С четырнадцати до восемнадцати (1/1)

История Ви о Хрустальном Дворце похожа на большинство его историй: слепая уверенность в успехе, расширение границ своих возможностей – короче, безумие пополам с отвагой.Обнявшись, они сидят на диване, Ви закинул ноги на колени Керри, где-то фоном звучит радио. Нибблс пытается втиснуться между ними, трется морщинистой головой о грудь Ви, а тот чешет ее за ухом.Неожиданно на его лице появляется болезненная гримаса – Керри думает, что его беспокоит рана, но Ви вытаскивает из-за пояса джинсов пистолет и кладет его на стол.?Архангел?. Губы Керри дергаются.– Несколько раз спас мне жизнь, – говорит Ви.– Рад оказаться полезным.Как будто Керри имеет к этому какое-то отношение.– Крутая пушка. Полезная – не то слово.Керри хмыкает.– Хватит тянуть время. Рассказывай, где ты был, пацан.И Ви начинает говорить. В его рассказе много этого технотрепа, который Керри едва понимает. Боже, он действительно стареет. Все, что он уловил – ?Байодайн? разработал некие революционные наниты, которые могли восстановить клетки тканей Ви, но технология еще находилась на стадии испытаний. Вся информация хранилась на серверах Хрустального Дворца. Во время атаки на башню ?Арасаки? целостность системы была нарушена. Сервера оказались под угрозой.Задание Ви включало в себя два этапа: украсть данные биочипов ?Арасаки? для Мистера Голубоглазого, а затем – технологию ?Байодайна?, чтобы спасти собственную жизнь.Вот только все пошло не по плану. Демон, который по словам Голубоглазого, должен был дать доступ к данным, открыл черный ход для диких искинов. После взлома заказчик исчез, оставив Ви одного – с технологией, которая могла спасти ему жизнь, если он выберется из Хрустального Дворца.И он это сделал. Угнав шаттл и направив его в мертвую зону космоса, он отсиживался там, пока наниты делали свою работу. По тому, как у Ви слегка сбивается дыхание, Керри понимает, что в тот момент смерть наступала ему на пятки. Еще несколько часов, и может быть…Не надо думать об этом.Наклонившись, Керри касается губами шрама на лбу Ви. Он знает, откуда этот шрам. Прощальный подарок Декстера Дешона.Если бы Керри любил философские рассуждения, он бы сейчас ломал голову над тем, что Ви – по сути энграмма в генетически перекодированном теле. Альт оцифровала личность Ви, а теперь и его тело было воссоздано заново. Может быть, кое-кто поставил бы под сомнение целостность человека, чья личность возникла из байтов на чипе, а тело имело мало генетического сходства с оригиналом.Но не только это волновало Керри. Понятно, что биочип Джонни Сильверхенда, находясь в теле Ви, буквально переписывал его под себя. Имело ли какое-то значение то, что Ви выглядел, говорил и производил впечатление того самого Ви, которого Керри знал?Вернуться на Землю Ви помог случай. Поскольку все его коммуникационные импланты вышли из строя, он оказался отрезанным от навигационных систем. Сети не было. И не оставалось другого выхода, кроме как дрейфовать обратно к нашей одинокой планете, потом угнать транспорт с работающим оборудованием и вернуться домой.Ви рассказывает об этом, словно все произошедшее – не бог весть что. Словно это пустяк.– Ты когда-нибудь делал что-то не слишком грандиозное? – спрашивает Керри.– Ну, у меня были и мелкие заказы, – нахмурившись и колупая ободранный лак на ногтях, бормочет Ви.Теперь Керри хмурится тоже.– Ты в порядке?Ви вздыхает и кладет ему голову на плечо.– Тебя не беспокоит, что я начал эту чертову войну, только чтобы спасти свою жалкую шкуру?В ответ на это Керри смеется, но заметив его угрюмое выражение, неубедительно кашляет. – Ты серьезно? Винишь себя за это?– А кого же еще?– Ну… Голубоглазого? Сетевой Дозор? Ебучую судьбу и ее извращенное чувство юмора?