Глава 5 (1/1)

Кому-то показалась бы перспектива застрять на совершенно дикой планете просто отличной возможностью отдохнуть, но не Иёджи. Он не относился к числу прожигателей жизни. Девять дней, проведенные здесь, оказались одними из худших. Ремонт то и дело приходилось постоянно откладывать из-за поиска пропитания. Иногда охотник проходил огромные расстояния в поисках приемлемой добычи, и прочего. Кайндэ вечно путался под ногами со своей "помощью", а после проявленной воином поблажки, когда тот разрешил ксеноморфу один раз поспать в кровати, она посчитала позволенным лежать на ней, когда заблагорассудиться. Никакими способами чужого не выгнать, через какое-то время снова заберется, и так пока яуту не надоест или пока он не уснет. Воин лишь во сне видел, как возвращается домой и выставляет всем своим собратьям напоказ свои новоприобретенные трофеи и ловит завистливые взгляды Зелёных охотников и одобрительные Старших. Увы, все грезы прекращались с пробуждением. Вот и сейчас яута вывело из царство снов ерзание Кайндэ, которой места мало. Убедившись, что дальше отдыхать ему королева не даст, Иёджи отправился совершать свой утренний моцион. Настоящий воин не позволит себе потерять форму. Сначала пробежка для разминки до местной речушки, которую он обнаружил еще в первый день пребывания. Потом изнурительная тренировка с копьем или наручными лезвиями, и только через два часа, если не дольше, удовлетворенный проделанной работой Иёджи вернулся на звездолет. Семнадцатая даже не обратила внимания и дрыхнула, раскинувшись на кровати. Все-таки везет этим ксеноморфам, их тело идеально с момента развития во взрослую особь, дикий метаболизм дает возможность регенерации, плюс скорость, ловкость и всего остального до кучи, короче, есть чему позавидовать. Интересно откуда они такие взялись? Сами самостоятельно эволюционировали в беспощадные машины смерти или были выведены более развитой расой для своих целей? Яуты лишь открыли Кайндэ давным-давно и начали разводить для охоты, их истинное происхождение до сих пор не известно, а сами они вряд ли расскажут. Посидев еще немного рядом с Семнадцатой и передохнув, яут возвратился к починке двигателя, пока время есть. На мгновение воину показалось, что планета страстно желает оставить охотника у себя, всячески препятствуя его ремонту. Из-за невыносимой жары он не продержался и полтора часа, даже королева поспешила покинуть судно больше похожее на самую настоящую печь, и сейчас искала место похолоднее, переходя от одного тенька к другому. Больше так продолжаться не могло. Позвав ксеноморфа, Иёджи направился к желанному водоему. Оказалось не только они решили спастись от высокой температуры таким образом, на пути постоянно встречались разнообразные маленькие представители фауны, которые чуть ли не под ногами пробегали, но чужой предпочитала воду свежему мясу, по крайней мере сейчас. Наконец, впереди начали доноситься звуки плескающихся тварей, Семнадцатая заметно оживилась и, не выдержав ужасной жары, сорвалась на бег, оставляя охотника плестись позади. Было слышно, как она грозно и пронзительно шипит, давая понять мелкоте, кто здесь главный, а затем на всей скорости плюхнулась в воду. Яут сглотнул и прибавил шаг, желая побыстрееразделить участь чужого. На берегу ему предстала забавная картина: животные, прятавшиеся где только можно и дрожащие от страха перед чужим, и сам Кайндэ, плавающий всяческими способами. Зайдя в воду по шею, Иёджи смог расслабиться. Влага так приятно холодила кожу, что хотелось гоготать от удовольствия. Королева гоняла речную живность. С ее обтекаемой формой тела легко составить конкуренцию здешним рыбам, в прозрачной воде она больше похожа на огромную черную змею. Глубина метра два-три, не больше, поэтому в погоне за косяком Семнадцатая часто задевала ноги охотника. После парочки съеденных рыбешек в чужом проснулось игривое настроение. Она кружила вокруг Иёджи, специально толкая его.