*** (1/1)
Утомительная пятница и бессонная ночь над рабочими документами оказали на Блеза Фостера неприятнейшее воздействие. Субботнее утро для него началось только в одиннадцать, поэтому врач чувствовал себя так, словно рожден только для одного - сна. Налив себе чашку крепкого чая, он поставил ее на столик рядом с креслом, а сам забрался на сидение и укутался в плед, надеясь проснуться.
Пробуждение удалось только благодаря шлепку по лицу глянцевой бумагой. Вырванный из фазы быстрого сна и потерявший ориентацию в пространстве и времени рыжий увидел перед собой Йана, чья равнодушная осуждающая мина ужасно его разозлила.- Ты ебнулся? Нельзя так делать! И что ты вообще тут забыл?
- Нельзя спать в половину второго. А еще нельзя оставлять двери открытыми, заходи не хочу. И я тебе звонил, но ты не взял трубку. Так что я занервничал и приехал, хотя, это не основная причина.
- В смысле полвторого? - Не веря в услышанное, Блез схватил телефон. Часы на экране высветили 13:32 и пропущенный вызов. Рассеянно потрогав кружку, доктор убедился, что та безнадежно остыла. - Сука, я опять заснул!- Ну и ладно, ты лучше вот что послушай. - Киркманн развернулся и двинулся по гостиной, размахивая руками, как манекенщица на подиуме. - Мне с неба упало три дня отгула. Загвоздка только в том, что мне абсолютно некуда их потратить. Поэтому, - взглянув через плечо на сонного, мало что понимающего Фостера, он продолжил, - я принес тебе это.В руке детектива снова взметнулся веер из лакированных листочков. Блондин явно ожидал вопроса, но врач смог выжать из себя только еще больший прищур и мотание головой. Патовость ситуации убила энтузиазм детектива и, закатив глаза, он бросил карточки на колени мужчины.Бегло прочитав текст, Блез шепнул:- Да ты шутишь...- Нет, дорогуша, мы едем на горнолыжный курорт, поздравляю! - Йан театрально изобразил разбрасывание конфетти. - Какой я гений, как все придумал!- Какой гений, ты дебил! Я на работу должен выйти в понедельник! Ты сам сейчас соберешь свои шмотки и поедешь, удачи!- Неа, не должен, - разглядывая ногти, ответил следователь. - Я тебя отмазал до четверга.- Чегооооооооо!? - Фостер вскочил с кресла, подлетая к гаденько улыбающемуся собеседнику. - Ты что, звонил мне на работу? Блять, я тебя захуярю, слышишь? Захуярю!- Ой да ладно тебе, хоть отдохнем. Вместе. Первый раз, к твоему сведению. - Йан примирительно взглянул на переставшего трясти его за футболку рыжего и приподнял брови.- Что ты сказал хотя бы? Больничным?- Что тебе нужен отдых, поправить здоровье. Они пошли на встречу, все хорошо. Не бери в голову.- Ладно. - Фостер снова пересмотрел буклеты. - Ты прав. Почему бы не съездить?***- Сука, да никогда больше не поеду, ебаный рот этих гор!- Блез, мы на ровном плато.
Фостер намертво впился палками в плотный снежный наст, пока отчаянно пытался более-менее успешно свести ноги на лыжах. Проклятые пластиковые полоски разъезжались как два скользких угря, и одно это героическое стояние давалось врачу огромными усилиями.Утро воскресенья они провели отлично, сидя в ресторанчике с видом на заснеженные вершины, но все изменилось, когда Йан сказал:- А теперь давай покатаемся."Покатаемся" привело врача в первобытный ужас, поскольку лыжи он видел только однажды, и то в страшном сне. Но Киркманн уверил его, что все будет нормально, так как сам он вполне сносно ездит и поддержит страдальца. Нестыковка заключалась только в том, что, когда они пришли в прокат, выяснился занятный факт: блондин взял сноуборд.- Ты не говорил, что ты сноубордист. - Выпалил рыжий, удерживая лыжи как инородного мутанта из космоса.