Кажется, Ви не согласен. Этот парень настоящее чудо. Он родился и вырос в городе, который пожирает всю твою человечность, превращая тебя в одного из своих ненасытных монстров, но вот он, Ви, – по-прежнему честный и неравнодушный к чужим несчастьям. По-прежнему пытается творить добро в мире, где слово не имеет силы.– Черный Заслон всегда был бомбой замедленного действия, – продолжает Керри. – Если бы не ты, кто-то другой рано или поздно поднял бы перчатку. К тому же… – Беспомощно глядя в потолок, Керри пожимает плечами, потому что взгляд Ви вызывает слишком много эмоций. – Никто лучше тебя не сможет сражаться в этой войне.– Мне казалось, ты хочешь, чтобы я бросил все это, – говорит Ви.– Хотел. – Керри протягивает руку и вытаскивает из-за ворота его футболки ожерелье с пулей. – Но я пойму, если ты снова ринешься в бой.– Правда? Не боишься меня потерять?– О, только не надо этого дерьма. Конечно, я боюсь, но… – Керри насмешливо фыркает. – Тебе еще рано на пенсию. Я давно в прошлом, но посмотри на меня – записываю новый альбом.Просияв, Ви выпрямляется.– Как дела с ним? Закончил?– Осталась одна песня.– Я хочу послушать! Поднявшись с дивана, Ви идет на кухню, но дойти не успевает. Секунду назад он еще беззаботно пританцовывал у стойки, а в следующую у него подкашиваются ноги, и он спотыкается, сгибаясь пополам от кашля. Керри вовремя ловит его, пока он не приложился головой о столешницу. Незаметно Ви пытается вытереть кровь с джинсов, но ему это не удается.– Блядь, Ви, ты же сказал, что тебе лучше!– Ну… Лечение еще в процессе. Наниты делают свое дело, нужно немного…Он пытается опереться ладонью о стойку, но после нового приступа кашля, тяжело наваливается на плечо Керри.– Давай отвезу тебя в больницу.– Не надо, я в норме…Керри почти теряет терпение. Почти.– Не будь идиотом.– Завтра я поеду к Вику, обещаю. – Он криво усмехается под взглядом Керри. – Серьезно, все не так плохо, как выглядит.– Тогда марш в постель.Осмотрев свою разномастную одежду, Ви брезгливо морщится.– А можно я сначала приму душ?– Ладно, я помогу, пойдем.Весь в хроме, Ви гораздо тяжелее, чем кажется. Они с трудом добираются до ванной, где Керри помогает ему раздеться, осторожно стаскивая один рукав за другим.При виде его голого тела, Керри замирает.У Ви и раньше было много шрамов. Удар катаной в ?Арасаке?, прямо вдоль ребер. Рассеченная бровь. Несколько пулевых отверстий, словно звезды, рассыпанные по торсу. Выжженная линия от моноструны на спине. И, конечно, роковой шрам у виска, любезно оставленный Декстером Дешоном. Керри расспрашивал его обо всех шрамах, понимая, что это вызовет неприятные воспоминания, но он все равно спросил. Не то чтобы он не догадывался о реалиях опасной работы Ви. Он даже находил эти шрамы сексуальными, несмотря на то, что они означали. И все же Керри знал о каждом из них, пересчитал, как раунды, которые вдруг стали так много значить.Теперь их намного больше. Одни блестящие, розовые и серые, другие едва затянувшиеся, пересекающие друг друга тут и там. Вокруг них – пурпурные и черные синяки. Если бы не подкожная броня, вряд ли Ви стоял бы сейчас тут. Сбросив с себя одежду, Керри проверяет температуру воды и усаживает его под душ.– Я могу стоять, – говорит Ви.– Заткнись и просто расслабься.Но Ви все равно сопротивляется.– Я ведь как-то добрался сюда, правда?Сейчас у Керри совершенно нет настроения гадать, откуда в нем столько упрямства, и он говорит:– Это не просьба.Тоном, который не терпит возражений. Тогда Ви наконец послушно усаживается.Опустившись позади него под горячими брызгами воды, Керри намыливает ему шампунем волосы, смотрит, как ржавая вода стекает в сток. Очень аккуратно проводит мыльной ладонью по полузажившим ранам на теле. Может быть, в другом месте, в другое время это было бы чувственно, но сейчас мышцы Ви напряжены, челюсть сжата, опустив взгляд, он смотрит на воду, струящуюся по телу через грязь и засохшую кровь. Это не чувственность. Это…Беззащитность.