— Твою мать, прекрати, я уже перерос такую глупую забаву! Слова показались неубедительными. Кайндэ нырнула, стараясь создать побольше брызг и так раззадорить яута, а то в последнее время он какой-то раздраженный. Воин понял желание ксеноморфа. Хоть выглядит она как взрослая особь, складом ума и поведением напоминает маленького ребенка, да и от роду ей и месяца нет. Королева никак не унималась, Иёджи пришлось сдаться и все-таки поиграть с ней. В воде чужой имела неоспоримое преимущество в скорости и маневренности, но пренебрегала ими, просто плавая на поверхности и поддаваясь охотнику. Это его смутило, однако, поняв, что если бы ксеноморф использовала свои способности в полную силу, то яут точно отказался от подобной веселухи, успокоился. Правила игры, как и она сама менялись часто. Обычные догонялки сменялись чехардой или чем-то вроде того. Трудно было признать, но Иёджи очень даже понравилось времяпрепровождение вместе с Кайндэ. Он не мог вспомнить, когда последний раз занимался такими детскими вещами, в основном яут предпочитая более взрослые развлечения, о которых королеве лучше не знать. Почувствовав легкую усталость, он решил передохнуть на берегу, к огорчению чужого, оставшейся резвиться дальше в одиночестве. Воин вальяжно развалился на теплом песке и прикрыл глаза, в кои - то веки он позволил себе отдохнуть просто так, без острой на то необходимости, обычно он даже мысли не допускает о подобном. Ну, раз Иёджи очутился в этом месте и, кажется надолго, то постарается вынести какую-нибудь пользу. До курорта, конечно, не дотягивает. Не хватает бесплатной выпивки и яуток, щеголяющих повсюду и подмигивающих глазками. Как только он вернется, точно купит дорогую бутылку спиртного и осушит всю до последней капли один, если денег хватит после починки судна. Факт, что ему придется нехило раскошелиться, не даст покоя воину, поэтому он поспешил выкинуть эту мысль из головы и снова окунуться в мечты о" молочных реках и кисельных берегах". Шелест листвы, шум воды и плескающийся в ней ксеноморф помогали предать реалистичности его грезам, охотник даже не заметил, какперешел грань между миром фантазий и действительностью. Наверно, не стоило ему засыпать при такой жаре на открытом пространстве, можно с легкостью получить тепловой удар. Разлепить глаза было откровенно лень, а о том, чтобы подняться и перейти в тень и речи не велось. Из этого практически обморочного состояния яута вывела королева, нависшая над ним, дабы показать пойманных для Иёджи рыб и ненамеренно щекочущая его торс своими маленькими лапками. Вскочив, как ошпаренный, охотник помчался к воде и окунулся несколько раз. Головокружения или тошноты не было, поэтому можно считать, что ему повезло и все обошлось. Небесное светило нехотя готовилось сесть за горизонт, и температура пришла в норму. Наскоро разведя костер, яут поджаривал на нем улов чужого, так как сопротивляться настойчивости Кайндэ абсолютно безрезультатное занятие. Пока Иёджи хлопотал над своим ужином, Семнадцатая расположилась поодаль от огня на большой ветке мертвого дерева, стоящего на голом песке. На корабль они пришли уже глубокой ночью, потому что ксеноморфу, видите ли, понравилось блуждать по темному лесу и изучать прелести ночной жизни, и так могло продолжаться до утра, если бы воин не вышел из себя. После возвращения чужой сразу же забралась на край постели и засопела, а промешкавшемуся охотнику пришлось через нее перелезать, хоть он к этому давно привык: Семнадцатая всегда уходила на боковую раньше. Главное в этом деле не зацепить острые шипы и хвост. Благополучно опустившись на кровать и повернувшись к Кайндэ спиной, охотник постарался заснуть, но после отдыха на берегу, попытка не увенчалась успехом. Как он не вертелся, сон упорно не приходил. Несмотря на все движения яута чужой также мирно спала. По глазам, конечно, это не определить, а вот по плотно сомкнутым челюстям королевы и поджатым вторым передним лапкам, которые во время бодрствования постоянно шевелились и иногда повторяли движения основных, проще простого. Иёджи было любопытно для чего эти миниатюрные руки нужны, ведь у ксеноморфов ничего лишнего нет. Такие же, только огромные имелись у взрослых маток, даже Старшие не догадывались о их предназначении. Возможно, воин ответит на вопрос, если потрогает лапки. С виду они совсем декоративные. Он осторожно протянул пальцы, чтобы не разбудить Семнадцатую и не придумывать правдивое оправдание своих действий. Достигнув цели, охотник аккуратно разжал одну и провел от локотка до кисти, она казалась очень хрупкой из-заразмера. Бережно распрямив маленькие пальчики, стараясь не уколоться