- Ну я и не все тебе рассказываю. По крайней мере пока.На ровном приспусковом участке полицейский помог Фостеру справиться с креплениями, и теперь сам подгонял под себя застежки доски.- Я думаю, я умру. Я сдохну прямо на этой горе, что за страшная смерть.Йан прервал нервный бубнеж коротышки и бросил:- Я должен обкатать доску. Стой здесь, это займет минут пять. Договорились?- Господи, да едь уже скорее! - - Стабилизировавшись на снегу, фыркнул в ответ доктор.Кивнув и отсалютовав рукой, Киркманн быстро покатился по склону, огибая случайных попутчиков. Он хорошо справлялся, быстро лавируя, наклоняясь и иногда касаясь рукой покрова горки. Блез невольно залюбовался, ставя очередной пункт в список того, что детектив отлично делал, но почувствовал, что земля снова уползает из под ног, и начал борьбу с гравитацией.Устаканившись снова, он поднял голову и посмотрел вниз, ища партнера. Но вычислив знакомый силуэт, не обрадовался:- Не понял...У подножия горки, слева, стоял Йан, беседуя с какой-то дамой. Она тоже придерживала рукой доску и смеялась, мягко касаясь руки блондина. Тот улыбался и кивал девушке.Больше всего в этой ситуации Блеза злило то, что он даже не мог подойти на этих проклятых лыжах к копу, чтобы показать свое присутствие. А сам следователь либо был слишком туп, что вряд ли, либо не особо утруждался показать собеседнице, что ее, мягко говоря, личные жесты не приветствуются.Или приветствуются?Покраснев от жгучей смеси злости и обиды, Фостер наблюдал, как настырная девка чирикала на мятой бумажке из кармана, видимо, свой номерок, а Киркманн без тени сомнения ее принял. Ещё раз улыбнувшись друг другу, они распрощались и разошлись. Женщина пошла вдоль спуска, а Йан поднимался наверх, не упустив шанса обернуться назад, видимо, оценить ее задние параметры.- Ну блять, ну, - шипел Фостер, подавляя комок в горле и снова возвращаясь к мыслям о том, что кто-то может относиться к любви как к шутке, ввиду внешних данных, а кто-то, без них, остаётся за бортом существования с разбитым сердцем из-за неспособности удержать других.Через пару секунд недоделанный дон жуан оказался возле врача и сказал, снова щелкая креплениями на доске:- Прости, завис на спуске.- Да мог и не возвращаться, в принципе. Какая разница?Блондин отшатнулся.- Что случилось? Ты чего?- Я ничего, и случилось у меня нихера, не твоё собачье дело. Иди, вон, к своей новой подружке, у нее точно никаких проблем нет, да и задница явно получше. Думаю, она не против, учитывая, как она тебя лапала. Мечтает теперь, небось, только о том, как к тебе в штаны залезть, хотя, учитывая то, как спокойно ты взял ее номер, и сам, видимо, рассчитываешь на интересное времяпрепровождение!Исторгая свою гневливую, полную досады и ревности речь, рыжий не замечал, как миллиметр за миллиметром движется к наклону горки. А шокированный этим монологом Киркманн слишком поздно заметил фатальное скольжение врача.- Блять! - Блез махнул руками, но этим только помог предательским лыжам. Спустя секунду он уже скользил вниз, едва удерживаясь на двух ногах.В последний момент сообразив, что происходит, Йан попытался схватить ругающегося за куртку, но тот увернулся, ускорив падение.- Вот же, - не договорил сноубордист, срываясь за лыжником.Люди на склоне, видя неуправляемого мужчину, убирались в стороны, облегчая тому дорогу. Это не особо успокаивало врача, поскольку он чувствовал, что с левой ногой что-то не так, и замок на ботинке слишком вибрирует. Подозрение оправдалось почти сразу же: слева резко стало не хватать одной лыжи, и Блез закрыл лицо руками, готовясь к падению.Но куртку очень жестко дернули за капюшон, а сам Фостер оказался заперт в чьих-то руках. От падения это не спасло: правая пластиковая мерзавка торчком воткнулась в снег, отщелкнув ногу, и рыжий вместе со спасителем покатился под гору. Судя по паре цокающих звуков, они потеряли по дороге что-то еще, но понять, что именно, Блез не мог, плотно закрыв глаза.Наконец, верчение прекратилось. Пару секунд никто не двигался, но руки вокруг доктора, наконец, разжались. Фостер отполз от человека и развернулся.Йан приподнимался на локте, сдергивая с головы горнолыжные очки. Пересев на задницу, он подтянул ногу, но поморщился.- Ну блин, вот и покатался.