Только когда Ви чуть откидывается назад, прижимается к груди Керри, тому приходит в голову, что, может быть, о Ви никто никогда не заботился. Во всяком случае, вот так. Вик латает его раны и ворчит. Мама Уэллс упрекает его в том, что он редко звонит. Это близко к понятию заботы, и Ви всегда отмахивается, уверяя каждого из них, что с ним все хорошо. Бросается на любого, кто оказывается слишком близко. Пытается выглядеть опасным, потому что проявлять слабость в этом городе все равно что подписать себе смертный приговор.И хотя сейчас он все еще насторожен, достаточно того, что он разрешает Керри вытереть себя полотенцем. Разрешает поцеловать себя в шею и опирается на его плечо, чтобы надеть трусы. Достаточно того, что он не огрызается как пес на протянутую руку, потому что привык к побоям, а не к ласке.Этого достаточно для четырнадцатого раунда.Раунд номер пятнадцать. Керри просыпается от запаха ацетона – сидя в постели, Ви красит ногти. Под растопыренными пальцами лежит салфетка, еще влажные волосы взлохмачены. Керри чувствует, как лицо расплывается в улыбке, а в груди приятно теплеет.– Смотрю, ты расставил приоритеты. Маникюр перед завтраком, – хриплым спросонья голосом говорит он. – Ждал тебя, – парирует Ви и дует на мизинец, наблюдая, как золото и синева сливаются вместе. – Хочешь, тебе сделаю.Керри усмехается.– Ладно, давай.Он садится на кровати, Ви берет его руку и макает кисточку в лак. Чуть склонив голову, он начинает красить Керри ногти, нанося золотой и синий лак отдельно. Цвета сливаются завитками, как масляное пятно. Глядя на него, Керри чувствует в груди предательски щемящую нежность.Вчера Ви рассказал ему об ограблении, которое с трудом провернул бы даже Морган Блэкхенд. Неповторимая победа таланта, мужества и выдержки. Керри видел в ванной, чего это стоило. А сегодня утром тот же самый человек с излишней осторожностью наносит на ногти слой лака. Так обыденно и по-домашнему. Никаких выстрелов, визга тормозов и взломанных баз данных. Только собственный замкнутый мир человека, стоящего за всеми этими вещами. Мир, который больше никто не увидит.Кажется, сердце Керри готово взорваться от невысказанных слов, и это только вопрос времени, когда он их произнесет. Все чувства он выражает в своих песнях, но он никогда не говорил о них Ви напрямую. Боялся, что спугнет его. Что еще слишком рано.Этот город не прощает слабости, но Керри ничего не может с собой поделать.Выпрямившись, Ви сообщает:– Вот тут большой палец получился не очень, но…И Керри тихо целует его в ответ.После возвращения Ви раунды словно летят стрелой. Керри знает – ему пора перестать их считать, он знает, что причина, по которой он вообще начал это делать, лежит в глубоко укоренившемся страхе потерять его. Страхе, что однажды Ви исчезнет из его жизни так же быстро, как появился, и что, может быть, если Керри достигнет какого-то определенного числа, он сможет избавится от этих страхов.Ви вернулся, но Керри снова и снова ловит себя на том, что считает.Они вдвоем отправляются к Вику. Мисти обнимает Ви слишком сильно, и когда тот охает от боли, она гонит его в подвал. Радость на лице Вика быстро сменяется суровой гримасой. Он ворчит по поводу состояния имплантов Ви и его травм, а Мисти говорит, что его ауре не помешало бы немного розового кварца. Каждый по своему, они оба переживают за него. Ви, как обычно, протестует, но улыбка у него довольная. До тех пор, пока Вик не прописывает ему лекарства и строгий покой. Никакого физического напряжения. Когда они уходят, Мисти чуть заметно улыбается Керри.– Мы очень рады, что ты присматриваешь за ним, – говорит она.