коготками, яут коснулся мягкой ладони, та неожиданно обхватила его. Быстро отдернув руку, яут посмотрел на Кайндэ, все еще спящую. Охотник успокоился и продолжил занятие. Лапка с трудом могла обхватить две фаланги, позже к ней присоединилась вторая, и теперь они исследовали руку Иёджи. Воин то придвигал ее ближе, то отнимал, наблюдая за реакцией. Если лапки "не видели" яута, обратно прижимались к груди и были в таком состоянии до тех пор, пока он снова не дотрагивался. Даже создалось впечатление, что они жили собственной жизнью. Ощущения от крохотных блуждающих по нему пальчиков, немного щекочущее и приятное очень нравилось охотнику, он уже и забыл, зачем это делает, Иёджи просто играется с ними, не опасаясь пробуждения чужого. Закончил яут только, когда почувствовал, что вот-вот погрузиться в сон. Он не пожелал упускать такой шанс, тем более ему здесь еще долго мучаться, а королева вряд ли куда-то денется. Следующий день порадовал отсутствием иссушающей жары, поэтому, после тренировки, его можно целиком посвятить ремонту, и больше ничем примечательным он не запомнился, в отличие от ночи, которая навсегда осталась в памяти яута. Провозившись с починкой до наступления темноты и благодаря этому оправдав вчерашний день, он в приподнятом расположении духа, вопреки легкому утомлению, вернулся на судно. Застать на кровати давно уснувшего ксеноморфа было в порядке вещей, как и перелезть через нее на свою половину. Иёджи не спешил сразу укладываться, а словно ребенок, недавно получивший новую игрушку и искренне жаждущий опробовать ее, немедленно приступил к тому чего ждал с утра, то есть развлечению с лапками Семнадцатой. К огорчению, ее большие лапы как будто назло закрыли их собой, но воина это не остановило, он аккуратно взял руку Кайндэ и отвел в сторону, затем проделал это со второй,. Однако все зря, лапы снова сомкнулись на груди, последующие попытки тоже оказались тщетны. Тогда было решено действовать дерзко. Яут молниеносно перевернул ксеноморфа на спину и развел мешающие передние конечности в стороны. И только через пару секунд до него дошла пикантность данной ситуации. Он, нависающий над королевой и прижимающий ее к кровати, и она, невинно спящая, ни о чем не подозревающая. Видимо, чужому было очень не удобно так лежать, и она крутанулась на бок, машинально обняв левую руку охотника.Он точно извращенец, если уже больше десяти минут пялится на Кайндэ и думает о вещах, за которые наказание суровее, чем за несколько жестоких убийств. Как ни пытался яут выкинуть из головы мысли о том, что Семнадцатая сама чувствует в нем самца и потенциального партнера, а вся принесенная ему добыча своеобразное ухаживание, они поселились в мозгу с корнем. Огромный соблазн поддаться им становился все сильнее и сильнее. Сказывалась нехватка женского тепла больше двух месяцев. С каждым мгновением возбуждение росло, преодолевая границы, когда возможно остановиться или на худой конец унять похоть с помощью руки. Яут опять пожалел об отсутствии на корабле небольшой бутылки чего-нибудь покрепче, так он успокаивал бы себя фактом, что был вдребезги пьян, и организм, отравленный алкоголем, предпринял отчаянный шаг по продолжению рода, а ксеноморф оказался единственной представительницей противоположного пола в зоне досягаемости. Но, увы, заначки на судне воин не прятал и был трезв как стеклышко, поэтому то, что он сейчас сделает, наверняка, станет величайшей ошибкой в его жизни и останется в секрете до гроба.Иёджи провел ладонью от шеи до груди чужого, но только охотник дотронулся до участка кожи рядом с маленькими лапками, Семнадцатая заметно напряглась и шумно вздохнула. Похоже, это была одна из ее чувствительных точек. Прикоснувшись еще раз к нужному местечку, он словил настоящий стон ксеноморфа, и, судя по реакции на легкое поглаживание, она еще совсем маленькая. Воин ухмыльнулся, ведь, несмотря на богатый опыт яута в плотских утехах, ему всегда попадались умелые женщины, которые мастерски владели своим телом. Теперь в его полной власти "невинная овечка", не знающая даже самого очевидного. Это просто сводило с ума и сжигало изнутри. Иёджи был готов наброситься на королеву без всяких прелюдий, однако из последних сил сдерживался. Пока одна рука охотника откровенно ласкала Семнадцатую, выводя на груди