Груша и безлунная ночь (2/2)

И просыпаешься с ними.

Ты не живешь заново.

Ты живешь только им.

Вернись, Йан Киркманн.

Ты знаешь, где твой дом.

И твое законное место.

***Четырнадцатый этаж.

Полночь.

Уничтожительная неделя, выцарапавшая остатки воли. И вновь он оказался перед этими дверями.

Голову детектива все время не покидали мысли о том, что Фостер может сделать с собой. Эти думы прерывались только осознанием факта, что он сам писал блондину. Но червем копошилась мысль о том, что все эти звонки и смс могут прерваться в любой момент. Они и так стали редкими, всего раз-два в день, как последние попытки, последние надежды.

Одним днем, после такого ночного зова, Йан теперь стоял у своей Мекки, своего места силы.

Он как во сне нажал на звонок. Все внимание поглотил входной коврик, но, спустя длиннейшие минуты, дверь открылась, и Киркманн увидел знакомые ноги. Подняв глаза чуть выше, совсем немного, он снова упал в синеву. И теперь сломался.

Киркманн аккуратно опустился на колени, сравнявшись с этой синевой ростом, и тихо, чтобы не будить весь подъезд, разрыдался.

Спрятав лицо в ладонях, он бы опустился ниже, к самому многострадальному коврику, но вокруг шеи обвились знакомые руки, удерживая его на высоте.

- Я скучал по тебе.

- Прости меня, мне так жаль, мне так-- Ты помнишь, что мы говорили об извинениях?

Влажное лицо, уткнувшееся в шею рыжего на секунду застыло, и прошептало:- Никаких извинений.__________— Мы (Йан,) должны(что за-) расстаться.Ступор. Попытка переварить слова. Послышалось? Надеюсь, да. Но нет. Нихуя подобного. Это правда происходит. Это... Правда... Ничего не порти, Фостер. Контролируй себя. Не останавливай. Нет. Как бы грустно ни было. Как бы плохо. Что я сделал не так? Почему? Снова. Как всегда, да. Такова твоя жизнь.

— Не плачь, ты не виноват... Блез, ты знаешь, я люблю тебя, но сейчас мне нужно не быть с тобой. Я не могу... Объяснить, но... Подожди меня недельку, хорошо? Мне нужно понять.

Неделю. Одну, сука, неделю. Он просит неделю. Значит, это не навсегда. Но что-то случилось. Чёрт. Но он сказал, что не навсегда. Не смей удерживать, ты сделаешь хуже. Вытри слёзы, не позорься.

— Я понимаю. Ты можешь. Не беспокойся за меня.

Ушёл.

Предпосылки этого расставания были, не смей лгать, что не заметил. В начале ваши взаимоотношения читались ярче. Это было свежо. Теперь мы больше не делали то, что делали в самом начале. Это показательно. Он остывал. Он... Остыл...Серость резко вернулась в жизнь рыжего врача. Опустошение. Чувство одиночества. В основном, он просто сидел на кровати. Желания делать что-либо не было. Такие забытые, за последнее время, слёзы, наворачивались на глаза и стекали по щекам водопадом. Взяв в руки телефон, чтобы хоть как-то отвлечься, Блез открыл соцсети. Переписка с Йаном, некогда ещё живая, красовалась на втором месте. После сообщений Альберта. Блез не часто с ним общался последнее время. Потому что всё имеющееся уделял Йану. Он прочитал сообщение.

— Эй, Альберт. Я попизжу с тобой недельку, чтобы отвлечься от херовых мыслей?— Окей. Как там Йан?— Ну. Ему нужно отдохнуть у себя на квартире, судя по всему. Его пока нет.Чёрт возьми. Я ведь даже не знаю, можно ли об этом говорить хоть кому-то. Это нехорошо. В тот раз Бэтти была недовольна. Значит это не очень хороший поступок. Нельзя распространяться. Нельзя ныть.

— Что? Он бросил тебя?— Я не знаю. Наверное да. Но это ненадолго. Я надеюсь. Всего неделя.

— Блять, Блез, почему?

— Предпосылки были. Я замечал. Это нормально, мне тоже становилось как-то напряжённо последнее время. Блять, нет, давай закроем тему.— Почему?— Нехорошо это обсуждать. Это личное дело, почему он ушёл. И теперь это также лично моё дело. Я не могу распространяться.— Хуёво. Ну ладно. Я пришлю тебе мемы чтобы поднять настроение.Ну пришли. Оно не поднимется. Неделя. Боже, это так долго.

***Первый день вычеркнут из календаря. Он тянулся невозможно долго. Время будто замедлилось. Слёзы участились. Некуда. Некуда вылить своё беспокойство.Проверка, не удалил ли Йан из друзей в соцсетях. Проверить нужно все.

Очень сложно держать всё в себе. Но куда не напишешь — увидит. А увидит — его это заденет. Помнишь же? Как было с Бэтти. Стараясь привлечь внимание, ты писал в твиттер. Специально его открыл, чтобы она могла видеть даже после того, как она отписалась. Это были жалкие мольбы о возврате. За которые она же тебя потом и отчитала. Это, скорее всего, испортило отношения сильнее. Она ведь могла вернуться? Возможно. Но я никогда не узнаю, ведь сам совершил ошибку. Сам выливал свои страдания.

Значит, надо писать отвлечённо. Он не должен думать о том, как ты, глотая слёзы, лежишь на полу в ванной. Он не должен думать, что тебе тяжело. Это манипуляция чистой воды. Попытка давить на жалость. Попытка вернуть. Чёрт, нет. Никогда. Как бы мне ни было плохо. Я не могу... Не могу заставить его вернуться. Не могу повлиять на решение. Нужно сидеть тихо.***Утро. Йана нет. А что, если то, что я никуда не пишу о том, как себя чувствую, заставляет его думать, что мне похуй. Что я... Стал сильнее. Что я... Отпустил. Господи, только не это. Через неделю он напишет мне, что понял, что без меня ему лучше. Решит остаться хорошими знакомыми. Да, он такой человек. И я не могу винить его. Он может сам выбирать. И если не выберет меня — это нормально.

Писать в Твиттер только чтобы смотреть, не лайкнул ли он что-то. Если да — всё хорошо. Если нет — блять. А вдруг. А вдруг это ничего не значит. Блять, боже, каша в голове. Я не понимаю. Вдруг мне надо было показать, как я скучаю? Может, сейчас он думает, что у меня всё хорошо без него. Непонятно. Непонятно непонятно непонятно. Учиться быть без него?..

Звонок в дверь.

Кто ещё? Не видите, что мне тяжело встать? Хотя ладно, может это Йан. Нет, не Йан. Он же сказал неделю. Ладно, это, наверное, соседи с жалобой. Ща открою.Ох.— Я соскучился.