, кольцо или амулет. Меч на электрический удар из Разрушений, кольцо на Восстановление. Разрушение само по себе неприятно, и Иллюзия – ещё и опасно – Эриррис уже был однажды под Господством, когда его увозили из родной деревни. Отвратительное чувство. Будто и управляешь своим телом, но отказаться что-то сделать не можешь, а мысли все будто окутаны туманом. Ну а Изменение, наверно, ?открывашка? Ондузи, излюбленное заклятие воров. Отвернувшись от незнакомого носителя трёх свитков, он продолжил изучение местности на наличие магии. И нашёл. Совсем рядом с ним, на несколько метров ниже земли, находились два магических предмета. Один из них был свитком, зачарованным Мистицизмом, второй же – помощнее, но втиснут в определённую форму. Значит, зачарованный предмет, и зачарован он на Разрушение. Сгодится. В Сейда Нин нельзя возвращаться с пустыми руками. Почему? Что это за человек, который пришёл в город, одетый в простую рубашку и штаны, с обычным кинжалом, совершенно без денег и документов? Неправильно. Нужно раздобыть наличности.Прервав заклятие, Эриррис первым делом затушил огонь. Все ненужное – остатки ингредиентов, собранные для костра сучья – он разбросал вокруг, в бутыль из-под суджаммы он налил воды (остатки напитка были выпиты на месте) и положил её к себе в сумку. Какой же добропорядочный путешественник без сумки? Проверив, прочно ли висит на импровизированном поясе хитиновый кинжал, он отправился на поиск магических предметов. Кинжал он нашел случайно, из-за удачного стечения обстоятельств. Когда он шёл понизу дороги, по болотным озеркам, на него внезапно выпрыгнул фуражир. Естественно, Эриррис залез на близлежащий остов от дерева, спасаясь от резвого животного, в котором обнаружил нож. Самый обычный зачарованный хитиновый кинжал – хуже него, может быть, только обычный нож. Но, всё же, ?что-то? было лучше, чем ?ничего?, поэтому его он с собой захватил. В умелых руках и обычная заточенная на одном конце палочка – смертельное оружие. Ну а пояс – делать вообще нечего. Отрезать несколько полос от штанин и рубахи, правильно связать – и готово.Искал он долго. Рыскал по всему полуострову, в поисках ямы или прохода, и только спустя час нашел неприметную дверь у самой воды. Двери окружал ободок, лепленный из какого-то странного, похожего на камень, материала, но он был необычного цвета и, по-видимому, очень прочен – на нем почти не было трещин. В том, что это сооружение стояло здесь уже очень давно, Эриррис не сомневался. Слишком уж ветхой была, окованная проржавевшим железом, дверь. Перед дверью был порожек такого же странного материала.

Похоже на вход в чей-то дом, не так ли? – пронеслось в голове Эрирриса.На самой двери была обнаружена полустёртая надпись ?Ро....ва.. гроб....ц.. Телас?. Родовая гробница Телас – быстро дополнил надпись Эриррис. Гробница – это хорошо. Будем надеяться, что данмеры не скупятся на преподношения своим предкам. Эриррис не страдал предрассудками по поводу грабежа мёртвых. Если человека нет, значит, эти вещи уже ему не нужны. Имперец внимательно осмотрел двери. Ловушек нет, замок до такой степени обветшал, что его можно вскрыть с помощью обычной щепки. Подняв с земли вышеупомянутую щепку, он вскрыл замок за несколько минут. Взяв в руки кинжал, он приоткрыл двери, и заглянул внутрь. Проход вёл на небольшую площадку, а с площадки вправо уходила лестница, которая вскоре обрывалась и переходила в коридор. Зайдя внутрь и плотно притворив за собою внешние двери, он спустился вниз и осторожно, крадучись, прошёл по коридору вперёд. Коридор вел в залу. Когда он зашел в неё и рассмотрел повнимательнее, он увидел следующее – две толстые колонны, ещё одни двери в левой части зала, несколько тумб с урнами и черепами на палях, разбросанные по всему полу кости и двух призраков, которые преспокойно парили себе над полом, пялясь своими пустыми глазницами на Эрирриса. Хоть призраки и выглядели неважно – прозрачные кости, прикрытые порванным балахоном и капюшоном, просвечивающиеся насквозь, – имперец знал, что они отнюдь не самые безобидные создания. В их арсенале есть пара некромантских заклятий, да и их когтистые пальцы не такие уж и потусторонние и могут разорвать плоть с той же легкостью, с какой это делают лесные волки. Но самое главное – их нельзя поразить обычным оружием. Только заколдованным и посеребренным. У Эрирриса было зачарованное оружие – кинжал. Не теряя времени, имперец прыгнул вперёд, нанося колющий удар в голову ближайшему к нему привидению. Духи предков уже начали творить свои заклятия, но спустить их удалось только одному – кинжал Эрирриса точно достиг цели, и один из призраков обдал имперца оставшейся после него эктоплазмой, засыпав его с ног до головы. Заклинание же второго не достигло цели – в двигающуюся мишень не так-то просто попасть. Второго заклятия он уже не произнес – ловко кинутый имперцем кинжал прошёл сквозь призрака, оставив в нём горящую дыру. Это его не убило, но на несколько секунд задержало. Этого времени Эриррису хватило, что бы перекатиться по полу к своему кинжалу, поднять его и добить привидение. Тот тоже осыпался бледно-салатовым порошком, который Эриррис тщательно собрал с помощью листков бумаги (карты и другого чистого листа), и упаковал в сою сумку. Эктоплазма – вещь достаточно дорогая. Уже на вырученные с нее деньги можно купить себе новую одежду или иную потребую сейчас вещь.