Ви выглядит смущенным.– Не надо за мной присматривать.Мисти делает вид, что не слышит его.Как бы то ни было, выйдя наружу, Ви просовывает свою руку в руку Керри. Переплетенные пальцы и одинаковый лак для ногтей.На улице их тут же ослепляют вспышки. Керри узнает этот звук, он слышал его тысячи раз. Так щелкают затворы фотоаппаратов. Ви, напротив, не привык к такому вниманию, Керри чувствует, как он мгновенно напрягается. Его хмурый, растерянный взгляд падает на папарацци, окруживших ?Рейфилд?.– Надо было взять ?Деламейн?, – ворчит Керри.Не обращая внимание на бешено стучащее сердце, он протискивается сквозь толпу и открывает для Ви дверь, а затем садится на водительское сиденье. Спасибо инженерам ?Рейфилда? за наружные камеры и полную конфиденциальность. Пусть его давно не волнуют вспышки камер, однако Ви, похоже, чувствует себя застигнутым врасплох. К тому же… их отношения нельзя назвать публичными.– Твою мать, – злится Керри, выруливая на главную улицу. – Прости за это.Ви усмехается.– С чего ты взял, что они охотились за тобой? Мне казалось, ты не единственная легенда, сидящая в этой машине.– Подловил, – смеется в ответ Керри.– Шутка, – говорит Ви. – На самом деле, эти ребята редко интересуются фиксерами и наемниками. Я надеюсь, что они сфоткали меня с удачного ракурса.Керри смущенно кашляет. Вопрос, который он собирается задать, сложный, но он наконец решается.– Тебя не беспокоит… если люди узнают о нас?– Не-а, – снова усмехается Ви и проводит языком по зубам. – Пора уже этому городу узнать, что ты мой.Мой. Это слово Керри как-то использовал в сообщении. Почему всегда намного легче выразить свои чувства в текстах, песнях и так сложно сказать о них вслух? В то время, когда Керри писал сообщение, ему казалось, что для этого слова пока слишком рано. Черт… Еще никогда ничьи слова не заставляли его чувствовать себя так, словно он на самом деле принадлежал кому-то…Это шестнадцатый раунд, и даже удивительно, как Керри удается не заработать сердечный приступ и вместе с машиной не рухнуть в реку с моста.Семнадцатый раунд. Ви настойчиво проверяет выдержку Керри. Похоже, ему наплевать на строгие рекомендации Вика дать ранам как следует зажить, а имплантам – настроиться. Первое испытание начинается, когда они возвращаются домой. Едва Керри делает несколько шагов, как оказывается лежащим на диване, а Ви наваливается на него сверху, засунув руки ему под одежду и в волосы, и целуя так, словно он умирает с голоду. Керри чувствует, как у него встает, и это второе чудо за день, что у него получается каким-то образом оттолкнуть Ви.– Эй, эй… Вик сказал, тебе нужен отдых.– Да похуй, я в норме, – бормочет Ви, пытаясь снова поцеловать его.Керри приходится долго убеждать его в пользе отдыха, хотя, по большому счету, он убеждает в этом себя, потому что… Ну, блин, прошло много времени с их последнего раза. С другой стороны, он не собирается рисковать здоровьем Ви. Или узнать Вика с плохой стороны.Однако, Ви неисправим. На следующее утро, когда Керри роется в шкафу в поисках чего-нибудь, что можно было бы надеть в студию, Ви подкрадывается к нему сзади. Он стоит близко-близко, и по спине у Керри бегут мурашки. Его твердый член прижимается к заднице Керри, и это – мучительное напоминание о том, что может произойти, если Керри потерпит поражение. Губами Ви касается мочки его уха и шепчет:– Доброе утро.С осуждающим взглядом Керри выскальзывает из его рук, но это не спасает.– Не могу поверить, что ты перекладываешь ответственность на меня, – говорит он.Ситуация буквально убивает его самооценку.