всевозможные узоры, другая изучала почти каждый сантиметр ее тела, постепенно опускаясь ниже и ниже. Чужой металась по кровати, не зная, что делать с нахлынувшими новыми приятными ощущениями, доставляемые яутом, поэтому отвечала стонами на каждое из них, она просто таяла в умелых руках Иёджи. Наконец, он добрался до заветного лона, но сначала хотелось подразнить Кайндэ, воин гладил ее по внутренней стороне бедер и как бы случайно задевал ксеноморфа. В отличие от королевы яуту мало предварительных игр, он желает перейти к более серьезным действиям. Иёджи подмял её под себя, словно отрезая пути отступления, раздвинул ножки Кайндэ пошире и убрал мешавшийся хвост, подбираясь к самому сокровенному. Видеть королеву, извивающуюся от его прикосновений к влажной и нежной плоти, наслаждение для охотника. Пора, наконец, подготовить чужого. Без предупреждения яут резко ввел один палец внутрь. Семнадцатая выгнулась дугой, стараясь вытолкнуть из себя чужеродное тело, однако её партнёр не позволял такой дерзости, поэтому ксеноморфу оставалось надеяться, что воину скоро надоест все это, и он ее отпустит. Ощущение чего-то внутри было таким странным и непонятным, королеве не хотелось, чтобы оно прекратилось, но присоединившийся второй палец заставил ее вскрикнуть от боли и посильнее вжаться в кровать. Теперь два мучителя терзали тельце, ксеноморф чувствовала, как воин болезненно разводит их в стороны, растягивая ее. Иёджи продвинул пальцы глубже, Кайндэ все еще слишком узкая для него, а он же не хочет случайно порвать королеву и потом иметь дело с кислотой, и, видимо, задел очередную чувствительную точку. Чужой громко застонала, по ее телу словно разряд тока пропустили, это было так здорово, что даже пальцы яута уже не доставляли дискомфорт, однако после этого все силы сразу же покинули Семнадцатую и, неизвестно откуда взявшаяся, усталость набросилась на чужого, уводя в царство снов. — Я всего лишь поиграл, а ты уже кончила. Я думал, что Кайндэ повыносливее, чем кажутся, но теперь ты готова к настоящему веселью. Охотник стянул с себя последний и довольно тесный для него элемент одежды и приставил свой сочащийся смазкой член к ксеноморфу и, подразнив немного касаниями, стал постепенно входить. Тело королевы с трудом впустило яута, он замедлился и дал привыкнуть к себе, затем начал медленно двигаться. Теснота внутри доставляла массу удовольствия, даже после его подготовки Семнадцатая оставалась слишком узкой. Иёджи чувствовал, как чужой, сама того не ведая, сжимает его мышцами. Ничего фантастичнее он не испытывал ни с одной яуткой. Если бы знал, что секс с Кайндэ такой умопомрачительный, то переспал бы с ней в самый первый день без всяких раздумий. Хоть ксеноморф в постели не проявляет никакой инициативы, особое наслаждение для охотника смотреть на первоклассную машину смерти, стонущую под ним, словно хорошо обученная шлюха. Королева же ощущала лишь острую боль внизу живота, пронзающую каждую клеточку. Пытаясь заглушить ее, она сильнее прижалась к яуту в надежде, что тот сжалится и пощадит, однако охотник только наращивал темп. Толчки становились грубее, причиняя неимоверные муки, как будто чужого насадили на раскаленный стержень или что-нибудь похлестче. С каждым новым движением он проникал глубже, буквально заставляя кричать на весь корабль. Ксеноморф умоляла, чтобы этот ад закончился, и она прекратила чувствовать эту огромную горячую штуку внутри. И, кажется, мольбу королевы услышали. Понемногу боль начинала стихать, сменяясь реальным удовольствием, словно ее переключили на противоположные ощущения. Вскоре она поддавалась навстречу Иёджи, жаждая еще и еще, и стонала от наслаждения и возбуждения. Их тела сплетались в безумном, диком танце, проклятая температура стремительно ползла вверх, как будто собираясь поджарить яута. Охотник чувствовал, что Семнадцатая уже близка к оргазму и сжимает его сильнее, чем прежде. Он тоже на самом пике, еще пара толчков и воин подойдет к финалу. Не успел он и двинуться, как Кайндэ, прижавшись к яуту, со стоном кончила, сдавив его, Иеджи не выдержал и последовал за ней. Член охотника начал пульсировать заполняя королеву своим семенем. Волны удовольствия прокатывались по ним обоим, не оставляя после себя ничего, кроме наслаждения и тепла, разливающегося внутри.