VI (1/2)
"Пииип-пииип-пииип-пиххрп-"Йан разлепил глаза и медленно перевел их на будильник, который секундой раньше издал явно не свойственный часам хруст и перестал подавать признаки жизни. Приподнявшись на локте и потерев спину, исколотую очередной выпрыгнувшей пружиной матраса, он взял в руку умершего техно-друга и вздохнул.- Ладно, мне хотя бы не пришлось тебя выключать.Блондин с трудом поднялся. С каждым днем делать это становилось все сложнее, поскольку спать на кровати в последнее время уже не получалось - она больше напрягала тело, чем давала отдыха. Впервые за долгие годы Йан мог честно признаться, что едва держится. И вот, потянув створку шкафа вправо, он был вынужден быстро среагировать и ловить ее, поскольку та слетела со своей дорожки и чуть не выпала на мужчину. Посмотрев в потолок, покрытый мелкими трещинами облупившейся краски, он подумал:"Когда начался этот пиздец"?***Сначала Йан Киркманн, детектив отдела по наркопреступлениям, воспринимал жизненные неурядицы так, как свойственно это делать всем людям: "Ну, дерьмо случается".Это было естественно: ронять стаканы, терять ключи, цеплять вещи за острые уголки стеллажей, забывать полотенце у плиты. Блондин относился к этому просто и списывал на то, что бытовые неприятности - черта, присущая любой жизни.Все это начало казаться немного подозрительным тогда, когда эксцессы участились. Полицейский не считал себя совсем растяпой и не понимал, как можно так глупо отрывать ручки у шкафчиков, выбивать клавиши у выключателей и откалывать носики у чайников. К тому же, процессы, не в полной мере зависящие от него, тоже захватывали его существование. За месяц дома лопнули двадцать три лампочки, шесть раз прорвало трубу в ванной и трижды потек холодильник, чего вообще уж никак не должно было произойти с современной техникой.Неделю назад его напугало треснувшее в окне стекло, которое выпало на него мелкими осколками, немного порезав ладони. С тех пор Киркманн буквально сбегал из собственного дома на работу, где его ждал уютный кабинет, горячий кофе и спокойствие. Только там он теперь чувствовал себя в безопасности.Иногда удавалось выпросить у начальства возможность остаться спать в офисе, но на это босс недовольно качала головой и грозила предупреждениями. Поэтому никто не мог спасти страдальца от возвращения в квартиру, которая всеми силами не иронично пыталась его убить.Чертовщина усугублялась с каждой секундой. Вчера ночью на него упал приличный кусок штукатурки с потолка, и пришлось объяснять коллегам, что огромный, торчащий даже из под воротника водолазки синяк не являлся результатом драки.Эту ночь Йан не спал совсем. Он лежал на кровати, тыкающей ему в хребет мерзкие пружинки, и слушал, как потолок и стены комнаты скрежещут и словно движутся. Блондин мог бы уснуть, но он прикидывал, какова вероятность того, что конкретно сегодня на него сложится весь стояк пятиэтажного дома, убив под завалами и парочку соседей в придачу. Только под утро, не отдавая отчета телу, мозг отключился на полчаса, чтобы с утра проснуться под агонию умирающего сигнала часов.***Отставив сломанную, как и все в этой квартире, створку в сторону, Киркманн вытащил вещи и медленно оделся. Его бесило собственное состояние, но сил на демонстрацию злости уже давно не осталось.В ванной у Йана не было зеркала - оно пало в борьбе с порчей, фигурально и буквально, потому что мелкие осколки все еще попадались где-то возле душевой. Хозяин халупы, некогда бывшей приличной студией, наскоро почистил зубы и успел закрыть кран до того, как тот угрожающе загудел бы, плюясь ржавым кипятком, как привык делать за это время.О завтраке можно было и не мечтать, так как плита была газовой, и детектив не хотел взлететь на воздух вместе с половиной здания. Поэтому он просто схватил рабочий кейс и вышел. Входную дверь Йан не запирал: во-первых, ключи давно потерялись, во-вторых, у него больше не осталось ничего более-менее ценного для кражи, и в-третьих, нельзя закрыть что-то, если замок умер.Решать проблему с разбитой в хлам квартирой полицейский пытался через коммунальную службу, но те только разводили руками - дом не был аварийным, и наличие столь запущенной жилой ячейки в нем давало только вопросы без единого ответа. В связи с этим и без того уставший бедолага серьезно рассматривал необходимость покупки нового жилья.
