Фаорн (1/1)
В шкафу с резной дверцей на кухне Айи стояли, сложенные в аккуратные башенки, фарфоровые чашки. Она заварила мяту в большом приземистом чайнике, и теперь воздух сгустился свежим белесым паром. Касар чувствовал себя не на месте - непрошеным гостем, взломщиком, чужим - от того, как привычно она обходила маленькую кухню, как знакомо пахли эльфийские травы, подвешенные под потолком, как все это напоминало дом.?— Мне было, может, десять. Я почти ничего не помню.?Айя пожала плечами:— Я тоже. Столько лет прошло...Касар смотрел на свои руки, на чашку желтоватого отвара с приставшими к краям кусочками листьев. Он нахмурился:— Оно было похоже... На землю. Такая дрянь. Как будто в зелья сунули траву и глину.?Айя поставила перед ним тарелку сухого печенья с крупными семенами и кристаллами соли.?— Там правда глина.?— О нет...— Что? Это просто компонент. И травы, да. Не помню, что точно.?Касар вытянул ноги под столом. Айя придвинула к нему маленькую миску меда.?— Спасибо.?Касар с минуту смотрел, прихлебывая отвар, как закатный луч из окна просвечивал сквозь острые уши Айи. Горло приятно согрело. Касар не помнил, чтобы кричал - но он, кажется, едва не сорвал голос.?Он покатал на языке кругляш засахарившегося меда. Должно быть, кричал Денлор.?— Тебе неприятно, — он не мог оторвать взгляд от кончика ее уха, обрамленного светящейся прядью, — может, странно, что мы говорим об этом??— Нет, все в порядке. Думаю, для таких, как ты, это сложнее...?— Я что, похож на варвара??Айя улыбнулась.?— Иногда.?— Мои отец и мать - полуэльфы, моя сестра тоже, мой дядя, все гости нашего дома... Они меня понимали. Никто и слова не сказал.?— Значит, в вас много от Тел'Квессир...— Люди тоже бывают такими, как мы, знаешь ли.?Свет за окном тускнел - солнце коснулось крыш на дальнем конце площади, погас словно бы раскаленный металл в волосах Айи. Она опустила глаза к полупустой чашке.?— Ты можешь называть нас "фаорн". В этом нет ничего...— Так называют искаженных.?— Пусть называют. Я назову себя так, как хочу, пусть и буду делить имя с чудовищами. Это слово было нашим тысячи лет до них, будет и тысячи лет после.?Касар постарался не улыбнуться. Его, может быть, роднила с Айей эта эльфийская гордость.?— И, конечно, люди бывают фаорн... Но у них так мало времени понять себя.?— У нас тоже.Айя хмыкнула.?— Философствуешь? К тому же, у людей еще меньше времени понимать других. Иногда мне кажется, будто им нравится причинять друг другу страдания.?В ее голосе слышалось словно бы удивление самим этим мыслям, сказанным вслух. Касар позволил себе поморщиться. Его роднила с Айей эта эльфийская гордость - по временам бессмысленная и, на деле, хрупкая как скорлупа.?— Я тоже так думал.?— А теперь нет?— Наверное, нет. Я все ждал беды, считал, будто каждый человек в этом городе хочет назвать меня уродом. Но им... Все равно. И они не понимают, почему я на них так зол. Я тоже уже не понимаю.?Айя нахмурилась. Касар надеялся, что она поняла.?Солнце скрылось за гребнем крыши, и площадь под окнами осталась в сумеречной тени. Они молча допили уже остывающий мятный отвар.?— Тебе не пора возвращаться? Стража не любят ночных зевак.?Касар оглядел кухню: в полутьме синюю, черную, неясные тени высушенных букетов под потолком.?— Можно мне остаться?Айя задумалась, застыв с не донесенной до губ чашкой. Ее острые уши все еще немного просвечивали от розоватого зарева. Касар заставил себя отвести глаза.?— Знаешь, — сказала она, — думаю, не стоит.?Он выдохнул - почти что с облегчением.? — Тогда, — сказал он, — до завтра. Спасибо за чай.