И тем не менее, Ви продолжает свои попытки. Это игра в кошки-мышки, и, надо признать, Керри получает от нее удовольствие. Ему нравится быть объектом желания, его возбуждает недоступность того, чего они оба хотят. Конечно, можно было найти способ заняться сексом, не требующий больших усилий Ви, но вряд ли, после нескольких месяцев разлуки, у них получится сделать это медленно и нежно. И хотя их связывает не только секс, он все же важная часть их отношений.В один из вечеров Ви предлагает посидеть с попкорном перед телевизором и наверстать упущенные им в космосе серии шоу. Такое тихое уютное свидание. Керри трудно признаться себе, как это важно для него – то, что Ви запомнил сообщение на автоответчике. Да, Керри иногда хочется простых вещей, не всегда же быть бунтарем и жечь яхты. В тот вечер Ви возвращается домой, и Керри целует его – просто касается губами, – но Ви не дает ему отстраниться. Сильные руки притягивают Керри ближе, ладони скользят по его заднице. Требуется вся сила воли, чтобы оттолкнуть его.– Ты опасный тип, – говорит Керри. – Где мой попкорн?Он делает мартини, а Ви кидает попкорн в микроволновку. Позже они устраиваются в большом кресле с откидной спинкой. По мнению Керри, это кресло специально сделано для обнимашек, потому что в нем как раз хватает места для двоих. Нибблс лежит у Ви на коленях, чашка с попкорном у Керри, они смотрят повтор ?Маленьких Больших Корпораций?, поочередно обсуждая каждого участника шоу.– Джина моя любимая, – говорит Ви.Керри фыркает.– Не хочу тебя огорчать, но Марцина сделает из нее отбивную. Джина слишком мила, она не создана для корпораций.– Ни фига. Думаю, Джина ее раскусила. Ставлю сотню эдди на ее победу.– Почему ты так уверен?Ви кладет голову Керри на плечо.– Потому что хорошие люди должны иногда побеждать.Керри с сомнением качает головой. Он уже смотрел этот эпизод и знает, чем все закончится для Джины. Да если бы даже и не смотрел. Ему кажется, что Ви тоже догадывается об этом. В мире корпораций ?милый? и ?хороший? – синонимы слабости. Ви и сам как-то говорил что-то похожее, когда рассказывал о том, как вырос в Найт Сити.Когда Джину в финале увольняют, Ви бросает в телевизор горсть попкорна.– Черт, Джина! Я так верил в тебя!Нибблс возмущенно мяукает и уносится на кухню. Посмеиваясь, Керри берет руку Ви в свою.– Прости, малыш.С притворной обидой Ви говорит:– Я безутешен. Раздавлен горем. Вот если бы кто-нибудь мог меня отвлечь.Он притягивает Керри к себе в поцелуе. Долгом и пьянящем. Керри тонет в нем, ощущения захватывают его. Запах одеколона Ви, движения его сильных рук. Его вкус, когда он засовывает язык глубже в рот Керри и сосет его нижнюю губу. Он как будто пробуждает каждый нерв в теле Керри, как провод под напряжением электризует все, к чему прикасается. И черт – прошло так много времени. Каждая попытка Ви залезть к нему штаны так заманчива, что невозможно устоять. Желание Керри мгновенно превращается в потребность.Когда ладонь Ви уверенно скользит ниже по мышцам пресса, ему требуется титаническое усилие, чтобы перехватить ее.Открыв глаза, Ви наигранно хмурится.– Тебе нужна еще неделя на восстановление, – говорит Керри.– Я буду нежен, – возражает Ви. Он снова пытается поцеловать Керри.– Когда это ты был нежен? Наверное, голос Керри звучит слишком игриво, Ви самодовольно улыбается.– Я быстро учусь.Керри облизывает губы.– Думаешь, сможешь научиться стать принцессой на подушке*?В ответ Ви корчит недовольную гримасу.– Не, это не мой стиль.Керри ставит миску с попкорном на стол. Будто прочитав его мысли, Ви хватает его за руку и тянет обратно в кресло. Его пальцы чертят восхитительные круги на коже. У Керри вырывается хриплый смешок.– Если ты будешь послушным…– Покажи мне, как, – говорит Ви.Керри должен сказать ?