Служебная машина, отличный серебристый "Шевроле Тахо", стояла почти у крыльца. В автомобиле не было ни одного изъяна, и коп не был дураком, чтобы не видеть связи между транспортом и работой. По какой-то причине все, что касалось именно профессии, выходило у следователя на порядок лучше и успешнее, чем у остальных.Йан был "счастливчиком" отдела. Он всегда оказывался там, где нужно, и тогда, когда нужно. Он закрывал дела в несколько раз чаще и успешнее других. Результативный, наблюдательный и в высшей степени компетентный, Йан был легендой офиса и на хорошем счету начальства. Молодой, всего в 33 года, он метил в детективы первого ранга и заставлял шептаться о себе всех работников департамента в целом. Доска почета, награды и премии, благодарности - все это составляло обычные рабочие будни Киркманна, ведь то, чего другие добивались бы годами, он получал за считаные недели с помощью своих навыков отличника академии и какой-то невидимой дружеской руки.Дружеская рука, к несчастью, видимо считала, что и счастье юноши кроется только в работе, поскольку личная жизнь не клеилась от слова совсем. Иногда Йану казалось, что его тайно снимают в дурацкий ситком про ловеласа, тщетно пытающегося познакомиться хоть с кем-то. Но эти глупые неудачи были в сотни, в тысячи раз лучше, чем те случаи, когда он терял потенциальных и уже любимых людей ввиду трагедий. Иногда он задумывался и о причине аварии, в которой погибли его родители, но не он сам, и почти справлялся со связыванием выводов, но каждый раз терялся и просто не хотел думать об этом.Теперь, вышедший из машины и поднимающийся по ступеням высокий человек невозможно вымотанного вида начинал очередной рабочий день, конечно же, полный неожиданных, и, безусловно, приятных сюрпризов, нынче не приносящих абсолютно никакой радости.***В департаменте уже кипела привычная жизнь: кто-то бегал с документами, время от времени по коридору проводили кого-нибудь в наручниках, а смурные детективы всех мастей таскались по холлу со стаканчиками кофе.Возле ресепшн-стойки дежурной части стояли два человека, явно выпадающих из местного колорита: приземистый худой блондин в круглых очках и такой же астеничный длинноволосый шатен, часто оборачивающийся по сторонам. Казалось, они кого-то ждали, но делали это весьма неуверенно, будто обилие полицейских их пугало. Но улыбчивый дежурный юноша всячески старался развлечь их беседой на обывательские темы.- Не волнуйтесь, он еще не приходил, не проп?стите.- Это хорощо, это радует. Мы прафта ненадолго, не хощется отфлекать его от работы. Да, Ларс? - Вольф Шварц посмотрел на друга, легко улыбнувшись, на что тот ответил рассеянным кивком и не менее рассеянной улыбкой. Ларс Эттвуд в принципе был стеснительным человеком, и нахождение в таком общественном месте приводило его в своеобразное нервное состояние. Механик по профессии, он был давним другом и Вольфа, с которым сюда пришел, и Марти, которого они оба ждали.
Причина была довольно невинна и мила - Кокс сегодня считался именинником и стал старее на год, поэтому в качестве сюрприза мужчины решили забежать к нему на работу, поздравить, так сказать, на месте.
Ожидание закончилось сразу же, как огромный коп вошел в парадные двери. Марти не сказать чтобы сильно удивился, увидев почти на входе психиатра в ярко желтом свитере, большее впечатление на него произвел Ларс, выглядящий как выпускник Гарварда в своей клетчатой рыжей рубашке под серым лонгсливом. Он редко надевал что-то кроме рабочей робы, и очень зря, подумал Кокс. Навстречу своему большому другу уже вышел Шварц со скромным синим пакетом.
- Марти, сердещно поздрафляю, ну и фсе остальное, ты сам знаешь, - врач покраснел, у него все никак не получались красивые поздравления, как в кино. Хотелось сказать много хорошего, а на выходе слова путались и куда-то улетали.
- Спасибо, Вольф, не стоило. Но мне приятно, правда. - Положив крепкую руку на плечо доктора, Марти улыбнулся. Это немного сбавило румянец на щеках немца.
- Держи, Марти. - Подошедший Эттвуд протянул перевязанную лентой коробочку. - Я не особо хорош в подарках, но мне кажется это должно быть по крайней мере полезно в-Он не договорил, уставившись на входные двери. Иногда с парнем такое случалось, поэтому Кокс посчитал поздравление законченным и сказал:- Как насчет собраться сегодня вечером у меня? Все устрою, только придите.
- Да, буду только рад, думаю, и Ларса фытащу, а то он опять застесняется и не яфится сам. - Шварц засмеялся и взглянул на механика, но тот все еще тревожно смотрел в сторону входа. Вольф нахмурился и проследил, что могло так заинтересовать друга.
