XVI (1/1)

Глава 11. ?Моей дорогой Грейс…?Наутро Грейс проснулась с таким чувством, будто они идут ?на дело?. Шутка ли – пробраться на Землю, по которой бродит демон, убивший немало жнецов, укравший важные документы и до сих пор не пойманный, и при этом суметь убедить не только глубоко уважаемое начальство, но и близких сердцу товарищей в том, что вдвоём никакая опасность им с Савитри не грозит.

Нет, никакой Ти Спирс на такое не пойдёт – отпустить двух жниц на ?минное поле? без уважительной на то причины, а ведь они даже работать не собираются! Сейчас и так ?нехватка рабочих рук? (любимая присказка Уильяма), но разве Грейс могла отказать подруге?..

Хуже всего то, что и друзья не помогут в этом вопросе, потому что из-за треклятого Макса Саншайна стали чокнутыми параноиками. Вчера, вон, Грелль на правах старшего брата полчаса стыдил девушку за то, что она на такие же полчаса отлучилась искать Савитри и при этом никого не поставила в известность. В душе Грейс мрачно позавидовала подруге, что у той столь ?заботливых? родственничков нет. Позавидовала – и тут же устыдилась своих мыслей, ведь Грелль действительно волнуется…

Хотя это не помешало ему на пару с Роном ещё немного потрепать жнице нервы, когда друзья решили её проводить до комнаты.

Впрочем, вчерашние обиды остались в прошлом, и девушка спросонья светилась беспричинной радостью, любовью и всепрощением ко всему сущему. Она весело покружилась по небольшой комнате, стараясь не путаться в длинной кокетливо-розовой ночнушке (подарок любящего братика), и, наконец, остановилась у окна. Заглядевшись на ленивый рассвет вдалеке, Грейс не сразу заметила, как её руки, опустившиеся на подоконник, задели что-то. Что-то сухое и хрустящее.

Девушка медленно перевела взгляд вниз, на подоконник. До сонного сознания никак не могли достучаться отчаянные колокольчики опасности.

На безукоризненно-белом подоконнике лежал скромный букет цветов и записка.

Которым взяться там было абсолютно неоткуда.Ледяными от не до конца осознанного страха пальцами Грейс взяла небольшой листок бумаги. Ровным, веющим спокойствием каллиграфическим почерком было выведено: ?Моей дорогой Грейс с любовью?. Чуть ниже, вместо имени отправителя, значилось: ?От тайного поклонника?.

Почерк был вполне узнаваем.

Грейс показалось, что в комнате на мгновение потемнело, как при грозе. В звенящей тишине она медленно оглянулась, а затем с отчаянным страхом несколько раз круто, рваными рывками развернулась вокруг своей оси, пятясь к противоположной стене.

В комнате никого не было, на счастье Грейс. Да и стал бы таинственный ?поклонник? оставаться на ?месте преступления??Пугаясь буквально каждой тени, Грейс попятилась ещё на пару шагов и мешком с картошкой рухнула на кровать. Её била крупная дрожь, и злосчастная записка так и прыгала в бледных пальцах. Собственные руки напоминали девушке перепуганных белых пауков.Когда первый испуг прошёл и наконец-то появилось рациональное мышление, Грейс ещё раз осмотрела родные пенаты. Потом, убедившись, что опасности вроде нет, перечитала записку, больше вглядываясь в слова, чем вчитываясь в их смысл. Девушка хотела обмануть саму себя, пытаясь выявить черты знакомых ей почерков, но логика твердила, что это было написано одним конкретным существом, встречи с которым Грейс теперь боялась больше всего на свете.

Жница снова осмотрела комнату из своего угла. Как этот мог проникнуть в комнату? Логический ответ напрашивался только один: через окно, к которому девушке больше не хотелось приближаться. Потом она нервно осмотрела себя и, к глубочайшему своему облегчению, убедилась, что неприятный визитёр не тронул её и пальцем.Больше никакие разумные мысли в голову Грейс не приходили, и следующие минут пятнадцать она просто сидела на кровати, вздрагивая от малейшего шороха и дико озираясь по сторонам. Она не пыталась задуматься, зачем, собственно, эта ?хитрая и лживая тварь? (цитируя Уильяма) подбросила ей такой сюрприз. Всё равно догадки вряд ли подтвердятся. А лично спрашивать у демона при встрече… если она будет.Наверное, Грейс просто слишком вслушивалась в эту тишину, потому что когда в дверь постучали, это показалось ей громом небесным. Девушка инстинктивно вся съёжилась в комочек и попыталась заныкаться в угол и загородиться подушкой.

Впрочем, это прошло, как только к стуку присоединился такой родной голос:— Эгей, сестрёнка, выходи! Я знаю, ты уже проснулась! – И, чуть погодя, пока молчание затягивалось, а Грейс босиком преодолевала расстояние до такой спасительной двери, — Грейс? Всё в порядке?Позже девушка могла только воображать, в каком виде она открыла тогда дверь, — растрёпанная, с криво надетыми очками, раскрасневшимся и перекошенным лицом, расширенными от паранойи глазами?Но она открыла, не успел последний вопрос повиснуть в воздухе.

Рывком распахнутая дверь показала стоявшим за ней двум жнецам, что не всё в порядке.

— Грейс? – в один голос повторили Грелль с Роном, замерев.Девушка на миг застыла, а потом, покачнувшись, просто упала вперёд, подхваченная заботливыми руками растерянного брата. Крепко обняла, уткнувшись лицом в жёсткую ткань жилета, кое-как всхлипнула невнятно.

Первое время Грелль только гладил сестру по голове, не зная, что делать. Нокс стоял чуть сзади, глядя на семейную идиллию с каким-то странным чувством.

В кулаке Грейс была всё так же зажата записка, на которую Рональд чуть погодя обратил внимание и спросил вслух. Грелль раздражённо оглянулся – мол, что ты мешаешь – и с трудом отцепил от себя Грейс, так и норовившую спрятать лицо у него на груди.

— Грейс, что это?Ответ заставил парней вздрогнуть.

— Макс… Саншайн… оставил у меня… на подоконнике… с цветами, — выдавила жница, боясь поднять глаза.— Что?! – У Рональда отпала челюсть.— Он труп, — процедил Грелль сквозь зубы и снова обнял сестрёнку.Извините, что так мало, у автора пропало вдохновение(( позже будет добавлена иллюстрация)