13. POV Claude (1/1)

Очень часто ты осознаешь, что сделал что-то неправильно уже постфактум, когда поступок уже совершен, и когда, как тебе кажется, уже невозможно ничего изменить. И в итоге остается только два выхода: либо смириться с тем, что есть, либо действовать, пытаясь исправить собственные ошибки. Раньше я бы, не задумываясь, выбрал первое. Так куда проще, согласитесь. Полагаться благосклонность судьбы или на удачу всегда приятнее, чем ломать себя.Однако за последние пару недель я кое-что понял. А, если быть до конца откровенным, я кое-что почувствовал. Отеческие чувства к Алоису переродились во что-то более глубокое и многогранное, то, чему я пока что не мог дать точного определения.Не знаю, когда именно это началось, но что-то внутри перестало поддаваться привычным для меня законам. Всеми силами пытаясь бороться с тем, что так неизбежно засасывало меня в свой водоворот, я ощущал, что с каждым разом мне труднее это дается. И в конечном итоге я сдался. Я просто сделал так, как подсказывала мне интуиция, а может быть, еще какое-то шестое чувство. Я до сих пор не могу понять, что именно это было.Когда я вернулся домой, после той отвратительной ночи, проведенной с мерзкой девицей в отеле, я многое пересмотрел. И, прежде всего, собственное отношение к самому близкому человеку. Когда Алоис, высказав мне все то, что давно копилось у него на душе, обвинив меня, но, по сути дела, сказав правду в лицо, в слезах убежал к себе в комнату, у меня вдруг защемило сердце. Словно, я почувствовал его боль. Впервые ощутил чужую боль. Впервые встал на место другого человека. И, вы, наверное, не поверите, но мне стало легче. Легче, как никогда в жизни. И именно это ощущение легкости помогло мне сделать тот единственный, правильный выбор. Выбор не в пользу собственного эгоизма. Выбор в пользу его счастья.-—

Рождественское утро выдалось морозным и солнечным, именно таким, как часто описывают его поэты в своих знаменитых произведениях. Выглянув в окно, я залюбовался розовато-желтой палитрой красок, разлитой по чистому голубому небу. На часах, кажется, было всего лишь около восьми утра, но я, напрочь забыв о том, что сегодня выходной, поднялся, по обыкновению, рано. Пока Алоис сладко спал в моей, еще не усевшей остыть, постели, заняв, очевидно, и мою освободившуюся половину, я отправился готовить нам завтрак. Вчерашний вечер время от времени проявлялся в памяти как что-то сказочное, не реальное, будто, случившееся не со мной вовсе. Атмосфера, насквозь пропитанная романтикой, приятно согревала до сих пор и, казалось, что я все еще ощущаю тепло его рук, так бережно поглаживающих мою ладонь, а в воздухе все еще пахло ароматным чаем с корицей и имбирем.В эту ночь мы почти не разговаривали. Вначале вместе молча, украсили и нарядили огромную живую елку, а потом устроились на полу за низким журнальным столиком с рождественским пирогом, шампанским и горячим чаем. Я любовался им, Алоисом, а он не сводил глаз с меня. Так глупо, должно быть… До тех пор, пока наши взгляды не переходили в затянувшиеся поцелуи, а короткие прикосновения — в тесные объятия. Не знаю даже, сколько времени так продолжалось. Выпитое до этого шампанское дурманило голову и замедляло обычный ход часов. Знаю лишь, что мне было хорошо, и Алоису тоже.Я вновь хотел его, пожалуй, даже сильнее, чем раньше. Хотел, чтобы в ту ночь случилось что-то, что сделало бы нас еще ближе друг к другу. Уверен, что и Алоис чувствовал то же самое. Но я не решился пойти дальше. Все было слишком возвышенно — романтично, чтобы просто снизойти до пошлости, убивая воцарившуюся атмосферу. Поэтому, когда сон окончательно сморил нас, мы просто легли спать, в одну постель, нежно обнявшись и отсчитывая про себя ритм биения сердец друг друга.Наливая кофе и параллельно предаваясь воспоминаниям, я улыбнулся. Каким бы глупым, нелепым и безумным со стороны все произошедшее ни казалось, я ни секунды не жалел об этом. Пусть я шел против каких-то собственных принципов, пусть не мог до конца понять, что со мной происходит, это было уже не важно. Все перевернулось с ног на голову: то, что раньше казалось правильным, открылось совершенно с противоположной стороны. Все изменилось. Я изменился. Возможно, мы оба изменились. Возможно, не только за одну эту ночь. Возможно, все это произошло намного раньше. И возможно, не по нашей воле. Но разве сейчас это уже имело значение? Нет. По крайней мере, не в тот вечер, не в эту ночь, не в это утро. Не сегодня.