Возле турникетов было много народа, поэтому предположить, что конкретно выглядело подозрительным, не представлялось возможным. Спустя секунду блондин бросил наблюдение и понадеялся, что так отвлекшее Ларса что-то исчезнет само собой.
Они еще немного обсудили вечернее празднование, как почти мимо прошел высокий мужчина в кофейном плаще. Блуждающий взгляд зацепился за Кокса, и в нем мелькнул голубой огонек узнавания.
- Господа, - он коснулся шляпы, - здравствуй, Морт. Кстати, поздравляю, прадедушка. Я замотался и не успел ничего купить, поэтому вечером приглашаю в бар, за все плачу.- Да, Йан, спасибо. - Марти усмехнулся. - На самом деле, тут скорее можешь все привозить ко мне, я как раз собирался с парнями отдохнуть сегодня.
- Ладушки, тогда заметано. - Дрожащая улыбка скользнула по лицу детектива, а сам он скрылся за углом.
- Какой приятный мущщина, фы коллеги? - Моргнув и поправив очки, Вольф поднял лицо на копа.
- Не совсем, мы на работе почти не пересекаемся. Он друг, еще с академии, Йан Киркманн, хороший парень, правда, последнее время совсем себя не щадит, заработался.- ...Киркманн. - Врач и полицейский одновременно повернулись к Эттвуду. Тот смотрел вслед направлению ушедшего блондина. Все еще глядя в пустоту коридора, он сказал. - Марти, я хочу поговорить с этим человеком.
- Что-то не так?
Ларс повернулся к друзьям со сложной сочувствующей эмоцией.
- Он способный. Нестабильный.
***Эттвуд мог с уверенностью утверждать, что Йан относится к мутантам, потому что сам являлся таковым. Ларсу относительно повезло, ведь его способность не бросалась никому в глаза, он мог хранить ее в тайне ото всех случайных прохожих. Единственные посвященные в эту тайну, друзья, обещали не болтать кому попало и это обещание сдерживали.
Навык юноши заключался в зрении. Ларс был своеобразным индикатором и мог безошибочно указывать, кто из людей родился с "особенным" геном, потому что видел это своими собственными глазами без специальных примочек. Эта сила была незаметной для остальных, но сильно портила жизнь самому Эттвуду, поскольку "отключить" сложно устроенное видение было никак нельзя. Постоянные головные боли и синяки под глазами стали вечными спутниками парня. "За все модификации нужно платить" - так, отшучиваясь, говорил он Вольфу и остальным, если те спрашивали о его самочувствии.
Теперь он, Вольф и Марти поднимались на лифте в отдел наркопреступлений, чтобы побеседовать с несчастным Йаном, чья жизнь должна была круто повернуться в следующие двадцать минут.
Двери лифта раскрылись в большой зал, где в случайном порядке располагались стеклянные комнатки-офисы. Марти уверенно шел к дальней левой клетке, совсем прозрачной, где уже можно было заметить Киркманна, болтающего с мальчишкой в очках. Детектив, указывая в документацию паренька, закатил глаза и посмотрел через стекло в холл. Выражение его лица сменилось с наставляющего на более дружелюбное, он приветственно махнул рукой, приглашая внутрь.
Марти открыл дверь, пропуская вперед Вольфа с Ларсом, и зашел сам.
- Йан... - Начал Марти, но детектив поднял палец вверх и посмотрел на своего бумажного собеседника. Совсем молодой работник, видимо, только выпустившийся из вуза, сидел напротив блондина. Его ореховые глаза, блестевшие из под розово-голубых стекол кошачьих очков, умоляюще поднялись на Йана:- Прямо все?
- Да, Айзек, прямо все. Потому что эти протоколы никуда не годятся. Переделать до обеда. И не делай такое лицо. Скажи спасибо, что ты у меня стажируешься, а не у Зака, он бы тебе такие написульки затолкал сам знаешь куда.
- Но он сам плохо пиш-- Но-но! Мы не говорим плохо о коллегах. - Киркманн откинулся на кресле. Секундой спустя он добавил. - Хотя, честности ради, да, Ксански не пример для подражания в бюрократии. А теперь, Кини, марш писать наши любимые дурацкие бумажки.
Айзек поднялся и, тряхнув волнистым русым каре, поплелся к выходу.
-Хотя нет, погоди, сядь-ка, сейчас еще кое-что дам. - Йан поднялся к стенному шкафу и бросил через плечо. - Чего там, Морт?
- Я думаю, нам лучше поговорить без свидетелей, - Марти кивнул на тихо сидящего в углу стажера, отчего тот покраснел и смял бумажку на коленях.
- Здесь все свои, Кини мне почти как сын, да, Айзек?
- Ээээ, да, сэр?
- Поразительная проницательность.