Ничего полезного на тумбах он не нашел, и поэтому сразу пошёл ко второй двери. Только он её открыл... как получил заряд ослабляющей магии! Зацепившись за косяк, и поэтому, сумев удержаться на ногах, он увидел подлетающего к нему призрака, который с ходу колдовал заклятие. Эриррис знал какое. Заклятие ?Отнять жизнь?. После двух-трех таких его хладный труп не будет иметь ничего различного с давешним мертвецом. Имперец с трудом захлопнул двери и упал с ног. Призрака это не остановит, но ему придется заново колдовать заклятие. Лишь бы к тому времени уже прошло ослабление...Как и ожидал Эриррис, призрак прошел сквозь двери, словно через пустое место. Но ему действительно пришлось заново творить магию. Имперец никак не мог помешать этому – его сил сейчас не хватало даже на то, что бы встать. Но на крик силы ещё были. Когда заклятие коснулось его, по всему тело прошла невероятная боль. Имперец чувствовал, как холодеют его конечности и затормаживаются мысли... Но вдруг ослабление прошло. Сила, отчасти, вернулись, и первое, что почувствовал Эриррис – ненависть. Какой-то призрак – призрак, даже не человек! решил его убить? И у него это почти получилось! Что бы его, Эрирриса из Катаев, убил жалкий отпечаток души?! Не бывать этому! Собрав все оставшиеся силы, он прыжком встал на ноги и рванулся на призрака, нанося рубящий удар от плеча кинжалом, который даже сквозь слабость, он сумел удержать в руке. Призрак, буквально, был разрезан на две части, которые, спустя мгновение, превратились в известный порошок. От злости, Эриррис даже не стал собирать его – лишь плюнул.В следующей комнате он обнаружил ещё тумбы с урнами и святилище с двумя сундуками. На одной из тумб лежал свиток, который Эриррис осмотрел и забрал. Свиток Божественного Вмешательства, достаточно полезная вещь, но не настолько важная, что бы ее нельзя было продать. Святилище представляло собой живописную картину – черепа со свечами, круглый выступ с насыпанным на нём серым песком и костями, достаточно уже истлевшие пожертвования на ободке. Осмотрев пожертвования, имперец забрал всё, что более-менее сохранилось, а потом заглянул в сундуки. У каждого из сундуков, как и у наружной двери, замки были обветшалые, но эти были достаточно крепки. Кинжалом, по крайней мере, не вскроешь. Внезапно Эриррису пришла на ум мысль, что вполне разумно было бы оставить ключ от сундуков с посмертными дарами где-то рядом, ?что бы мёртвый смог на том свете их свободно открыть?. Прошептав заклинание поиска ключей, он осмотрелся вокруг. Действительно, в песке святилища лежал ключ! Потянувшись за ключом, Эриррис ступил ногой в святилещенский песок.В его голове взорвался хор голосов. Эти голоса шептались замогильным голосом, и голос становился все злее, злее...Тряхнув головой, отгоняя наваждение, имперец схватил ключ и открыл сундуки. В них в основном лежал только прах, оставшийся, видимо, от истлевшей много лет назад одежды. Единственное, что он обнаружил – искомый зачарованный предмет – кольцо – и несколько других позолоченных колец. Кольцо было зачаровано на электричество, касательное действие. Достаточно мощное, следует заметить. Убить – не убьет, но шарахнет изрядно.Рассовав по карманам рубахи находки, он двинулся к выходу. Эриррис решил немного поспать, потому как прошлой ночью почти не отдыхал – бабушкино зелье рассеивания требует особенного внимания в приготовлении.