нет?. Если бы Ви не был так упрям всю неделю, у него бы получилось. Но он ничего не говорит. Просто расстегивает несколько пуговиц на рубашке Ви и проводит языком по впадинке между ключицами. Пробирается вниз, по его груди, исследует языком извивающуюся на боку татуировку змеи. Целует и покусывает кожу, расстегивая одну пуговицу за другой. Заставляет себя делать это медленно, как в захватывающем исследовании, а не в жестком трахе, которого они оба так жаждут. Это требует больших усилий и от Ви, и Керри может сказать, что он замечательно справляется.К тому времени, как Керри добирается до пупка, дыхание Ви становится прерывистым и шумным. Должно быть, ему сложно лежать на спине и ничего не делать, даже если двигаться ему мешают раны.Думая об этом, Керри не может вспомнить ни одного раза, когда Ви позволял бы ему отсосать до конца. Он всегда прерывает процесс, чтобы перехватить контроль. Слишком рано, на вкус Керри. Разве можно получить настоящее удовольствие от минета, прерывая его на самом интересном?Ему не хватает места в кресле, поэтому он встает на колени и, ухватившись за ремень Ви, подтягивает его бедра ближе к себе. Быстрым рывком расстегивает пряжку ремня и ширинку.Подняв глаза, он замечает взгляд Ви – пьянящая смесь желания и уязвимости. Он выглядит охренительно. Карие глаза прикрыты, щеки горят, нижняя губа закушена. Керри устраивается между его бедер, закинув его ноги себе на плечи. Пряный запах Ви щекочет ноздри, тяжелый член прижимается к щеке Керри, когда он целует чувствительную кожу на внутренней стороне бедра.Ви запрокидывает голову и стонет.Такое искушение взять его член в рот полностью. Чтобы увидеть, как он разом теряет контроль. Но Керри обещал себе действовать медленно, если ситуация обострится, Ви найдет способ превратить это в битву. Так что он осторожно берет головку в губы и проводит языком по краю. На несколько секунд Ви замирает, а потом долгий, глубокий стон вырывается из его легких. Мышцы его пресса мелко дрожат, он поднимает голову, наблюдая, как Керри, покачивая головой, опускается ниже, с каждым разом все глубже заглатывая его член. Ви бедрами сжимает голову Керри и, задыхаясь, дрожащим голосом повторяет его имя. Ощущение тяжелого и толстого члена во рту опьяняет. Расслабив горло, Керри упирается носом в покрытый мягкими волосами лобок.В его горловом импланте больше преимуществ, чем кажется. Он помогает Керри брать не только верные ноты. Довольно замычав, он заглатывает член полностью, и дрожащая в горле вибрация наверняка застает Ви врасплох.– Бля... Керри… – слышится задыхающийся скулеж.Пальцы Ви вцепляются Керри в волосы, бедра дергаются в порывистом толчке. В других обстоятельствах Керри позволил бы ему трахнуть себя в горло прямо сейчас, но он прижимает его бедра к креслу и сосет его член по-настоящему, следуя ритму, который задает рука Ви в его волосах.Может Ви и не умеет петь, но есть что-то в мелодии его стонов, в изящном изгибе шеи, когда он поворачивает голову; преломленный свет падает на резкий профиль его носа, и все это напоминает Керри музыку. Или то, какие чувства она вызывает.Он стонет, продолжая ласкать член ртом, и этого достаточно – соленая сперма покрывает его язык.Тяжело дыша, он поднимает голову. Ви смотрит на него не отрываясь, дрожащими пальцами гладит его волосы.Керри забирается обратно в кресло, ложится рядом и кладет ладонь на его быстро вздымающуюся грудь.– Черт… А ты хорош, – говорит Ви срывающимся голосом. Усмехнувшись, Керри замечает:– Ну… у меня все-таки на несколько лет больше практики, чем у тебя.В ответ Ви довольно хмыкает. Похоже, его действительно заводит их разница в возрасте. Его рука тянется к выпирающему под штанами члену Керри.– Тогда мне нужно немного потренироваться, чтобы не отставать от тебя, – замечает он.– Не сейчас. Принцесса на подушке, помнишь?Ви с досадой закатывает глаза.– Обещаю, я буду осторожен.Невозможно сказать ?