- Что с тобой? - Блез подполз к мужчине но тот повернулся и холодно ответил:- Нихера, ведь это не твое собачье дело. Так, помнится?Фостер поджал губы, а к ним уже подбегали спасатели.***Местный врач умело диагностировал вывих и рекомендовал остаток отпуска отсидеться в гостинице. Блез поблагодарил его за помощь и проводил до двери. Как только она захлопнулась, в номере повисло тяжелое молчание.Фостер повернулся. На двуспальной кровати полулежал Йан, глядя в панорамное окно на горный закат. Перемотанная эластичным бинтом лодыжка немного опухла, но милосердно не тревожила хозяина.Врач медленно подошел к кровати и присел на самом краю, преступно далеко он детектива. Собравшись с мыслями, он начал:- Спасибо, что-Киркманн, все так же созерцая пейзаж, вскинул ладонь, и сжал ее в кулак, показывая, что данную ветку диалога он развивать не желает. Блез замолчал, не зная, как перейти к главному, но его собеседник сам решил эту проблему.- Почему ты так сказал? - Голос Йана звучал гулко, тихо, и из-за отсутствия зрительного контакта рыжему показалось, что кровать трескается посередине, отрезая их друг от друга. Блез дернулся к центру и поставил руку там, где должен был появиться разлом.Смотря на свою кисть на постельном, он ответил:- Я переборщил, прости.- Я знаю, что ты переборщил. Но я спросил другое, - Йан наконец повернул голову, и Фостер увидел в его глазах несвойственное тому чувство: обиду. - Я спросил: почему ты сказал мне это?Блондин не приглашал врача к объятию, наоборот, он скрестил руки на груди, подняв одну так, будто держал сигарету. Кто знает, может он и хотел бы закурить? Блез сам часто курил так.Когда был зол и разочарован.- Я думал, ты с ней флиртуешь. Так это выглядело. Со стороны.- Я хоть раз дал тебе повод усомниться в моей верности?- Нет, никогда, просто-- Может я ясно давал понять, что мне с тобой не нравится?- Йан, я-- Тогда ответь мне: какого черта разговор с незнакомым нам обоим человеком на незнакомой нам обоим локации, причем на глазах у тебя, является теперь для меня преступлением?- Я боюсь, что ты все равно ищешь что-то лучше! - Выкрик получился громким, и Блез рывком опустил голову, глотая слезы. Продолжил он уже почти шёпотом. - Лучше меня... Да я ревную, потому что ты другой. Такие как ты меня не выбирают.- Ты сам предложил мне встречаться.- Да, но я боюсь, что ты это делаешь из вежливости.- Какой идиот будет встречаться с кем-то из вежливости?- Я... Я не знаю, это сложно объяснить!- Это сложно объяснить, потому что это твой идиотский загон. К твоему сведению, я не имею привычки крутить романы из сердоболия. Если человек не мой - я сваливаю, больше не звоню и не беру трубку. А на следующий день забываю его имя. И уж точно не приглашаю его в загородный отпуск. То, что я с тобой - мое решение, потому что я хочу этого, хочу быть рядом и хочу держаться тебя. Ясно? Я не нуждаюсь в перерывах на что-то другое, потому что никогда в жизни не изменял никому. Ни единого раза. Менял пару день через день - да, но это стройный ряд бывших, а не паутина лжи. Уяснил?Доктор поднял глаза на собеседника. Йан ждал ответа, но по нему было видно, что за спокойным фасадом скрывается правда: его задело даже не то, как грубо и прилюдно отчитал его рыжий, а то, что у него в принципе возникла мысль о чём-то подобном.- Я понял. - Врач грустно потер плечо. - Прости меня.Киркманн перевёл взгляд вперед, уставившись на свое отражение в плазме. Чуть погодя он произнес:- Я люблю тебя вот такого, так что живи с этим фактом. А женщина была инструктором и предложила работу здесь. - Блондин улегся на бок, уперевшись лбом в коленку Блеза. - Сейчас я хочу только упиться глинтвейном до потери сознания и коричных слюней и забыть все это как можно скорей. Поэзия.- Я закажу в номер. - Ответил Фостер и погладил щеку Йана тыльной стороной пальцев. Тот ничего не ответил, только кивнул, шурша по ткани чужих брюк волосами.