Глава 3. (1/1)

Постепенно в голове прояснилось, и Йоруичивспомнила практически весь вчерашний день, только вот никак не могла понять, как оказалась без одежды, которая, в свою очередь, была разбросана по всей комнате, а лифчик, тот вообще ютился на фусума, которые были немного приоткрыты. И ничего удивительного, что ей это было непонятно, ведь воспоминания обрывались на дегустации чая со странными "конфетками", а потом темнокожую жестоко клинило. Решив, что ей стоит показаться Унохане, а то мало ли что (сразув голове всплыла история с малышкой Рукией и хоугёку), и вспомнив её "милую" улыбку, от которойЗараки, да что там Зараки, сам сотайчо был готов не только пройти внеплановое обследование, но и ещё месяц пить валокордин с валерьянкой, так, для профилактики, чтобы не дай Бог не заболеть..., красавица глубоко вздохнула, успокаивая себя тем, что Рецу не садистка, в отличие от того же Куроцучи... наверное... После недолгих уговоров себя же, Йоруичи уже хотела было выйти из гигая, чтобы отправиться в Сообщество душ, только вот тут и возникла одна проблемка – душа не отделялась от тела.Кошка внимательно посмотрела на почему–то покрасневшего друга, возможно, бывшего друга, так как если он ей сейчас не скажет, что происходит, он станет "бывшим" в прямом смысле слова. – И что за гадость ты мне вчера подсунул? – Ааа, ты про это..., – как–то нервно пролепетал Урахара, опять прячась за веером, – это были конфетки, я же говорил, подарок Кьёраку–тайчо... – Если это просто конфетки, тогда какого чёрта я не могу выйти из гигая? – опять перешла на крик бывшая глава отдела тайных операций.Киске невольно подумал, что если она так кричала на подчиненных, пока была капитаном второго отряда, то тогда ясно, почему Сой Фонг такая пришибленная, а у главы клана Кучики, ласково называемого "малышом Бьякуей", который в своё время тесно общался с Шихоинь, начинает дергаться глаз при её появлении. Однако, когда до него дошел смысл слов темнокожей, ученый удивленно переспросил. – Не можешь выйти из гигая?