нет?, когда его рука заползает Керри в штаны, а губы прижимаются к шее. Черт, это просто невозможно. Все начинается со странных мелочей. Ви кому-то звонит украдкой, снисходительно отвечает на вопросы Керри, куда-то исчезает в четверть первого ночи, не давая никаких объяснений.Керри начинает нервничать, он не привык к таким явным признакам измены. Как-то раз он сталкивается в дверях с подозрительным незнакомцем, и у него даже нет сил реагировать. При мысли о том, что Ви может так поступать с ним, у Керри внутри все переворачивается. Пусть они и не обсуждали возможность встречаться с другими людьми, Керри надеялся, что верность подразумевается сама собой. Особенно, учитывая то, что он проводит больше времени в квартире Ви, чем у себя в Норт Оуке, и они столько пережили вместе…Несмотря ни на что, он доверяет Ви, и поэтому просто спрашивает его ?Какого хера?? Поначалу Ви отмахивается ничего не значащим ?Не твое дело, Кер?, но, очевидно, потом что-то в реакции Керри вынуждает его переосмыслить сказанное. Судя по всему, пацан даже не понимает, как все это выглядит. – Погоди-ка, ты думаешь, я тебе изменяю?– Нет. Но все это дерьмо очень похоже на измену.Ви расплывается в своей раздражающе-очаровательной ухмылке.– А если я скажу, что это сюрприз, ты так и будешь занудным мудаком?Тогда Керри немного отпускает. – Ладно, забудь. Это моя паранойя. Он уже не помнит о сюрпризе, но однажды вечером, выжатый как лимон после встречи с новым менеджером, он забирается в постель, и Ви достает из прикроватной тумбочки брейнданс-обруч:– Та-да-а! – Что там? – подозрительно спрашивает Керри.– Жесткое порно, – усмехается Ви. – Это сюрприз, гений. Джуди помогла отредактировать эту штуку.Керри удивленно поднимает бровь. – Какую еще штуку?– Просто надень его, детка.Он слишком хорошо знает Ви, чтобы понять – тот действительно волнуется. Устроившись поудобнее, Керри надевает обруч.Спальня исчезает, и он оказывается сидящим за рулем ?Квадры? Ви. Она припаркована на стоянке возле ?Чумбатты?, и вкус ямайского эспрессо все еще чувствуется во рту. Знакомый для Керри, но новый для Ви. Будто путешественник во времени, переживающий парадоксальную аномалию, Керри видит, как его собственная, обтянутая кожей, задница маячит перед ним. Он топает к этой помойке на колесах, которую арендовал, выслеживая фургон ?Ас Крэкс?. Ви провожает его взглядом. Его сердце гулко стучит в груди. Он встряхивает головой, заводит мотор и трогается в тот самый момент, когда начинается дождь.Брейнданс останавливается на паузе, к нему подключается Ви.– Помнишь это? – спрашивает он.Керри усмехается.– Конечно помню. Не знал, что ты пишешь.– В тот день я тестировал какую-то новую технологию для Джуди, – говорит Ви. – Она просила записать что-то обычное, например, как я еду за рулем. Я так и сделал.– А где сюрприз?– Помнишь, ты говорил, что хочешь как-нибудь отдохнуть, просто послушать музыку? Решил поделиться с тобой одной из моих любимых песен. Ну, знаешь… Мне она напоминает о тебе.Брейнданс прокручивается дальше. Ви выезжает на шоссе, набирает скорость. Капли дождя бегут по лобовому стеклу. Его сердце все так же гулко стучит в груди, но это не из-за кофе или взорванного фургона. Керри чувствует его смятение, будто собственное. Ви тянется к приборной панели и включает радио. После минутной болтовни о погоде звучит знакомая мелодия. Хриплый, как будто что-то нашептывающий вокал, печальный мотив.– Твоя любимая песня – Лиззи-мать-ее-Уиззи? – недоверчиво смеется Керри.– Дело не в самой песне…– ?Нежное оружие?? Это напоминает тебе обо мне? Речь идет о токсичных отношениях, Ви.– Эй, ты сам всегда говорил – восприятие музыки зависит от интерпретации. – Но в песне буквально звучит – ?Это худший день в моей жизни?.– Пожалуйста… просто подожди.Керри мог бы еще немного подразнить Ви, но в его голосе звучит такая мягкая, чистая нота, словно потертый бархат. Он явно волнуется и хочет, чтобы Керри что-то увидел в брейндансе. Что-то очень важное.?Квадра? пересекает мост, вдоль шоссе сияние неоновой рекламы – размытые пятна на лобовом стекле. Мелодия не совсем по вкусу Керри, но она, словно дождь, капля за каплей просачивается в сердце Ви, и оно трепещет в груди, как пойманная птица.Их ночное приключение давно закончилось, его пульс должен быть ровно шестьдесят ударов в минуту. Он ведь даже не дрогнув, бросил в фургон гранату. Просто еще один взрыв – обычный вторник в жизни наемника. Почему же сейчас кровь так быстро бежит в его венах, когда печальная мелодия льется вокруг, а дождь подыгрывает ей на ударных?Бабочки. Он чувствует порхание этих глупых бабочек в животе.И тут у него в голове раздается знакомый голос. Керри не слышал его целых пятьдесят лет. По крайней мере, нет так, как будто его владелец прямо тут, рядом. Он поражен еще больше, когда Ви бросает взгляд на пассажирское сиденье и видит Джонни. По-настоящему видит его. Потрепанного и помятого, все еще в своем военном жилете. Джонни говорит:– Ну нахуя, Ви? Из всех задниц, какие тебе попадались, ты положил глаз на задницу моего старого чумбы?Наверное, в реальном мире Керри сейчас улыбается. Это все очень странно, даже более странно, чем появление Джонни в чужом теле, когда он играл на гитаре в доме Керри, будто ничего и не случилось. Сидящий рядом с Ви Джонни выглядит призраком, и это странным образом успокаивает.– Иди на хуй, Джонни, – огрызается Ви.Как и положено призраку, Джонни исчезает, оставляя Ви одного, с торопливо бьющимся в груди сердцем и мелодией, парящей над городом. Кажется, даже вонючий запах Уотсона смывается дождем. Это зыбкий моментальный снимок времени, сладкий кусочек того, как все начиналось.Теперь Керри понимает, почему Ви так хотелось поделиться этим. Почему это так важно для него.Ви заезжает на парковку жилого комплекса, дождь прекращается вместе с песней, когда Ви глушит мотор. Брейнданс заканчивается.Керри стаскивает обруч с головы, приглаживает рукой волосы. Его сердце все еще бьется в унисон с сердцем Ви, чувство отзывается волнующей дрожью в животе. Ви почему-то избегает его взгляда, и когда он все же смотрит на Керри, на его лице появляется выражение ужаса. Керри видел такое только однажды – когда Ви лежал в кресле рипера, больше похожий на труп, чем на самого себя – упертого как мул и сияющего как солнце парня Керри. Он помнит ту ночь. Уезжая с парковки ?Чумбатты?, Керри снова и снова прокручивал в голове слова Ви. ?У тебя душа и яйца рокера, если можно так сказать?. От Уотсона до Норт Оука их сердца бились в едином ритме – синхронная мелодия, которую они разделяли, даже не зная об этом.Черт, в голове у него уже зреет новая песня, последовательность аккордов, щемящая, полная надежды вещь. Он кладет ладонь на щеку Ви, тот сжимает его пальцы и глубоко вздыхает.И тогда Керри говорит:– Да… я тоже.Он хочет сказать больше, хочет сказать правильные слова. Это воспоминание, записанное на брейнданс, – признание, и Керри должен отплатить ему той же честностью, но мысль об этом вызывает удушающий страх. Он боится, что если произнесет это вслух, все, что между ними есть, станет реальностью, очень важной, драгоценной. Такие вещи Найт Сити жаждет украсть у любого, кто осмелится требовать больше, чем ему причитается.Прервав неподвижное безмолвие, Ви садится на кровати и обнимает Керри за талию. В его объятиях так легко промолчать. Ведь намного легче проклинать собственную трусость, чем признать, что Ви – гораздо больше, чем просто любовник.И все равно – это восемнадцатый раунд.__________________* сленговое выражение, означающее гея, который в сексе предпочитает быть снизу и ничего не делать, только получать удовольствие.